Имея за плечами некоторый православный опыт, прочитав в свое время много религиозных книг, я не мог пройти мимо недавно вышедшего, нашумевшего и запрещенного к показу на российском ТВ сериала – «Монастырь».
Сериал этот попал в опалу сразу и надолго, и не спасло его даже участие в съемках таких известных актеров как Ф. Янковский, М. Миронова, Е. Добровольская, Е. Коренева.
Но опала пошла сериалу на пользу (в наше время запрет – лучший пиар): «Монастырь» привлек к себе внимание народных масс: смотрят и обсуждают его и глубоко верующие прихожане, и теплохладные захожане, и люди, совершенно далекие от религии. Часть зрителей явно привлекло участие в сериале Марии Ивлеевой, известной телеведущей и блогера.
Я не собираюсь давать профессиональную оценку сериалу, так как я не профессионал в этой области; мне был более интересен сюжет фильма, его персонажи, а не уровень актерской или операторской работы; моя рецензия – это просто мои впечатления о фильме, мои мысли, им вызванные. Скажу лишь, что по стилистике «Монастырь» чем-то напомнил мне сериал «Школа» Валерии Гай Германики, который, кстати, тоже был в свое время запрещен.
***
Фильм начинается с показа рая – рая земного: Эмираты, море, песок, солнце, вечеринка. А затем рай исчезает, героиня отключается и просыпается…в аду. В аду, разумеется, земном: денег на карточке нет, все знакомые уехали, мобильник друзья не берут, а кто отвечает, тот посылает Марию (имя главной героини) подальше. Есть в этом аду и свои бесы – подручные олигарха, решившего убить Марию за непотребный ролик, где фигурирует жена олигарха, подруга Маши – Ангелина.
Спасает Машу смекалка и быстрые ноги. Так она попадает в женский монастырь, где становится послушницей.
***
То, что мир наш зыбок, суетен, греховен, а иногда и страшен – мы это знаем и без сериала.
Жизнь за стенами монастыря – наша жизнь, мы ею живем, иной жизни и не знаем. А какова жизнь в стенах монастыря?
Режиссер фильма как бы проводит экскурсию: вот он каков православный монастырь, любуйтесь, смотрите.
Смотришь и думаешь: вряд ли режиссер, далекий от религии, не имевший опыта монастырской жизни, может понять эту жизнь и адекватно ее показать.
В то же время понимаешь: иногда со стороны правда видна лучше, чем изнутри.
***
Наш светский мир, конечно, страшен, но и мир монастыря – в фильме – жутковат.
Смотрю я на игуменью и вспоминаю строки Бродского: «Всем хорош монастырь, да с лица — пустырь и отец игумен, как есть, безумен».
Что мы видим? Игуменью, с одной стороны закомплексованную, а с другой стороны упивающуюся своею властью; игуменью, которая умело жонглирует христианскими и околохристианскими цитатами, которая отождествляет свою волю с волей божьей, для которой монастырский устав и догмы важнее личности человека.
Догмы…
Кто-то сказал: «Можно зациклиться на какой-то догме, а потом вдруг выяснится, что эта догма была неправильной».
А какая догма правильна? Всегда правильна?
Наверное, эта догма – любовь к ближнему.
***
Непросто жить в монастыре.
Болит тело – молись, хочешь хорошенько поесть – молись, хочешь спать – молись, хочешь переспать – молись. Никаких радостей (кроме праздничных служб), жизнь в постоянном психическом и физическом напряжении. Людям неверующим уклад монастырской жизни может показаться самым настоящим дурдомом.
Но жизнь монастыря можно оправдать религиозными цитатами, да и вообще: со своим уставом в чужой монастырь не суйся, не нравится монастырь – уходи, никто тебя не держит. Монашеский путь – особый. Пусть монахини живут, как считают нужным. Пусть спасаются.
На этом можно было бы и поставить точку, когда бы не смертельная болезнь монахини Пантелеймоны, которую игуменья Елизавета и ее помощница Патрикея игнорируют, считая притворством и капризами, и которая в итоге приводит Пантелеймону к смерти. Заигрались монашки в игрушки, а реальную беду прозевали.
