Роман Венецианское зеркало

«Венецианское зеркало», (Поместье Брусницыных, импровизации)


1. Дом купца
2. Живое зеркало
3. Роскошь
4. Зазеркалье
5. Bellissimo
6. Incanto
7. Festa



ОТСТУПЛЕНИЕ:
Идея создания музея в усадьбе Бр-х. Варианты создания электронных цифровых зеркал, способных менять отражение. Высота зеркал от пола до потолка. 1 вариант: смотрясь в зеркало, человек видит демона (Дракулу), объект подстраивается под силуэт отражения и совершает те же действия что и человек. Единственное отличие: демон одет во фрак, высоченного роста, у него грива волос, красные горящие глаза и изо рта идет изображение пламени. Второй вариант или второе зеркало: девушка в зеркале двигается, как ей заблагорассудится, не имеет отражения в зале. Третье зеркало: узнать о своих пороках. Какой порок вы считаете самым отвратительным в самом себе? Нажимаем на кнопку жадность, появляется двигающееся изображение, например, скупердяя с мешками. Зеркало четвертое: и так до 8-10 зеркал. Рулетка исполнения желания, да, нет.



Часть первая «Дом купца»

    В доме купца Гречишникова, который был знаменит на всю округу, появилось новое зеркало. Оно было привезено из Венеции. Огромное, в позолоченной раме, с витыми черно-золотыми розочками, изящными лентами вокруг роз и другими завитушками, окрашенными позолотой. Друзья и соседи купца Гречишникова наперебой просились в его дом посмотреться в зеркало, ибо только в нем они бы смогли увидеть свой истинный образ; ибо, именно в нем можно было разглядеть своё отражение, потому что зеркало было привезено из Италии. И многие находили свое отражение превосходным в этом зеркале, и умаляли себя и всех вокруг в пользе данного просмотра своего отражения. Словом, необычным зеркало не находили  только коты, которые ни разу не заинтересовались им, потому что отражение в итальянском зеркале никак не порадовало бы их неуемное чрево.
   Узнать историю зеркала было бы чрезвычайно интересно, ибо чего только не перевидало оно на своем веку! Балы, танцы, юных обнаженных леди, юных кавалеров, целующих и ласкающих милых дам; огни, звон бокалов, сплетни, гнев и милость – о многом пришлось узнать зеркалу, которое поселилось в этом огромном купеческом доме.
    После нескольких лет восторженных охов и ахов у его рамы поплыли слухи о том, что зеркало необычное, оно прибыло из Венеции, а значит, оно заколдованное, то есть может принести несчастье.  После любования собой у необычного зеркала у одной прекрасной дамы случился приступ, и ей стало трудно дышать. Как обычно, после этого случая  дама ничего не помнила и не могла объяснить происшедшего. Но хозяину дома запомнился и этот случай.
    Вскоре опасения хозяев дома вследствие распущенных вокруг его семейного гнездышка, слухов насчет зеркала, подтвердились: напротив него повесилась на двери служанка. Ей было всего 17 лет. Девчушка была премилая и услужливая. Быстро справлялась на кухне, таскала самовары и кастрюли; прислуживала барыне в залах и еще умела неплохо шить. За это ее умение ловко шить и вышивать хозяева дома прозвали ее Белочкой. Уж очень ловка была девчушка!
   После этого случая купец был сильно расстроен, ни с кем не разговаривал несколько дней, потом занял денег у всех своих друзей и купил себе новый шикарный особняк с оранжереей недалеко в пару кварталов от морского порта. Внутренним дизайном особняка было поручено заниматься самым искусным архитекторам и дизайнерам города. И вскоре вся семья переехала в новый шикарный особняк с тремя десятками комнат и залов. Интерьер был поистине великолепен: золото, гипсовая лепнина, панно, мозаика, расписные потолки, хрустальные люстры, золотые подсвечники, канделябры, камины, мраморные лестницы, тяжелые шторы, дорогая мебель. Все было изысканным и шикарным.   
    Вскоре купец Гречишников обрел настоящий успех в торговле. Он стал очень богат и жил на широкую ногу. В его особняке, как выше было сказано, всегда было очень много гостей, и сам хозяин мог себе позволить различные банкеты и застолья. Что не могло не отразиться, разумеется, на его здоровье и внешнем виде. Сам купец сильно растолстел. Он не мог смотреть на себя в зеркало и проходил мимо зеркал, отвернувшись в другую сторону. За столом он прятался от глаз жены и двух своих молодых дочерей, обставив столы вазами с пышными букетами. Но это не помогало уйти от обсуждения его изменившейся внешности. Его жена Софья и дочери, горячо любящие его, были встревожены таким странным поведением мужа и папеньки.
   На балах Гречишников почти не танцевал, а если и пытался станцевать с дамой, то тут же наступал ей на ногу или платье, потому что большое, широкое пузо не позволяло ему двигаться свободно и грациозно. Иногда он с опаской оглядывался по сторонам, опасаясь задеть ближайшую юбку, дабы не наступить на неё своим ботинком. И тайком завидовал молодым кавалерам, грациозно сливающимся в танце с юными красотками.
    Однажды вечером у него с женой произошел такой разговор:
- Я заведу себе зеркало! – произнес однажды хозяин дома, укладываясь в постель.
- У нас есть зеркало, Николяша, зачем же нам другое? И это вроде бы с переездом остепенилось, перестало приносить в дом несчастья, - отозвалась Софья, супруга купца.
- Нет, Сонечка, я не о таком зеркале тебе поведать хочу, - завелся Николяша, - я хочу настоящее зеркало, которое изобразит мне меня в молодости!
- Ты что же, Николяша, не в себе, что ли? Давай я лоб потрогаю. Ты бредишь, наверное, - покачала головой супруга.
- Не-е-е-е-е-т, я не вру и не выдумываю. Я хочу, чтобы зеркалом работал человек! Пусть он изображает меня в молодости! Я хочу найти юношу, который был бы похож на меня как две капли воды в юношеском возрасте. Я закажу ему такие же костюмы и пальто и поставлю раму. Юноша будет повторять мои движения, а я буду думать, что я по-прежнему красив и молод!
- Николай! – воскликнула супруга, - как же, кто же придумал такое? Кому в голову могла прийти такая идея?
- Мне! Я сам и придумал. Николай взглянул на супругу, которая не сводила с него выпученных глаз. Ей не всегда нравились бредовые или незрелые идеи мужа: большинство идей она переделывала и перекраивала, потом они обретали нужный вид и осуществлялись. И Николай всегда советовался с супругой, полагаясь на редкое чутье и её талант в создании из его идей настоящих произведений искусства. Но в этот раз Софья не могла найти компромиссного варианта дальнейшей формы реализации очередной идеи супруга. Она сложила губы в трубочку, чтобы начать пение нового романса по поводу очередной несуразной идеи любимого пусика. Но пусик был несгибаем:
- Софьюшка, молодой мальчик просто будет ходить со мной всюду, и помогать мне. Мне уже сложно выйти на улицу, всюду нужна поддержка, твердая рука. Я буду опираться на него, он будет моей тенью, моей второй жизнью, воплощением мечты моей молодости. Помнишь, Софьюшка, как мы поженились, у меня не было такого модного костюма. А у него будет, я куплю ему самый лучший костюм, закажу его у модного портного. Он будет в восторге!
- Пусечка, а не слишком ли это затратное мероприятие?
- Нет, Сонечка, совсем не затратное. Только пара костюмов, три пары ботинок, самых лучших, выпишу из Германии. И мне нужна рама, большая рама, пусть таскает ее повсюду за мною.
- Николяша, а как же рама поместится на извозчике?
- Сделаем крепление сзади, очень удобно.
  Софья поморщила нос, уж очень странным показалась идея ее супруга. Впрочем, слыхала она от него и другие «потрясающие идеи». Но эта была из ряда вон выходяща, как говорится. Чтобы лакей таскался за супругом всюду и в театр, и на бал вместе с рамой и корчил в ней рожицы, что скажут знакомые? Уж не станет ли эта рама и «живое зеркало» яблоком раздора в семье и началом заката их финансового благополучия, которое они с таким трудом заслужили? Софьюшка, обуреваемая такими мыслями, вскоре захрапела, а Николай выбрался из-под одеяла и отправился в гостиную к зеркалу, чтобы полюбоваться на свое пузо.
- Да, я прав, мне нужен молодой мальчик, чтобы придать мне сил и надежд, я стал некрасив. Что делать, годы берут своё! Но что же Софьюшка, позволит ли мне она осуществить эту идею? Кажется, она была не против.  А что если она влюбится в мальчишку? Нет, я не допущу этого. Это надо прописать в контракте. Целых два часа провел Николяша в рабочем кабинете за столом, сочиняя деловой контракт, позволяющий ему нанять на работу «свое отражение». Он прописал пункты о том, что «зеркалу» не позволялось громко кричать и жестикулировать; не позволялось обедать вместе с нанимателями, а только за отдельным столом; требовалось всюду таскать за нанимателем раму во весь его рост (раму планировалось сотворить облегченную, но тоже позолоченную); запрещалось опаздывать на работу, а лучше переселиться в дом купца Гречишникова; одевать костюмы и ботинки, которые ему выдают; и самое главное – запрещалось кокетничать с женой Софьей и дочерьми, Василисой и Катериной, иначе могло последовать полное увольнение с работы. Требовалось подражать манерам хозяина – нанимателя и всюду следовать за ним. Соблюдать личную гигиену,  пользоваться теми же духами и кремами. Изучать модные тенденции, но не стараться в то же время перещеголять хозяина – нанимателя, ибо «живое отражение» хозяин нанимает, дабы вспомнить себя в молодые годы. И еще одно требование должно быть выполнено: «зеркало» должно походить на хозяина внешне.
   В общем, работенка непыльная с приличным жалованием. И купец надеялся в ближайшие сроки осуществить поиск нужного человека.


