«Сегодня вновь считаю необходимым вернуться к трагическим событиям, происходящим на Донбассе, и ключевым вопросам обеспечения безопасности самой России. Начну с того, о чём говорил в своём обращении от 21 февраля текущего года.
Речь о том, что вызывает у нас особую озабоченность и тревогу, о тех фундаментальных угрозах, которые из года в год шаг за шагом грубо и бесцеремонно создаются безответственными политиками на Западе в отношении нашей страны. Имею в виду расширение блока НАТО на восток, приближение его военной инфраструктуры к российским границам.
Хорошо известно, что на протяжении тридцати лет мы настойчиво и терпеливо пытались договориться с ведущими странами НАТО о принципах равной и неделимой безопасности в Европе. В ответ на наши предложения мы постоянно сталкивались либо с циничным обманом и враньём, либо с попытками давления и шантажа, а Североатлантический альянс тем временем, несмотря на все наши протесты и озабоченности, неуклонно расширяется.
Военная машина движется и, повторю, приближается к нашим границам вплотную. Почему всё это происходит? Откуда эта наглая манера разговаривать с позиции собственной исключительности, непогрешимости и вседозволенности? Откуда наплевательское, пренебрежительное отношение к нашим интересам и абсолютно законным требованиям?
Ответ ясен, всё понятно и очевидно. Советский Союз в конце 80-х годов прошлого века ослаб, а затем и вовсе развалился. Весь ход происходивших тогда событий - это хороший урок для нас и сегодня, он убедительно показал, что паралич власти, воли - это первый шаг к полной деградации и забвению. Стоило нам тогда на какое-то время потерять уверенность в себе, и всё - баланс сил в мире оказался нарушенным.
Это привело к тому, что прежние договоры, соглашения уже фактически не действуют. Уговоры и просьбы не помогают. Всё, что не устраивает гегемона, власть предержащих, объявляется архаичным, устаревшим, ненужным. И наоборот: всё, что кажется им выгодным, преподносится как истина в последней инстанции, продавливается любой ценой, хамски, всеми средствами. Несогласных ломают через колено.
То, о чём сейчас говорю, касается не только России и не только у нас вызывает озабоченности. Это касается всей системы международных отношений, а подчас даже и самих союзников США. После развала СССР фактически начался передел мира, и сложившиеся к этому времени нормы международного права, - а ключевые, базовые из них были приняты по итогам Второй мировой войны и во многом закрепляли её результаты, - стали мешать тем, кто объявил себя победителем в холодной войне.
Конечно, в практической жизни, в международных отношениях, в правилах по их регулированию нужно было учитывать и изменения ситуации в мире и самого баланса сил. Однако делать это следовало профессионально, плавно, терпеливо, с учётом и уважением интересов всех стран и при понимании своей ответственности.
Но нет - состояние эйфории от абсолютного превосходства, своего рода современного вида абсолютизма, да ещё и на фоне низкого уровня общей культуры и чванства тех, кто готовил, принимал и продавливал выгодные лишь для себя решения. Ситуация начала развиваться по другому сценарию. За примерами далеко ходить не нужно.
Сперва без всякой санкции Совета Безопасности ООН провели кровопролитную военную операцию против Белграда, использовали авиацию, ракеты прямо в самом центре Европы. Несколько недель непрерывных бомбёжек по мирным городам, по жизнеобеспечивающей инфраструктуре. Приходится напоминать эти факты, а то некоторые западные коллеги не любят вспоминать те события, а когда мы говорим об этом, предпочитают указывать не на нормы международного права, а на обстоятельства, которые трактуют так, как считают нужным.
Затем наступила очередь Ирака, Ливии, Сирии. Нелегитимное использование военной силы против Ливии, извращение всех решений Совета Безопасности ООН по ливийскому вопросу привело к полному разрушению государства, к тому, что возник огромный очаг международного терроризма, к тому, что страна погрузилась в гуманитарную катастрофу, в пучину не прекращающейся до сих пор многолетней гражданской войны.
Трагедия, на которую обрекли сотни тысяч, миллионы людей не только в Ливии, но и во всём этом регионе, породила массовый миграционный исход из Северной Африки и Ближнего Востока в Европу. Подобную судьбу уготовили и Сирии. Боевые действия западной коалиции на территории этой страны без согласия сирийского правительства и санкции Совета Безопасности ООН – это не что иное, как агрессия, интервенция.
Однако особое место в этом ряду занимает, конечно же, вторжение в Ирак тоже без всяких правовых оснований. В качестве предлога выбрали якобы имеющуюся у США достоверную информацию о наличии в Ираке оружия массового поражения. В доказательство этому публично, на глазах у всего мира Госсекретарь США тряс какой-то пробиркой с белым порошком, уверяя всех, что это и есть химическое оружие, разрабатываемое в Ираке. А потом оказалось, что всё это - подтасовка, блеф: никакого химического оружия в Ираке нет.
Невероятно, удивительно, но факт остаётся фактом. Имело место враньё на самом высоком государственном уровне и с высокой трибуны ООН. А в результате – огромные жертвы, разрушения, невероятный всплеск терроризма. Вообще складывается впечатление, что практически везде, во многих регионах мира, куда Запад приходит устанавливать свой порядок, по итогам остаются кровавые, незаживающие раны, язвы международного терроризма и экстремизма. Всё, о чём сказал, это наиболее вопиющие, но далеко не единственные примеры пренебрежения международным правом.
