Ещё находясь в Кабуле, я детально ознакомился с планом проведения операции по Кандагару. Положение складывалось сложное.
Во-первых, город окружен высокой травой и густым тростником вдоль реки Аргандаб, военные на своих картах обозначали эту сплошь покрытую растительностью обширную местность условным наименованием "зеленая зона".
В заросли входили мирные местные земледельцы с мотыгами, а стреляли оттуда бандиты. Стреляли не в воздух, а по нашим людям и технике.
У душманов не было тяжелых орудий и бронеавтомобилей. Перемещаясь налегке, они могли появляться неожиданно в любом месте, совершать стремительные нападения, как на колонны, так и на отдельные машины, пополнять боекомплект, запасы продуктов, фуража за счет неприятеля.
Шквальный огонь из засады, а в случае сопротивления - мгновенный уход по заранее подготовленным ходам, вот как любили действовать мятежники. Обычно повстанцы действовали небольшими группами по два-три человека, тайно пробирались в укрытия, заранее оборудованные недалеко от дороги. Делали залп по колонне, после чего независимо от результата быстро и незаметно уходили. Вооружение - гранатометы и автоматы, а еще мины, их незаметно подкладывали на дорогах. Случались и террористические акты, они тоже тщательно готовились.
Наша техника и солдаты с трудом проходили "зеленку". Ответные удары по душманам не были эффективны. Обстрел отдельных малочисленных летучих групп мощным огнем авиации и артиллерии напоминал стрельбу из пушек по воробьям.
Успешнее действовали вертолеты, а вот бомбовые удары самолетов причиняли мало вреда противнику, зато нередко из-за неточности данных наведения или ошибок прицеливания разрушали жилые дома, уничтожали посевы. Летчики старались, прежде чем наносить удары по населенным пунктам, убедиться в том, что там нет мирного населения. О том, что сельчане ушли, всегда сообщали разведка и доверенные лица из местных жителей, но никто не мог гарантировать, что кишлак действительно пуст.
Во-вторых, как следовало из результатов анализа, реальная власть принадлежит душманам, хотя в городе продолжает функционировать провинциальный комитет правящей партии, есть губернатор, размещен корпус афганской армии. Контрреволюционеры убивают активистов и защитников революции, совершают нападения на административные здания, разоряют духаны, терроризируют городской рынок.
В связи с тем, что официальная власть не проявляется должным образом стали смелее действовать уголовные элементы, совершается значительное количество насильственных преступлений из банального корыстного интереса. С наступлением темноты люди боятся выходить из дома, и такое положение устраивает мятежников, предоставляя им дополнительный аргумент в пользу необходимости немедленного свержения ни к чему не способной власти.
Согласно разработанному плану предполагалось провести обширную военную операцию в "зеленой зоне" силами советской и афганской армий с привлечением батальонов царандоя (афганской милиции). Цель - выдавить противника из опасной зоны, окружить и вынудить сдаться.
В самом городе планировалось усиление пропускного режима, введение плотного патрулирования на улицах, создание групп резерва для немедленного реагирования на контрреволюционные вылазки. Предусматривалось привлечение к операции сил общественности в лице защитников революции, отрядов самообороны и добровольцев.
Казалось, возможностей достаточно, все детали продуманы. "Зеленая зона" разбита на квадраты. Каждый квадрат в назначенное время необходимо тщательно прочесать. Указывались пути входа и выхода. Весь наружный периметр "зеленки" с самого начала войска должны были окружить плотным кольцом, чтобы даже мышь не выскочила из капкана.
Вроде бы всё просчитано, однако ранее подобные попытки приводили лишь к временному улучшению ситуации. Едва военные ослабляли свое присутствие, возращаясь на базу или переходя в другие провинции, нападения и провокации возобновлялись вновь, зачастую с ещё более трагическими последствиями.
Прибыв в Кандагар, я непосредственно участвовал в операции, находился в штабе царандоя, выезжал на фильтрационные пункты и в места боевых действий, которые проводили военные.
Вскоре выяснилось, что душманы заблаговременно ушли из "зеленой зоны" в горы. Преследование одной из групп позволило обнаружить в заброшенных горных штольнях секретный склад оружия, боеприпасов и медикаментов, который пришлось брать штурмом. Значительное количество мятежников было уничтожено, однако наши военные, афганская армия и царандой также понесли чувствительные потери.
Подводя итоги, главный советник советской армии приводил много цифр, называл большое число убитых, раненых и взятых в плен мятежников, отдельно указал количество захваченного оружия и боеприпасов.
- В целом операция не удалась, - неожиданно сказал он, поскольку первая часть доклада звучала в мажорных тонах, - упущен фактор внезапности. Противник знал о предстоящей операции. Видя перед собой значительные силы, он решил следовать своей обычной тактике и уклонился от прямых боевых столкновений. Как всегда, нас немного пощипали на дорогах. Более заметное сопротивление оказано на некоторых высотах, где противник заранее оборудовал долговременные огневые точки. В целом по провинции, и особенно по самому Кандагару, больших успехов не достигнуто. Душманы спрятали оружие, растворились среди местного населения и теперь в любой момент могут вновь начать борьбу.
