В Хорватии и в других странах проживают сотни людей, которых зовут Марко Дошен. Все или почти все они принадлежат к хорватскому племени БУНЕВЦЫ, и почти все происходят из старинного и многочисленного граничарского дворянского рода. Моя повесть посвящена САМОМУ прославленному Марко Дошену.
Прародина буневцев — суровая, каменистая страна, носящая нежное имя ЛИКА. Она расположена почти в геометрическом центре современной Хорватии: между приморским хребтом Велебит, Динарским нагорьем и Горским Котаром. Этой уникальной стране посвящена моя статья «Непокорённая Лика»...
Марко Дошен родился 7 июля 1859 года, в личанском селе Мушалук (которое позже вошло в состав города Госпича). По окончании начальной школы в родной Лике, Марко продолжил образование в хорватский гимназии города Беловара. После получения аттестата, он вёл торговые дела в Сисаке, Броде-на-Саве, Оточаце и Копривнице. В 1890 году Марко Дошен приехал в Санкт-Петербург и поступил на работу в «Русско-славянский книжный магазин» (Невский проспект, 74). Основателем и директором магазина был хорватский интеллектуал Крунослав Геруц, которого лидер Хорватской крестьянской партии Степан Радич назвал «консулом Хорватии в Петербурге». Вскоре Дошен стал заместителем Геруца (см.: Михаил Ващенко «Хорватские идеологи Геруц и Дошен.» — СПб, 2015.). Важную роль в жизни Дошена сыграло также знакомство с Михаилом Михайловичем Филипповым, потомком гетмана Богдана Хмельницкого и автором исторического романа «Осаждённый Севастополь» (отмеченного сочувственным отзывом севастопольского ветерана графа Льва Толстого).
В соавторстве с Филипповым, Дошен написал и издал книгу «Хорваты и борьба их с Австрией» («Hrvati i njihova borba s Austrijom»), под коллективным псевдонимом «М. Д. Билайградский» (псевдоним раскрыл Михаил Ващенко в статье «Хорватские идеологи Геруц и Дошен.» — СПб, 2015.). В хорватской поэзии "Белым градом" традиционно именуют Загреб (а отнюдь не Белград, как кто-нибудь может подумать). К Загребу и отсылает псевдоним.
Стоит вспомнить, что в то время Австрия безраздельно владела хорватскими регионами Далмацией и Истрией. А в кондоминиуме с Венгрией — контролировала Боснию и Герцеговину, которые до 1908 года номинально подчинялись Стамбулу. Северная Хорватия подчинялась Будапешту: бОльшая её часть — на правах отдельного королевства, а Воеводина и портовый город Риека — напрямую... Такой был расклад на том историческом срезе: под скипетром общего Австро-Венгерского монарха Франца-Иосифа Габсбурга, Хорватия пребывала расчленённой.
Но и потом — не лучше...
Как при жизни Марко Дошена, так и многие годы спустя после его смерти, в головах беспринципных политиканов рождались всё новые и новые варианты расчленения Хорватии... Рождаются они и до сих пор…
И мне кажется, что в названии вышеупомянутой книги ключевое слово — даже не АВСТРИЯ. Ключевое слово — БОРЬБА! К борьбе за Отчизну и Свободу, к борьбе сразу на несколько фронтов готовил себя Марко Дошен, и этой борьбе посвятил он всю свою жизнь.
В 1893 году Дошен вернулся из России в подъярёмную Хорватию, жил то в Госпиче, то в Копривнице. Он организовал в этих городах избирательную кампанию Хорватской партии права (ХПП), основанной его земляком-личанином Анте Старчевичем. В 1894 - 1904 годах Дошен издавал еженедельник «Hrvat» — орган Госпичского клуба Хорватской партии права. Членами этого клуба состояли прославившиеся впоследствии хорватские патриоты Фран Бинички и Милан Огризович.
В 1913 — 1918 годах Дошен был депутатом Хорватского Сабора от Хорватской партии права. После образования в конце 1918 года возглавленного Карагеоргиевичами Королевства сербов, хорватов и словенцев, Дошен несколько раз избирался в Скупщину (в 1920, 1923 и 1925 гг.) депутатом от Хорватской крестьянской партии, основанной Степаном Радичем. Программы ХКП и ХПП были во многом похожи, и в обеих партиях имелись фракции различных оттенков. При этом следует особо отметить, что в отличие от Радича, Марко Дошен всегда непримиримо относился к большевикам. Ибо его друг Крунослав Геруц и сын последнего, Георгий Геруц, стали жертвами красного террора. В 1920 году был расстрелян большевиками Георгий Геруц, офицер Северной добровольческой армии генерала Е. К. Миллера. Крунослава Геруца несколько раз ссылали, год его смерти до сих пор неизвестен...