В этом ряду и обещания нашей стране не расширять ни на один дюйм НАТО на восток. Повторю - обманули, а выражаясь народным языком, просто кинули. Да, часто можно слышать, что политика - грязное дело. Возможно, но не настолько же, не до такой же степени. Ведь такое шулерское поведение противоречит не только принципам международных отношений, но прежде всего общепризнанным нормам морали и нравственности. Где же здесь справедливость и правда? Одна лишь сплошная ложь и лицемерие.
Кстати, сами американские политики, политологи и журналисты пишут и говорят о том, что внутри США создана в последние годы настоящая "империя лжи". Трудно с этим не согласиться - так оно и есть. Но не надо скромничать: США - это всё-таки великая страна, системообразующая держава. Все её сателлиты не только безропотно и покорно поддакивают, подпевают ей по любому поводу, но ещё и копируют её поведение, с восторгом принимают предлагаемые им правила. Поэтому с полным на то основанием, уверенно можно сказать, что весь так называемый западный блок, сформированный США по своему образу и подобию, весь он целиком и есть та самая "империя лжи".
Что касается нашей страны, то после развала СССР при всей беспрецедентной открытости новой современной России, готовности честно работать с США и другими западными партнёрами и в условиях фактически одностороннего разоружения нас тут же попытались дожать, добить и разрушить уже окончательно. Именно так и было в 90-е годы, в начале 2000-х годов, когда так называемый коллективный Запад самым активным образом поддерживал сепаратизм и банды наёмников на юге России.
Каких жертв, каких потерь нам тогда всё это стоило, через какие испытания пришлось пройти, прежде чем мы окончательно сломали хребет международному терроризму на Кавказе. Мы помним это и никогда не забудем. Да собственно, и до последнего времени не прекращались попытки использовать нас в своих интересах, разрушить наши традиционные ценности и навязать нам свои псевдоценности, которые разъедали бы нас, наш народ изнутри, те установки, которые они уже агрессивно насаждают в своих странах и которые прямо ведут к деградации и вырождению, поскольку противоречат самой природе человека. Этому не бывать, никогда и ни у кого этого не получалось. Не получится и сейчас.
Несмотря ни на что, в декабре 2021 года мы всё-таки в очередной раз предприняли попытку договориться с США и их союзниками о принципах обеспечения безопасности в Европе и о нерасширении НАТО. Всё тщетно. Позиция США не меняется. Они не считают нужным договариваться с Россией по этому ключевому для нас вопросу, преследуя свои цели, пренебрегают нашими интересами. И конечно, в этой ситуации у нас возникает вопрос: а что же делать дальше, чего ждать?
Мы хорошо знаем из истории, как в 40-м году и в начале 41-го года прошлого века Советский Союз всячески стремился предотвратить или хотя бы оттянуть начало войны. Для этого, в том числе, старался буквально до последнего не провоцировать потенциального агрессора, не осуществлял или откладывал самые необходимые, очевидные действия для подготовки к отражению неизбежного нападения. А те шаги, которые всё же были в конце концов предприняты, уже катастрофически запоздали.
В результате страна оказалась не готова к тому, чтобы в полную силу встретить нашествие нацистской Германии, которая без объявления войны напала на нашу Родину 22 июня 1941 года. Врага удалось остановить, а затем и сокрушить, но колоссальной ценой. Попытка ублажить агрессора в преддверии Великой Отечественной войны оказалась ошибкой, которая дорого стоила нашему народу.
В первые же месяцы боевых действий мы потеряли огромные, стратегически важные территории и миллионы людей. Второй раз мы такой ошибки не допустим, не имеем права. Те, кто претендуют на мировое господство, публично, безнаказанно и, подчеркну, без всяких на то оснований объявляют нас, Россию, своим врагом. Они, действительно, располагают сегодня большими финансовыми, научно-технологическими и военными возможностями.
Мы знаем об этом и объективно оцениваем постоянно звучащие в наш адрес угрозы в сфере экономики - так же, как и свои возможности противостоять этому наглому и перманентному шантажу. Повторю, мы оцениваем их без иллюзий, предельно реалистично. Что касается военной сферы, то современная Россия даже после развала СССР и утраты значительной части его потенциала является сегодня одной из самых мощных ядерных держав мира и, более того, обладает определёнными преимуществами в ряде новейших видов вооружения. В этой связи ни у кого не должно быть сомнений в том, что прямое нападение на нашу страну приведёт к разгрому и ужасным последствиям для любого потенциального агрессора.
Вместе с тем технологии, в том числе оборонные, меняются быстро. Лидерство в этой области переходит и будет переходить из рук в руки, а вот военное освоение прилегающих к нашим границам территорий, если мы позволим это сделать, останется на десятилетия вперёд, а может, и навсегда и будет создавать для России постоянно нарастающую, абсолютно неприемлемую угрозу. Уже сейчас, по мере расширения НАТО на восток, ситуация для нашей страны с каждым годом становится всё хуже и опаснее.
Более того, в последние дни руководство НАТО прямо говорит о необходимости ускорить, форсировать продвижение инфраструктуры Альянса к границам России. Другими словами - они ужесточают свою позицию. Продолжать просто наблюдать за тем, что происходит, мы больше не можем. Это было бы с нашей стороны абсолютно безответственно. Дальнейшее расширение инфраструктуры Североатлантического альянса, начавшееся военное освоение территорий Украины для нас неприемлемы. Дело, конечно, не в самой организации НАТО - это только инструмент внешней политики США.
Проблема в том, что на прилегающих к нам территориях, – замечу, на наших же исторических территориях, – создаётся враждебная нам "анти-Россия", которая поставлена под полный внешний контроль, усиленно обживается вооружёнными силами натовских стран и накачивается самым современным оружием.
