Старый Мастер был, конечно же, очень стар. Да, что там! Возрастом он почти сравнялся с этой Вселенной. Они помнили друг друга крошками, неразумными малышами, жаждущими поскорее повзрослеть. Старый Мастер (да, да, обе буквы заглавные) никогда не брался за простые, неинтересные заказы. Все-таки он был не совсем обычным мастером и не совсем человеком и мог выбирать, что ему сегодня мастерить. Будет ли это новая физическая формула или математическое открытие, или, возможно, это будет новый вид насекомого или рыбы? Или... или звезды? Вполне себе обычные звезды, ничего в них особенного и нет... но почему Старый Мастер с таким удовольствием рассматривает эту самую обычную звездочку? И почему он задумчиво разглаживает лист бумаги из которого он только что сложил самолетик? Старый Мастер очень любил бумажные самолетики и мастерил их из любого клочка бумаги. Самолетики у него получались дерзкие, шустрые, живые и летали они средь звезд долго-долго. Но этот самолетик Мастер сам уничтожил, нет, он его не сжег и не порвал, он просто разгладил бумагу, которая вот только что была самолетиком и собиралась улететь к далекой галактике такой неизведанной и чужой, что даже ее название было непонятным сочетанием букв и цифр. Старый Мастер удивленно посмотрел на бумагу и почему-то задумался. Потом он и на звезду глянул несколько настороженно и слегка виновато, а еще мгновение спустя он услышал басовитое жужжание и мяуканье и нахмурился:
- Сейчас я доподлинно узнаю, откуда у них эти весьма ценные вещи! - строго сказал Мастер и...
Я проснулась, не успев досмотреть интересный сон. Почему-то он встревожил меня, вдруг я почуяла беду, поняла, что она уже случилась, просто я пока об этом не знаю. Вернее, не знает мое сознание, а вот подсознание уже вовсю вопит и требует немедленный действий.
- Что могло произойти?
Я позвонила мужу и маме, потом отцу и свекрови (я боялась, что дед мог выкинуть очередной фортель и надо срочно ехать и выручать старика), затем Наташке. Сбегала к почтовому ящику и проверила, не пришла ли телеграмма с жуткой новостью, обругала себя за глупость. Разве сейчас кто-то шлет телеграммы?
- Что могло случиться? - спросила я у кошек. Они, вроде бы, должны лучше меня чувствовать приближение беды? Но мои лентяйки лишь подошли к миске, в которой корма было всего-то на треть (о ужас!) и вопросительно посмотрели на меня. Я щедро насыпала им корма и, нервничая, решила заранее нарезать оливье.
- Какое несчастье стоит на пороге моего дома? - спрашивала я у колбасы и горошка. Они, конечно же, молчали, а я, устав переживать и волноваться, решила, что все мои страхи напрасны и пусты. - Просто не надо было ложиться спать на закате. Говорят же, что это дурная примета, а теперь я и ночью плохо буду спать! - сказала я маринованным огурцам и постаралась избавиться от дурных предчувствий.
Если бы они меня обманули... если бы...
Я не узнала свое Междумирье. Оно словно обуглилось. Звезды на ели не горели, а с трудом, словно сияние было им не по силам, тлели, сама ель была покрыта гнусной, вонючей сажей, снег на поляне посерел, а деревья словно начали растворяться в мутном воздухе. Я попыталась кричать, но мой голос исчез и все, что я могла - хрипеть и рыдать.
Что здесь могло произойти? Мой мир - чудесный, любимый, родной исчезал, словно чья-то злая воля повелела ему сгинуть. Мои ноги дрожали и подкашивались, мне хотелось упасть в грязный снег, свернуться клубком, переждать беду, а потом снова проснуться и увидеть, что все в порядке, что Междумирье снова стало прежним.
- Я смотрю, дела у тебя не ахти какие, - услышала я знакомый и противный голосок, - как-то все здесь... гм, не в порядке. Что случилось? Ты провалила свое задание?
Кот Васька - крикливо яркий, пышущий силами и здоровьем неспешно шел ко мне, а я даже не могла кинуться ему навстречу, я словно вросла в тающий, неопрятный снег, словно я тоже должна была погибнуть вместе с моим миром.
- Что со мной? - вместо яростного крика у меня получился жалкий шепот.
- Ты исчезаешь, потому что твой мир рушится, - любезно ответил Васька.
- Почему?
- Не знаю. Никого не злила? Колдунов разных, ведьм, магов? Карму давно чистила? Может быть просто накопилось? Знаешь, как мусор в ведре. Вроде бы утоптала как следует, а он и полез наружу, как тесто на дрожжах, - любезно объяснил суть проблемы противный Васька.
- Не злила, не помню, - мой голос становился слабее, силы меня покидали.
- Хм, тогда не знаю. Я, собственно, зачем пришел. Ты мне мой портрет подари, пожалуйста. Очень мне он понравился. Этот Арсений Петрович должен был мне его подарить, а не тебе. Ты вообще кто такая? Откуда взялась? Подумаешь, звезды зажигаешь! Это любой сможет, были бы спички и желание, рассказик накропать тоже невеликое дело, любой сможет, была бы бумага и ручка. Получается, что ты - фитюлька, обманом завладевшая моим портретом, а поэтому...
