Повилика – это не уж
(рассказ-притча)
Никто из растений ни сном, ни духом не ведал, как и откуда она забрела на их широкое благоухающее поле, но уже вскоре после ее появления ни у кого не оставалось сомнения, что эта злюка со зверским аппетитом способна на потраву всей округи. Даже при одном упоминании о ней, растительный мир на поле обуревал такой страх, наводил на него такой ужас, что, как говорится, волосы дыбом встают, сердце в пятки уходит.
- Ясно как день, - с горечью меж собой говорили растения и даже саженцы молодых деревьев, - что повилика — это далеко не полоз, хотя и извивается ужом. Недоявитый уж хоть и гадюка, для нас куда опаснее повилика. От нее надо хорониться, лучше подальше держаться, дабы живым остаться.
Но они не знали, как это сделать, потому что каждое растение, даже травинка, каждое дерево, каждый кустарник, кто более, кто менее глубже корнями прирастают к матушке-земле. Так уж устроена природа. Но по ее же прихоти повилика, быть может, единственное растение на свете, которое не имеет корней и листьев, и способна ползать. И еще, у нее есть нитевидный стебель, ее главное орудие добычи для пропитания. Хотя у нее нет корневища, из чего для других растений поступает влага и пища, все равно она умудряется выживать и размножаться. Это у нее получается за счет других.
Повилики обвивается вокруг другого растения, внедряет в его ткань «присоски» и питается соками своей жертвы. И от повилики, о которой наш рассказ, не стало житься на поле, где она поселилась. Потому что растения, пораженные повиликами, как правило, погибают. И в нашем рассказе, увитые густой повиликой, они не могли давать побеги, от истощения чахли и отдавали концы.
- Злостный сорняк, паразит, кровососка, - цедили сквозь зубы пока еще живые растения, проклиная повилику, которая как снег на голову нагрянула на их поле. – Настоящий апокалипсис устроила здесь у нас.
Эти слова порою доходили и до ушей повилики, на что она злобно шипела:
- Погодите, и до вас дойдут руки. Голод не тетка, пирожка не подсунет.
О ней злословили, а ей хоть бы хны, жила и не тужила. Еще бы, кругом раздолье, а она даже по запаху могла найти очередную жертву. Вот так живя на иждивении и каждый день выходя на охоту и насыщаясь, она возомнила из себя Бог невесть кого, а другие растения считала чуть ли не своими рабами. И невдомек ей было что, сколько рабов, столько врагов.
Вся растительность на поле возненавидела повилику, но никто не знал, как изловить ее, разорвать на куски и избавиться от вечного страха смерти. Но все верили, что избавление когда-то придет, не век же быть донорами для кровососки, а точнее сокососки.
И оно пришло, такое долгожданное избавление, словно слезные мольбы растений были услышаны свыше. Пришло в лице крупного жука из семейства рогачей, который на это злосчастное поле залетел случайно, хотя, как знать. От других насекомых он разительно отличался тем, что имел жесткие челюсти и недюжинную силу, хватка у него была смертельной. Прислушался жук к многоголосым стенаниям обитателей поля, большинство из которых стали недужны, были истощены и измождены из-за бесчинств прожорливой повилики, гоголем гулявшей повсюду после сытного обеда, и ему стало жаль их. Потому что в отличие от иных своих сородичей он был добр по натуре.
«А что, - подумал жук, - если я расплавлюсь с повиликой и избавлю ее вынужденных кормильцев от этой тиранки. Ведь одно из предназначений нашего племени, это уничтожать вредителей растительности и предотвращать гибель всего того, что зарождается и уходит корнями в землю. Это благое дело.»
Сказано сделано. Жук разыскал повилику, которая на тот момент гадала чьими соками полакомиться на сей раз, не подозревая что уготовила ей судьба, ястребом напал на нее, схватил и разорвал на мелкие куски. Потом с отвращением плюнул во всеуслышание:
«Хотя некоторые жуки не гнушаются падали, я тебя жрать не буду. Паразиты и этого недостойны. Да и опасно, ведь ты еще и распространитель всяких там болезней».
После этого жук улетел с чувством исполненного долга. И на поле воцарились спокойствие и радушие, что так необходимо в мире. А растения еще долго благодарили хором жука-спасителя.
Мораль притчи заключается в том, что есть люди, которые абсолютно похожи на повилик, а нередко могут даже переплюнуть их. Они паразитируют на других, особенно если обладают властью, на своих подчиненных, на всех тех, кто от них по каким-то причинам зависим. Без зазрения совести они за счет других получают дивиденды, пополняют свой карман, делают себе имя. Кто-то за кого-то пишет диссертацию, а то и целую книгу, пашет в поте лица на чьей-то даче. Примеров на этот счет много.
Паразиты может и догадываются о том, что люди, попавшиеся им на удочку, и которых они подобно повиликам обвивают, в душе их ненавидят и презирают как прохиндеев. Но паразиты закрывают на это глаза, потому что считают, что жить хорошо за счет других того стоит, это даже намного лучше.
Однако всему есть предел, особенно если паразит оказался не у дел, с должности полетел, по стечению обстоятельств, а в жизни всякое бывает, остался у разбитого корыта. Тогда от него отвернутся те, кто когда-то попал под его власть и стал зависимым от него. Они будут обходить его стороной, чтобы не здороваться и не марать рук об него. Спустя время не придут, чтобы проводить его в последний путь и будут поминать недобрым словом, пока будут живы.
Паразит он и есть паразит, он похож только на себя, и такова его участь, которая вполне логична и закономерна.
Мансур Суруш