Для США и их союзников это так называемая политика сдерживания России, очевидные геополитические дивиденды. А для нашей страны - это в итоге вопрос жизни и смерти, вопрос нашего исторического будущего как народа. И это не преувеличение – это так и есть. Это реальная угроза не просто нашим интересам, а самому существованию нашего государства, его суверенитету. Это и есть та самая красная черта, о которой неоднократно говорили. Они её перешли.
В этой связи - и о положении в Донбассе. Мы видим, что те силы, которые в 2014 году совершили на Украине госпереворот, захватили власть и удерживают её с помощью, по сути, декоративных выборных процедур, окончательно отказались от мирного урегулирования конфликта. Восемь лет, бесконечно долгих восемь лет мы делали всё возможное, чтобы ситуация была разрешена мирными, политическими средствами. Всё напрасно.
Как уже говорил в своём предыдущем обращении, нельзя без сострадания смотреть на то, что там происходит. Терпеть всё это было уже просто невозможно. Необходимо было немедленно прекратить этот кошмар - геноцид в отношении проживающих там миллионов людей, которые надеются только на Россию, надеются только на нас с вами. Именно эти устремления, чувства, боль людей и были для нас главным мотивом принятия решения о признании народных республик Донбасса. Что считаю важным дополнительно подчеркнуть.
Ведущие страны НАТО для достижения своих собственных целей во всём поддерживают на Украине крайних националистов и неонацистов, которые в свою очередь никогда не простят крымчанам и севастопольцам их свободный выбор - воссоединение с Россией. Они, конечно же, полезут и в Крым, причём так же, как и на Донбасс, с войной, с тем, чтобы убивать, как убивали беззащитных людей каратели из банд украинских националистов, пособников Гитлера во время Великой Отечественной войны.
Откровенно заявляют они и о том, что претендуют на целый ряд других российских территорий. Весь ход развития событий и анализ поступающей информации показывает, что столкновение России с этими силами неизбежно. Это только вопрос времени: они готовятся, они ждут удобного часа. Теперь претендуют ещё и на обладание ядерным оружием. Мы не позволим этого сделать.
Как уже говорил ранее, Россия после развала СССР приняла новые геополитические реалии. Мы с уважением относимся и будем так же относиться ко всем вновь образованным на постсоветском пространстве странам. Мы уважаем и будем уважать их суверенитет, и пример тому - помощь, которую мы оказали Казахстану, который столкнулся с трагическими событиями, с вызовом своей государственности и целостности. Но Россия не может чувствовать себя в безопасности, развиваться, существовать с постоянной угрозой, исходящей с территории современной Украины.
Напомню, что в 2000-2005 годах мы дали военный отпор террористам на Кавказе, отстояли целостность нашего государства, сохранили Россию. В 2014 году поддержали крымчан и севастопольцев. В 2015- м применили Вооружённые Силы, чтобы поставить надёжный заслон проникновению террористов из Сирии в Россию. Другого способа защитить себя у нас не было.
То же самое происходит и сейчас. Нам с вами просто не оставили ни одной другой возможности защитить Россию, наших людей, кроме той, которую мы вынуждены будем использовать сегодня. Обстоятельства требуют от нас решительных и незамедлительных действий.
Народные республики Донбасса обратились к России с просьбой о помощи.
В связи с этим в соответствии со статьёй 51 части 7 Устава ООН, с санкции Совета Федерации России и во исполнение ратифицированных Федеральным Собранием 22 февраля сего года договоров о дружбе и взаимопомощи с Донецкой народной республикой и Луганской народной республикой мною принято решение о проведении специальной военной операции. Её цель - защита людей, которые на протяжении восьми лет подвергаются издевательствам, геноциду со стороны киевского режима. И для этого мы будем стремиться к демилитаризации и денацификации Украины, а также преданию суду тех, кто совершил многочисленные, кровавые преступления против мирных жителей, в том числе и граждан Российской Федерации.
При этом в наши планы не входит оккупация украинских территорий. Мы никому и ничего не собираемся навязывать силой. Вместе с тем мы слышим, что в последнее время на Западе всё чаще звучат слова о том, что подписанные советским тоталитарным режимом документы, закрепляющие итоги Второй мировой войны, не следует уже и выполнять. Ну что же, что ответить на это?
Итоги Второй мировой войны, как и жертвы, принесённые нашим народом на алтарь победы над нацизмом, священны. Но это не противоречит высоким ценностям прав и свобод человека, исходя из тех реалий, которые сложились на сегодня за все послевоенные десятилетия. Также не отменяет права наций на самоопределение, закреплённое в статье 1 Устава ООН.
Напомню, что ни при создании СССР, ни после Второй мировой войны людей, проживавших на тех или иных территориях, входящих в современную Украину, никто никогда не спрашивал о том, как они сами хотят обустроить свою жизнь. В основе нашей политики - свобода, свобода выбора для всех самостоятельно определять своё будущее и будущее своих детей. И мы считаем важным, чтобы этим правом - правом выбора - могли воспользоваться все народы, проживающие на территории сегодняшней Украины, все, кто этого захочет. В этой связи обращаюсь и к гражданам Украины.
В 2014 году Россия была обязана защитить жителей Крыма и Севастополя от тех, кого вы сами называете "нациками". Крымчане и севастопольцы сделали свой выбор - быть со своей исторической Родиной, с Россией, и мы это поддержали. Повторю, просто не могли поступить иначе. Сегодняшние события связаны не с желанием ущемить интересы Украины и украинского народа. Они связаны с защитой самой России от тех, кто взял Украину в заложники и пытается использовать её против нашей страны и её народа.