Я перестала его слушать. Что-то кот сказал важное, что-то я пропустила, не увидела и не осознала. Звезды... да, они горели тускло и жалобно и...
- Пожалуйста, обойди вокруг ели. Ты видишь незажженную звезду? - тихо, из последних сил попросила я Ваську. Кот обиженно замолчал, но почему-то повиновался.
- Вижу только одну, на макушке, остальные чадят еле-еле.
- Залезь под елку, там, на столе, есть два листа бумаги?
Васька недовольно хлестнул хвостом, но под ель юркнул и тут же появился обратно.
- Нет там ничего, только плесенью воняет и чашка разбитая валяется.
- Украли, - заплакала я.
- Что?
- Похитили!
- Что, говори яснее!
- Звезду и волшебную бумагу, на которой я писала рассказы, поэтому все и рушится.
- Как банально! Придумала бы что получше! Еще скажи, что звезду спер Гринч, или даже Баба-Яга, или волк, или Кикимора, или не знаю кто еще, чтобы испортить тебе праздник! Избито и неинтересно. Ты мой портрет отдашь?
- Но все именно так и есть! Только вчера все было прекрасно, а сегодня мир исчезает потому, что я не могу зажечь тридцатую звезду! Ее просто нет! Ты сам сказал!
Васька задумчиво уставился в светлое (надо сказать, оно выцветало зловеще красиво) небо, чихнул, еще раз взглянул вверх и спросил:
- А если я скажу, кто стибрил твой реквизит, отдашь мне портрет?
- Да!
- Хорошо! Глянь на небо! Видишь облака? Это воришка оставил след! Дракон, вот кто спер твою звезду и бумажки!
Я посмотрела на небо. Да, там виден был след крыльев Дракона, но чтобы он мог похитить звезду?
- Глупости! Он только и делал, что помогал мне во всем!
- Усыплял бдительность, значит, - важно изрек Васька и потребовал свой портрет.
- Во-первых, у меня его с собой нет, а во-вторых, неизвестно, прав ты или нет, ведь вина Дракона не доказана.
- Чья, прости, вина? - вкрадчивый и слишком любезный голос Дракона заставил нас с Васькой вздрогнуть и почти упасть в обморок.
- На воре и след горит! - отважно пискнул Васька и огромными прыжками унесся в исчезающий лес.
- Чья, прости, вина? - грозно повторил Дракон и уставился на меня "особенным" взглядом, под которым можно и умереть.
- Не твоя, это уж точно! - расплакалась я. - Посмотри вокруг!
- Скверно, ох как скверно! - Дракон, казалось, только после моих слов увидел, что творится вокруг. - Воры! Я чую их вонь!
- У воришек есть свой запах?
- У воровства есть! Он воняет гнилой картошкой. У воришек тоже, впрочем, есть! Но как ты могла оставить свой мир без охраны? Как можно было быть настолько беспечной?
Я почувствовала, что Дракон неправедным гневом пытается скрыть уже свою оплошность.
- Ты должен был меня предупредить! Я права? Да, да, так и есть!
Если бы мой мир не умирал, я бы немного насладилась видом виноватого Дракона, но Междумирье, а вместе с ним и я, исчезало. И уже неважно было, кто прав, а кто не совсем.
- Прости. Я должен был тебя предупредить, научить охранным заклинаниям. Прости.
Дракон ласково погладил меня по волосам огромным когтем.
- Пока не пробило полночь, шанс все исправить есть.
- Шанс наверняка есть. Хорошее утешение. Но как им воспользоваться? Где мне искать звезду и бумагу?
- Принюхайся! Я говорил, воришки обязательно оставили здесь свой запах. Только ты можешь его почувствовать! Закрой глаза и сосредоточься!
Ох, как же трудно мне было это сделать! Мои силы словно уходили в землю, в самую ее сердцевину, где жил ненасытный вампир.
- Или ты хочешь умереть под Новый год и испортить родным праздник? - спокойно спросил Дракон, и это ужасное предположение придало мне сил. Я закрыла глаза и тихонько, чтобы не потревожить смутное ощущение запаха, втянула воздух.
- Пахнет виноградом, - удивленно сказала я Дракону, - наверное, я ошиблась.
Я закрыла глаза и еще раз попыталась почувствовать вонь воришек. Ее не было, а был легкий призрак аромата спелых гроздей и, почему-то, кошачьей шерсти. Так мои кошки пахнут летом, когда греются на солнышке, а потом, напитанные светом, переползают в тень.
- Виноград и кошачья шерсть, - растерянно сказала я Дракону.
- Негодники!
- Ты знаешь, кто это? Мы сможем их найти?
