Поездка в деревню (продолжение рассказа)
(Фрагмент из повести «Летние каникулы»)
На фото - картина автора Цыганок А.П. "Поле"
Красота вокруг была неописуемая! Так бы и смотрел всю жизнь на это всё.
Природа Бурятии впечатляет! Она великолепна! Она неоднозначна!
По одну сторону дороги простирается степь. Но не та степь, которую показывают в некоторых кинофильмах и в которой горизонт постепенно уходит в бесконечность.
Местные степи располагаются на холмах, на сопках с резко выраженными вершинами довольно большой высоты; в долинах и на склонах этих холмов и сопок пасутся овцы, их много, бесчисленное количество. Бараны и баранухи щиплют колючки бурого цвета, низко торчащие из сухой каменистой земли. Это их самая любимая еда.
Среди голых возвышенностей нередко попадаются перелески с изумительными корявыми деревцами и даже каменные нагромождения и россыпи, напоминающие собой ниспадающие потоки стремительных высохших рек. Точнее было бы назвать эти места пересечённой лесостепью со скальными образованиями. Так было бы более грамотней и намного понятней.
По другую сторону дороги мощно стоят могучие высокие горы непроходимой забайкальской тайги. Они покрыты диким дремучим чёрным лесом и представляют собой взаимно пересекающиеся кряжи и отроги одного из самых древнейших на нашей земле водораздельного хребта Хамар-Дабан, протянувшегося на многие-многие сотни километров, за которым находится величайшее и глубочайшее озеро Байкал.
На вершинах далёких гор ещё лежит бело-голубой снег, и оттого они светятся и серебрятся на солнце.
В углу площадки отдыха из-под камней бьёт источник с холодной и на редкость вкусной родниковой водой.
Папа сказал, что ключей и родников в этих местах очень и очень много, поэтому у деревни Ключи такое интересное название. Папа много раз бывал в этих местах, а в конце тридцатых годов он принимал непосредственное участие в строительстве железной дороги, которая шла в Наушки, на границу СССР, и далее в Монголию, Китай. Даже в Корею, при желании, можно доехать. А один из папиных участков работ находится недалеко от этих мест.
Размяв затёкшие ноги, побегав по зелёной травке и освежившись дивной ключевой водой, мы продолжили наше чудесное путешествие.
Окружающий пейзаж практически оставался таким же, менялись только детали. Наш маршрут был определён серой лентой петлистой дороги, которая возникала из ничего где-то далеко впереди, постепенно приближалась к нам, извиваясь как змея, в последний момент резко расширялась и стремительно уходила куда-то под машину, а затем вновь рождалась в заднем стекле и убегала прочь в бесконечность.
На жаре асфальт местами становился иссиня-чёрным, искрился и даже блестел на солнце. Зеркальные блики нагло прыгали в глаза и заставляли жмуриться. Горячий воздух был пропитан терпким запахом гудрона, от которого в носу свербело. Но нам было всё равно хорошо и интересно. Мы смотрели по сторонам и были довольны поездкой.
Через некоторое время мы почувствовали приближение железной дороги, а скоро и увидели её. Она то подходила к нам близко, мелькала шпалами, блестела рельсами и жгуче пахла креозотом, которым были пропитаны деревянные шпалы, то отходила на какое-то расстояние, иногда на большое.
Да, всё было именно так. Рельсовый путь то удалялся от нас, то скрывался за очередным холмом, то исчезал вообще из поля зрения на какое-то время, то вдруг снова появлялся или рядом, или над нами, или где-то под нами. Это всё из-за того так происходило, что автомобильное шоссе и насыпь для железнодорожного пути не совпадали по высоте, иной раз намного.
Иногда в ту или иную сторону, стуча колёсами на рельсовых стыках, бежал поезд: либо пассажирский, либо товарный.
– Подъезжаем к Оронгою, – произнёс папа, оборачиваясь к нам с Витей. – До войны в этих местах мне тоже доводилось бывать, на этом участке дороги я делал геодезическую съёмку земляного полотна, разбивку кривых на перегонах, стрелочных переводов на станциях Ганзурино и Оронгой. Эти места мне хорошо знакомы. Скоро будет железнодорожный переезд. Потом мост через Оронгойку. Красиво там. Лес. Речка. Поляна огромная. Беседки, в которых можно отдохнуть и даже перекусить. Там мы и остановимся на время, – сказал он, обращаясь уже к дяде Кану.
Дорога вскоре перестала петлять и через некоторое время слева открылось огромное пространство, на котором виднелись река и довольно большое озеро, а за ним крупное селение в виде полукольца. Вдали желтели поля. Это была Оронгойская долина. Вот быстрая река Оронгой, берущая начало в отрогах Хамар-Дабана. А вот большое село с названием Оронгой и с чрезвычайно интересной историей.
Природа Оронгойской долины очень красива и разнообразна. Она формировалась на протяжении длительного исторического развития. И растительность тут пышет, и зверья хватает. Стародавние времена оставили свой неизгладимый след. Здесь когда-то бродили огромные мохнатые мамонты и злые носороги, зычно рычали львы, от которых в страхе метались стада пугливых оленей. По этим местам разгуливали гигантские бизоны, с хрустом щипая вкусную душистую траву, бешено скакали табуны диких лошадей и тут веселились прыгучие и озорные винторогие антилопы.
Эмблема Оронгоя – антилопа, а название села произошло от вида антилоп, которые ныне обитают только в Тибете.
С древнейших времён долина реки была многолюдна. По преданиям местных бурят, сам Чингисхан навещал эти края, где родилась его мать, великая Оэлун-учжин. В честь матери он решил здесь поставить культовые сооружения, состоящие из груды камней.
Затем Чингисхан установил здесь «Их Хориг» – особый режим, по которому запрещалась всякая хозяйственная деятельность, наносящая какой-либо ущерб природе.
Миновав мост через реку Оронгой дорога поворачивала резко направо, и через некоторое расстояние мы увидели громадную площадку отдыха, на которой стояло большое количестве автобусов, грузовых и легковых автомобилей, мотоциклов различных марок и моделей. И людей там тоже было много.
Продолжение: http://proza.ru/2022/12/28/463
Начало: http://proza.ru/2022/12/26/465