*
С самого утра соседи снизу играют на балалайках. У них там, похоже, какое-то трио или квартет, не знаю, отсюда не различишь. Разные такие мелодии играют. А иногда одну и ту же. Вместе. Раз за разом. И снова. А потом опять. Ну, бывают, конечно, перерывы, кто спорит. А что такого? Пусть прерываются, конечно, я-то что, я не против. Я только за. Но они, помолчав, начинают снова. А всё потому, что к ним, судя по всему, зашёл в гости Птидзе.
*
А потом ещё так возьмут, да начнут настраивать балалайки-то свои. Настраивают, настраивают, струны подтягивают, потом ослабляют, потом опять на звук пробуют, что получилось... Ну, я не знаю, как это можно выдержать. Но он, Птидзе, я знаю, всё равно там. Вот такой уж он, Птидзе. Как что касается музыки – так он тут как тут, просто не выгонишь.
*
Ну а потом они снова репетируют. Своими балалайками. Пробуют там одно, другое... О, и даже голос Птидзе отсюда слыхать, как он им подсказывает. Да... Вот и не удивительно после этого, что в него, бывает, собаки камнями кидаются и мальчишки гавкают. Ой, то есть... ну, вы поняли.
*
А ещё как-то раз Птидзе сжёг однажды вареники во фритюре. Да-да, прямо в нём. Прямо в гостях. В нашем именно самом доме. Вот вонища-то и стояла на весь этот самый дом.
И вот сижу я и думаю: Бедный фритюр. Вот сделают тебя для нормальных вещей, а тут всякие гостевые Птидзе жгут в тебе кому что не лень. То вареники, то ещё что-нибудь... А ведь ты создан свободным. Фри, что называется, тюр. Да только Птидзе этого не понимает. Ему лишь бы музыку всякую только давай. И даже вот такую. Песнь горящих вареников, понимаете ли. Исполняется в запахах.
*
А ещё однажды пришёл Птидзе в гости прямо к самому мне.
Ну, я тут развернул ему холодильник, к лесу задом, к гостю передом, всё до конца наизнанку.
А что? Всё-таки целый Птидзе пришёл, не муза какая-нибудь отдельная.
Ну, Птидзе ходит кругом, такой важный, всё говорит кар, как у вас тут вкусно, красиво да интересно...
Ладно. Поели мы с ним, попили. Потом немного попели. Потом ещё.
А вот потом Птидзе песню такую хорошую вспомнил, такую замечательную... Да только нам исполнить её не дали. Ну, до конца то есть. Прервали, можно сказать, на самом любимом месте. Соседи снизу как раз, ага. Те самые. Балалаечники.
*
И вот сидим мы однажды с Птидзе на заборе... В гостях у ветра. А может, у сказки. А, может, и не сказки. Сидим, значит, и ни о чём ровным счётом не думаем.
Ну, а как не присесть? Забор-то упал, вот мы и присели на него, чего тут такого? Идём себе, а тут бесхозный забор лежит.
Сидим, мы значит, не думаем, стихи сочиняем, музыку всякую... И так хорошо нам стало несмотря ни на что, несмотря на всю эту горело-балалаечную жизнь, что подумали мы, что это дзен пришёл.
Ан нет, оказывается, это мы к нему пришли. Да ещё и забор нечаянно сломали. Когда то есть на балалайках горланили, да песни со стихами играли.
Эх... Что тут поделаешь... Починили мы забор, да и дальше пошли.
Просто так. Без дзена.
Да, я знаю, абсурд, небывальщина и всё такое, но разве его заставишь, дзена-то этого, с нами ходить? Сидит он себе дома, да чай попивает. А мы вот по улицам ходим, работу делаем, Птидзами бываем и собаками с мальчишками.
Так и живём, не горюем. А зачем?
Декабрь 2022.