В 1923 году Марко Дошен опубликовал в газете «Личанский Хорват» подробную биографию и родословную Анте Старчевича. В 1925 году Дошен вышел из ХКП после того, как её лидер Степан Радич заключил соглашение с министром-председателем Николой Пашичем, не чуждым великосербского шовинизма.
После установления 6 января 1929 года великосербской диктатуры короля Александра I Карагеоргиевича, Дошен присоединился к Усташской хорватской революционной организации (УХРО), основанной 7 января 1929 г. членом ХПП и депутатом Хорватского Сабора Анте Павеличем, коий также был потомком граничаров Лики. Кстати, между дворянами Дошенами и крестьянами Павеличами существовали разветвлённые родственные связи (см.: Bruce P. Grzebinski. Our past and present-- for the future: a genealogical history of Leo Doshen and his Pavelic, Sulik and Humensky relatives. — Madison, 2003). Вскоре Дошен вошёл в число членов Главного Усташского Стана и доглавников УХРО — заместителей поглавника Павелича (в конце 1930-х годов за доглавниками закрепилось прозвание «расы» — по аналогии с князьями Эфиопии).
А 6 сентября 1932 года 73-летний Марко Дошен возглавил Велебитское восстание горцев-личан против Королевства Югославии. Его правой рукой был герцеговец Андрия Артукович (HRVATSKI BIOGRAFSKI LEKSIKON, Zagreb, 1993.). Решение о восстании приняли Анте Павелич, Векослав Серватци и Густав Перчец, на тайном заседании Главного Усташского Стана в австрийском городе Шпиталь-ам-Пирн. Активными участниками восстания стали члены УХРО Ранко Бобан (герцеговец), Векослав Серватци (граничар из Воеводины, с дальними армянскими корнями) и Джуро Рукавина. Это смелое, но неудачное восстание впоследствии было воспето в хорватском фольклоре:
Слышен голос Велебитской вилы:
«Мой Хорватский край, родной и милый!
Витязь саблею в долине машет,
В бой ведёт он доблестных усташей!»
(из хорватской эпической песни «Ispunjeni zavjet», 1941 г. В ХХI веке песня неоднократно исполнялась гусляром Иваном Антосовичем)
В исторической не-усташской литературе Велебитское восстание чаще всего описывается с искажениями фактов. Мало того! В старой усташской литературе тоже можно заметить недомолвки. Которые были обусловлены вполне конкретной причиной... Общепризнано, что Анте Павелич тщательно проработал схему доставки оружия, спланировал боевые операции, избрал местом первоначального выступления личанское село Брушане, однако... выступление было подавлено сербскими жандармами в самом зародыше. Казалось бы, подобный финал должен был стать ударом по престижу Павелича. Или, как минимум, по престижу Дошена и Артуковича. Однако ж, не стал! НИКТО из видных хорватских политиков НЕ обвинил Павелича, Дошена и Артуковича в НЕКОМПЕТЕНТНОСТИ. А сами они не пытались как-то оправдать свой провал. И это представляет собой загадку...
Разгадка же — не в храбрости и военном профессионализме сербских жандармов, но в их трусости и подлости. А именно. Жандармерию в Брушане возглавлял черногорский изменник и сербский шовинист Душан Шушняр, чьи подручные часто и безнаказанно избивали местных хорватов. Именно Шушняра Павелич решил покарать в первую очередь. Перерезав ночью телефонные провода, рано утром 6 сентября усташи произвели взрыв и начали обстрел жандармской казармы. Приготовились к штурму. НО только вот штурм не потребовался. Поскольку при первых же выстрелах "сербские юнаки" разбежались по близлежащим домам и захватили в заложники хозяев, приставив им штыки к горлу!
80 лет никто не писал об этом "подвиге" шушняровцев. Ни сербские авторы (само собой!), ни хорватские. А до итальянцев, венгров и других данный факт, видимо, и не дошёл... Потому что усташи отступили. Усташи тихо покинули Брушане, чтоб не подать жандармам повод к убийствам мирных жителей! Усташи не захотели и не смогли перешагнуть через жизни хорватских заложников. И разумеется, НИКТО не должен был об этом узнать! Чтобы пример Шушняра не стал заразительным, чтоб не появилось у врагов соблазна при всяком удобном случае применять против усташей Шушняровскую тактику! Павелич и его расы сочли за лучшее УМОЛЧАТЬ об этом преступлении Шушняра, не выставлять сербам счёт за него...
Чтоб сохранить за усташами сложившуюся репутацию несгибаемых и непреклонных революционеров! Вот она — разгадка!
