Шевцов остановился у кровати сына. Тот спал. Под тяжелым одеялом едва угадывалось его худенькое тело. Шевцов наклонился над спящим, и, уловив его слабое дыхание, облегченно вздохнул и шагнул к окну. Вечерело. Сыпал мелкий снег вперемежку с дождём. Внизу, на площадке, слетая с ледяной горки, повизгивала счастливая детвора. Фары проезжающих машин метали жёлтые блики по нижним окнам девятиэтажки.
Прошло уже два года, с тех пор, как его сын, Ромка, выйдя за больничные стены, стал узником своих, домашних. Медицина просто отказалась от него. Всё, что можно было сделать, было сделано, но мальчик угасал день ото дня, тихо и бесповоротно, унося с собой последние капли надежды на выздоровление.
Шевцов собирался в ночную смену. Здание аэропорта едва просматривалось из-за сгустившегося тумана. Гул самолётных двигателей затих ещё час назад.
- Достанут с погодой…
Шевцов неторопливо застегнул свою сумку. Сегодня он собрался раньше, и, глянув на часы, решил зайти к сыну. Ромка не спал. В огромных вымученных глазах затаилась просьба.
- Ты как?
Шевцов присел на край кровати.
- Папа, расскажи сказку!
Ромка попытался приподняться с подушки.
- Какую сказку тебе рассказать?
- Про рыцарей.
Глаза мальчика заметно оживились. Шевцов поднялся, прошелся по комнате, и глубоко вздохнув, вернулся к Ромке.
- Жил-был король...
Мальчик вылез из-под одеяла, придвинулся ближе, и стараясь даже не дышать, замер.
- Жил был король и… и… боялся он темноты!
- Как, боялся?
Не выдержал Ромка.
- А вот так, просто боялся темноты.
Шевцов развёл руками.
- Как только заходило солнце, он прятался в своем замке, где ярко горели свечи и факелы, и садился у камина. И никто об этом не знал, кроме старшей фрейлины, которая должна была присматривать за ним и опекать до тех пор, пока тот не станет взрослым.
- А, дальше?
- Дальше... дальше молодой король стал сильным и красивым, и всё это время фрейлина была рядом, следила за ним и помогала, когда ему было трудно.
Шевцов замолчал. Он не знал, что еще говорить.
- Папа, а король - Ричард?
Ромка понял, что сказка не пошла.
- Почему Ричард?
- Ну, пусть, он будет Ричард!
Ромка закашлялся. Шевцов взял стакан с водой, подал сыну.
- Так, Ричард, на сегодня достаточно!
Он притронулся к горячему лбу сына.
- Ну, па…
- Завтра продолжим про твоего Ричарда.
- Обещаешь?
- Да.
- Только по-настоящему!
Шевцов пробежал глазами по экрану монитора. В его секторе самолётов не было. Пик нагрузки прошёл. Пару часов назад он, словно пулемёт, выстреливал команды в эфир по-русски, по-английски, выстраивая самолёты в колонны и воздушные этажерки, создавая безопасные интервалы, закручивая одному ему понятную небесную карусель.
Тысячи цифр, посланных в эфир, формировали эшелоны, курсы, позывные, номера рейсов самолётов. Ошибиться хотя бы на одну цифру - значит подвергнуть экипажи и пассажиров неминуемой опасности. Как ни странно, ни он, ни другие авиадиспетчеры никогда об этом не думают. И сейчас, когда поток самолетов прошел, можно было закрыть глаза и расслабиться. Ан, нет! Ещё один самолёт подкрадывался по южной трассе. Шевцов взялся за кнюппель и вызвал позывной самолёта. На мониторе высветился РИЧ- 524 - топливозаправщик. Сразу превидился Ромка.
- Почему? Сказка. Король Ричард!
Шевцов вспомнил про свое обещание. Между тем, топливозаправщик вошёл в зону, получил указания и неторопливо погрёб на запад, помигивая электронным символом: РИЧ, РИЧ, РИЧ…
Ричард нервно ходил по тронному залу. Его шаги гулко разносились под сводами замка.
- Я - король и ли послушник старшей фрейлины!
Он остановился и повернулся к даме.
Красивая, с властным лицом, леди Каннингем улыбалась.
- Это решено, я соберу войско и выбью дух из герцога Эвила!
- Сэр Ричард! Вы давно считали деньги у себя в кошельке? Или Вы нашли сундук набитый золотом во время Ваших лесных прогулок?
- Фрейлина взяла его за руку.
- Ричард, мой мальчик, для войны нужны деньги, а у тебя их нет.