Часть вторая «Живое зеркало»

     Пока велись поиски нового наемного работника на должность «живого зеркала» в доме происходили очередные перемены. Дочь купца Василиса, старшенькая, увлеклась купцом Саврасовым, который часто бывал в доме Гречишникова, и мать ее, Софья, была очень обрадована этим случаем. На красавицу – доченьку не могла наглядеться и часто пропадала в ее покоях, обучая ее мастерству шитья и рукоделия. Уж очень хотелось удачно выдать дочку замуж. Наполняя сундуки кружевным шитьем, приговаривала:
- Как Василисушка хочется видеть тебя счастливой! Внучат на ручках понянчить: детский смех подарком  для нас со стариком  будет…
- Что вы, матушка, вы же не старые, вы молодые ещё у нас. А насчет замужества мне спешить не хочется. Но купец Саврасов уж шустрый очень: всё норовит потискать, да в щечку чмокнуть…
- Доченька, так не теряйся! Где ты ещё такого жениха сыщешь?
- Маменька, так мне ж 18 лет  месяц назад стукнуло!
- И что же? Совсем взрослая уже!
- И то правда, я совсем взрослая…. – Василиса грустно посмотрела в пол, подумав, что с маменькой бессмысленно разговаривать о своих душевных переживаниях. Она не поймёт, хуже того, осерчать может… «Что ей нынешняя мода? Может сказать ей, о каком женихе я мечтаю? Пусть задумается о том, что Саврасов мне не пара… Да разве она поймёт, для неё папенька – купец, это всё, что она видела в жизни, и о лучшем, наверное, и не мечтала. А я, я такого жениха бы хотела, чтобы все мне завидовали. Такого, какого в журнале видела на обложке».
      Василиса достала из ящика стола сложенную вдвое обложку иностранного модного журнала с фотографией молодого франта с голубыми, словно небо, глазами. Губы ее коснулись глянцевой бумаги в верхнем углу, где была голова щеголя в шляпе. Василиса прошептала: «Когда-нибудь, когда-нибудь мы с тобой встретимся. Ты увидишь мою красоту, ты узнаешь меня, и мы будем счастливы». Василисе не хотелось думать иначе: вся ее чистая душа, всё тело, всё в ней мысленно уже принадлежало ему, тому франту с обложки, тому неизвестному человеку с голубыми глазами, который так часто снился Василисе и звал её за собой. Этот незнакомец был для неё воплощением другого мира – мира вечного беззаботного праздника; Парижских променадов и коктейльных вечеринок; мира взаимной любви, нежности и добрых чувств; мира ярких витрин с розовыми помадами, сладким парфюмом и шелковыми платьями оттенков всех цветов радуги… Это именно тот мир каждой молодой девушки, который она ткет в своём сознании, сопоставляя его с какими-либо приятными ей образами. Это мир начала её фантазии и перехода из сознания ребенка в сознание молодой девушки. Это мир счастья, в котором юная особа хотела бы находиться постоянно и ощущать вибрации удовольствия и неги. Фантазии Василисы, как достойной наследницы богатого дома, закладывали фундамент её будущего существования. И она понимала, как понимает и самая обычная девушка, что осуществление этих фантазий зависит только от неё и от того, как она будет формировать грани своей будущей жизни в своём доме. В тоже время сознание подсказывало ей, что родители её будут с ней строги в вопросах домостроения и в том числе построения ее новой семьи, поэтому ей придется стать более настойчивой и показать свой характер, чего она не делала никогда ранее. Василиса металась между своими домашними делами; долгими фантазиями о своей будущей жизни, в которой непременно должны появиться молодые франты из Парижа и Лондона; и, ставшими последнее время очень частыми, встречами с купцом Саврасовым. Ей он меньше всего напоминал Парижского щеголя: немного сутулый и длинный, с большими бакенбардами; немного старомоден и немного стеснителен. Купец Саврасов был разговорчив; делал недвусмысленные знаки внимания, но в то же время не спешил закончить романтическое знакомство свадьбой. Василиса в свою очередь вела себя непринужденно, не показывая ничем, что купец ей неприятен и  даже неидеален, лишь маменька после каждой встречи опускала дочку с небес на землю, заставляя ее подумать о своей будущей жизни.
   Жизнь в богатом доме купца Гречишникова не была однообразной. Купец часто покупал новую мебель, менял интерьеры и прислугу, словно ему самому не нравилась рутина повседневных событий, коими жизнь обычная бывает переполнена: строгий завтрак, послеобеденный храп и вечернее чаепитие. Нет!  Николай Гречишников знал, что лишь только быт в доме станет скучным – все обитатели дома расслабятся и перестанут его уважать. А свой авторитет в обществе и дома Гречишников искусно поддерживал.
     Будни и выходные в доме, словно картины в галерее, были не похожи один на другой. Оригинальничать любила и маменька Софья, которая чуть ли не каждую неделю меняла наряды, и знаменитый купеческий дом часто посещали напудренные и напомаженные законодатели мод. Впрочем, именно у них Василиса увидела парижский журнал, который припрятала у себя и замусолила до дыр.
   Прислуга дома также выглядела помпезно: новые фартуки, платья и юбки. Работой в купеческом доме на окраине города, утопающем в роскоши, дорожили; устроиться туда было непросто. И всё же в доме сменилось очень много прислуги, что было связано с намерениями хозяев «забыть прошлое»…
    В один из дней, который в свою очередь неплохо начался, произошло несчастье: из конюшни пропал конюх. Никто не знал, где искать конюха, тот исчез бесследно. Из господского дома тоже ничего не пропало. О конюхе было лишь известно, что в деревне живет его мать – старушка, но она очень больна и о сыне ничего не знает. После недельных поисков конюха подумали, что он сбежал в неизвестном направлении. Купец распорядился продолжать поиски конюха, и сам случай показался ему весьма странным.
    О вредном и колдовском влиянии «Венецианского зеркала» уже никто не помышлял, потому что в связи с переездом о нем вовсе позабыли. Теперь оно стояло на веранде; иногда в нем отражались гнущиеся на ветру ветви садовых деревьев и сине-зеленые блики мозаичных окон оранжереи.
    Теперь в доме должно было появиться новое «живое зеркало», которое привнесет в дом купца струю свежего воздуха и привлечет в дом новых модных писателей, поэтов, музыкантов и влиятельных людей. Николай мечтал выглядеть оригинально и неподражаемо: планировал появляться в обществе нового «фона» везде и всюду, куда только вход был разрешен. Николай хотел показать всем своим видом, что он богат и все в городе знают о нем и о его вечеринках и роскошном образе жизни. И теперь он может позволить себе и такое новшество, как «живое зеркало».
    На должность «зеркального помощника» просмотрели несколько десятков человек. Молодые люди вереницей потянулись в господский дом. Кто-то пел песни, кто-то сразу с порога представлялся Николаем Гречишниковым, а кому-то вовсе не терпелось стать отражением купца. Николай выбрал троих молодых людей, записал их имена и фамилии и пригласил на последнее состязание. Все трое были похожи на него в молодости, но хозяину приглянулся один молодой человек двадцати лет. Костюм на нем сидел идеально; ботинки подошли в самый раз. Но что-то не нравилось купцу в этом молодом человеке, и он не мог понять, что именно. Поэтому решено было рассмотреть всех снова на следующее утро.
    Вечером Софья, нарядившись в новую шелковую рубашку, прилегла на мужнину грудь и пузо, чтобы пропеть романс о спокойной ночи:
- Софья, я кажется, определился с выбором, - сообщил ей Николай.
- Что именно ты имеешь в виду, Николяша?
- Своё зеркало. Я присмотрел молодого человека, он так похож на меня в молодости. Приходи завтра посмотреть на него!
- Обязательно буду, - пообещала Софья и громко зевнула. Вскоре она забылась беззаботным сном. А Николай, засыпая, унесся мысленно к своей гениальной выдумке, весьма довольный собой. Всё более и более его разум занимал образ нового молодого человека, и он мысленно выбрал его…
   Ранним утром Николай и Софья после завтрака расположились на диване, чтобы при дневном свете разглядеть нового работника, принимаемого на должность «живого зеркала». Софья внимательно читала контракт, который должен был подписать работник. А Николай, установив на подпорки позолоченную раму, объяснял новоиспеченному «зеркалу» чем ему предстоит заниматься:
- Вы не должны кривляться, я не терплю кривляния. В молодости я не кривлялся. Вы – отражение меня и обязаны повторять все мои движения точь-в-точь.
    Молодого человека, казалось, забавляло происходящее. В его глазах мелькали горящие угольки, заряжая всё вокруг неземной энергетикой. Купец обратил внимание на юношу: такого притягательного взгляда он не видел ни у кого до сих пор. Юноша  напоминал ему самого себя в молодости: с такими огоньками в глазах, как у него, он был бы чертовски привлекателен, если бы от природы был наделен выразительностью глаз. В модном костюме и чопорных ботинках благовидный юноша производил приятное впечатление. Купец Гречишников подумал, что от любопытных глаз теперь не отделаться: юноша необычайно обаятелен и великолепно выглядит. Возможно, даже приглашать его к столу на именитых вечеринках. Но над его манерами стоит поработать: он немного грубоват. Вероятно, не бывал в обществе и никогда не носил дорогих костюмов. Но костюм сел на него изумительно. И работа ему очень нравится. Создается впечатление, что он без ума от всего происходящего, уж очень по-цыгански блестят его глаза. А губы, алый мак…      
       Гречишников поймал себя на мысли, что слишком увлекся юношей, а это недопустимо. Нельзя спускать рабочий процесс с тормозов и тем более разрешать себе выражать избыточную симпатию к юноше, хотя тот и норовит каждый раз вызвать невольное признание в виде словесного поощрения его работы. Пока он лишь повторяет его движения, и этого достаточно, никакой импровизации. Обучение далось нелегко, но парнишка очень смышлен. Есть надежда, что он будет безукоризненно справляться с работой и завоюет расположение к себе. А пока, пока лишь предстоит показаться с ним в обществе. Он умеет держать шляпу, снимать и подавать пальто, с установкой рамы он превосходно справляется. О чём еще мечтать? Вот и молодец купец Гречишников.



Часть третья «Роскошь»


