Над посёлком ярко светило солнце. Над тундрой с гоготом летели в небе вереницы вернувшихся гусей. Тундра всё ещё была под глубоким плотным снегом. Тома возвращалась домой с работы и увидела, как по ней размашисто и красиво бежит лыжник, а за ним несётся собака. В лыжнике Тома вдруг разглядела Марину Фролову. Её давно не было видно в посёлке. Рядом, выходит, бежал подросший Дружок. «Как красиво она держится на лыжах!» - мысленно восхитилась Тома подругой и забежала в кочегарку договориться насчёт бани.
- Здравствуйте, – кивнула она Славе. – Как насчёт душа вечерком?
- Свободен! – радушно отозвался Слава и шутливо дёрнул подбородком на дверь кабинки: - А сейчас занят.
- Ну, сейчас пока и пусть будет занят, – в тон ему шутливо махнула Тома на душевую.
И вдруг дверь душевой открылась, и из кабинки наполовину высунулась распаренная голая Старухина. Не замечая Волковой, она с липовой улыбочкой попросила Славу:
- Слушай, дай мои трусы и полотенце. Я опять всё забыла в твоей сумке.
Слава дурацки заморгал на неё и, открыв рот, перевёл сконфуженный взгляд на остолбеневшую Тому.
- Ой! Прошу прощения! – тут же увидела Татьяна свою соседку и захлопнула дверь.
Тома смерила притихшего Славу осуждающим взглядом, вздохнула и вышла прочь из кочегарки. Тут к ней и подъехала на лыжах Марина. Она как раз катила уже по посёлку с румяными щеками и блестящими глазами на счастливом лице. Рядом бежал Дружок. «Ещё одна Танькина жертва. И так у неё несчастья хватает, ещё эта змея между ними влезла!» - подумала Тома, глядя на Марину и решая, сказать ей о Татьяне или нет. Но это дело разрешилось намного проще.
- Привет, подруга! Очень рада тебя видеть! – подъехала к ней Марина и радостно обняла, тормозя лыжами и умилённо восхищаясь: - У тебя животик уже видно!
- Привет, унесённая ветром! – тоже обнимая её, обрадовалась ей Тома и с улыбкой нетерпеливо потребовала: - Ну рассказывай, где тебя носило. Где была? Что повидала в лучших краях? Что нового в твоей жизни? – и кивнула на подбежавшего псёнка: - Дружок вон, как подрос! Красавцем стал!
Щен мимоходом ткнулся носом в её руку и, энергично виляя хвостом, заносился вокруг них.
- Ой, у меня всё очень даже здорово! – весело глянула Марина на синь неба и ласково потрепала собаку по загривку: - Дружок у меня молодец! Я же его на попечение соседке оставляла, тёте Ларисе. Она в пекарне хлеб печёт.
- А, знаю! Лежали в больнице в одной палате. Я на сохранении находилась, а у неё радикулит был, – сразу вспомнила Тома соседку по палате.
- Мировая тётка! Мы друг друга всегда выручаем, – похвалила Марина пекариху и с огромным удовольствием рассыпалась в новостях: - А хорошего в моей жизни очень много! Была на курорте. Ну и что ты думаешь? Там мне сделали обследование и сказали, что я совершенно нормальная и детей могу рожать батальонами! А ещё сказали, что, скорее всего, бездетный мой Слава, либо у нас несовместимость. Ты представляешь?! Я не могла поверить!
- Ну так, возможно, что у вас эта несовместимость и есть! – предположила и Тома, с огромным вниманием слушая, по каким причинам у супругов может не быть детей.
- Ты слушай дальше! – заинтригованно отмахнулась Марина. – Я же не поверила. Ведь столько лечилась! Тогда врач мне и говорит: если ты хочешь в натуре узнать о своём бесплодии, переспи с кем-нибудь из санаторских. Они, говорит, все стерильно чистые, анализы у них сданы, заразы ни от кого не подцепишь, разве что залетишь. Я так и сделала. Что ты думаешь?.. – она замолчала, вся светясь счастливой улыбкой и выдерживая паузу интриги.
- Ты беременная?! – оглядывая её живот, с улыбкой до ушей отступила от неё Тома.
- Беременная! – победоносно подтвердила Марина и сообщила: - Бесплодным-то оказался мой Слава-козёл! А ведь как он меня бил! Сколько я вытерпела унижений от его матери! Она, как узнала о том, что я ребёнка жду, чуть на колени передо мной не рухнула! Не бросай, говорит, моего Славочку, он ни в чём не виноват! И призналась, что подделывала справки, чтобы я не знала о его бесплодии. Оказывается он в детстве сильно «свинкой» переболел.
- Кошмар! – вылезли у Томы от изумления глаза, и она невольно спросила: - А он-то сам знал об этом?
- В том-то и дело, что знал! – с бесконечным осуждением и обидой прищурилась на кочегарку Марина и тяжело вздохнула: - Но знаешь, лучше бы они мне об этом честно сказали. А то ж вдвоём уничтожали меня, как пустую гадость. Заставляли лечиться! Верить в то, что я бесплодная. А он меня бил за то, в чём сам был виноват.