Напоминание о лесных прогулках встревожило Ричарда больше, чем намек на пустую казну. Мало кто знал, что он тайно любит бродить по лесным, звериным тропам, заходя довольно далеко, но всегда возвращаясь засветло. Это было, пожалуй, его единственной радостью в жизни, с тех пор как рушилось его государство, раздираемое по частям богатой знатью.
- Вчера еще две провинции. Эвил не сидит, сложа руки!
Фрейлина приклонила голову и быстро вышла.
Шевцов замолчал.
- Папа, дальше, дальше, ещё!
Ромка, протестуя, замахал руками.
- Дальше будет завтра, а сейчас пить пилюли и спать!
Шевцов изобразил строгость в голосе. Ромка обмяк, слез с подушки, заполз под одеяло. Шевцов зашелестел блистерами таблеток.
- Папа, я умру?
Ромка смотрел ему прямо в глаза.
- Ты что говоришь? Мы тебя лечим, мы купили хорошие лекарства!
Шевцов стал заикаться.
- Мы тебя очень любим…
- И плакать будете?
Ромка повеселел.
- А Серёжка не будет, потому, что у него моя пожарная машина!
- Пожар левого двигателя! Пожар левого двигателя! Ты что молчишь, заснул что ли?
Инструктор тренажёра постучал по гарнитуре. Шевцов дёрнулся, въехал в реальность, выстрелил набор стандартных фраз для этой аварийной ситуации.
- Аэрофлот 321, объявляю «Бедствие»!
- Понял, РИЧ, «Бедствие».
Шевцов поморщился. Он понял, что перепутал позывные.
- Какой РИЧ, это – Аэрофлот!
Инструктор встал из-за своего монитора, подсел к Шевцову.
- Ну и что мне тебе писать?
- Пиши, что хочешь!
Шевцов снял наушники, хотел встать, но инструктор остановил его.
- Я знаю, что у тебя проблемы с сыном, но работа есть работа.
- Согласись, в принципе, действия правильные!
Шевцов встал, протянул инструктору журнал проверки, но так и застыл, глядя в одну точку. Инструктор помахал рукой перед глазами Шевцова.
- Эй, ты где, здесь или…
- Или все или ничего!
Острый меч рассек воздух. Ричард, одетый в боевые доспехи поигрывал клинком.
- Браво, мой мальчик, это впечатляет!
Леди Канннингем захлопала в ладоши.
- Но на турнир прибыла личная охрана Эвила, подтягиваются и другие верные ему люди.
- И что?
- Ты будешь в меньшинстве, а если разбежится твоя охрана, то, вообще, выйдешь из замка один, и, я думаю, это будет последний твой турнир.
- Я так просто не дамся!
Ричард вложил меч в ножны.
- Тебе не стоит беспокоиться…
Фрейлина заговорила почти шёпотом. Ричард удивлённо поднял брови.
- Вы мне подарите тысячу всадников? Нет, сейчас угадаю... в замке нашли сундук с золотом!
Ричард засмеялся.
- По законам турнира вы должны присутствовать на нем со своей дамой.
Леди Каннингем заговорила официальным тоном.
- Да, знаю. Надеюсь, Вы мне не откажете в этом, как и в прошлые годы, ведь, так?
- Не совсем…
Фрейлина повернулась к дверям, хлопнула в ладоши. В зал вошли два пажа и молодая блондинка с серьёзным лицом
- Герцогиня Анна Каннингем, единственная наследница северных провинций! Громко объявила фрейлина.
- Вот тебе на, у Вас есть дочь?
- Да, мой король! Представьте себе, эта красавица - моя родная дочь и владелица чуть ли не половины земель Вашего государства. И когда она на турнире будет сопровождать Вас в королевскую ложу, то никто: ни герцог Эвил, ни его злые союзники, ни сам чёрт не выступит против короля. Ты будешь в
безопасности, мой мальчик!
- Этого ещё не хватало!
Ричард почувствовал, как загорелись его щёки от стыда. Прикрыться женщиной на турнире! Да, лучше умереть в бою! Ему, вдруг, стало страшно от этой мысли. Бросив доспехи и оружие, он вылетел из замка, и бежал, бежал, бежал...
"От судьбы не убежишь".
Шевцов вспомнил последние слова врача, обследовавшего Ромку, и замолк. В комнате воцарилась тишина. Был слышен только мерный ход настенных часов.
- Папа, а Ричард не боялся умереть?
Ромка вылез на подушки.
- Нет.
- Значит, это не страшно?
Шевцов долго молчал, поправляя ему одеяло.