Мария имеет опыт медсестры, пусть она цинична, груба, но она делает то, что надо – ищет лекарства, вызывает скорую, за что потом и попадает в монастырский карцер.
Получается, что самая адекватная и человечная женщина в этом монастыре это Мария. Как так получилось, что у московской оторвы, тусовщицы, матерщинницы, любви к ближнему больше, чем у игуменьи монастыря и всех ее монахинь?
Что ж, недаром она носит имя Мария, это имя как бы намек на иную Марию, не Деву, разумеется, а на Марию Магдалину или, скорее, на Марию Египетскую, блудницу, ставшую впоследствии святой.
Понятно, дело здесь не только в имени, но и в человеческих качествах: можно быть циничной, даже распущенной, но при этом иметь золотое сердце и трезвый ум.
***
Один батюшка сказал: «Все ереси исходят из женских монастырей». Не знаю насчет ересей, но насчет перегибов – точно.
В сериальном женском монастыре мы видим массу перегибов: поощрение стукачества, тотальный контроль сверху (исповедь помыслов перед игуменьей), запрет на дружбу между монахинями (хотя при этом проповедуется любовь к ближнему), недоверие к медицине и слепое преклонение перед религиозными цитатами. И самое страшное, то, в чем часто упрекают православных: форма религии ставится выше содержания.
То ли аскетизм сушит душу человека, то ли огромная власть развращает, а может и то, и другое вместе? Вот смотришь на игуменью и становится страшно: а вдруг все игуменьи (и игумены) такие?
Игуменья совершает добро лишь один раз, и то случайно, по ошибке: спасает от подручных олигарха Марию.
***
Из всех православных в этом сериале самый трезвый, адекватный – иеромонах Варсонофий; этот человек – сторонник общечеловеческих ценностей, дающий людям советы, продиктованные не столько начитанностью и знанием православной литературы, сколько житейским опытом.
Хотя некоторые персонажи фильма и заявляют, что отец Варсонофий «неправильные советы дает», советы его на самом деле правильные, христианские, ибо в основе их лежит любовь к человеку.
Игуменья Елизавета и ее подопечные (монахини) как бы исповедует те же христианские ценности, что и Варсонофий, но в основе их мировоззрения нет любви, поэтому и игуменья, и весь ее монастырь выглядят довольно карикатурно, причем авторами этой карикатуры являются они же сами.
Отец Варсонофий – батюшка-мечта: он понимающий, человечный и, что редкость в православии, образованный. Там, где ждут приговора «беснование», он ставит медицинский диагноз; там, где родитель унижает сына средневековым словом «блуд», отец Варсонофий видит юношескую гиперсексуальность и дает советы как ее побороть – как психолог, а не священник.
Отец Варсонофий умен, образован, ему многое дано. Но кому дано много, с того много и спросится.
На нем ответственность не только за монастырь, но и за своих детей.
Ругая игуменью, мы не должны забывать, что она дочь Варсонофия, его детище и в плотском и в духовном смыслах. Варсонофий совершает ошибку, дав дочери неограниченную власть в монастыре, которая ее со временем развращает, но он же и исправляет эту ошибку, способствуя уходу дочери с поста игуменьи и переводу ее в обычные монахини.
Смотришь на сына Варсонофия Юру-Георгия (впоследствии выясняется, что это его внук, а не сын) и думаешь: а правильно ли Варсонофий воспитал Юру? Да, проблема образования решена блестяще: Варсонофий это мегамозг и сын его тоже; Юра экстерном сдает все школьные предметы на отлично, но решена ли проблема социализации?
Юра всего боится, многого не знает, готов ли он к обычной светской жизни? Да, замечательно, что он хочет стать монахом и хорошо, если он им станет, как его отец (то есть дед), а вдруг передумает? Тем более, что его религиозные взгляды не выстраданы, как у Варсонофия, не продиктованы жизненным опытом, а приняты на веру, можно сказать, навязаны.
Варсонофий пытается всячески оградить Юру от ошибок, но, может быть, было бы правильнее дать юноше возможность совершить эти ошибки? Пусть бы он набил себе шишки на лбу, зато знал бы: черное это черное не потому, что ему так сказали, а потому, что он сам это понял, испытал.