Все присутствовавшие на итоговом совещании молчали, никто не возражал. Все прекрасно понимали, что армия не в силах разбить противника, использующего партизанские методы ведения войны при скрытой поддержке населения и финансировании из-за рубежа.
Было решено несколько дней продержать войска на занятых позициях. Затем, после ухода военных, запланировали передать позиции местной власти в надежде, что ей удастся удержаться собственными силами.
Обстановка по всей стране оставалась крайне сложной, армию ждали в других местах, где существовала реальная угроза падения новой власти, и таких мест было немало. Обращаясь к афганским руководителям провинции, главный советник рекомендовал им более активно работать самим, особенно среди населения, одним военным победить в революции трудно. Местные руководители широко улыбались, благодарили и обещали.
После ухода сил, привлеченных для проведения операции, советники всех ведомств собрались на совещание и долго решали, что делать дальше. После детального обсуждения мы помогли афганским товарищам разработать план мероприятий по укреплению и защите гражданской власти в провинции Кандагар.
Подготовленный план во многом был условным. Сложно придумать что-то новое, когда революция начата сверху, народ в своей массе малообразован, не имеет современных навыков ведения промышленности и сельского хозяйства, а правительство во многих аспектах не может на него существенно повлиять, уступая инициативу религиозным священнослужителям и подпольным комитетам оппозиции.
В конце концов, решили, - боевых операций не проводить, постараться удержать позиции, попытаться поднять активность населения, помочь дехканам заняться обработкой земли.
Несмотря на то, что земельную реформу провозгласили давно, крестьяне не могли обрабатывать землю. Они не были защищены от вооруженной оппозиции, которая искусно контролировала все мероприятия новой власти. В условиях, когда официальная власть не имеет социальной опоры, выработать меры защиты бедных слоев крестьянства, значит, совершить некие кардинальные шаги, аналогичные проведенной в Советском Союзе коллективизации. Она, как известно, была сопряжена с добровольно-принудительной миграцией населения и проводилась одновременно с широкой индустриализацией.
Правительство Афганистана к подобным масштабным шагам готово не было, оно не проявляло политической воли, а советские военные и советнический аппарат не имели соответствующих полномочий. Говоря языком шахмат, назревал пат, - ходить становилось просто некуда.
Получалось, мы воспользовались приглашением, обозначили свое присутствие, теперь ведем оборону против тех, кто противится нашему влиянию, поддерживаем продуктами и медикаментами малоимущих жителей и готовы успокоиться, то есть остаться в таком состоянии на годы, а то и десятилетия, в надежде, что построенная инфраструктура постепенно втянет население в новый социалистический образ жизни.
Подход, основанный на предположении, что правительство Бабрака Кармаля усидит на советских штыках. Опасный, нежизненный подход!
Слабость власти поначалу казалась мне странной. Чуть позже стало очевидно, что люди неслучайно повсеместно не берут землю, имеется причина более серьезная, нежели страх перед бандитами. В отличие от новой власти мятежники тщательно работали с населением, выявляли и вербовали недовольных, а сомневающимся предъявляли убедительные факты, свидетельствовавшие, что правительство Бабрака Кармаля печется лишь об интересах новой номенклатуры, а интересы простых тружеников игнорирует, готово безжалостно сломать вековые обычаи, отнять исконную веру, разрушить традиционный институт семьи, и, кроме того, просто не приемлет естественный ход вещей, когда люди хотят иметь свою собственность и вести свободную торговлю.
Мне и моим коллегам пришлось, скрепя сердце, вопреки официальному курсу констатировать, что отсутствие в силу географических особенностей надежного контроля над границами не позволяет отфильтровывать население и перековывать его на новый лад как это было сделано в стране Советов при помощи налаженной повсеместно единообразной пропаганды и суровых административно-командных мер.
Следовало лишь ознакомиться с традиционным укладом пуштунов, их кодексом жизни, чтобы понять, что накачивание страны войсками и советниками по линии различных ведомств лишь разжигает внутренние вековые гражданские распри. Бабрак Кармаль как политик и человек не имел никакого авторитета среди двадцатимиллионного населения пуштунов, однако именно его, как нарочно, поддержал Советский Союз, и именно его просьбу о вводе войск удовлетворил, хотя правившие до него намного более авторитетные Хафизулла Амин и Нурмохаммад Тараки неоднократно обращались к советскому правительству с аналогичной просьбой.
Я уставал не от работы, а от мыслей. С каждым днем все яснее становилось, что
нам поставлена изначально невыполнимая задача. Народ по-прежнему не считает революцию своей, а новая власть не желает работать непосредственно с населением, не решается на кардинальные социально-экономические преобразования. Советское присутствие ежедневно поглощает значительные ресурсы, а результаты неоднозначны. Строительство школ, госпиталей, инженерных сооружений и бесплатная раздача продовольствия при всей своей положительности, тем не менее, не давали сколько-нибудь серьезных политических дивидендов и не компенсировали нерешительность общего руководства страной.