- Нет, это не страшно.
Шевцов удивился тому, что он только что сказал сыну. Ромка удовлетворённо выдохнул, и, спустившись под одеяло, отвернулся к стенке. Шевцов с минуту постоял над кроватью, затем бросил таблетки на стол и вышел.
- Шева, глянь сколько!
Напарник-диспетчер ткнул его локтем. Шевцов увеличил масштаб монитора: в его сектор вплывала целая вереница самолётов. Их электронные символы сливались в одно большое белое пятно. Будет рубка. Шевцов почувствовал внутреннее напряжение, этакую тотальную мобилизацию, когда слух, зрение, нервы приводятся в готовность номер один. Он заранее определил, какой борт и каким образом, он будет разводить, затем спокойно взял в руку микрофон и стал ждать.
Тихо хрустнула ветка. Ричард замер, посмотрел по сторонам. Кто-то был рядом. Ричард, убежав из замка, зашёл очень далеко. Он никогда не был в этих местах, поэтому шел наугад. Хрустнула ветка. Он нащупал рукоятку кинжала.
- Зверь или человек?
Ветка качнулась против ветра. Здесь! Ричард прыгнул и подсечкой сбил убегающего наземь. Он занёс кинжал над упавшим и сразу опустил его: на него в упор смотрели глаза молодой девушки.
- Вы всегда так обращаетесь с дамами?
Ричард вложил кинжал в ножны, помог ей встать. Она поправила платье, отошла на шаг, склонила голову.
- Элизабет, дочь лесника.
- Вы следили за мной?
Ричард окинул ее взглядом.
- И да, и нет, просто дальше идти нельзя.
- Почему?
- Там медведица с медвежатами.
Ричард, вдруг, встрепенулся, поднял голову вверх, посмотрел на заходящее солнце.
- Мне нужно возвращаться, а другой дороги нет!
- Есть! Идемте, я покажу.
Элизабет шагнула в сторону от тропы. Ричард последовал за ней.
Вскоре они остановились: впереди чернела старая дубовая роща. Между могучими стволами покоилась холодная темнота. Ричард содрогнулся, ему показалось, что темнота медленно вползает в его тело, сковывает волю, забирает силы. Элизабет первой вошла в рощу, Ричард не двигался с места. Почувствовав не ладное, девушка оглянулась.
- Идите за мной, не думайте ни о чём!
Элизабет сразу обо всем догадалась. Ричард сделал шаг, затем другой, ноги стали ватными, тело не слушалось, как будто всё его естество взбунтовалось против него самого, но он всё-таки достиг передних деревьев.
- Пойдём, ты сможешь!
Элизабет взяла его за руку, и они пошли вместе. На опушке, когда свет ударил в глаза, Ричард сел прямо на землю. Заходящее солнце пульсировало, отражаясь красным пятном на водной ряби лесного озера.
Красные электронные символы самолётов мигали на мониторе. Самолеты сближались лоб в лоб друг к другу. Шевцова переклинило.
- Не может быть! Они же на разных эшелонах!
Он судорожно сжал тангенту микрофона, и, ничего не скомандовав, медленно отпустил.
- Поздно!
Он видел, как на мониторе истекают секунды до столкновения и считал удары своего сердца: тридцать... десять... ноль. На последней секунде ему показалось, что сердце не бьется. И лишь, когда метки самолётов благополучно разошлись и засветились друг от друга в разных направлениях, Шевцов понял, что произошёл сбой системы. Он вытер вспотевшие ладони прямо о мокрую рубашку, расписался в журнале и сдал дежурство. Стоя в курилке, он впервые поймал себя на страшной мысли, что не хочет идти домой, и скорей бы всё уже закончилось.
Ромка встретил его тяжёлым, надрывным кашлем и осунувшимся лицом. Шевцов придвинул стул к кровати сына.
- Привет, рыцарь!
- Папа, я боюсь.
Шевцов не ответил. Он встал, прошелся по комнате, подбирая нужные слова, снова присел на край кровати.
- Ричарду бы это не понравилось!
- Он сам боялся!
- Да, боялся, но зато потом…
- Что, потом?
Ромка попытался поймать Шевцова за руку.
- Вот, хитрюга!
Шевцов пригрозил Ромке пальцем.
- Па, ну, давай же! Я тебя всю ночь ждал.
- Ты сам, то как?
- Хо… хорошо!
Ромка изо всех сил сдерживал кашель, сжимая от напряжения свои ладошки. Шевцов встал, и с треском закрыл форточку.
Заскрипела дверь в оружейную комнату. Кто-то вошёл без стука.
