В комнату Волковых рыжая блудница вошла без стука. Краснея веснушчатым лицом, она улыбнулась до ушей и, с ходу прикипая к красавцу-соседу во всех его параметрах, пропела:
- Ну что, соседи, давайте знакомиться? Меня зовут Татьяна. Живу у вас за стенкой. Приглашаю к себе на чай познакомиться поближе. Отговорок не принимаю! Работать будем вместе на одном заводе.
В таком простецком радушии она мгновенно расположила к себе ребят, и через пять минут Волковы сидели в её уютной комнате, пили чай с её настряпанными пряниками и самодельными конфетами-тянучками, смотрели телевизор и взахлёб болтали о поселковой и городской жизни. Татьяна посвятила их во всё, что сочла нужным и после чая предложила не киснуть в её комнате, а смотаться к механику цеха, чтобы Виталик познакомился с ним лично. Так как Жора до сих пор сидел на больничном с детьми, Волков на заводе его не видел и на предложение познакомиться сразу с интересом согласился. В связи с этим со стола сгреблись все сладости, кастрюля картошки с мясом замоталась в плед, компания облачилась в шубы и зашагала к четырёхквартирному дому, где и проживал Караянов.
Волковых удивляло, что Татьяна везде ведёт себя, как «своя в доску». Она без стука и без звонка открыла дверь в квартиру механика, как в собственный дом и крикнула в комнаты:
- Гостей принимаете?
- Принимаем! – выскочили на её голос к холодному порогу две совершенно босые, сопливые девчонки.
Коротко остриженная малая чесала всклоченное кубло волос на всём затылке, а старшая была с такими спутанными длинными лохмами, что казалось, дай ей метлу и она тут же вскочит на неё и улетит в трубу на ведьмин шабаш! Вслед за ними из зала вышел кавказской внешности высокий мужчина с короткой чёрной бородкой. Из зала слышались звуки телевизора, который они смотрели. Татьяна с порога сунула ему в руки закутанную кастрюлю и, полоснув страстным прищуром рыжих глаз, улыбнулась:
- Привет! – и щёлкнула себя по горлышку, кивнув на ребят: - Накрывай на стол, ставь чаю погорячее! Нового мастера рыбцеха привела с тобой знакомиться. А то сидишь тут со своими бабами и никаких перемен в посёлке не замечаешь.
- Виталий, – протянул Виталик мужчине руку, понимая, что это и есть механик.
- Гагауз Жора! – пожал тот его руку.
- А почему «гагауз»? – от Татьяны зная его фамилию, засмеялся Виталик.
- Потому что гагаузы вымирающая нация, и я вынужден лишний раз напоминать обществу, что являюсь её представителем и продолжителем! – с горделивым апломбом пояснил Жора и вперил такой горящий взгляд в Тому, словно она, наконец-то, пришла к нему для любовных утех на долгожданное свидание: - А это очаровательная особа?..
- Моя жена, – мигом узрев его чувство, смешливо прищурился Виталик.
- Тамара, – непроизвольно смутившись, с лёгкой улыбкой кивнула Тома.
- Ооо - Тамара?! Царское имя! Царица-мечта! – неподдельно восхитился гагауз, сунул кастрюлю на тумбочку и услужливо стал отнимать у неё шубу, шарфик, чем вызвал у Старухиной мгновенную ревность в пунцовой вспышке щёк, напрочь забыв о её присутствии рядом.
- Георгий Георгиевич никак не может дождаться от своей жены сына, вот и переживает возле каждой женщины, что на нём оборвётся род его гагаузов! - мстительно ляпнула она с едким смешком, понимая, что сейчас подло влезла в семейные тайны чужой семьи.
Жора неодобрительно сузил на неё глаза, а она повесила свою шубу на вешалку и крикнула его дочерям, тем самым показывая, кто она для него:
- Так, девчонки! Живо влезли в колготки, шерстяные носки, кофты и с расчёсками ко мне – вычёсывать свои космы и «шершневы гнёзда»!
- Я не буду ластёсывать волосья! – сразу схватилась обеими руками за затылок малая Верунька и заныла: - Меня папка завтла узе ластёсывал!
- Вот именно! А я просто модная хожу! - в унисон ей заявила старшая Юлька и брякнула: - У нас в группе все так ходят! Начёс «от макушки до конца» называется! Так и папка говорит!
Над ними, не сговариваясь, все захохотали, а Татьяна сказала:
- Вот в том-то и всё дело, что папка вас «завтла ластёсывал» и сделал начёс «от макушки до конца»! – и упрекнула ржущего отца: - Ты чё, до приезда жены задался целью дочерей вшами наградить, чтобы Катьке не было скучно?
- Да их чешешь, они орут и убегают, – отмахнулся Жора.
Он рассадил гостей на кухне и полез в холодильник.
- Катька-то когда приедет? – из прихожей поинтересовалась Татьяна, копаясь в туалетной тумбочке его жены, и кивнула на детей: - Сама бы и сидела с ними – сопливыми.