Дракон не успел ответить. С неба свалился диван Странного Типа, на котором снова не было таракана Федора и мыша Евлампия, но зато восседал сам Странный Тип и пожилой мужчина, смутно мне знакомый, а в руках он держал небольшую клетку, в которой жужжали рассерженные... я протерла глаза. Да, да, котошмели.
- Мы успели? - испуганно (никогда бы не подумала, что он может пугаться!) спросил меня Странный Тип. - Мир еще не разрушен? Скорее, отдай ей звезду и бумагу! - это он велел уже своему пожилому спутнику. Тот, не говоря ни слова, быстро вытащил из кармана помятые листы бумаги и мою звезду. Тридцатую звезду! - Нет, нет, пусть эти негодники вернут ее на место! - быстро добавил Странный Тип.
Пожилой пожал плечами и открыл клетку. Котошмели не жаждали вылетать в исчезающее Междумирье, тогда Странный Тип просто вытряс их из клетки и строго велел:
- Быстро! Верните звезду туда, откуда вы ее стащили!
Если бы мне таким тоном приказали доказать теорему Ферма, я бы быстро это сделала, потому что голос Странного Типа был уж очень мрачным и многообещающим. Котошмели, недовольно жужжа, неуклюже понеслись к моей ели и криво прикрепили звезду к ветке.
- А теперь бумага! Вернуть на стол!
И снова недовольное гудение и повиновение.
- Чашку они тебе подарят новую. Я прав? - строго спросил Странный Тип.
- Прав, - неожиданно ответил его спутник и сказал уже мне:
- Позвольте представиться. Старый Мастер. И если бы я сразу понял, что именно принесли мне эти негодники, ничего бы не случилось! Но увы! Старею, теряю нюх и интуицию. Бумагу вот помял, самолетик такой отличный из нее получился, но согласен! Вам нужнее!
Старый Мастер! Тот самый, привидевшийся мне во сне! Так вот почему меня обуяло предчувствие беды! У него была и звезда, и волшебная бумага! Но зачем? Почему?
- Вижу вам интересно, почему именно ко мне в руки попали ваши сокровища? Видите ли, котошмелям страсть как захотелось елку, такую же, как и у вас. Вот они и забрали самую маленькую и неказистую, как они думали, звездочку и попросили меня смастерить побольше таких же. Они наивно полагали, что вы даже не заметите ее исчезновения, ведь котошмели не умеют считать и даже не думали, что одна единственная звездочка может иметь такое важное, огромное значение. Потом они решили сделать мне приятное и стащили бумагу, чтобы я сделал самолетики. Они знают мои слабости, как вы уже поняли. Но когда...
- Ты так до следующей звезды будешь рассусоливать! - грубо перебил его Странный Тип. - Время уходит, ты должна зажечь звезду, чтобы спасти этот мир! - строго сказал Тип уже мне. - Совсем коротко излагая, Мастер почуял неладное, немного растерялся и, хвала всем звездам, связался со мной. А как только я понял, что всему этому миру грозит исчезновение, я тут же помчался сначала к Мастеру, а потом и сюда! Что ты на меня уставилась? Пиши скорее!
Я схватила бумагу и дрожащей от страха и неуверенности рукой написала историю о том, как перед самым Новым годом в Городе без названия начинает идти снег, который меняет и людей, и сам город. Возрождает город, дает надежду и жизнь. Такой вот особенный снег.
Сказка получилось короткой. Но сил на волнение (сможет ли этот снег не только изменить Город, но и зажечь звезду?) у меня уже не оставалось. Я вспомнила, как кто-то древний и наверняка умный сказал: "Делай, что должно, а там уж, как кривая вывезет" (или не совсем так он говорил?) и повесила бумагу на ель, рядом с тусклой звездой. Я ждала, что все мгновенно изменится, что снег превратится в белоснежный, а деревья оживут, весь мой мир оживет. Но... Тьма заволокла мой мир, почти задушила меня, опрокинула в мерзкий, подтаявший снег, хорошенько в нем вываляла, взъерошила волосы и рявкнула что-то непонятное прямо в уши!
Оглушенная, испуганная, я лежала на чем-то мягком и теплом и боялась открыть глаза. "Самый темный час - перед рассветом", - почудился мне мамин голос, и я отважилась взглянуть на Междумирье.
Я лежала в уютном сугробе. Было тихо, белоснежно, спокойно, падал снег, а мои звезды светились ярче прежнего. Мой мир вернулся и стал еще краше, а Дракон, Странный Тип с другом и диваном исчезли. Я посмотрела на ель и увидела, что рядом с криво висящей звездой ворчливо жужжит котошмель. Почти как настоящий.
- Негодники! Вы почти... - мне не хотелось продолжать. В конце концов, все хорошо, что хорошо, нет, не заканчивается! Ведь мне еще надо будет зажечь самую главную, тридцать первую звезду! Я подмигнула ясному небу, где еще оставался след от крыльев Дракона и...
... проснулась! Обрадовалась, что сегодня праздник, что сегодня я лягу спать очень поздно или же очень рано, но мне обязательно нужно будет выкроить время, чтобы зажечь тридцать первую звезду!
©Оксана Нарейко