Повторю, наши действия - это самозащита от создаваемых нам угроз и от ещё большей беды, чем та, что происходит сегодня. Как бы тяжело ни было, прошу понять это и призываю к взаимодействию, чтобы как можно скорее перевернуть эту трагическую страницу и вместе двигаться вперёд, никому не позволять вмешиваться в наши дела, в наши отношения, а выстраивать их самостоятельно - так, чтобы это создавало необходимые условия для преодоления всех проблем и, несмотря на наличие государственных границ, укрепляло бы нас изнутри как единое целое. Я верю в это – именно в такое наше будущее.
Должен обратиться и к военнослужащим вооружённых сил Украины.
Уважаемые товарищи! Ваши отцы, деды, прадеды не для того сражались с нацистами, защищая нашу общую Родину, чтобы сегодняшние неонацисты захватили власть на Украине. Вы давали присягу на верность украинскому народу, а не антинародной хунте, которая грабит Украину и издевается над этим самым народом.
Не исполняйте её преступных приказов. Призываю вас немедленно сложить оружие и идти домой. Поясню: все военнослужащие украинской армии, которые выполнят это требование, смогут беспрепятственно покинуть зону боевых действий и вернуться к своим семьям. Ещё раз настойчиво подчеркну: вся ответственность за возможное кровопролитие будет целиком и полностью на совести правящего на территории Украины режима.
Теперь несколько важных, очень важных слов для тех, у кого может возникнуть соблазн со стороны вмешаться в происходящие события. Кто бы ни пытался помешать нам, а тем более создавать угрозы для нашей страны, для нашего народа, должны знать, что ответ России будет незамедлительным и приведёт вас к таким последствиям, с которыми вы в своей истории ещё никогда не сталкивались. Мы готовы к любому развитию событий. Все необходимые в этой связи решения приняты. Надеюсь, что я буду услышан.
Уважаемые граждане России!
Благополучие, само существование целых государств и народов, их успех и жизнеспособность всегда берут начало в мощной корневой системе своей культуры и ценностей, опыта и традиций предков и, конечно, прямо зависят от способности быстро адаптироваться к постоянно меняющейся жизни, от сплочённости общества, его готовности консолидировать, собирать воедино все силы, чтобы идти вперёд. Силы нужны всегда – всегда, но сила может быть разного качества.
В основе политики "империи лжи", о которой говорил в начале своего выступления, прежде всего, лежит грубая, прямолинейная сила. В таких случаях у нас говорят: "Сила есть, ума не надо". А мы с вами знаем, что настоящая сила - в справедливости и правде, которая на нашей стороне. А если это так, то трудно не согласиться с тем, что именно сила и готовность к борьбе лежат в основе независимости и суверенитета, являются тем необходимым фундаментом, на котором только и можно надёжно строить своё будущее, строить свой дом, свою семью, свою Родину.
Уважаемые соотечественники!
Уверен, что преданные своей стране солдаты и офицеры Вооружённых Сил России профессионально и мужественно исполнят свой долг. Не сомневаюсь, что слаженно и эффективно будут действовать все уровни власти, специалисты, отвечающие за устойчивость нашей экономики, финансовой системы, социальной сферы, руководители наших компаний и весь российский бизнес. Рассчитываю на консолидированную, патриотическую позицию всех парламентских партий и общественных сил.
В конечном счёте, как это всегда и было в истории, судьба России - в надёжных руках нашего многонационального народа. А это значит, что принятые решения будут выполнены, поставленные цели - достигнуты, безопасность нашей Родины - надёжно гарантирована. Верю в вашу поддержку, в ту непобедимую силу, которую даёт нам наша любовь к Отечеству».
(Телеобращение Президента Российской Федерации В.В. Путина 24 февраля 2022 года о начале спецоперации в Донбассе)
Год закончился в мрачной обстановке пандемии, бушевавшей в мире, а в начале следующего, в России она пошла на убыль. Предприятия с учреждениями и организации заработали в обычном режиме. Снимались ограничения в передвижении и общении. Семью Найденовых ковид затронул мало. В легкой форме переболела Лика, у других было хуже.
Поскольку после работы и в выходные приходилось сидеть дома, Найденовы занимались с сыном, продолжая готовить его к школе, и постоянно смотрели новости. В первую очередь те, что касались отношений с Украиной. Они же становились тревожнее.
Киевский режим проявлял все большую агрессивность в отношении России, усиливал блокаду Донбасса и стягивал туда дополнительные силы. Чаще стали обстрелы непризнанных республик, в том числе из тяжелого вооружения. Гибли люди.
Россия пыталась урегулировать конфликт дипломатическим путем, продолжая шизофрению именуемую «Минскими соглашениями». Иногда Максим перезванивался с Бесом и Хазаром, те считали, назревает новая война.
Зима в Крыму преподносила сюрпризы. В январе случился небывалый снегопад с метелями, закрылись горные перевалы с трассами, а спустя месяц все растаяло. Зацвели подснежники и абрикосы.
23 февраля Найденов вместе с Македонским, Цивенко, Савельевым и Ворониным, отметили мужской компанией День Защитника Отечества в ресторане у Анзора. Подняли тосты за армию и флот, вспомнили былое и попели песен. Разошлись, довольные встречей, поздно вечером.
А утром, когда Максим выехал из дома, позвонил Генка.
- Привет. Ты где?
- Еду на работу.
- Новости смотрел?
- Нет.
- Россия начала спецоперацию на Донбассе. Укропов молотят почем зря.