- Приедет когда-нибудь, – сухо рыкнул Жора, выставляя на стол закуски.
Татьяна недовольно дёрнула головой и ретировалась с девчонками в зал. В своей гордости гагауз не церемонился даже с ней. Он, наконец, уселся за стол и крикнул ей:
- Ну бросай там всё! Мы уже готовы! «Чай» стынет! – подмигнул Виталику и разлил по стопкам водку.
Они чокнулись, выпили за знакомство и Жора тут же налил по новой.
- Ой, мне и не надо было наливать! – спохватилась Тома, глядя, как в её стопку наливаются пятьдесят грамм.
- Ну, ядрит!.. – начал, было, матерком журить её гагауз.
И Виталик тут же выставил перед его носом палец и оборвал:
- Стоп! Вот этого не надо! При моей жене не матерись! Не приветствую матерщину при женщинах.
Жора, было, опешил дальше некуда, но Виталик ободряюще ему подмигнул и с улыбочкой пообещал:
- Вот соберёмся мужским коллективом, охх и оторвёмся тогда!
На это механик тут же одобрительно захохотал и закивал, поднимая стопку:
- Виталий, ну ты всё правильно говоришь! Ведь женщины иногда не понимают мужской похвалы.
И он горячо прогрел Тому пылким взглядом и снова гаркнул в зал, откуда уже прекратилось доноситься нытьё дочерей:
- Танюсь, ну ты скоро? А то так тебе и «чаю» не останется!
Татьяна, наконец, присоединилась к их компании, усевшись рядом с Жорой на табуретку, и спросила:
- Ну, у твоей-то всё нормально? – и, не дождавшись ответа, толкнула его локтём в локоть: - Кого носит-то?
- Не говорит, чтоб не сглазить, – нехотя ответил Жора. – У неё токсикоз и эта… - он наморщил лоб и побегал пальцами по лицу: - Ну… как её?.. Блин!..
- Аллергия? – попыталась угадать Тома.
- Не! – напрягаясь, помотал Жора головой: - Пятна такие тёмные…
- Пигментация что ли? – взяла Татьяна стопку, уже зная неприятные симптомы беременности.
- Во-во! – закивал он и махнул ей в лицо: - Вот, как у тебя конопушки!
- Да ну тебя, дурак какой-то! – покраснела Татьяна.
Тома невольно прыснула, а Виталик тут же в расстроенном изумлении уставился на конопатое лицо Старухиной. Ему совершенно не хотелось, чтобы у жены при беременности было такое же. Оно у неё было чистое и сказочно нежное. Увидев его шок, Татьяна последними словами обматерила в душе и Караянова, и себя и, уворачиваясь от неприятности, отмахнулась от гагауза, как от противной мухи:
- Ладно, Бог с ней – с твоей женой! – и подняла стопку: - Давайте, за знакомство!
Они долго сидели у механика, выпили всё из холодильника и из заначки, съели всё, что смогли и прокурили кухню так, что Томе сделалось дурно. Она не курила. Виталик курил мало, только хорошие сигареты и всегда выходил на крыльцо. Жора курил дома.
За время их посиделок Татьяна сварила суп со свининой, плов и накормила девчонок. Потом напоила их чаем со сладостями и стала загонять по постелям, что было не так просто сделать. Тома с интересом слушала застольные разговоры мужиков, мечтания Жоры запустить тефтельную ленту, которая встала из-за поломки. Он жаловался Виталику на неверие директора в восстановление этой ленты и его леность вообще что-либо делать для заработков народа на рыбзаводе. Так же он жаловался, что у него нет сменщика и вся работа в цехах на нём, а Борисыч за поломки нагло спрашивает с него с первого в «три шкуры».
- А где мне всё успеть? Специалистов на мою спецуху у них не хватает ума сюда запрашивать. Да и механиков в нашу дыру не заманишь. Такой работы на материке в любой глухомани полно отыщется, но не здесь, - выговаривал он.
Татьяна вернулась за стол, уложив девчонок спать, и без стеснения уселась Жоре на коленку.
- О! – посмотрел он на неё и обнял за талию, похотливо щупая за бок. - А я думал, что ты уже там спать легла.
Она потрепала его волнистую шевелюру волос, как хозяин журит кобеля, и ласково отчитала:
- Ну что ты за отец такой? Полувшивых детей голодом моришь. Везде бардак развёл, грязь… Придётся тебя взять под свою опеку.
Жора очень даже согласно сжал её коленку волосатой пятернёй и, пошло усмехаясь, пьяно просипел:
- Ты знаешь, а я как-то и не против.
Волковы невольно прыснули. А Жора на радостях полез в холодильник за алкопитием, забыв, что там уже пусто на эту тему, в связи с чем холодильник показал ему фигу.
- Вот итишкина жизь! В магазин надо сгонять, – глядя на всех, серьёзно возмутился он.
- Рехнулся что ли? – охладила его Татьяна, дёрнула обратно на стул и, усаживаясь на коленку, закурила папиросу и известила: - Какой тебе магазин во втором часу ночи?
