Отчаянная жара в Подмосковье сменилась мягким теплом. С прохладными освежающими ночами и остывающей водой в речках, прудах и озёрах. Лора так мечтала об этом, маясь жарой и потеряв себя в расплавленной действительности. Теперь в голове прояснилось, а из сердца утекла необъяснимая тревога. Жизнь наполнялась красками, ароматами, желаниями и планами.
Вечерняя спокойная река встретила прозрачной водой и окутала влажной молочной дымкой. Лариса чуть вошла в воду, почувствовала на себе лёгкое дыхание засыпающей реки, вытянулась в струнку к небу, соединив в самой верхней точке ладони и запрокинув голову. А потом разбежалась во всю силу и плюхнулась в самую середину неторопливого течения, счастливая и весёлая. Она плавала так и эдак. Ныряла, кувыркалась, размеренно гребла по-лягушачьи. Дурашливо барахталась по-собачьи. Заплывала вверх по течению и сплавлялась потом, лёжа на спине, обратно к маленькому песчаному пляжику. Чувствовала себя прекрасной юной принцессой, проснувшейся после колдовских чар. Мимо аккуратно проурчала мотором небольшая лодочка. В букет ароматов вплёлся резкий запах солярки. Лора стояла в воде недалеко от берега и любовалась не совсем ещё закрывшимися кувшинками. И вдруг ощутила себя маленькой девочкой, которая стояла вот так же возле лилий, а мимо пролетали мотроки на хорошей гоночной скорости. И река была другая – широкая и глубокая. Но запах солярки и кувшинки были точно такими же. И Лора почувствовала, что и она такая же. Совсем как тридцать лет назад. И стоит оглянуться – увидишь своих лагерных приятелей, которые прыгают друг у друга с рук и с плеч. Сидят под водой на счёт – кто дольше. Учат друг дружку правильно делать гребок рукой. Выдергивают водяные цветы с длиннющими стеблями и делают из них бусы и браслеты. Замирают, чтобы вода успокоилась, и гоняют потом по ней водомерок. И придумывают невероятные детские объяснения, почему эти жучки так легко и быстро перемещаются по воде и совсем не тонут.
Лора удивилась. Как же так они совершенно спокойно и подолгу купались в реке всем отрядом под присмотром всего лишь двух взрослых человек. А сейчас она за своими двумя с трудом успевает углядеть, и каждое купание напрягается до предела, хотя ныряют и плавают они, пожалуй, не хуже, чем она сама в их возрасте. И вообще, напрягается и переживает она часто и глубоко. И в основном, конечно, не за себя.
Рассеялся шлейф солярки. Туман уплотнился, растёкся по берегам и лугам, укрыл собой всё, что было видно вот только что. Кувшинки, кажется, спрятались под воду. Взрослая мама Лариса шла босиком по тропинке к своему старенькому деревенскому дому, улыбалась и очень надеялась, что маленькая девочка Лора побудет с ней ещё немного. А, может, и подольше.