    Утро в богатом доме купца Гречишникова началось, как всегда, с шумного чаепития. К столу подавались новые сервизы. Старые сервизы по распоряжению хозяина дома складировались в подвале дома. Сервизы менялись так же регулярно, как вкусы домовитой Софьюшки. По ее просьбе старые сервизы иногда раздаривались самым трудолюбивым работникам фабрики и  купеческого дома. Подарки от хозяев считались величайшей заслугой и вызывали неподдельную радость у одаряемых. Раздаривались не только сервизы, но и предметы гардероба хозяев, и многие другие мелочи. Сами хозяева считали, что ни к чему тратиться на подарки, если можно подарить вещи, бывшие в употреблении непродолжительное время.
    Во время чаепития Василиса поинтересовалась у отца и матери насчет переполоха в доме:
- Маменька и папенька, вчера Катерина, малышка, сообщила мне, что вся прислуга знает о «новом живом зеркале». Что это за чудо такое и почему о нем знает наша малышка, а мне ничего неизвестно?
   Софьюшка, не меняя выражения лица, спокойно ответила:
- «Живое зеркало»? А это новая идея нашего Николяшеньки, ему захотелось нанять себе человека таскать за собой раму всюду, куда ему вздумается.
- Фи, как неинтересно. Я думала, это что-то особенное, раз об этом гудит весь дом.
- Деточки, - отозвался отец, откладывая газету, - «живое зеркало» - это молодой человек, и он будет работать зеркалом. Носить раму он будет без стекла. Большое зеркало в раме не поднять, поэтому он будет кривляться за рамой, изображая, как я причесываюсь и поправляю галстук…
- Папуленька, - Василиса вскочила с места, чтобы обнять папулину шею и чмокнуть его в лысину. За ней подскочила малышка Катерина и тоже повисла на шее отца. – Папуленька, я в восторге! А можно нам с Катериной тоже такое зеркало?
   Гречишников никак не ожидал от дочери вопроса в лоб о приобретении живой куклы – зеркала для дочери и запнулся:
- Хорошо, Василиса и Катерина, я подумаю, нужна ли вам подобная игрушка. Ведь она имеет целью показать меня в лучшем виде. А вы юные и цветущие создания, и ваше отражение в зеркале вам лишь в награду. Ну, если вы хо-о-о-т-и-и-т-е.
     Николай специально потянул фразу и повысил голос, давая понять, что эта затея не будет иметь продолжения. И дочери, угадав тон отца, послушно тот час же забыли о недавней просьбе.
    После завтрака Николай отправился в комнату своего нового работника, чтобы забрать подписанный документ, в котором значилось имя избранника на должность – Адриан.
- Адриан? Какое интересное имя?!
- Я не знаю своих родителей, я почти сирота, меня вырастила бабушка.
- Я ничего не хотел сказать.
- Я понимаю. Скажите, когда я приступлю к работе?
- С завтрашнего дня. Завтрак, обед и ужин тебе будут приносить в комнату. Ты будешь являться ко мне по моему приказу, его будут передавать лакеи, а также я лично. После работы ты можешь подняться в свою комнату и отдыхать.
- Я каждый раз буду вашим отражением?
- Да, каждый раз, в зеркала я не смотрюсь, они мне опротивели, поэтому ты можешь иногда причесывать меня, поправлять галстук или произносить это мне, что пуговицы застегнуты неправильно и воротник съехал на сторону.
- Скажите, а почему вам опротивели зеркала?
- Я нахожу себя безобразным и слишком толстым; вот ты, ты – истинное мое отражение. Знаешь, в моей буйной молодости я был заводным мальчишкой. Таким же энергичным, как ты, Адриан. А теперь я постарел, еле таскаю свой живот, и ты должен будешь помогать мне усаживаться в повозку. А также подавать руку, это ведь несложно, правда, у меня сильно болит спина, поверь. Ещё, мы с женой и дочерьми выезжаем летом  на курорты; пока я не решил, стоит ли брать тебя туда.
- Стоит! – смело ответил юноша, - у меня красивый загар, бронзового цвета, вам понравится.
- Да? – рассмеялся купец. Ему хотелось потрепать этого беззаботного и добродушного юношу по щеке, наговорить ему приятных слов, но он сдержал себя. Софья всегда говорила, что он слишком естественно ведет себя с подчиненными, а он должен быть чопорным и надменным.
  Гречишников встал с табурета, и, попрощавшись, отправился к двери. Ему показалось, что юноша что-то хочет ему сказать, но он не обернулся и вышел из комнаты.
  Гречишников отправился на фабрику; большую часть своего времени он проводил там. Поскольку фабрика находилась в соседнем квартале, то ему было несложно появляться там в любое время, когда заблагорассудится. Иногда он мог прийти на фабрику рано утром или поздно вечером.
   В остальное же время – развлечения, рестораны и курорты; любые доступные богатому семьянину варианты увеселительного времяпрепровождения, где он мог бы потратить самостоятельно или со своей семьей часть своего состояния, которое росло  не по дням, а по часам.
  Николай вернулся домой лишь засветло из-за смены оборудования на фабрике. И сразу же, приняв ванну, отправился спать. Проведя в постели несколько часов, спустился к обеду в хорошем расположении духа. Он просил лакея принести раму и пригласить Адриана, потому что хотел лицезреть себя в зеркале.  Адриан тот час явился, он встал по другую сторону рамы и приготовился выполнять свою работу. Когда Николай подошел к «зеркалу», тот достал расческу из кармана, вытянув руки, причесал хозяина, так же на пробор, как носил сам, потом, повторяя за ним телодвижения, повертелся то вправо, то влево.
- Скажи, Адриан, а как сидит на мне пиджак?
- Пиджак сидит великолепно. Сейчас сбоку исправлю. Вот, отлично. Теперь брюки, вот.
  Потом они снова покрутились в разные стороны, и Николай, весьма довольный собой, прошествовал к столу.
  Обед прошел в непринужденной обстановке: Василиса без умолку болтала, Катерина перебивала её, Софья, повысив голос, руководила кухарками, Николай лишь молча стучал ложкой по тарелке. Во время десерта Василиса спросила, можно ли ей посмотреться в новое зеркало, и отец ответил, что можно. Софья, пригласив лакея и Адриана, предстала перед рамой.
- Папа, а в зеркале не я, а Адриан.
- Ну, так и должно быть, дочка, это же моё зеркало.
- Но я вижу, что Адриан очень талантливо повторяет мои движения. Хочу такое же зеркало…. – начала клянчить новый подарок Василиса.
- Ладно, ладно, ко дню рождения купим.
- Ура-а-а-а, - захлопала в ладоши Василиса.
- Я тоже хочу такое же зеркало, - заплакала Катерина.
- Девочки, перестаньте капризничать, - оборвала вой Софья, - либо зеркало, либо поездка летом на море, выбирайте!
   Василиса и Катерина любили море больше всего, поэтому встали из-за стола и вышли из комнаты: спорить с маман было бессмысленно. Море – это лучше, ничего тут не поделать.
  Обед подошел к концу и  Николай объявил Софье, что сегодня им предстоит поход в ресторан.
Нарядно разодетые, Николай и Софья появились в богатом ресторане. Сойдя с экипажа на землю, Николай потребовал поставить «зеркало» в вестибюле», а потом перенести его в зал ближе к столу.
   В вестибюле купец прихорашивался довольно долго, супруга не отходила от него ни на минуту, позволяя ему налюбоваться на себя вдоволь. Потом подхватила под руку, и они поднялись в огромный зал с сервированными серебряными предметами столами; хрустальными люстрами; пальмами в кадках и белыми, колышущимися от каждого дуновения объемными полупрозрачными шторами. Софья грациозно уселась на стуле, положив на стол маленькую в тон платья, украшенную драгоценными камнями, сумочку рядом с прибором. Она была виртуозом в обращении с официантами, персоналом, столовыми приборами, меню и прочими атрибутами ресторанного оборудования. В ресторанах Николай и Софья обедали или ужинали очень часто. И Софья в пару минут  отчеканила официанту свои требования.
   Вскоре в зале стали появляться знакомые лица семьи Гречишниковых и холодная обстановка зала стала рассеиваться и сменяться на более теплую. Знакомые приглашали к столу, так что Софья несколько раз пересаживалась, иногда они отходили от стола вместе. Неподдельный интерес у знакомых вызывало «живое зеркало» - предмет их настоящей гордости. Софья стала относиться к этому «зеркальному предмету» словно к табурету или вешалке, которая была громоздкой, но необходимой вещью. Впрочем, всё это её ещё и забавляло. И остальным тоже нравилось. Нравился красавец – юноша в элегантном костюме, с которым можно было даже пообщаться.  Желающие игриво кривлялись вокруг зеркала.
   Ужинали икрой, рыбой и вином, потом подали салаты, бутерброды с икрой и буженину. Десерт супруги попросили подать за соседний стол, потому что их знакомые увлекли их рассказами о своих путешествиях.
   Разламывая кусочки торта маленькими ложечками, Софья окидывала светское общество осмысленным взглядом, стараясь скрыть раздумья под шикарной улыбкой и приятными манерами. Нравились или не нравились ей собеседники, понять было невозможно: Софья была со всеми любезна и не стеснялась дарить комплименты всем и каждому. В свою очередь, получив ответное поощрение, похвалу или подарок, женщина не скрывала своей радости и удовольствия от подобного величания. Она играла улыбками, глазками также ловко, как столовыми приборами.
   Неожиданно её взгляд упал на Адриана, он уже более часа стоял за рамой и лицезрел, как господа стучат ложками, вилками и звенят бокалами. Когда их глаза встретились, Адриан улыбнулся ей, и она поняла, что он голоден, и ей, наверное, следует сказать мужу, что юношу нужно кормить перед походом в ресторан. Софья отпила из бокала и отвела глаза от юноши, не отреагировав на его улыбку. Он всё же чертовски приятен, - думалось ей, - и действительно напоминает Николая в молодости. Что ж, это его работа, стоять за рамой. Условия всё же надо пересмотреть: может, стоит посадить его за столик?
    После званого ужина Софья забылась приятным сном, позабыв обо всем на свете. Почувствовала себя очень усталой и разбитой. Походы в ресторан давались ей  иногда с трудом: Софья переживала за свой гардероб, за слабый желудок супруга, контролируя череду блюд в сервировке. Одним словом, побывав в таком напряжении, к вечеру падала с ног.
  Только утром, после первого поцелуя супруга, она вдруг вспомнила вчерашнюю картину с одиноко стоящим в углу «живым зеркалом».
- Николяша, - Софья обняла склонившегося к ней мужа за шею и привлекла снова на постель, - вчера я увидела, как страдает наш молодой человек, которого мы взяли с собой.
- Что же с ним, я не заметил, - отозвался Николай.
- Он вчера простоял в смирительной позе около двух часов за этой рамой голодный и смотрел на нас, не отрываясь. Мне стало его жаль!
- Софьюшка, это же его работа.
- Нет, нет, я не хочу, чтобы он стоял более за рамой. Покупай ему столик в зале и корми за компанию, очень жалкий был у него вчера вид. Хорошо, что Власовы не заметили и не высказались нам о этом!
- Хорошо, как прикажешь!
- Ещё, Коленька, нам нужна восточная комната, теперь они в моде: каждый дом может похвастаться такой модной комнатой! Мне представляется этакая «мавританская шкатулка» с купольным потолком с гипсовой лепкой и полуколоннами до пола. Бордо, красный, бурый, кирпич, позолота, оливковый и синий. Что-то подобное предстает пред моим взором.
- Очень красиво. Я напишу на днях архитектору. Кажется, он упоминал про восточный стиль, но я пропустил мимо ушей.  А мне бы хотелось бильярдный зал, большой и просторный; стены и потолок из дерева.
- Полагаю, ты прав, бильярдная – это восхитительно. Наш дом  вызывает восхищение! Восторг! Восторг! Sentiment!
- Милая Софьюшка, - Николай поцеловал супругу, - зови девчонок, будем завтракать!
   После завтрака семья Гречишниковых отправилась на прогулку, а Николай пошел на фабрику.
Дела его шли в гору. В конце дня купец подумал, что чего-то ему не достает, или что-то он забыл дома. Через несколько минут он вспомнил про Адриана. Юношу он забыл дома, стоит послать за ним и он вызвал служащего, которому пришлось объяснять то, что в его доме проживает «живое зеркало», которое нужно доставить на фабрику вместе с рамой.
   Адриан и рама, установленные у фабричной проходной, вызывали недоумение. Рабочие не понимали, что это, и для чего юноша стоит за рамой. Некоторые предлагали ему присесть, подталкивая стул или табурет, но тот отказывался. Адриан не объяснял случая своего появления в качестве «человека из Зазеркалья» никому, считая, что это займет большое количество времени.
   Один из рабочих всё же понял, что это за штука и нерешительно покрутился у рамы. Наблюдая за происходящим, рабочие заулюлюкали и засмеялись. После Адриан раскололся, «Чье он зеркало»…
   Вечером в дом Гречишниковых пожаловал купец Саврасов, купец Медынский и градоначальник Уградов. Саврасов то и дело справлялся о Василисе, остальные увлеченно обсуждали городские новости. Софья вышла к гостям в совершенно новом, цвета небесной бирюзы, платье, расшитом белым жемчугом. Оно отлично сочеталось с цветом утреннего неба, чистого и безмятежного. Высокое нагромождение из волос вызвало у дочерей бурную реакцию. Женщина была немолода, но мастерство парикмахера порой вершило с ее прической настоящие чудеса. Так причесаться к завтраку! Браво! Поистине Софьюшка – премилая особа, еще и отличная хозяйка. Николай всегда гордился своей супругой. Никакую другую женщину он не хотел бы видеть рядом с собой. Софья была его преданным другом, искусной любовницей, отличной матерью и обладала ещё кучей приятных качеств. Иногда Николаю казалось, что он открывает её впервые: настолько многогранна была Софья. Её живой характер, казалось, мог взбодрить любого меланхолика. А уж говорить гостям о том, как начитанна и умна Софья, не полагалось, иначе Софья тот час же появлялась в гостиной и начинала цитировать какое-либо свое любимое произведение. Словом, она незримо присутствовало везде и всюду; всё слышала и видела. Как ей это удавалось, это было загадкой, разгадку которой не знал даже Николай.
    Софья устроилась на диване с чашкой чая и милым урчащим котом. Мужчины что-то громко обсуждали, потом обстановка вновь стала домашней и уютной, и Софьюшка уже решила, что гости вот-вот разойдутся. Но Ф.Медынский, как того и следовало ожидать; весь вечер проёрзавши на своем стуле, наконец-то разрешился своим вопросом:
- Скажите, Николай, весь город гудит странными слухами о вас, и о вашем чудном зеркале… Расскажите о нём, весьма любопытно.
   Медынскому действительно было любопытно, так ли было на самом деле, о чем рассказали ему накануне. Якобы Николай нанял юнца, который всюду таскает за ним большое итальянское зеркало. Зеркало внезапно треснуло или совсем разбилось, и теперь юноша в наказание за это изображает купца Николая в полой раме, словно отражение. История весьма забавная, и Медынскому хотелось увидеть юношу и то, как он это делает.
  Николай пригласил юношу – «зеркало» и предложил купцу «посмотреться в зеркало». Удивленный Ф. Медынский подошел к раме и покрутился из стороны в сторону, словно перед зеркалом. Юноша, ловко повторяя за ним его движения, улыбнулся Медынскому, от чего тот растаял и сообщил Николаю, что у него больше нет никаких вопросов:
- Зеркало великолепно!