- Второй час?! – заметно пьяным языком переспросил Виталик.
«Слава Богу, что в холодильнике ничего нет, в заначке не стоит ящик, а магазин закрыт!» - радостно подумала Тома и с облегчением вскочила из-за стола:
- В таком случае, пора и честь знать! Пошлите по домам!
- Да посидите вы ещё немножко! Я ещё не всё рассказал мастеру. Счас чай поставлю, за бутылкой к Усманихе сгоняю, - сразу ссадил Жора Татьяну на табуретку и стал напяливать безрукавку, стащив её со спинки стула, в связи с чем неожиданно покачнувшись на непослушных ногах, уцепился за Тому и чуть не завалил её на холодильник.
- Да какая тебе Усманиха? – сразу вскочила Татьяна, ревниво отдирая его от охнувшей гостьи, и толкнула обратно на стул: - Сядь! На ногах не стоишь и в другой конец посёлка собрался!
А Тома, пользуясь их толкотнёй, скорее потащила мужа на выход. Тот, чувствуя её категоричный настрой, очень серьёзно пообещал Жоре:
- Не печалься, друг! Мы обязательно договорим!
У порога же, с трудом попадая в сапог ногой, Виталик очень неприятно изумился, что не заметил, как за разговорами с механиком перебрал водочки! Шубу ему помогла застегнуть жена, и он мысленно себя разнёс: «Бесконтрольный осёл! Будь бдительнее возле бутылки!»
- Ну вы идите, а я вас догоню, – лукаво улыбнулась им Татьяна, но потом так их и не догнала.
Не было её и на следующий день. Томе даже скучно стало, и она пожаловалась Виталику:
- Что-то наша соседка куда-то запропастилась.
- А ты что ли ничего не поняла? – с иронией усмехнулся он и то ли поражаясь, то ли осуждая Старухину, высказался: - У гагауза беременная жена к родителям уехала, а он при детях в собственном доме с любовницей валяется.
- Вот уж соседку чёрт поднёс! - сразу вырвалось у Томы и, вспомнив Татьянино безалаберное вторжение в их комнату, она запереживала: - Я такое не одобряю! За это можно и по морде схлопотать. И вообще, я не понимаю, что толкает людей на подобные подвиги?
- Бешенство матки и вечный поиск приключений на задницу! – не задумываясь, ответил Виталик.
В том, что Старухина совершенно другой человек, им пришлось убедиться намного быстрее, чем они ожидали. Татьяна в общежитие вернулась через двое суток. Она как раз столкнулась с Виталиком в прихожей, когда он пришёл с работы и собирался раздеваться. Ни с того, ни с сего она вцепилась в его шапку, будто впервые её увидела и, намеренно приблизив своё лицо к его лицу, певуче восхитилась:
- Слушай, чёрт возьми! Это же настоящая – собачья! И как я сразу-то этого не заметила?! Ну-ка, дай мне примерить! - и нахлобучила шапку себе на голову.
- Жена за полтинник купила! – игнорируя её флиртовую дурь, похвастался Виталик, чтоб ей стало тошно от зависти, и попал в самое «яблочко»!
- Мечты дурака-а на севере приобрести такое богатство на халяву! – искренне разинула соседка рот.
Виталик забрал с её головы шапку и, удаляясь в свою комнату, с улыбочкой бросил:
- У меня жена не дура. Она везучая.
- Если надумаешь продавать, я сразу куплю! – побежала за ним Татьяна и бесцеремонно распахнула дверь их комнаты настежь.
- Не, я сам буду носить, – засмеялся Виталик и обратился к Томе: - Что у нас на ужин?
И не успела жена открыть рот и кастрюли, как Татьяна тут же выкрикнула:
- Ужинаем у меня! Я сейчас быстренько сварганю макароны «по-флотски» и открою тушенку! Потом попьём чаю!
И она унеслась в свою комнату, на ходу сбрасывая шубу. Тома даже растерялась! Виталик пожал плечами и в замешательстве произнёс:
- Как-то неудобно…
- Она приглашает на ужин, – без особой радости упомянула Тома, не предлагая мужу садиться за стол.
- Может тогда к чаю с собой чего-нибудь взять? – предложил он.
- У нас печенье и вафли есть, – припомнила Тома.
Тряхнув свои запасы, ребята разложили сладости по тарелочкам и пришли на очередной званный ужин. И компания опять сидела, плотно наевшись и предаваясь пустой болтовне за чашками чая до половины двенадцатого ночи. Но этот ужин неожиданно разрешил проблему Томы с устройством на работу. Зацепив тему о трудовой деятельности и стажа, она поделилась своей ситуацией с Татьяной, так как её высшее педагогическое образование в посёлке никого так и не заинтересовало. И тут рыжая соседка просто предложила:
- Ну так иди в мою бригаду в ликвидный цех. Нам как раз там рук не хватает! Работа не пыльная, в цеху тепло, и стаж будет идти.
- Точно! – оживился Виталик и почесал в затылке: - И как это я раньше об этом не додумался?
продолжение след.-------------------