Кандагар вновь стал содрогаться от взрывов, обстрелы случались постоянно. Дороги, ведущие к городу, вновь оказались заминированными, вновь начались подрывы бронетехники, и вновь стали гибнуть люди.
Контрреволюция делала ставку именно на Кандагар, рассчитывая после захвата города сделать его столицей исламского государства, не зависящего от власти правительства Бвбрака Кармаля и поддерживающих его советских сил.
Тем не менее, в Москве по-прежнему настаивали на военно-политическом варианте решения проблемы. В Кандагар прибыл новый руководитель операции, маршал Советского Союза, ветеран Великой Отечественной войны. Судя по его высказывниям, в Москве по-прежнему считали, что никакой серьезной политической оппозиции нет, а есть лишь банды националистов, поддерживаемые из-за рубежа, которые запугивают население и используют его в качестве живого щита.
Он был настроен весьма решительно. Получив срочное задание на самом высоком уровне, маршал намеревался в одночасье разрубить кандагарский узел. Его план был прост - силами военных прочесать жилые кварталы, любое сопротивление подавить тяжелым оружием и таким образом зачистить город.
Другими словами, вновь прибывший руководитель вознамерился взять Кандагар по законам войны, словно он являлся укрепленным районом противника. Мы прекрасно понимали, какая трагедия ждет город, а итогом будет отнюдь не прекращение, а напротив усиление сопротивления. Оппозиция получит в свои руки ещё одно наглядное подтверждение антинародной сущности правящего режима.
Сложившаяся у военных схема борьбы с контрреволюцией влекла за собой одни лишь бессмысленные потери, зря гибли люди, гибли наши солдаты, гибло мирное население, а те, для кого предназначались удары, заблаговременно ускользали по секретным, одним только им известным ходам, превращались до поры до времени в простых тружеников, ложились, так сказать, на дно и временно не участвовали в контрреволюционных операциях.
Правда, не все. Некоторые, специально подготовленные, имея особые задания, меняли тактику, грамотно внедрялись в аппарат новой власти, успешно изображали из себя активных бойцов революции до поры, как говорится, до времени, чтобы в удобный момент ударить в спину.
Советникам царандоя вновь поручили разработать меры по обеспечению нейтрализации контрреволюции в Кандагаре. Разрабатывать было нечего, я вместе с моими советниками давно пришёл к вполне определенному выводу.
- Товарищ маршал Советского Союза, - не выдержав, сказал я на очередном многочасовом совещании, - военные Кандагар не возьмут.
Руководитель операции оторвался от карты и поднял на меня холодный взгляд.
- Что вы хотите этим сказать?
- Следует прежде всего заручиться поддержкой населения. Сегодня мы ее практически не имеем. Люди должны почувствовать, что террористическая сеть действительно уничтожена, а пушками, танками и самолетами уничтожить ее невозможно.
Военные были очень недовольны таким заключением. Тем не менее, с учетом мнения, высказанного советниками царандоя, на активе все-таки возобладало более взвешенное решение, - до проведения специальной военной операции реализовать оперативную информацию о подпольных организационных ячейках террористов. Царандой с нашей помощью как раз получил интересные сведения.
В назначенное время военные как обычно окружили Кандагар, однако теперь работа пошла среди населения, по городским кварталам. Царандой при поддержке солдат советской армии начал якобы массовую проверку домов, однако реальной целью были адреса, сведения о неблагонадежности которых мы получили загодя.
Подозреваемых собирали в специально подготовленном месте для установления личности и тщательной проверки причастности к совершению террористических актов. Активно работали негласные помощники.
Наша операция прошла успешно. Благодаря точным и целенаправленным действиям удалось крепко повредить террористическую сеть, то есть непосредственный организационный источник повстанческих сил. Мы задержали не только рядовых исполнителей, как было до этого, но также организаторов, координаторов и связных.
Осознав, наконец, всю сложность политической ситуации, руководитель операции смягчился и поблагодарил советников царандоя за представление объективных данных. К сожалению, поддакивание военным и лакировка действительности в угоду высокому начальству была достаточно распространенной практикой.
В Кандагаре стало намного спокойнее. Народная власть заметно активизировалась, сдвинулось с места решение земельного вопроса, стали приниматься меры к устройству мирной жизни, налаживалось оказание продовольственной, медицинской, просветительской помощи жителям.
Так был сохранен город. Взятие Кандагара, к счастью, не состоялось, а обстановка в целом стабилизировалась.
Собираясь вечером после ужина советские советники пели под гитару:
Кандагар, Кандагар - это солнечный дар,
Это сытный базар, теперь наш Кандагар!
У новой власти появился вполне реальный шанс полномасшабно провести реформы, под лозунгом которых она пришла к руководству страной в апреле семьдесят восьмого года. Шанс был в очередной раз упущен, однако это отдельная история.
7 марта 2009 года