Часть четвертая «Зазеркалье»


   Утренние новости расползлись по дому из уст в уста. До ушей Софьи они дошли сразу после завтрака. Обычно длинный дубовый стол сервировали три горничные, но в этот день явилась лишь одна. Она сослалась на болезнь девушек и сказала, что после расскажет об их болезни. Убрав посуду, она сообщила:
- Вчера скончались Аннуш-розочка и Марьюшка - цыпа. Девушки несколько дней болели, жаловались на головные боли и ломоту в руках. Я их ромашкою поила, потом травными настоями растирала. Марьюшки ручки были, как у лютика – цветочка, тоненькие, худенькие. Аннуш-розочка покрепче её была, но росточком маленькая, может они померли, что слабенькие были….
   Горничная прервала речь, когда увидела выпученные глаза Софьюшки:
- Как померли? От чего? Почему мне не сказали?
- Не сказали, потому что они просто на кровати лежали и не просили вас позвать.
- Где они сейчас?
- В постели. Смерть ночью их настигла. С собою забрала.
- Ужас какой! – Софья схватилась за голову. – А от чего смерть могла произойти, как вы думаете?
- Не знаю. Они стол накрывали, потом залы мыли, мусор строительный тоже помогали выносить. Еще за ними уборка была: уход за цветами, зеркалами и каминами. Не могу знать от чего смерть наступила. Я не доктор.
- Хорошо, хорошо, прикажи вызвать врача. Впрочем, поздно уже. Всё равно вызови, пусть посмотрят сначала.
    Врачи также не могли определить диагноз девушек и сослались на дурную атмосферу в доме. Но хозяйка дома опровергла их доводы, заверив в том, что дом купца Гречишникова – эталон роскоши и благосостояния, оплот гостеприимства, и уважаемый семейный очаг. Их дом желает посетить каждый! После чего врачи, раскланявшись и попрощавшись, удалились. И Софья осталась наедине со своими эмоциями.
  Она прошла в залы, с пристрастием разглядывая их.  Оказалась в большом белом танцевальном зале, украшенном огромными зеркалами в позолоченных лепных рамах и таких же лепных панно с растительными орнаментами, фигурками амуров на стенах. Высокие зеркала от пола до потолка выстраивали в разных концах зала парное отражение. В зеркалах  даже отражались огромные хрустальные потолочные люстры. Софья считала зал вершиной архитектурного творения. Она прошлась вдоль зеркал. Это были новые зеркала, заказанные за границей у лучших мастеров. Вероятно, девушкам неудобно было убираться в комнатах, и Софья распорядилась заказать высокие лестницы для уборки зеркал и люстр. Смерть горничных так и осталась для неё загадкой. После их кончины она распорядилась закрыть зеркала во всем доме на десять дней и объявила траур.



   Она прошла в большой белый танцевальный зал украшенный огромными зеркалами в позолоченных лепных рамах в виде увитых лентами венков и стеновыми лепными панно с растительными орнаментами, фигурками сатиров с музыкальными инструментами и амуров. Зеркала в разных концах зала выстраивали парное отражение. В высоких зеркалах размером от потолка до пола отражались даже огромные хрустальные потолочные люстры. Софья считала зал вершиной архитектурного творения. Она прошлась вдоль зеркал. Это были новые зеркала, заказанные за границей у лучших мастеров. Вероятно, девушкам неудобно было убираться в комнатах, и Софья распорядилась заказать высокие лестницы для уборки зеркал и люстр. Смерть горничных так и осталась для неё загадкой. После их кончины она распорядилась закрыть зеркала во всем доме на десять дней и объявила траур.
   После того, как дом погрузился в уныние, которое ранее было ему несвойственно, Василиса и Катерина, оставленные на попечение гувернанток, открыли свои старые лари с игрушками. Игры забавляли их и иногда целыми днями девочки занимались шитьем или другим ценным творчеством, которое могло быть им полезным.
    Во время игры Катерина захныкала о том, что хочет пить и Василиса отправилась на кухню за кружкой воды. Идти пришлось, минуя комнаты прислуги, и она нос к носу встретилась с Адрианом, который как будто что-то репетировал вокруг своей любимой рамы. Увидев Адриана Василиса рассмеялась, юноша уловил ее игривый настрой:
- Доброго дня, Василиса, как вам спалось?
- А вам как спалось в вашем Зазеркалье? – ответила Василиса, смеясь.
- Спал я неплохо, вас видел во сне! – засмеялся юноша.
- Ух ты, расскажите-ка, как всё было!
- Видел, как вы смотрели на меня, а потом поцеловали в щеку! – отчеканил юморист.
- Ха-ха-ха, - засмеялась девушка, - а что, если и вправду вас поцелую!
- Да хоть бы и так! – Адриан расплылся в улыбке словно пряник.
  Василиса подошла к раме близко-близко и чмокнула Адриана в щеку и отпрянула. В ответ юноша схватил её за талию теплыми руками и нежно, но сильно прижал свои губы к её губам. Василиса, ощутив вкус поцелуя, пошатнулась и бросилась бежать вон.
- Лгунишка!
- Вот ведь и нет, мне во сне приснилось! – засмеялся юноша.
«Совсем обнаглел, - завелась Василиса, - но целуется он приятно и нежно. Да так, что еще раз хочется прильнуть к его губам». Василиса остановилась с полной кружкой воды у дверей Адриана, его словно след простыл. Она распознала его намерения и ровным и смелым шагом прошла мимо его двери.
   После этого случая Адриан словно воспрял духом. Он стал чувствовать себя увереннее в доме купца Гречишникова и по-иному стал смотреть на окружающих. В намерении простого юноши читалось полное превосходство над окружающими, стоит сказать, что ранее это чувство проявлялось не так явственно, а теперь стало заметнее для остальных. Однако купец Н.Гречишников никаких перемен в сотруднике не замечал. Наоборот, очень хвалил его и даже выписал дополнительную премию.
   О поцелуе между Василисой и Адрианом никому не было известно, и сами они держали в секрете произошедшее, либо этот случай был ими вовсе позабыт. Завладела ли Василиса сердцем Адриана с первого поцелуя, также не было известно, поскольку юноша мастерски владел своими чувствами и эмоциями. Василиса же особых симпатий не выказывала по отношению к Адриану. Возможно этот факт неприятия, однако, оказал сильное влияние на молодого человека. Василиса по-прежнему была к нему холодна. Наблюдая присутствие в доме её поклонников, юноша имел нежнейшие к ней чувства, которые действительно иногда тревожили его по ночам.
    Трагедия случилась в самый неподходящий момент, когда никто не ожидал такого развития сюжета. Легкомысленный юноша, наблюдающий ежедневно «святое семейство» из окна своей рамы воспылал к ним самыми нежнейшими чувствами. Однажды его чувства вышли из-под контроля. Это случилось в один из дождливых вечеров, когда Николай в одиночестве возвращался из финансового клуба. Он ездил туда один, следуя делам финансов, и никогда не брал с собою Софью. Последнее время он брал с собой всюду Адриана, и в этот вечер он взял его в клуб.
    Случай произошел в фойе. Николай очень спешил домой и попросил Адриана поправить ему воротник. В тот момент и случился казус: Адриан поправив воротник Николаю, прильнул к его губам. Николай отринул от себя юнца, подарившего ему свой яркий поцелуй в губы.
   Взбешенный поведением своего работника, Николай приказал ему спешно собираться. Всё же потом засмеялся и пообещал высечь юношу, как только они вернутся. Но Адриан, сидя в одной кибитке с Николаем продолжал бросать смелые взгляды на купца.
   Николай же всю дорогу думал, что могло быть причиной столь наглого поведения юноши. Как следует поступить с ним, наказать или уволить за аморальный поступок? Следовало бы спросить у Софьюшки. Что она скажет? Как поступить правильно. Не может же он потерять работника за один только поцелуй?
   А Адриан в свою очередь подумывал, как выложить всю правду про поцелуи с Василисой. И как начать компрометировать её. Ведь Николай не поверит, что поцелуй мог быть единственным. Может быть, стоит ещё приукрасить ситуацию? Сказать ему, что он состоял с его дочерью в интимных отношениях, что она сама ему отдалась, и он, как честный человек, обязан теперь на ней жениться. А что, если он не люб Василисе и она откажется выйти за него? Этот момент тоже стоит обдумать. Ему надо во что бы то ни стало заманить Василису в постель, пока кто-нибудь из её кавалеров не сделал этого…
   Николай прилег на край постели, боясь разбудить супругу, но она даже не слышала, ему показалось, как он пришел. Когда он укрылся одеялом, раздался вдруг голос Софьи:
- Как прошел вечер, Николяшенька?
  Николай вздрогнул. Услышав душевное мурчание супруги, он вдруг решил отложить рассказ о поцелуе Адриана на завтра и ответил:
- Хорошо, Софьюшка. Я расскажу тебе завтра за завтраком, к каким результатам мы придем скоро. Мой большой друг экономист Лямишев сделал мне новый баланс, завтра я тебя с ним познакомлю.
- Мррр, - отозвалась Софья.
    Утром следующего дня и следующим вечером Николай не смог открыть супруге историю о поцелуе юноши. Дела были посерьезнее, и Николаю не хотелось опускаться в разговоре до таких низменных подробностей своей повседневной жизни. Он подумал, что пока простит юноше его выходку и строго – настрого прикажет ему не нарушать условия контракта, в повторном случае его ждет увольнение.
   Будни шли своей чередой, и в один из дней с Николаем произошла та же самая история. На этот раз всё произошло в ресторане: Адриан воспользовался отсутствием жены и снова впился губами в губы полупьяного Николая. Вечер был в самом разгаре, и Николай спустился вниз. В фойе он увидел Адриана, он не пожелал пересесть за столик по его просьбе, а смирно стоял за рамой, словно призрак. Повременив немного, юноша переступил запретную черту, и выскочил из рамы, словно черт.
- Тьфу ты, мать честная, Адриан, ты же не пьян, - купец побагровел, но юноша, словно не слышал его слов. На этот раз его блуждающие глаза ввели Николая в шок. Он в растерянности опустил руки, потом опустил их в карманы и поднялся по мраморной лестнице вверх. Теперь он четко осознавал, что о поступке Адриана он обязан сообщить Софье. И она должна поставить его на место, то есть поставить точку в этом деле, которое зашло очень далеко. В тот вечер для Адриана Николай заказал отдельную повозку и тот был явно разочарован, что хозяева оставили его одного.
   На следующий день Николай, словно невзначай, завел разговор о наборе новых помощников в дом. Перемалывая слой за слоем давно необсуждаемую тему, Николай мягко подошел к рассмотрению вопроса о продолжении работы в доме «живого зеркала».
- Как ты сам захочешь, Николай, это твоя затея, - рассмеялась Софья.
- Я не знаю, нужно ли нам тратить столько денег на этого разгильдяя, - Николай посмотрел на Софью.
  Она опять рассмеялась и, угадав настроение мужа, снова спросила:
- Что-то случилось?
  Николай промолчал. Теперь разозлилась Софья:
- Так я и думала, добром это кривляние не кончится. Что натворил этот засранец?
- Ничего!
- Ты защищаешь его?
- Вовсе нет. Он ничего не натворил.
- И что же надо уволить его только за то, что он ничего ещё не натворил? Он собирается натворить?
- Почти так.
- Николай, мы же не маленькие дети, давай рассказывай что произошло.
- Случился казус, - Николай положил ладонь на лоб, потом на грудь, потом снова на лоб. - Он поцеловал меня. Меня это немного смутило и я не знаю, как мне быть.
- Что?
  Николай покачал головой, молча подтверждая случившееся.
- Поцеловал куда?
- В губы!
- Как женщину? – Софья насторожилась.
- Угу.
- И чем он это мотивирует? Ты разговаривал с ним?
- Нет, он на меня как-то странно смотрит.
- Может у него проблемы со здоровьем начались. А ты сказал ему, что так делать нельзя.
Как это произошло?
- Он поцеловал меня в ресторане, в фойе, когда я пришел причесаться.
- Ты сам виноват, не надо было брать его в ресторан и поить вином, - Софья взяла себя в руки, чтобы отрезвить себя и супруга, - нужно уволить его!
- Н-нет, нет.
- Николяша, он нарушил условия контракта.
- Ну, хорошо, хорошо. Юноша хотел меня отблагодарить.
- Так отблагодарить или просто поцеловать!? – жена сделала упор на слово ПОЦЕЛОВАТЬ, чтобы Николай принял меры к разболтавшемуся работнику. Ей всё стало ясно, но она умолчала правду от супруга. – Немедленно уволить, - повторила она.
- Хорошо, - Николай развел руками, - я нанял, я и уволю. В душе ему было жалко парня, но поскольку их мнения сошлись воедино, и стоило ли начинать такой разговор.
    Николай ушел на фабрику, обдумывая по пути, как уволить Адриана.