- Наконец-то, - стукнул кулаком по баранке. - Давно пора!
- Ладно. На связи, - отключился приятель.
Зайдя в кабинет Максим повесил в шкаф куртку, подойдя к столу включил стоявший на тумбе сбоку портативный «Филипс».
« …Народные республики Донбасса обратились к России с просьбой о помощи, - возник из приемника голос президента.
« В связи с этим в соответствии со статьёй 51 части 7 Устава ООН, с санкции Совета Федерации России и во исполнение ратифицированных Федеральным Собранием 22 февраля сего года договоров о дружбе и взаимопомощи с Донецкой народной республикой и Луганской народной республикой мною принято решение о проведении специальной военной операции.
Её цель - защита людей, которые на протяжении восьми лет подвергаются издевательствам, геноциду со стороны киевского режима. И для этого мы будем стремиться к демилитаризации и денацификации Украины, а также преданию суду тех, кто совершил многочисленные, кровавые преступления против мирных жителей, в том числе и граждан Российской Федерации…».
Открылась дверь, в кабинет вошел Воронин, Найденов молча указал на стул рядом. Присел. Вместе прослушали выступление до конца.
- Ну как тебе, Анатолий Иванович? - положил на стол локти Максим.
- Давно пора, - сузил глаза. - Нужно эту свору приводить в чувство.
В девять утра российское Минобороны сообщило, что средства противовоздушной обороны Украины подавлены, а инфраструктура авиабаз выведена из строя.
Около половины шестого вечера его официальный представитель генерал Конашенков доложил, группировки войск ДНР и ЛНР продвинулись на шесть - восемь километров в глубину при поддержке российской артиллерии и армейской авиации. Действия рейдовых отрядов и воздушного десанта на крымском направлении обеспечили выход российских войск к городу Херсон.
Всего в результате российских ударов выведены из строя восемьдесят три наземных объекта военной инфраструктуры «нэзалэжной». Боевые действия развиваются по трем направлениям - с севера, юга и востока. В некоторые близкие к границе украинские населенные пункты российские силы уже вошли.
Когда Максим приехал домой, Лика спросила, - чем отличается спецоперация от войны?
- Масштабами, дорогая, - моя руки в умывальнике ответил муж.
- Будут освобождать только Донбасс или всю Украину?
- Думаю всю. Зачистим до Карпат.
После все втроем поужинали, сынишка с Айком отправился гулять на улицу с друзьями. Включили телевизор в зале.
Новостной канал «Москва - 24» транслировал реакцию Запада на происходящее: Генсек ООН призывал Путина «во имя человечества» вернуть свои войска обратно, ОБСЕ с Евросоюзом готовили спецзаседания в связи с «русской агрессией».
В том же ключе высказался и американский президент Джо Байден, пообещав, что США с их союзниками ответят на «нападение» России на оплот демократии.
- Засуетились, как пауки в банке, - хмыкнул Максим.
Ночью, лежа в постели, долго не мог уснуть.
Рядом, приобняв, тихо дышала Лика, а на него нахлынули воспоминания о Донбассе. В памяти возникали лица погибших и живых ребят из «Спарты», картины прошлых боев, разрушенные города и села. А еще зверства украинских нацистов.
Особо запомнилось одно, выложенное ими в интернете.
Полумрак донецкой степи и пятеро упырей из «Азова» распинающих раненого ополченца на кресте. А потом его сожжение с угрозой «так будэ з кожным москалэм!». Это вызвало волну ненависти - азовцев в плен не брали.
Утром, приехав на работу, позвонил в Донецк Бессонову. Автоответчик сообщил «абонент недоступен». Набрал номер Хазара, - привет. Как дела?
- Здорово Макс,- донеслось издалека. - Гремит по всему фронту. Наши рвут укропов и продвигаются на запад.
- А как Бес? Что-то, не отвечает, - поднес ближе к уху трубку.
- Их вчера отправили под Волноваху. Извини, больше не могу говорить, начинаем плавку.
- Ну, бывай. Если что, звони. Привет от Генки.
- Бывай, брат. Ему тоже. На связи.
Отключившись, закурил. Задумался. Снова захотелось туда, где гремит бой за Русский Мир. Каким его представлял - вольный и справедливый. Но теперь там явно обойдутся без него (вздохнул).
В последующие дни Воздушно- десантные войска России взяли под контроль Чернобыльскую АЭС и аэродром Гостомель под Киевом, освободили от украинских войск Мелитополь и захватили имевший стратегическое значение остров Змеиный в Черном море. Его гарнизон позорно сдался.
А уже 28 февраля в белорусском Гомеле начались российско - украинские переговоры, что вызвало в обществе негативную реакцию. Все хорошо помнили Минские соглашения, и чем они кончились. Причины новых переговоров не понимали.
Обращали на себя внимание и невнятные объяснения главы российской делегации Мединского, а также ее членов.
Последствиями этой дипломатии стал отвод наших войск от Киева, а затем провокация нацистов в Буче. Якобы в ходе оставления этого украинского села, русские солдаты убили несколько десятков мирных жителей. Это было широко освещено западными средствами пропаганды и вызвало в мире отрицательный резонанс.
Боевые действия между тем продолжались, в первых числах марта российские войска заняли Херсонскую область. Основные же развернулись на территории Донбасса, где украинская армия оказывала ожесточенное сопротивление.
За прошедшие восемь лет она превратила захваченные там города в мощные укрепрайоны, а еще стала применять тактику ИГИЛ*, ведя ракетно-артиллерийский огонь из жилых кварталов, прикрываясь мирным населением. Наступление замедлилось.