- Дурной знак, что-то случилось!
Ричард сидел спиной к двери, но сразу определил, что это фрейлина.
- Эвил прислал тебе вызов.
Леди Каннингем говорила необычно тихо.
- Почему так скорбно?
Ричард развернулся к фрейлине.
- Или мой меч мне уже не принадлежит?
Он встал и выпрямился во весь рост.
- А может, Эвил превратился в огнедышащего дракона и извергает пламя средь бела дня?
- Скорее среди ночи и при свете факелов!
- Не понял…
- Он хочет биться ночью!
- Вот, как...
Ричард выдохнул.
- Мой мальчик, у тебя остался только один выход: появиться на турнире с Анной и не участвовать в поединке!
Леди Каннингем поклонилась и вышла. Ричард остался один. Такого поворота событий он не ожидал.
- Подождем, он должен уснуть!
Врач скорой помощи сделал Ромке укол. Шевцов вызвал ее прямо перед его дежурством, когда у Ромки начался приступ. Как только мальчик заснул, он пошел проводить доктора.
- Скажите, перед… перед…
- Смертью?
Доктор остановился.
- Да... он будет страдать?
- У него будут страшные боли.
- Сколько едет скорая?
Они подошли к машине. Врач открыл дверцу.
- Вы должны иметь препараты на этот случай.
- У нас есть. Недавно получили.
- Тогда, держите их наготове!
Шевцов почувствовал неладное на мед контроле. Дежурный фельдшер отоложил тонометр, сделал запись в журнал, покачал головой.
- Едва уложился.
После предполетных указаний Шевцов выкурил подряд сразу две сигареты: через десять минут прием дежурства, а перед глазами, не переставая, мигают вчерашние красные пятна на мониторе и за ними стоят влажные глаза Ромки. Шевцов знал, что так бывает, и что это пройдет, работа такая, но сейчас не мог собраться, прийти в норму, чтобы сесть за пульт и принять дежурство.
Хлопнула дверь. Диспетчеры потянулись в зал управления.
- Пора!
Шевцов выбросил окурок, выдохнул дым, и, сжав кулаки, тоже пошел с ними по длинному коридору.
Горящие факелы бросали длинные тени на стены центральной галереи и как живые, плясали вокруг короля. Ричард до боли сжал рукоятку меча и сделал шаг в сторону главных ворот. Замок был пуст. Еще днем все его люди покинули его, разбежавшись кто куда при виде грозной армии Эвила.
Ричард опустил забрало и пошел. Ему, вдруг, показалось, что битва уже началась, что шагая один, он своим острым мечом рассекает зловещий сумрак лестниц и переходов, разрубает тьму на куски, загоняя ее чудовищ в самые глухие углы. Он двигался всё быстрее и увереннее, как тогда, в лесу, следуя за Элизабет.
Ромка был ещё в сознании. Его глаза с каждой минутой все сильнее наливались болью, исходящей откуда-то из груди. Шевцов увидел, достал ампулу, распечатал шприц.
- Нет, пап, не надо! Я не хочу спать!
У Ромки потекли слезы. Шевцов отложил шприц, присел к сыну.
- Тебе не будет больно, я просто хочу помочь.
- Я хочу сказку…
Ромка протянул к нему руку. Шевцов поднес ее к губам.
- Сейчас?
- Да, па, не бойся, я потерплю…
Шевцов вытер глаза Ромки и сжал в руках ладошку сына.
Ричард открыл ворота. Чернота ночи, обагрённая всполохами костров, вновь придавила его, но король вынул меч из ножен и вошёл в круг, образованный воинами герцога Эвила.
Шевцов глянул на Ромку. Ему показалось, что мальчик не только слышит его голос, но и даже видит его повествование.
- А ты - храбрец!
Эвил с уважением посмотрел на Ричарда.
- Где твой меч, Эвил, или ты боишься меня?
Ричард сделал к нему шаг. Несколько воинов подняли копья и преградили ему путь.
Ромка, стиснув зубы, изо всех сил держался за руку Шевцова.
- Сдайся, или умри!
Эвил поднял руку вверх.
- Нет, па, нет, он не будет, не будет…
У Ромки начались судороги.
Ричард мечом отбил в сторону копья и пошел на герцога.
- Эвил, ты - трус!
- Все, Ричард! Поединок закончен!
Эвил опустил руку.
Два десятка воинов натянули луки, но тот час опустили их, наблюдая, как маленький мальчик протискивается сквозь плотные ряды вооружённых мужчин, приближается к Ричарду, и, взяв его за руку, уводит куда-то далеко-далеко.