5. Bellissimo

   В череде последующих дней Николаю достались ещё несколько поцелуев от Адриана, после чего он совсем рассвирепел и уволил обнаглевшего юношу, уже ничуть не сожалея об этом.
   Адриан, узнав о своем увольнении, так и застыл в своей раме, словно зеркальное отражение. Лицо его побелело. Он что-то пролепетал о Василисе, думая начать разговор о ней и о своей любви к семейству Гречишниковых, но строгий взгляд купца оборвал его чувственные излияния.
   Увольнение «юноши из Зазеркалья» проходило в чрезвычайно нервной обстановке: Николай маршировал по залам, а Адриан несколько раз возвращался в свою комнату, чтобы забрать какой-нибудь свой предмет: шарф, сюртук, ботинок или любой другой.
     После увольнения Адриана дом как будто сиротски опустел. Николай отдал юноше на прощанье все костюмы и ботинки, которые к тому времени уже изрядно поизносились. В дверях Адриан обернулся: послал Николаю воздушный поцелуй и «кусочек сердца», на которые хозяин дома никак не отреагировал.
      Когда дверь захлопнулась за ним, Николай взялся рукой за сердце и присел на кушетку. Оборвалась невидимая нить между ним и Адрианом, и он почувствовал это. Этот паук – Адриан начал ткать свою невидимую паутину в купеческом доме, и, вероятно, Софья, телепатически распознав его намерения, прогнала его прочь. Тем не менее, купец остался без скомороха, веселящего его даже в пасмурный день, и паутина грусти опустилась на его лицо.
    Николаю не хватало молодого юноши, и он попробовал однажды заговорить об этом со своей супругой, на что она ответила, что Адриан не был идеальным работником и иногда позволял себе недопустимые вещи; теперь им стоит подыскать ему замену и принять на работу в дом другого юношу:
- Вокруг десятки молодых людей ищут работу. Кстати, я уже присмотрела для тебя достойного кандидата в Римском квартале.
- О-о, это квартал в гавани. Чудное местечко, кстати, помнишь, мы однажды забрели в местный итальянский ресторан и долго восторгались воздушными пирожными?
- Да-да-да. Это именно то место, чудный уголок. Хочешь, поедем туда снова?
- Согласен, еще не поздно.
   Николай и Софья через некоторое время оказались в шумном зале ресторана в итальянском квартале города. Это был знаменитый ресторан итальянской кухни, созданный группой рестораторов из Рима. Блюда были изысканными, ароматы специй - трав кружили голову; красное вино Прованса, Сицилии, Тосканы…
- Как же мы найдем того паренька, которого ты присмотрела? – спросил Николай у супруги.
   София подозвала официанта, обратившись к нему по-итальянски. Через некоторое время к ним подошел юноша неземной красоты с небесного цвета глазами. Николай даже привстал на месте при виде итальянского «Ангела». София удовлетворенно хмыкнула и обратилась к юноше с запросом о работе в их доме, на который он ответил кивком головы.
   Молодой человек на следующий день прибыл в дом Гречишниковых. Рабочие будни Луджиано в купеческом доме начались со знакомства со всей семьей: глава семейства представил его, как нового работника с хорошей репутацией. Луиджиано раскланялся почтенному семейству, скользнув холодным безразличным взглядом по лицам изумленных девушек. Надо заметить, что ни одна девушка не оставляла незамеченной притягательную силу соблазнительной красоты и обаяния этого итальянского юноши из Римского квартала. Софье тот час же захотелось встать из-за стола, броситься за ним и искренне выразить своё восхищение: ей показалось, что он разительно похож на красавца с обложки того самого журнала, и её заинтересовало, не он ли снимался в той фотосессии. Катерина взяла сестру за руку, и та опустила глаза, присела на место, потом снова посмотрела на юношу и улыбнулась ему. В конце концов, у нее ещё будет предостаточно времени, чтобы порасспросить его об этом, подумала она.
    Луджиано поселили в той же комнате, где ранее проживал Адриан. Комната сразу преобразилась, как будто в ней поселился «солнечный король». Запахи парфюма и свежих роз в комнате смешались с ароматом кожи ботинок, табака и каких-то восточных пряностей, подчеркивая пребывание по соседству начинающего властителя умов и сердец. Внешность его не напоминала купеческую, но та, которую ему дарована природой, была поистине великолепной. Смуглая кожа; вьющиеся вокруг лица волоски, прижатые ко лбу гелем-желе; голубые, как небо глаза; легкая, грациозная походка – его внешности позавидовал бы даже сам Король.
   Николая же не смущало внешнее различие между ним и нанятым итальянцем, который быстро завладел его вниманием, демонстрируя силу, сноровку, быстроту и ловкость. Луджиано крутился и изгибался в золотой раме еще искуснее, чем Адриан. Танцуя всем телом, он был обворожителен и неповторим. Ему без труда удалось обаять нового хозяина и стать новым членом дружной купеческой семьи. К своей новой должности он относился с необычайным трепетом, словно она была для него невероятной драгоценностью, дарованной наивысшими силами.
   Василиса не предпринимала попыток заговорить с итальянцем, но ей необычайно хотелось поговорить с ним. С чего же нужно было начать разговор: с модных журналов; новых модных течений; тайн дома или вовсе обратиться сначала к папеньке, с просьбой познакомить их. Василиса, любуясь красавцем – итальянцем, обдумывала план своих действий по поводу своего первого знакомства с ним. В своих грезах и фантазиях она представляла себя вместе с ним на балах, в театре первой ложи, в парках с бьющими фонтанами под тучей брызг, и в его объятиях. Её сны и грезы о невероятном рыцаре – принце, придуманные в далеком детстве, плавно сменились образом итальянского Адониса. Все детские мечты и фантазии в одночасье ушли в прошлое, а встречи с купцом Саврасовым, на которые маменька возлагала большие надежды, вовсе сошли на нет.
     Ничто более не занимало её так, как любая новость о Луджиано: он стал её Богом, принцем, идеалом, мечтою, целью и навязчивой мыслью. Каждую минуту она думала о нём, и ни о чём более не хотела знать. Но, чем более она думала о нём, чем более она возвышала его в своих грезах, тем более он отдалялся от неё. Эта холодность юноши привлекала её.
     Всё более её занимали разговоры о нём. Она обращала внимание на каждую деталь гардероба обожаемого объекта; интересовалась происходящим в его жизни и старалась всюду привлечь его внимание. Юноша же, напротив, делался холодным и надменным, даже издали заприметив  её. В этом поведении была доля необходимости: таковы были условия контракта, которые он подписал. Любое общение с дочерью купца Гречишникова могло его скомпрометировать и привести к увольнению из дома. Но чем более холоден становился юноша, тем ярче разгоралась страсть в сердце Василисы. И наступил момент, когда девушка почувствовала непреодолимое желание покончить с этим чувством пренебрежения в душе юноши к ней.
   Однажды она подкараулила его в бывшей комнате Адриана, проходя мимо с кружкой воды, как было в прошлый раз, когда она подарила свой первый поцелуй. Теперь она намеревалась подружиться с Луджиано и выстроить с ним какие-либо отношения, которые положили бы конец её мучениям.   
   Василиса, крепко сжимая кружку с водой в руках, прошла мимо полураскрытой двери итальянского сердцееда. Сладкий аромат роз и специй ударил в её ноздри, руки её дрогнули, и из кружки на пол пролилась вода. Девушка вздрогнула, когда дверь заскрипела, и, ожидая увидеть Луджиано, она застыла у порога. Юноша вскорости выглянул из-за двери, сначала показалась одна голова, и девушка от неожиданности ахнула.
- Я,я,я хотела спро-с-с-сить у вас, ввв-вы снима-ллись когда-нибудь в мооодном журнале? – выдавила она из себя и уставилась на Луджиано.
- Нет, Василиса, - он назвал её по имени.
  Рука Василисы опять дрогнула. В эту минуту он был похож на молодого человека с обложки модного журнала. И она спросила его, стараясь получить единственно верный ответ о его возможном участии в подобных фотосессиях.
- Я, я хотела, - но сама того не ведая она понесла какую-то чушь; язык перестал повиноваться ей. – Я хотела предостеречь вас: по дому бродит привидение.
- Привидение? – усмехнулся Луджиано, - ха-ха, забавно. Он уже вышел из комнаты и во весь рост предстал перед юной девушкой, от чего сердце её бешено заколотилось. – Что же, вы боитесь его?
- Нет, нет, мы не боимся его, - девушка проклинала себя за нечаянную фразу про несуществующее привидение. Как ей дать понять юноше, что хочется всего-навсего просто поболтать, пообщаться и познакомиться поближе. Теперь ей придется выпутываться из нелепой истории про привидения, которую она сама выдумала. – Я, я искренне восхищаюсь вами, и рада вашему появлению в нашем доме. Вы, вы, вы… А привидение, это так, ерунда. Сущая ерунда. Во всех домах живут привидения.
  Василиса смотрела, не отрываясь в голубые глаза героя своих сновидений. Она подошла к нему ещё ближе,  он не отшатнулся от неё,  остался стоять на прежнем месте. Она, почувствовав в себе дух хозяйки положения, подошла максимально близко и поцеловала Луджиано в губы.
   Девушка ожидала ответного горячего поцелуя юноши, но его не последовало. Поцелуй раскрепостил её тело, её руки разжались, она выронила чашку на пол и та разбилась. Василиса обняла руками Луджиано за шею и впилась в его губы своими розовыми, словно лепестки роз губками. Юноша стерпел и это и улыбнулся ей. В его глазах она прочла дружелюбие и больше ничего. В них не было страсти к ней, как у Адриана, и она отпрянула. Она заговорила первой:
- Я поцеловала Вас, потому что давно Вас люблю. Я любила Вас долгое время, увидев на обложке модного журнала. У меня никогда не будет сил разлюбить Вас.
   Луджиано с интересом наблюдал за ней. Её слова разгорячили его, он прижал свою ладонь к губам, потом провел ею по волосам, помотал головой из стороны в сторону: вероятно слова признания в любви ему приходилось  слышать не однажды. Потом поднял глаза на девушку, прижал к себе и снова поцеловал. Василиса была счастлива. В эту минуту ей показалось, что земля ушла из-под её ног; что сейчас в этот момент сбылись её самые заветные мечты; что оковы неприязни между ней и Луджиано неожиданно рухнули, словно сам Бог услышал её мольбы и просьбы.
   - Смею Вас заверить, сударыня, - начал он разговор, - что мне не положено встречаться с Вами в ночное время и целовать Вас. Я подписал документы, что в подобном случае меня могут уволить.
- Вы можете потерять работу? – удивилась Василиса. Она еще не пришла в чувство после волнительного поцелуя, и всё происходящее казалось ей сном. – Я поговорю с папенькой…
- Тс-с-с-с, - юноша прижал палец к губам, - а вот этого делать не стоит. Никто не должен знать, что вы были здесь ночью. Идите в постель и дайте волю своим снам увлечь вас в  прекрасную страну Сновидений. А я тоже отправлюсь отдыхать. Приятно было с Вами познакомиться.
   Как далее должны были развиваться события после поцелуя, Софья не могла предположить, поэтому отправилась восвояси. Но теперь между нею и Луджиано существовал некий секрет, который нужно было тщательно оберегать от маменьки и папеньки. Она обернулась было, чтобы просить Луджиано сохранить секрет их встречи в тайне, но дверь его уже была заперта.
  Несколько дней Василиса наслаждалась чувственными импульсами своего тела, которое вторило её фантазиям и ощущениям. При появлении юноши она опускала глаза, стараясь не выдать своей симпатии и исключительных чувств. Она ожидала от итальянца предложения руки и сердца, но оно  не последовало.