Одним таким днем Максим с Генкой и Воронин, после работы заехали в гости к Анзору. Тот пригласил на шашлыки из горного барашка. Сидели в отдельном кабинете ресторана, с видом на пустую набережную. Весна в этом году в Крыму выдалась поздняя, температура воздуха не подымалась выше пяти градусов.
Как обычно, во время застолья завязался разговор. Темой как у многих в эти дни, была спецоперация. Все ее одобряли, но возник ряд вопросов.
И, самый главный, почему в первый день не наносились удары по казармам украинских войск и нацбатов на линии соприкосновения.
- Думаю, пожалели, как в Дебальцевском котле в 2015-м, - предположил Генка. - Мол, сразу побегут или сдадутся. Они же твари, уперлись рогом и вон как отбиваются.
- Возможно разведка лопухнулась, - добавил Воронин. - Докладывала командованию о низкой боевой готовности украинской группировки и таком же морально-психологическом состоянии. Получается наоборот.
- А зачем затеяли переговоры и отошли от Киева? - обвел всех глазами Максим. - Лично я, не понимаю.
- Этого никто не понимает, - нахмурился Анзор. - Ладно, давайте за победу. Она все равно будет за нами.
Наполнил стаканы. Чокнувшись, выпили, закусили. Посидели еще немного и разъехались.
Как вскоре выяснилось, специальную операцию в России поддержали далеко не все. Часть творческой тусовки, считавшей себя элитой, убыла в Европу и Израиль, начав поливать страну грязью. Сбежали туда и ряд бывших высокопоставленных чиновником, с олигархами. Заговорили о «пятой колонне».
Между тем США с Евросоюзом фактически объявили России войну и помимо постоянно вводимых экономических санкций, начали поставлять Киевскому режиму всяческие виды вооружений, натовских инструкторов и наемников.
При всем этом, специальная операция продолжалась.
На Мариупольском направлении двадцати пяти тысячная украинская группировка оказалась в окружении, началась блокада города. Бои были небывало тяжелыми, поскольку нацисты превратили его в крепость и обороняли, прикрываясь мирным населением.
А потом утром (Найденовы собирались на работу) позвонил Бессонов, сообщив о гибели Хазара.
- Как это случилось? - побледнел Максим.
- Металлургический завод, где работал, укры обстреляли из «Градов». Вчера похоронили.
Помолчали, Максим сказал, - я тебя понял. В трубке зазвучали длинные гудки.
- Кто звонил? - подошла к мужу Лика.
- Виктор, из Донецка. Погиб Хазар. Я тебе о нем рассказывал.
- Ой, - прижала к лицу руки и расширила глаза.
После этого он завез ее с сыном в детский сад и поехал на работу. Оттуда позвонил Генке, сообщив трагическую весть.
- Ты на месте? - засопел тот в трубку. - Я сейчас буду.
Когда появился, рассказал что знал. В кабинете возникла тишина.
Затем Найденов взглянул на друга, тот на него. Поняли все без слов.
Вернувшись вечером домой сообщил Лике, что они с Генкой должны ехать в Донбасс - там сейчас их место.
Она немного поплакала и согласилась. Знала - отговаривать мужа бесполезно.
К друзьям присоединился Воронин, заявив «я с вами». Обратились к старшему Македонскому, тот разрешил отпуск за свой счет. Против отъезда сына тоже не возражал. Сказал - делай, как велит совесть.
Поначалу решили ехать с прочими добровольцами, для чего обратились в горвоенкомат. Однако там сообщились, что отправка осуществляется централизовано, после набора групп. Следующая планируется через две недели.
Это не устраивало. Найденов позвонил Бессонову.
- Другого не ожидал, - ответил тот. - Выезжайте на нашу базу в Донецке. Там вас встретит Ким. Адрес не забыл?
- Помню.
- Тогда все, брат. Ждем.
Камуфляж у всех троих был, докупили еще что нужно, взяли билеты на поезд Симферополь - Ростов.
На вокзал проводили старший Македонский с Анзором, Лика с сыном и Динара. На прощание Найденов нежно обнял жену, поцеловал Максимку и сказал, - ты уже большой. Береги маму.
Прихватив рюкзаки, поднялись в вагон, локомотив дал длинный гудок. За стеклами поплыл перрон с провожающими. Соседями по плацкарту оказалась пожилая пара, познакомились. Оказалось, едут в гости к дочери в Джанкой.
- А вы случаем не на войну? - поинтересовался глава семьи, оглядев попутчиков.
- Нет, отец, - покачал головой Генка. - На Дон к друзьям. Порыбачить.
- Ну-ну, - откликнулся старик, явно не поверив.
В Ростов поезд прибыл в семь утра, за окнами было серо, моросил мелкий дождь.
- Да. И тут весна задерживается, - сказал Воронин.
Отстегнув от вещмешков куртки, натянули на плечи, прошли вместе с другими к выходу. Наняв местного «бомбилу» доехали до автовокзала.
Расплатившись, вышли из машины и направились к кассам, взяв билеты на ближайший автобус до Донецка. А поскольку до отправления оставалось полчаса, позавтракали в кафе беляшами, запивая горячим чаем.
Выйдя наружу перекурили (дождь кончился, проглянуло солнце) и прошли на посадку. Вскоре, скрипнув тормозами, у платформы остановилась бежевая «Дельта», в сторону с шипением отошла дверь.
Предъявив водителю билеты, немногочисленные пассажиры поднялись в салон, заняв часть мягких кресел. Дверь вернулась в исходное, и автобус, отъехав от платформы, вырулил с автовокзала в город. За окнами поплыли улицы и жилые массивы.