В итоге Юра на время уходит из-под опеки Варсонофия, поддается соблазнам (секс, алкоголь, наркотики) и лишь каким-то чудом выбирается из порочного болота.
Маятник качнулся в обратную сторону: сверхдуховный юноша хлебнул «нормальной» жизни и пришел к стабильному усредненному состоянию, стал обычным, нормальным, как все.
В конце сериала Юра связывается по телефону со своей матерью Алисой («блудницей», по словам ее сестры, игуменьи Елизаветы), живущей в Москве, и едет поступать в московский ВУЗ.
***
Ближе к концу сериала зритель многое узнает из того, что замалчивалось в первых сериях сериала: историю жизни Варсонофия и его семьи до монастыря.
Корни сюжета, духовные корни героев – в Перестройке, в той переходной поре, когда соблазны кружили головы даже самым консервативным и нравственным людям; когда одни поддавались искушениям, а другие, заглянув в безумные зрачки времени, ужасались и убегали, кто куда – в том числе и в монастыри.
Ольга, бывшая жена Варсонофия, мать Алисы и Лизы, относится к первой категории: ей важны развлечения и деньги, новое время открыло для нее новые возможности, и она старается не прогадать, использовать эти возможности по полной. И заодно приобщить к новой жизни своих детей.
Варсонофий – из тех, кто ужаснулся, растерялся перед новым временем; он забирает детей, Алису и Лизу, и уходит в монастырь. Дети его воспитываются при женском монастыре, при этом монашки постоянно твердят детишкам, что мать их блудница, в которой сидит бес.
Дочери – разные: старшая, Алиса, пошла в мать, Лиза – в отца. Лиза впитывает православие как губка, Алиса – ему противится.
Девочки часто ссорятся: Лиза называет Алису блудницей, а та отвечает ей: «какая же ты тупая».
В итоге Алиса убегает из монастыря, чтобы хлебнуть «нормальной» жизни, но судьба ее не щадит: хлебнув по самые ноздри, став матерью-одиночкой, она отдает Варсонофию сына Юру на воспитание.
Юра узнает всё это лишь в последней серии.
В той же последней серии Юра выходит на общение с матерью; есть надежда, что отношения их наладятся и взаимно их излечат.
***
К концу сериала сверхнабожный Юра становится обычным, нормальным юношей, а в его матери Алисе, «блуднице», просыпается материнский инстинкт.
Есть надежда, что бывшая игуменья Елизавета тоже исправится и придет к Норме, излечившись от своего главного порока – любоначалия.
Получается, что к Норме, как и к Богу, ведут разные пути: одних через мирские искушения, других – через монастырские.
Так сложились судьбы двух, таких разных, сестер: «блудница» Алиса перебесилась в миру и стала мудрее; сестра ее, Елизавета, прошла искушение властью, и, будем надеяться, станет добрее.
Что касается судьбы Марии, то Маша, получив «отпущение грехов» от олигарха, имея возможность вернуться в Москву, остается при монастыре. Но, скорее всего, она будет искать счастья в браке с Варсонофием. Станет ли он расстригой для этого, об этом в фильме не говорится, но догадаться об этом не трудно.
Скорее всего, так и будет, и пусть это не совсем по-православному, зато вполне по-человечески.
***
В фильме, кроме беспристрастного отображения безумий светского мира и перегибов в мире духовном, дается ответ на вопрос, который вправе задать всякий молодой человек, находящийся на духовном распутье: может ли глубоко верующий человек быть при этом вполне адекватным и умным? Вполне. Пример тому – Варсонофий.
Есть ли духовный потенциал у таких тусовщиц и оторв, как Маша? Да, есть.
В заключение скажу следующее: один монастырь – еще не все монастыри, а монастыри вообще – еще не всё православие.
Является ли данный сериал антиправославным? Думаю, что нет.
Я бы сказал: критика и взгляд со стороны – всегда полезны.
Будет ли у сериала продолжение? Вероятно, да.
Но лично бы я поставил в этой истории точку.
декабрь 2022