6. Глава шестая Incanto
 
   Василиса пряталась в комнатах дома, избегая неожиданных встреч со своим отцом и всегда сопровождающим его Луджиано. Девушке казалось, что юноша не воспринял её признания всерьёз или она ему не по нраву. В душе же девушки по-прежнему таилась любовь к прекрасному Луджиано.
   Пока Василиса изнывала от безответной любви в четырех стенах, Николай и Софья, как и прежде, предавались праздной неге, посещая балы, театры и рестораны, и приглашали в дом разных гостей. Однажды в известном на всю округу ресторане произошла одна неожиданная история: в зале не оказалось свободных мест, и Софья и Николай усадили Луджиано за свой столик.
   Луджиано остался весьма доволен: прежде ему было одиноко за отдельным столиком. Обычно господа не обращали на него внимания, а теперь девушки, проходя мимо, оглядывались на него и шушукались. Луджиано встречал и провожал их безразличным взглядом бирюзово-синих холодных глаз. Больше внимания он уделял Софье и Николаю. Купец заметил, что даже за столом юноша то ли по привычке, то ли непринужденно повторял за ним все его движения: кушал одновременно с ним таким же прибором; отпивал из бокала ровно столько же вина, сколько пил сам купец. На этом совпадения не закончились, когда Николай поднялся, чтобы сходить в уборную, Луджиано пошел вместе с ним.
     Банкет был организован по желанию одного богатого финансиста; у купца было много друзей среди воротил бизнеса и промышленности. Собралось очень много гостей: юношей и девушек, женщин и мужчин. После ужина громогласно был объявлен белый танец: дамы приглашают кавалеров. Заиграла чудесная музыка. Девушки и женщины проходили рядами, выбирая себе кавалеров.
   К столику, где восседало семейство Гречишниковых, подошел некий мужчина и нагнувшись над ухом купца прошептал ему:
- Я прислуживаю Даме Инель Энкер, она просила передать, что хочет пригласить Вас на Белый танец. Мужчина показал кивком головы на женщину в черной пышной шляпе, украшенной сеточкой и переливающейся брошью. Софья ахнула и перевела взгляд на Николая. Она пожалела, что не сделала ему предложение потанцевать.
- Софьюшка, это ж только танец, - Николай поднялся из-за стола и под недовольным взглядом Софьи последовал к столику, где сидела незнакомка.
    Вскоре, он и прекрасная дама, оказались в центре зала. Николай нежно взял даму за тонкую талию, и они закружились в танце. Софья, не теряя времени, тоже встала с места и отправилась в другой конец зала к своей знакомой, чтобы выведать у неё всю правду о неизвестной даме. Она о чём-то шептала видной женщине в ярко-синем роскошном платье, показывая на новоиспеченную пару Николая и неизвестной дамы в черном платье. Женщины поговорили несколько минут, потом Софья села на своё место в умиротворенном состоянии и снова одарила всех вокруг своей улыбкой.
   Николай, потанцевав с незнакомкой, посадил её на место. Он увидел супругу в приподнятом настроении и немного расслабился в кресле. Софья не проронила и слова по поводу «белого танца» с незнакомкой.  Николай подумал, что, скорее всего супруга не придала тому важного значения, да и сам купец не успел разглядеть лица черноволосой женщины под вуалью.
   Вскоре белый танец объявили снова, потом ещё раз, и каждый раз Софья сама приглашала своего мужа потанцевать с ней. Николай, обнимая супругу, подумал, что давно ему не приходилось последнее время столько танцевать с дамами. Первая дама была обворожительна и молода, а вторая – его самая любимая, с нею никто не сравнится, в этом он был уверен.
    Белый танец через некоторое время неожиданно объявили в третий раз. В тот момент Софья находилась в нижнем холле, и пришла в ужас, когда до её ушей донеслось заставшее её врасплох сообщение. Софья поспешила наверх; к счастью, она увидела супруга сидящим за столиком. Всё случилось так, как она нашептала  хозяйке зала.
     Её план сработал: Луджиано и незнакомка по имени Инель Э. кружились в Белом танце посреди зала, не замечая никого вокруг. Женщина грациозно выгибала спину, и почти гипнотически вглядывалась, не отрываясь в голубые распахнутые глаза юноши; он также любовался на её прекрасное лицо сквозь вуаль  и вдыхал аромат её духов и волос.
     Софья улыбнулась, восхищаясь собой и своей прозорливостью. Прежде знакомая в синем платье сообщила ей, что незнакомка овдовела пару месяцев назад, она очень богата после смерти  мужа, но пока оплачивает его долги. Никому неизвестно, сколько денег у неё останется после оплаты долгов, но доподлинно известно, что ей принадлежит собственный дом, на который не распространяется требование об уплате долга. Итак, девушка богата, свободна и молода. Немолодого супруга Софьи она заприметила благодаря своему неподдельному чутью, которое помогает ей заманивать богатых поклонников. Хозяйка зала по просьбе Софии прислала ей весточку, и теперь её внимание переключилось на Луджиано. София просила передать ей, что Луджиано – богатый наследник, он не женат и подыскивает себе достойную кандидатку. Гениальный план Софии сработал. Инель Э. влюбилась до безумия в молодого и бедного красавца, и теперь она в лепешку расшибется, чтобы увидеть его снова. Софья даже подумала о том, что Луджиано теперь покинет их дом навсегда. Либо эти мысли навеяны винным изобилием, которым пришлось сегодня побаловать себя, оно разгорячило её. Теперь она будет избегать общества, где присутствует Инель Э., заранее просматривая списки приглашенных. Так ей удастся избавиться от назойливой женщины.
    Софья, весьма довольная собой, наслаждалась банкетом до самого утра. Уставшие и довольные, Николай, Софья и Луджиано, на рассвете отправились домой. Софья вопросительно взглянула на Луджиано, но тот отмерил её холодным взглядом. Так же холодно он распрощался накануне с Инель Э. , которая не желала отпускать его от себя.
   Милая девушка страстно увлеклась итальянским юношей: ей импонировала его внешность и умение держаться. Его уложенные волнами в тот вечер темные волосы, горячие губы, и нежно обнимающие её руки заставили её позабыть обо всём на свете. Новые чувства ранили её до слёз. Она просила Луджиано поехать к ней или встретиться в её доме в любое другое время. Увидев его однажды, она подумала, что никогда – никогда не выпустит его из рук и сделает своим новым супругом.
     Но молодой человек, бывший с нею таким приятным во время званого вечера, к утру холодно с ней распрощался. Инель Э. узнала, что он живет в доме Гречишниковых, его пристроил туда их знакомый на некоторое время и возможно он скоро уедет в Италию. И ей нужно успеть, успеть сказать ему несколько прекрасных слов о любви. Инель чувствовала, что влюбилась в него с первого взгляда. Желание быть с ним росло в ней с каждой минутой. И придя домой, она написала письмо своему избраннику, отослав письмо в дом купца немедленно.
   Луджиано не знал, что его представили незнакомке как богатого наследника; не знал он и того, кто такая эта девушка. Он лишь сказала ему, как он красив и прекрасно танцует; эти слова он слышал от каждого, с кем общался. Ещё она назвала свое имя, Инель Э. Упав в постель после тяжело проведенного дня, он забылся сном. Ему приснилась Инель Э. Вечером он обнаружил запечатанное письмо от Инель Э. на табурете.
   Приподнявшись на постели, Луджиано вскрыл письмо. В нём было всего несколько строк с адресом Инель Э. Она приглашала его прийти к ней в дом этим вечером. Луджиано улыбнулся. Что задумала эта особа? Он решил не отвергать её предложения и явиться к ней. Спустившись в зал, он попросил у Николая выходной на завтра:
- Что скажешь, Луджиано, устал? Отдохни немного, хорошо. Завтра можешь взять выходной. Мы завтра как раз все будем дома.
   Вечером юноша отправился к женщине по указанному в письме адресу.
   Обрадованная Инель Э., открыла дверь. С порога она кинулась на шею Луджиано, осыпая его смуглое лицо поцелуями. В пылу нарастающей страсти она не заметила того, что Луджиано пришел пешком, и даже не посмотрела на часы: он пришел ранее назначенного времени.
    Обрадованная приходом возлюбленного, Инель Э. усадила его за сервированный стол и села подле него, угощая вином и деликатесами. Намереваясь утопить его в своих объятиях и сделать своим мужем, она старалась расположить его к себе всеми известными ею способами. Инель отлично играла на рояле, и в этот вечер её чувства были столь высоки, что она превзошла сама себя. Одетая в короткое платье, с распущенными черными волосами, украшенными ветками жемчуга и страусовыми перьями, она казалась Луджиано полубогиней света. У него был небольшой опыт общения с женщинами и теперь ему предстоял выбор сделать эту женщину самой счастливой на свете или отказаться от неё. Юноше были неприятны назойливые ухаживания дамы, но её ласки он терял сознание. Женщина ласкала его за плечи, теребила его волосы, облизывала его уши, целовала его лицо и губы. Отдавшись её сладострастным объятиям, юноша упал к её ногам.
    Луджиано проснулся в постели возлюбленной. Как он там оказался, ему самому было неведомо. Наверное, он был сильно пьян. Всё что он помнил, это сладострастные, сильные поцелуи Инель Э. Её рядом не было. Он рассмотрел богатое убранство комнаты. Нежные розовые шторы; страусовые белые и розовые перья в вазах; пианино; кушетка и ширма в восточном стиле. Он приподнялся и нашел свою одежду, потом спустился в гостиную.
   Инель Э. сидела за столом и смотрела в окно. Услышав его шаги, она улыбнулась и пошла навстречу к нему.
- Милый, любимый, моё небесное создание, как тебе спалось? Кажется, мы выпили вчера чуточку больше?
- Да, - улыбнулся юноша.
  Инель обвила руками торс мужчины и прильнула к нему губами.
