«Ну почему она смогла изменить себя, сохранив при этом своё очарование, а я нет?» - с горечью подумала, глядя на неё.
А ведь мы в чём-то схожи с ней. Нет, не внешне — здесь мы полная противоположность. Я высокая, статная блондинка(была) с тяжёлыми белокурыми косами, которые обвивали мою голову, как корона. Всегда мечтала её носить.
Мария — хрупкая шатенка. Моя внешность — произведение искусства. Сколько я приложила усилий, чтобы кожа стала, как бархат. Мария же мало обеспокоена собственной внешностью, и от природы обладает кожей, напоминающей мягкий отблеск жемчуга, чуть матового с перламутровыми переливами. От неё словно исходили флюиды тепла и света. Мне хотелось думать, что от телесной оболочки. Но нет, как неприятно это признавать, они шли изнутри. Неудивительно, что все благоговели перед ней, а брат просто обожал её.
- Я никогда не сделаю ничего такого, что причинит тебе вред, сестрёнка, - пообещал он ей однажды.
Не знаю почему, но меня задели эти любезные слова, его взгляд, устремлённый на неё. На меня молодой герцог смотрел, как на пустое место. Слуги, которые прежде трепетали передо мною, перебежали в другой лагерь. Теперь герцог и его сестра стали для них более важными персонами, чем вдовствующая герцогиня.
Предатели! Они ещё пожалеют об этом, - пообещала себе.
"Но что же нас сближает с юной сестрой герцога?"- мысленно вопрошала себя. На этот вопрос дал ответ герцог, когда я вышла подышать воздухом в сад и наткнулась на Гильома и его сестру. Отошла и встала, незамеченная ими, за кусты.
- Есть те, кому нужна свита, чтобы чувствовать себя хорошо, а есть одиночки, как я и ты, пожалуй и Бертрада. И для таких, как мы, собирать нужное окружение — нелёгкий труд. Только Бертрада утвердилась в своём праве не считаться с чужим мнением и во всём полагаться лишь на себя.
Подметил верно. Но как же иначе? Большинство предпочитает собираться в стайки, в стаи и интуитивно ищут себе вожака. Так они чувствуют себя более уверенно и защищённо.
Когда независимость в крови, то подобное кучкование угнетает и вызывает презрение. Мне индифферентно, как тогда, так и сейчас.
- А разве мы не полагаемся на себя? - тонко улыбнулась его сестра.
С распущенными волнистыми волосами, которые золотило солнце, она напоминала одну из demoiselles («девушек») - лесных фей, которые одевались в белое и исчезали, если кто-нибудь подходил к ним слишком близко. Утверждают, что цветы вырастали под их ногами, они могли мгновенно вызвать ветер и так же быстро прекратить его. Они жили в пещерах и гротах и были связаны с родниками и текучей водой. Также известно, что они заступаются за бедняков и могут быть очень жестокими в ярости, если происходит что-то несправедливое.
Задумавшись над этим сравнением, чуть не пропустила ответ Гильома:
- Мы с тобой полагаемся только на себя и друг на друга, по крайней мере я, а ты…
Что он дальше хотел сказать, я не успела дослушать, так как их беседу прервала Гризела де Шассень из Бордо — очередная фаворитка герцога. Прервала на самом интересном месте. Терпеть не могла эту мартышку. Конечно же она стала жеманиться и строить глазки Гильому. Скоро эта пассия надоест герцогу, он найдёт ей замену. Он менял их, как перчатки, и ни одна не затрагивала его сердце. Так что на этой слабости сыграть не получится. Есть ли вообще у него уязвимые места?
Оказалось, что есть.
Некий молодой конюший по имени Эвре, младший брат Гризелы, воспылал нежными чувствами к сестре своего сеньора. Этот смазливый юнец бросал на Марию влюблённые взгляды и томно вздыхал при виде неё. Его старания пропали втуне. И тогда сей безрассудный юноша решился на дерзкий поступок — он попытался влезть в окно своей возлюбленной, однако был схвачен стражей.
Герцог в ярости приказал его вздёрнуть на крепостной стене.
Сестра герцога после безуспешной попытки уговорить брата сменить гнев на милость, пришла к тюремной камере и постаралась устроить Эвре побег. Её старания оказались тщетны. При попытке к бегству юноша был убит. Не узнав в плаще с накинутым капюшоном сестру герцога, стражники едва не ранили её.
Утром Мария вышла белее снега.
- Сестрёнка, ты плохо выглядишь. С тобой всё в порядке? - обеспокоенно спросил Гильом, наклонившись к виновнице скандала. Он взял её за подбородок и, приподняв лицо, буквально впился в неё своим взглядом.
И тут девушка преобразилась.
Негодование, гнев, ярость промелькнули на лице Марии. Она оттолкнула брата, пытавшегося удержать её.
- Не заставляй чернь думать, что слуга дорог тебе!- вспылил герцог.
- Я его вообще не замечала, но разве столь ничтожная вина достойна смерти?
- И поэтому ты бросилась к нему на помощь. Спасать никчёмную жизнь тщеславного юнца, рискуя своей?!
- Знаю, это был безрассудный поступок, но так было правильно, - твёрдо ответила она.
А через несколько дней задержали Гризелу, которая пыталась отравить сестру герцога, посчитав, что из-за неё погиб брат.
- Это неправда, я ничего в вино не подсыпала, - залепетала Гризела, пойманная с политичным.
- Это легко проверить, - Мария протянула кубок бледной, словно смерть, м-ль де Шассень.
- Пей, или умрёшь на плахе, - твёрдо произнесла сестра герцога.
Гризела выбрала отраву вместо меча палача.
Эти события давали веский повод задуматься. Мария, рискуя жизнью, пыталась спасти юнца, сочтя его вину не стоящей гибели. И обрекла на смерть отравительницу.
Странное сумасбродство, но можно ли его использовать, как оружие против неё?
Я не была в этом уверена.
Зато убедилась, что Гильом уязвим — он любит сестру и вбил себе в голову, что должен оберегать её ото всех и от всего.
Значит, Мария должна умереть, только не от кинжала, или яда. Это слишком просто. Придётся обратиться к древнему колдовству. Отныне тот, кто близок к проклятому Гильому, обречён на погибель.