На контрольно-пропускном пункте «Успенка» у них проверили паспорта, далее автобус последовал по территории теперь уже признанной республики. Спустя полтора часа въехали в Донецк.
За время его последнего посещения Максом и Вояжем город практически не изменился. Разве что стало больше поврежденных зданий со следами пожаров - с начала спецоперации усилились обстрелы украинской стороной.
Впрочем, жизнь текла своим чередом: по улицам следовал грузовой и пассажирский транспорт, работали предприятия и объекты социальной сферы, дончане следовали по своим делам.
Как и в прошлый раз, автобус прибыл на Южный вокзал. Совершив поворот, встал у платформы. Снова с шипеньем открылась дверь, прихватив вещмешки, спустились на бетон.
- Так. А теперь куда? - вскинул свой на плечо Генка.
- Двигайте за мной, - поправил кепи Максим.
Выйдя с территории, направились к недалекой остановке, подождав десять минут сели в подъехавшую маршрутку. Сошли у технического университета, миновав главный вход, направились к КПП.
- Вы к кому? - взглянул из-за стойки дежурный сержант с пистолетной кобурой на поясе.
- К Киму от Беса, - наклонился к окошку Найденов.
- Документы.
Просмотрев паспорта, сверился с какой - то записью в журнале, щелкнул кнопкой турникета, - проходите.
На территории все тоже осталось по-прежнему: серые учебные корпуса и асфальтированный двор в окружении старых лип, несколько грузовых автомобилей под ними, и часовой с автоматом у железных ворот.
Войдя в подъезд поднялись на второй этаж с глухой дверью на площадке и табличкой сверху в/ч 08806. За ней предбанник и пустой кубрик с двух ярусными койками по сторонам, застеленными солдатскими одеялами. Меж окон со светомаскировкой тумбочки.
На торцевой стене портреты Моторолы и второго командира «Спарты» - Владимира Жоги (Вохи), погибшего в начале марта.
Остановившись на минуту, средним проходом проследовали в короткий коридор. Найденов постучал в крайнюю дверь, изнутри глухо донеслось «да».
Спустя минуту они с Кимом тискали друг друга в объятиях. Потом тот отстранился, пожал руки остальным, - присаживайтесь ребята, - и прохромал к столу.
- Что с ногой? - спросил Максим, когда расположились рядом.
- Нету, отбили укропы. Протез, - хлопнул по колену. - Так что теперь я здесь пом по тылу. Во, даже звание присвоили, - ткнул пальцем в лейтенантские звездочки на погоне. - Ладно, - оглядел Македонского с Ворониным. - Раньше воевали?
- С четырнадцатого по пятнадцатый в батальоне «Сомали», - сказал Генка.
- Здесь нет, - чуть помолчал Воронин. - Участвовал в спецоперации в Сирии.
- Род войск?
- Спецназ ВМФ.
- Не слабо. Обедали? - спросил у Найденова.
- Нет. С автовокзала прямо сюда.
- Пойдемте, покормлю.
Чуть позже сидели в полупустой столовой, подкрепляясь борщом и гуляшом.
За обедом Ким рассказал, что батальон сейчас ведет бои в Мариуполе. Командует им отец Вохи*. Бес, как и прежде, возглавляет ДРГ. Из ребят первого состава остался костяк, остальные все новые.
- Ну и как идут бои? - поинтересовался Воронин.
- Тяжело. Укропы превратили город в крепость и прикрываются мирным населением.
- Переняли тактику Игил, - хмыкнул Вояж. - Подлые суки.
- А как погиб Воха? - спросил Максим.
- Во время боев за Волноваху*, - нахмурился Ким. - Тогда наш батальон совместно с 100 - й бригадой закрепился в ее жилых кварталах. Приступили к зачистке. Нацбаты и ВСУ, прикрываясь гражданскими, оказали ожесточенное сопротивление.
Командование приняло решение об их выводе по гуманитарному коридору. Воха руководил всем лично. Получил смертельное ранение во время одного из прилетов.
- Давно воевал? - взглянул на него Воронин.
- С самого начала, как и я. Поначалу водителем и взводным у Моторолы, потом стал его заместителем. - Ладно, - поднялся из-за стола. - Айда оформлять на вас бумаги.
Вернулись в кабинет, подписав там контракты на полгода. Их Ким обещал передать в штаб корпуса. А еще записал позывные всех троих в журнал. Воронин назвался «Крабом».
- Ну а теперь пошли в наш арсенал (запер документы в сейф), выдам вам стволы и экипировку.
«Арсеналом» оказалась комната с решетками на окнах. У одной из стен тянулась оружейная пирамида со стрелковым оружием. а в деревянных стеллажах лежало всевозможное снаряжение, под ними зеленые ящики с патронами и гранатами.
Здесь же, за оцинкованным столом со слесарным инструментом, пожилой дядя в камуфляже с закатанными рукавами, возился с разобранным пулеметом.
- Ну что Дед? Будет работать? - кивнул на него Ким.
- Еще как будет, - щелкнул ствольной коробкой и потянулся за отверткой.
- Это все трофейное - обернулся лейтенант к группе. - Отжали у укропов. Выбирайте, что кому по душе.
- Да, раньше столько добра в батальоне не было, - присвистнул Максим.
- Так - то раньше, - улыбнулся Ким. - Теперь стали богаче.
Спустя полчаса все трое сидели в кубрике, занимаясь чисткой «калашей» и подгонкой снаряжения. В него входили кевларовые каски с бронежилетами и раскладки. Здесь же лежали уже снаряженные магазины и полдюжины ручных гранат.