- Луджиано, ты составишь мне компанию сегодня вечером?
- Наверное, нет, милая Инель, мне нужно будет завтра выходить на работу.
- На работу? – удивилась женщина. - Как на работу? А как же дядюшка? Он что не присылает тебе деньги на проживание?
- Нет, совсем не присылает.
- Как? – губы Инель дернулись слегка; потом она взяла юношу за руки и притянула к себе, – пойдем, пойдем! Инель снова увлекла юношу в спальню.
  В любовном блаженстве прошло несколько часов. Инель Э. спросила Луджиано перед уходом:
- Когда ты снова придешь ко мне? Я буду очень сильно скучать без тебя.
- Я не знаю. Как только будет мой новый выходной.
- Та дашь мне знать? Пришли мне письмо, ладно?
- Хорошо.
- Поцелуй же меня на прощание!
     Луджиано все последующие дни вел себя весьма странно. Вскоре он снова получил письмо от возлюбленной. Она писала ему, что ждет встречи с ним со дня на день. И что завтра они поедут на море на яхте. Луджиано написал, что, наверное, не сможет приехать, потому что навалилось много работы. Женщина присылала ему письма несколько раз в неделю, но он каждый раз отвечал ей отказом.
   Инель Э. искала способа увидеться с Луджиано в обществе, узнавала о семье Гречишникова всю свежую информацию, но ей нигде не удавалось с ними встретиться. Тогда она решила проследить за двором усадьбы с целью свидеться с Луджиано.
  Однажды ей принесли сведения о том, что Луджиано разъезжает в карете купца Гречишникова и всюду таскает за ним большую позолоченную раму. Инель расстроилась, неужели у бессердечного юноши нет и минуты для неё. И что за странная работа у него? Неужели Луджиано - художник? Страсть Инель была неумолима, она искала встречи и была уверена, что Луджиано не отринет её. В своих письмах она молила его о встрече.
    В то же время, распаленная неутихающей страстью к Луджиано, Василиса выведала о том, что Луджиано получает какие-то письма. Письма приходили в запечатанном конверте, на котором значились два вензеля И.Э. Кто это такой или такая Василисе не приходило в голову, и она попросила горничную выкрасить письмо из его спальни. Горничная не смогла выкрасть письмо, и Василиса пробраться в комнату самостоятельно, выкрасть письма и узнать от кого эти письма.
    Ранним утром девушка постучала в комнату Луджиано. Его не было дома, и комната была заперта. Запасных ключей к комнате не оказалось, наверное, их нечаянно прихватил Адриан.
   Дождавшись вечера, девушка постучала в комнату к Луджиано.
- Да, да, - ответил юноша. Он открыл дверь и приветливо улыбнулся. Василиса  улыбнулась в ответ. Все сомнения насчет Луджиано рассеялись вмиг.
- Вы впустите меня? – спросила она у юноши.
- Да, конечно же, - не стал противиться юноша.
- Я хотела бы поговорить с вами, - Василиса перевела дух. Ей действительно было о чём сказать Луджиано. Василиса подслушала разговор Отца и матери за столом, когда они обсуждали тот вечер, когда Инель пригласила его на Белый танец. Василиса узнала всю правду и теперь пришла рассказать об этом. – Я хочу сообщить вам, что по-прежнему вас люблю. От неожиданности Василиса чуть не вылетела из комнаты, язык снова не повиновался ей. Но она справилась с собой и продолжила: - Мне стало известно о том случае, когда вас пригласила незнакомая женщина на Белый танец.
   Луджиано вздрогнул, от чего вдруг девушка перевела тему разговора. И Василиса продолжила:
- Я по-прежнему вас люблю и желаю добра. Та женщина, которая пригласила вас, она… Она… Ей сказали, что вы, вы – богатый наследник и поэтому она познакомилась с вами…. Она вдова и подыскивает себе нового супруга. Сначала она пригласила на танец моего отца, но мать договорилась, чтобы к ней попала ложная информация о вас… Она не любит вас. Не любит, не любит…..
   Луджиано встал посреди комнаты, вытаращив глаза:
- Не плачьте, милая Василиса. Он обнял её.
- Я ,я люблю вас больше всего на свете. Я клянусь вам, что ничто и никогда не разлучит нас…
Василиса перестала всхлипывать и подняла глаза на Луджиано.
- Я тоже, тоже люблю вас, - ответил он ей.
- Вы, вы серьёзно?
- Да, - Луджиано не воспринимал Василису всерьез и хотел успокоить её. Да, он любил её, но как милое дитя. Милое, нежное дитя, которое каждый раз повторяло ему слова Любви.
- Тогда свадьба! – произнесла Василиса робким голосом.
- Тогда свадьба! – повторил Луджиано и засмеялся. Луджиано подумал, что Василиса станет для него хорошей невестой. Купец очень богат, и такая выгодная партия, к тому же безумно в него влюбленная, принесет ему много счастья и радости.
  Василиса обвила его руками и разрыдалась.
  На следующий день Василиса и Луджиано запланировали сообщить родителям о своем намерении пожениться. Всю ночь они ютились на узкой кровати Луджиано: он обнимал её, целовал в лоб и гладил её шелковистые волосы, а она всё шептала ему горячими губами о том, как любит его.
   Утром за завтраком Василиса сообщила отцу невиданную новость:
- Папенька, ты только не ругай свою прележную дочь. Я люблю тебя и всю нашу семью, но теперь я хочу признаться в том, что хочу покинуть наш дом, получив благословение на брак между мною и Луджиано,
- Что?! Василиса, что ты лепечешь? – удивленный отец вскочил с места. – Этот мошенник посмел прикоснуться к моей дочери.
 Софья, Василиса и Катерина повскакивали со своих мест, чтобы усадить отца обратно и успокоить.
 Они гладили его ладошками и просили успокоиться.
- Как это случилось? Он сам сделал тебе предложение? –протараторил отец. – Тебя, Василиса, я ни в чем не упрекаю. Я сам виноват, что пустил мерзавца в дом, не досмотрел. На лбу Николая выступил пот.
  Софья заплакала.
- Не плачь, Софья, мы что-нибудь придумаем.  Николай наклонил голову вниз, потом произнес:
  - Всё таки я против. Хоть я и богат, но думал о достойной половине для своей дочери! Нищий итальянец в семье, этого мы еще не видели! Николай расхохотался: – А ты, Василиса, ты любишь его?
- Да, папенька, всем сердцем, всей душою с той самой минуты, как он в доме появился. Я влюбилась в него с первого взгляда.
- Ну хорошо, хорошо, Василисушка, раз любишь ты его и парень не плох. Будь по твоему, я противиться не буду, но сроку вашей любви даю полгода. И жить будете в доме, никуда отсюда не отпущу!
- Папенька, миленький – Василиса и Катерина подскочили со стульев и повисли на шее у отца, - как я счастлива в эту минуту, когда ты дал своё благословение. Василиса поцеловала отца в щеку.
  Отец оставил итальянца на работе, тот по-прежнему работал у купца «живым зеркалом», сопровождая его всюду. Николай обещал найти ему замену перед свадьбой, а может и раньше.
   Луджиано не мог отказаться от выгодного предложения стать супругом Василисы.  Молодые встречались несколько раз в неделю, мечтая о большом торжестве, которое их ожидает. Невеста рассказывала Луджиано, какое платье хочет на свадьбу. Кстати, она выведала у него, что на обложке модного журнала была его фотография. Редкое совпадение очень обрадовало Василису. Теперь она точно знала, что будет счастлива до конца дней своей жизни.
   Однажды во дворе дома, когда они приехали после очередного мероприятия, к Луджиано подошел мужчина и передал записку. Письмо было от Инель Э. Она просила приехать к ней и остаться в её доме навсегда и не оставлять её больше одну в одиночестве. Луджиано передал женщине ответное письмо. Он написал ей о том, что не является богатым наследником, легенда эта была выдумана госпожой Гречишниковой для защиты супруга. Что работает он «Живым зеркалом» в доме купца за небольшую плату. Что вскоре будет счастлив с другой девушкой, которая горячо и преданно его любит. Вскоре у них состоится свадьба.
   Инель Э., получив письмо, слегла надолго в постель. Луджиано разбил её сердце и покинул её. Но любовь её к незадачливому итальянцу не угасала в её сердце. Она вознамерилась помешать свадьбе и написала Луджиано ответное письмо, в котором умаляла его переехать в её дом: «Мне ничего не нужно от Вас, возлюбленный мой, будьте только со мной навсегда».
   Луджиано прочитав эти строки, скомкал письмо и бросил в угол комнаты. Ему были милы обе женщины, и он не смог делать выбора между ними. Василису он полюбил как невесту. Инель Э. он боготворил как возлюбленную.
    Вскоре от Инель Э. на адрес купца Николая Гречишникова пришло письмо. В письме Инель Э. просила «продать ей «живое зеркало». Николай оторопел. Вечером он сообщил Софье об этом письме.
- Инель Э. хочет купить «живое зеркало»? Напиши ей ответ, что оно не продается, - заключила София.  И купец написал ей, что цена обсуждению не подлежит.
   Но Инель Э. не унималась, вскоре купец получил другое письмо, от которого у него волосы встали дыбом. Обеспокоенный полученным известием, он снова обратился к Софье. Жена взяла письмо в руки и прочла:
- «Уважаемый, Николай Гречишников, если вы думаете, что вы так богаты, то вы ошибаетесь. Вокруг вас очень много богатых людей, которые могут позволить себе всё! Я предлагаю вам сделку, которая превратит Вас в супербогача! Я заплачу за ваше «живое зеркало» сумму равную стоимости вашей фабрики!». Софья села на кушетку. Николай, это очень большие деньги.
- Ха-ха-ха-ха, - Софья смеялась громко на весь зал. – А давай продадим «живое зеркало»! У нас будет две фабрики!
- Ну, тогда нужно спросить об этом у Луджиано. Он-то будет согласен? Ведь наша дочь собралась за него замуж. Ты о ней подумала?
- О ней я как раз подумала, у неё будет целое состояние!
- А как же свадьба? Она что отменяется?
     Супруги не решились сообщить дочери о послании от Инэль Э., но Василисе нечаянно эта информация стала доступна от горничных. Опасаясь коварства Инэль Э., Василиса обратилась к отцу, чтобы он позволил молодоженам сыграть свадьбу ранее отпущенного срока, и он согласился.
   