- А отец ребёнка?.. – переключила её Тома от мрачного.
- Отец ребёнка живёт в Луганске, – сразу отряхнулась Марина и с удовольствием стала рассказывать, снова засветившись лицом: - Когда он узнал о моём положении, чуть на колени передо мной не встал - просил дитё оставить. Он, оказывается, тоже был вроде бесплодным, и из-за этого его бросила жена. Между нами возникли настоящие отношения. После лечения он квартиру нам снял, почему я и задержалась так долго. Надо же было хоть немного узнать друг друга, привыкнуть…
Тома смотрела на подругу с сияющим лицом, с которого не сходила улыбка. А Марина засмеялась и, немного смущаясь, счастливо добавила:
- А сейчас я приехала сюда забрать свои вещи, Дружка. Уезжаю к Юре в Луганск, - и с облегчением вдруг сообщила: - А со Славой мы уже развелись.
- Ты не представляешь, как я рада, что ты, наконец, счастливая! – продолжая сиять, сказала Тома и, лаская подбежавшего Дружка, заверила: - Ну а уж Слава один не останется, бесплодный он или «урожайный»!
Марина засмеялась от её сравнения и неожиданно сказала:
- А я знаю. К нему эта рыжая патаскуха таскается. С кем только она уже не перевалялась. Тут до вашего приезда и окна ей даже били. Во всём посёлке одна, как овца паршивая! Вот блудят же бабы, но этой именно в семью надо влезть! Другие приедут, опозорятся и слиняют. Эта же, сколько не была луплена, торчит тут, как примороженная! Даже не знаю, как её назвать!
- А просто: ни Богу свечка, ни чёрту кочерга, – спокойно произнесла Тома и добавила, вспомнив Татьянины подлости в свой адрес: - Мой муж ещё про таких говорит, что они всю жизнь ищут разнообразия до безобразия и приключений на сидячее место.
- Точно и лучше не скажешь! – засмеялась Марина и пригласила: - Найдёшь время, заходи. Я ещё месяц тут проторчу. Кое-что багажом надо отправить, документы собрать.
- А дом? – с сожалением посмотрела на её уютный домик Тома, где они не раз встречались попить чаю, угостить друг друга своими кулинарными изобретениями и поплакаться в жилетку.
- А дом мой, – обрадовав Тому, пожала Марина плечами. – Я его хозяйка. На срок своего отъезда по соглашению отдаю его в распоряжение сельсовета. Они временно поселят туда кого-нибудь. Вот и всё, – и она потрепала подбежавшего к ней Дружка по голове: - Кстати, у моего Юры в Луганске тоже дом частный и Дружку будет, где разгуляться. Слышал, Дружок?
- Здорово! – ещё раз искренне порадовалась за её перемены Тома и поинтересовалась: - А Славу-то к маманьке отправила?
- А куда ему ещё бежать? – кинула Марина презрительный взгляд на кочегарку. – Он туда всё время и сбегал, как на меня надуется. Так что, ему не привыкать.
Из кочегарки в этот момент вышла намытая краснощёкая Татьяна. Стрельнув взглядом на девчат, она заспешила в общежитие.
- О! Готова к труду и обороне с водой, огнём и медными трубами! – тихо процедила Марина и сравнила: - Мне тётя Лариса порассказывала про Соньку с Розкой, я со смеху угорела! Нашли себе одного дурака и долбятся об него Но в семьи-то ни одна не влезла, а Карима неженатого впрягли. Но эта же какое-то прямо рыжее чудо в перьях!.. Действительно - ни Богу свечка, ни чёрту кочерга!
Пока Марина находилась в посёлке, они с удовольствием забегали друг к дружке на обеды. Фролова теперь была сама себе хозяйкой, и Тома не боялась ходить к ней, к Лене и к Халиме, зная её Гришу, как чистоплотного мужа. Приглашений же Югановой Ирины она избегала, опасаясь похотливого Всеволода и, не желая обидеть Ирину, всегда ей предлагала:
- Лучше пойдём на улицу, погуляем. Погода просто чудо! Воздух такой свежий, что дома сидеть невозможно! Надо солнышко ловить.
Всеволод при редких случайных встречах всегда соблазнительно улыбался ей, вызывая неприятный прилив стыда вспыхивающих щёк. Иногда же он стремительно подходил и, неожиданно прикладывая ладони к большому животу, с любовью во всём лице бодренько спрашивал:
- Ну как под сердцем жизнь процветает? Всё нормально?
- Спасибо, всё хорошо, - злясь на смущение, мгновенно убирала Тома его руки и побыстрее спешила уйти прочь.
«Вот же развратник! Даже к беременным пристаёт!» - думала она, боясь оглянуться, так как знала, что он стоит и, глядя ей вслед, умилённо ржёт. И больше всего в нём удивляло то, что ему действительно безумно нравились беременные!
продолжение след.------------------