Когда дело шло к завершению, появился отлучившийся по делам лейтенант.
- Значит так, - уселся напротив. - Вечером отправлю вас к нашим на грузовике с продуктами. Беса предупредил, встретят.
- Далеко отсюда до места? - вщелкнул Вояж в приемник магазин.
- Чуть больше сотни километров. К ночи будете. А пока отдыхайте, - встав, похромал к двери.
В первых сумерках с территории базы выехал «Урал» с тентом. В кабине находились водитель с девушкой - санинструктором, в кузове вновь прибывшие, а еще коробки с консервами, сухарями, чаем и сгущенкой.
По военному времени Донецк был затемнен, подходило время комендантского часа. Автотранспорта и прохожих на улицах было мало.
Миновав центр, выехали на южную окраину. Потянулись корпуса заводов и фабрик, именуемые промзоной. На подъезде к Еленовке миновали оставленный блок-пост.
Стали попадаться сгоревшие автомобили, воронки от ударов артиллерии и «градов», разрушенные путепроводы и мосты. Иногда, словно химеры, по сторонам возникали сожженные поселки. Мрак густел, водитель включил затененные щитками фары.
Далекий горизонт впереди озаряли вспышки, оттуда неясно доносился гул.
По дороге обогнали десяток урчащих танков следовавших в том же направлении. Обратного движения за исключением нескольких пустых «Камазов» не наблюдалось.
Небо меж тем все более светлело, в нескольких местах алело зарево. Гул превратился в артиллерийскую канонаду.
По разбитой, усеянной воронками дороге, вырулили к крайним, с черными провалами окон многоэтажкам. Объехав сожженный бронетранспортер и переваливаясь на рытвинах, грузовик проехал дальше, справа трижды мигнул фонарик. Направился туда.
У приземистого здания, по виду котельной, замелькали тени. Подвернув вплотную, остановился рядом с БМП у входа.
- Ну как? Все живы? - раздался у заднего борта знакомый голос. Спустя минуту, спрыгнув вниз, друзья обнимались с Бесом.
- Знакомься, это Краб, - представил ему Макс Воронина. Пожали друг другу руки.
Вместе с еще несколькими бойцами «Урал» быстро разгрузили, поместив в кузов «двухсотого»* и трех раненых. Развернувшись, тронулся обратно. Оставшиеся направились в котельную.
Там, в бетонном помещении с различными агрегатами и переплетением трубопроводов тускло горела, чуть рассеивая мрак, запитанная от аккумулятора лампочка.
У выходящих на другую сторону окон, частично заложенных шлакоблоками, дежурили пулеметный и гранатометный расчеты. Остальные бойцы (человек двадцать), устроившись под стенами, кто на чем, крепко спали.
Вслед за Бесом вновь прибывшие прошли в соседний отсек, освещенный таким же образом, где за колченогим столом, над листом бумаги, склонился человек. На топчане в углу храпел еще десяток.
- Привел новое пополнение, командир, - остановился напротив Бес.
Тот поднял набрякшие глаза, улыбнулся уголками губ, - здорово Макс. Обнялись.
Это был командир 2-й роты «Спарты» Водяной, с которым воевали в Широкино.
- Присаживайтесь, - указал на скамейку рядом. - Значит, снова решил к нам?
- Решил, командир. Вместе с друзьями.
- Насколько знаю, оба уже бывали в деле? - перевел на них взгляд.
- Бывали, - ответили Вояж с Крабом.
- В таком случае пойдете в ДРГ к Бесу. Как, не возражаете?
- Нет, - ответили все трое.
- Добро. А теперь кратко введу вас в курс дела. Батальон занимает две высотки справа от нас и вот эту самую котельную. Соседи слева - ребята из «Востока» и чеченцы подразделения «Ахмат» с приданной бронетехникой. Поставленная командованием задача - выбить укропов из этого микрорайона и продвигаться к центру.
- Сильно сопротивляются? - поправил каску Максим.
- Будь здоров, - хмыкнул Бес. - Их тут как собак нерезаных.
- Это да, - согласился Водяной. - Город обороняет группировка ВСУ* порядка восьми тысяч человек, включая нацистский батальон «Азов».
- Приходилось сталкиваться с этими вояками в Иловайске - сплюнул на пол Вояж. - Тогда бросив позиции, они мелькали пятками до Мариуполя. «Гэрои» сраные.
- Зато тут себя проявили в полной мере, - продолжил ротный. - Зверствовали над местным населением, убивали, грабили и насиловали. Так что в плен их стараемся не брать.
- А чья артиллерия работает? - кивнул на бетонный потолок Краб.
- Наша. Укропы отвечают. У них ее достаточно. Мирное население из города не выпускают. Орудия, РСЗО и танки располагают во дворах многоэтажек, рядом с больницами, школами и детскими садами. Жителей загоняют в подвалы, сами закрепляются на этажах. На крышах сидят снайперы и минометчики.
- Получаются укрепрайоны с живым щитом, - добавил Бес.
- Именно, - кивнул ротный. - Теперь о тактике, - достал из разгрузки пачку сигарет. Закурили.
- Массированных атак с нашей стороны нет. Выбиваем нациков из жилого массива, действуя группами. Сначала вперед идут штурмовые, выявляя занятые противником объекты и наводят на них артиллерию.
Она наносит массированные удары, подавляя огневые точки. Далее выдвигаются остальные, проводя зачистку. А потом следуют штабы и вспомогательные части.
На этом у меня все, - взглянул на наручные часы. - А теперь отдыхать. Время позднее...