7. Festa


     Белый зал дома, оформленный в стиле Людовика XV, украсили нарядно и празднично белыми цветами, лентами, шелками и ангелочками. Полуметровые вазы и вазоны наполнили всевозможными цветами и растениями. Для проведения свадьбы дополнительно было принесено в дом 100 стульев и 10 столов.
   Свадьба была пышной: молодой красавец повел Василису под венец. Девушка была обворожительна в своём белом платье, усыпанном жемчугом. Влюбленные светились от счастья. Голуби, цветы, кареты, белая дорожка до их покоев в соседнем крыле. Луджиано пронес невесту на руках через крыльцо дома и положил на кушетку, украшенную лентами и красными сердечками.
   Дом преобразился после грандиозного события, на которое были приглашены около сотни гостей. Василиса и Луджиано более не показывались в другой половине дома; стол им сервировали отдельно от родителей. Вечерами Василиса, посещая мать и отца, долго рассказывала о тихом семейном уюте, который царил у них в покоях. Скоро она обрадовала всех известием, что ждет первенца.
    Николай больше не нанимал работников на должность «живого зеркала». Оставшись без зеркала накануне свадьбы, распорядился перенести шикарное зеркало в свой кабинет. Внешность свою он уже находил совсем недурной. На него благоприятно влиял целебный климат термальных источников, которые они с супругой стали посещать ещё чаще: почти каждые два - три месяца.
   Луджиано нашел себе новую работу на фабрике купца Гречишникова: купец охотно поделился с ним кипой своих фабричных книг и научил проводить аудиторские проверки. Так что своей новой работе Луджиано отдавал большую часть времени.
   Однажды Василиса после бессонной ночи пришла к отцу вся в слезах. Она была на восьмом месяце и страдала бессонницей и  перепадами настроения. Василиса пожаловалась отцу:
- Папенька, Луджиано не было сегодня ночью дома. Я очень слаба, мне скоро рожать дитя. Но мне показалось, что он не был вчера на работе… Василиса снова заплакала, а отец начал её утешать. – Папенька, скажи, ведь неправда, что он ходит в ночные заведения играть в карты?
- Утешься, доченька, я сейчас зайду на фабрику и узнаю, где был сегодня ночью Луджиано.
   Николай отправился на фабрику, пройдя в кабинет, отведенный для нового работника, он увидел, как Луджиано снимает пальто.
- Луджиано, Здравствуй, сынок, Василиса вся в слезах, ждала тебя сегодня ночью, а ты не пришел.
   Луджиано вздрогнул от неожиданности, когда увидел в дверях купца.
- Я выходил только что в цеха, мне надо было проверить книги мастера и учетчика.
- А ночью ты где был?
- Я был здесь.
   Николай увидел мятое одеяло на диване. Возможно, Луджиано ушел из дома и давно спит ночами на фабрике. Что стало причиной его ухода: капризы и слёзы Василисы?
- Скажи, тебе надоели капризы моей дочери?
- Да, я немного устал, она мешает мне спать, всю ночь ходит по дому. На прошлой неделе сломала вазу, я проснулся.
   Николай покачал головой, Василиса действительно сломала вазу на прошлой неделе, но никто не сообщил, что это случилось ночью.
- У неё сложный период, она скоро должна родить. Хочешь, я выделю тебе комнату в нашем крыле?
- Нет, нет, спасибо, нам хватает комнат на нашей половине, мы очень дружно живем. Вы не переживайте по поводу Василисы. Надеюсь, родится здоровый малыш. А я буду делать всё, чтобы он вырос крепким и здоровым.
- Ты действительно много работаешь. Могу даже прибавить тебе жалование. Николай похлопал Луджиано по плечу и удалился. В его душе поселилась тревога за будущее дочери, но с ней мужчина легко справился. Однако что-то раздражало и беспокоило его, нарастая гаммой чувств неудовольствия и дискомфорта к вечеру. Гнетущее состояние пропадало лишь поутру. Николай подумывал о своём здоровье. Однако в связи с ближайшим событием ему никуда нельзя было отлучаться.
     Гречишников распорядился проследить, где бывает Луджиано во время ночных прогулок. Не посещает ли он ночные клубы, рестораны и увеселительные заведения. Наблюдающие вскоре были приставлены для слежки за мужчиной, но им ничего не удалось выяснить. Пару раз Луджиано бывал в Римском квартале, где возможно остались его друзья; еще пару раз бывал на другом конце города, где покупал вещи для личного пользования.  Больше никаких известий не поступало.
  Вскоре Василиса разрешилась прекрасным младенцем, у неё родилась девочка. Появлению малышки радовались все, даже прислуга сочла ребенка милым и родным навек. Василиса души не чаяла в ребенке, говорила, что девочка очень похожа на отца, такие же голубые глазки, цвета синего-синего неба. Луджиано нежно прикладывал губы ко лбу малышки и пел ей колыбельные песни.
     Вскоре произошло событие, перевернувшее всю жизнь семейству Гречишниковых. Как гром среди ясного неба, пришло сообщение Николаю о том, что Луджиано заметили в одном из ресторанов с красивой женщиной с волосами черного воронового крыла. Женщина очень элегантно одета, в дорогом манто. При встрече они поцеловались, словно старые знакомые, потом просидели за столиком около двух часов, выпивая красное вино, а затем мило расстались. Женщина помахала ему рукой и сказала, судя по губам, слова «До встречи».
   Николай сел на табуретку, закрыл глаза руками и заплакал. Письмо выпало у него из рук. Сердце его сжалось, и он почувствовал, как оно сильно заколотилось, словно пыталось выпрыгнуть. Вскоре ему стало очень плохо, и он упал на ковер.
   Очнулся он в постели, боль в сердце и в груди по-прежнему не отпускала его. Один из прибывших врачей сообщил ему, что у него разыгрался микро-инсульт, и что скоро он должен поправиться. Ему была выписана строгая диета, ежедневные прогулки, пока лишь под руку с сопровождающим, лекарства, примочки и пиявки. Врач обнадежил его, что всё будет хорошо.
    Отец как будто на время позабыл о том, из-за чего с ним случился приступ. Около месяца он не мог справиться с болезнью, но своевременный уход и предписанная терапия помогли ему выйти из предсмертного состояния. В один из дней Николай, почувствовав себя намного лучше, первым делом спроведался, как дела у дочери и внучки, а потом спросил про Луджиано.
- Молодые живут душа в душу, - ответила Софья, - внученька наша растет не по дням, а по часам. Такая замечательная растёт девочка. Вот завтра сходим  к ним.
- Нет, - одернул её купец, - нет, пока я не буду стоять на ногах должным образом, никто не должен видеть меня. Скоро, скоро, Софьюшка, я совсем поправлюсь, и мы сходим все вместе в наш любимый парк или на яхте покатаемся.
   Софья поцеловала мужа в лоб:
- Поправляйся, любимый.
     Ночью Николай проснулся от неприятного чувства и встал с постели. Проходя по зале с подсвечником, Николай остановился напротив зеркала. Пламя от свечи играли в зеркале и казались зловещими глазами дьявола. Николай долго стоял напротив зеркала, потом хриплым натужным голосом прошипел:
- Зеркало, венецианское зеркало! Да! Да! Да!
   Опасения Николая подтвердились, Луджиано продолжал встречаться с женщиной, которую звали Инэль Э. Это была та самая женщина, с которой он танцевал когда-то Белый танец, и которая по воле судьбы в тот самый вечер неожиданно выбрала в кавалеры Луджиано. Можно было предположить, что женщина сама назначала итальянцу встречи, и он неоднократно посещал её дом. Для чего же ему было прятаться и скрываться? Зачем он обманул его, и нежную, робкую и наивную Василису? Почему он не сказал всем им о том, что любит Инэль с тех пор, как встретил её? Или их встреча произошла намного позднее? Зачем эта женщина разрушила их жизнь? Зачем? Как он расскажет об этом Василисе? Как? Что он скажет дочери? Что Луджиано не был примерным супругом и изменял ей? Как он скажет ей о том, что теперь им придется выгнать этого лгуна из дома? А Василиса, она же любит его всем сердцем! Она простит ему всё! И этот лгун будет жить в его доме, и обедать вместе с ними! Будет целовать Василису, а потом будет встречаться с Инэль? Или он бросит Василису? Бросит маленькую дочь, которая ничего для него не значит, и уйдет к ней! Так пусть же он катится ко всем чертям!
   Николай рассвирепел. Он больше не походил на того домашнего и доброго хранителя очага, теперь он был зол и раздавлен случившимся событием. Его честь поругана, и лгун должен дорого заплатить за свой обман!
  После следующей ночи Василиса вновь оказалась на половине родителей с маленькой дочуркой в руках.
- Папенька, маменька, Луджиано опять не пришел сегодня ночью. У него так много дел на работе? Пожалуйста, папенька, можно просить вас, чтобы вы предупреждали меня, когда у вас на фабрике скапливается так много работы, и мой муж не может с ней справиться, и остается ночевать там, в своем кабинете. Я ходила на фабрику и видела его кабинет, там не прибрано. Он спит на диване, в своем халате, ему не комфортно там отдыхать.
- Комфортно, - ответил отец.
- Папенька, папенька, что случилось?
- Не плачь, Василиса, я найду его, обязательно найду, и тогда мы поговорим.
   Но Луджиано не появился в доме ни на следующее утро, ни в следующий вечер. Никто не знал, куда отправился Луджиано, он как будто просто исчез, сквозь землю провалился.
  Вскоре хозяин дома объявил во всеуслышание, что пропал итальянец. Исчез в неизвестном направлении. Розыск его ведется и во все концы города посланы сыщики, которые в скором времени должны доставлять информацию о нём.
   Василиса рыдала громко, не поддаваясь уговорам своей матери и отца. К ней был приставлен врач, чтобы следить за её здоровьем и проверять периодически её состояние. Она ни о чём не хотела слышать, лишь ежеминутно спрашивала о том, какая пришла информация о Луджиано.
  Через неделю непрерывных истерик Василиса пропала из дома. Кто-то из горничных видел, как она вышла из дома и скрылась в неизвестном направлении.
   Василису искали несколько недель и не нашли. Родители с горя сходили с ума. Поиски исчезнувшей из дома девушки продолжались несколько месяцев.
   Наступила весна. И раннее солнце изменило мрачную обстановку на улице. Защебетали птицы, появилась трава. Лишь в доме по-прежнему обитало невысказанное горе. Василису нигде не могли найти.
    Пошли слухи, что Николай приказал убить Луджиано за измену своей  дочери. Другие говорили, что итальянец бросил Василису и ушел жить к богатой даме, которая без ума его любила и хотела купить его за несколько миллионов, но Николай не продал его ей. Луджиано, узнав про сделку, пожалел женщину и встретился с ней и она его соблазнила. Потом он долго мучился и не мог выбрать с какой женщиной ему остаться и от того потом покинул их обоих. Василиса, не выдержав измен мужа, сбежала из дома, оставив ребенка. Кто-то говорил, что она бросилась в море и утопилась, не выдержав разлуки с любимым, она так любила его… Судачили ещё о том, что Василиса ушла на поиски мужа, и до сих пор его ищет. И нужно было надеяться, что всё образуется, и Василиса и Луджиано вернутся в свой дом в скором времени. 
     Василису нашли через полгода поисков в монастыре, она непрерывно повторяла имя Луджиано. Её забрали домой, но она не могла забыть о возлюбленном……