И только в 2013 году уроженец села Брушане Звонимир Дошен (дальний родственник Марко Дошена и двойной тёзка его сына) изложил в своей статье «Na 81. obljetnicu Velebitskoga ustanka.» («Личке новине», 8. rujna 2013.), как же всё было НА САМОМ ДЕЛЕ.
После оставления Брушане, усташи-подпольщики, реэмигранты и примкнувшие к ним местные крестьяне ещё несколько дней маневрировали в горах и долинах. Но эффект внезапности был утрачен, шансов на успех уже не было. Александр I Карагеоргиевич направил из Белграда в Лику крупные контингенты...
13 сентября доглавник Дошен ушёл в Италию, к Павеличу. Артукович, Бобан и Серватци также эвакуировались в Италию. Джуро Рукавина и ещё несколько десятков повстанцев попали в плен. Были арестованы сотни подозреваемых в причастности к Велебитскому восстанию.
Но борьба на этом не закончилась...
В 1933 году Марко Дошен переехал в Болгарию, где установил неформальные дружеские отношения с деятелями Внутренней Македонской революционной организации (ВМРО), союзной усташам. Совместно с лидером обновлённой ВМРО Ванчо Михайловым и его супругой Мельпоменой (Менчей) Кырничевой, Дошен возложил цветы на могилу доблестного воеводы Тодора Александрова, убитого боевиками левой фракции ВМРО.
Дошен совершил турне по Болгарии, выступая с публичными лекциями (см.: dr M. Jareb «Odnos Ante Pavelica i Ustasko-domobranskog pokreta s Bugarima i Bugarskom od kraja dvadesetih godina do uspostave NDH u travnju 1941.» — In: Hrvatsko-bugarski odnosi u 19. i 20. stoljecu, Zagreb, 2005.) и приняв 12 февраля 1933 г. участие в Великом Македонском сборе в городе Горна-Джумая (позднее коммунисты-димитровцы переименовали её в Благоевград). На Сборе Марко Дошен озвучил два хорватских приветствия членам ВМРО.
Вначале Дошен зачитал поздравление от председателя Верховного старейшинства «Хорватского Домобрана», д-ра Анте Павелича (Павелич был одновременно и старейшиной домобранов, и поглавником УХРО):
— «Дорогие братья! Верховное старейшинство "Хорватского Домобрана" поздравляет нынешний Сбор, на котором собрались представители родолюбивых македонских организаций, с целью ещё раз продемонстрировать в этот критический момент силу и единство всех македонских организаций в борьбе за самостоятельность Македонии и принять важные решения, с прицелом на будущую работу и борьбу. Мы заявляем и подчёркиваем, что общий недруг наш осуждён беспристрастным общественным мнением, которое возмущено грубыми и бесчеловечными действиями Белграда! С братским приветом! Председатель: Анте Павелич. Секретарь: Милкович»
(текст опубликован в журнале «Илюстрация Илинден», март 1933. Перевод Михаила Девлеткамова)
Здесь прозвучало гневное осуждение тирании Александра I Карагеоргиевича. Затем Дошен приветствовал македонцев уже от себя лично:
— «Милые братья и сёстры! Болгары и хорваты имели в прошлом свои державы, свои исторические имена. Они оставили на Балканском полуострове следы своего геройского духа и своей национальной культуры. Когда заглянем в наше прошлое, то увидим, что мы много значили друг для друга, много добра сделали друг для друга. В прошлом были мы не только добрыми соседями, но и добрыми союзниками. С полным правом надеюсь, что наш союз в будущем будет столь же крепким и сильным!»
(текст также опубликован в журнале «Илюстрация Илинден», март 1933. Перевод Кирилла Козубского)
В январе следующего, 1934 года увидела свет брошюра Дошена «Нашият съюз с македонските българи и за какво се борим ние, хърватите». Около того же времени в южноамериканском ежегоднике «Domobran» был опубликован составленный Дошеном «Kratki pregled hrvatske povijesti» («Краткий очерк хорватской истории»).
А 19 мая 1934 г. в Софии произошёл государственный переворот Дамяна Велчева и Кимона Георгиева. Кабинет Георгиева установил авторитарный режим, отодвинул в сторону Бориса III, распустил Народное собрание и запретил политические партии и организации, включая ВМРО. Многие деятели ВМРО были вскоре же арестованы (Иван Михайлов «Спомени» IV, стр. 394 - 396.) Ванчо Михайлов не без оснований назвал этот переворот — «сербофильским».
Дошен счёл за лучшее выехать из Болгарии в Венгрию.
Следуя решениям Великого македонского сбора, доглавник Дошен принял активное участие в координации действий УХРО и ВМРО против Александра I Карагеоргиевича, пресловутого «Ацо-тиранина», как его именуют хорваты. В результате плодотворного сотрудничества этих организаций, в октябре 1934 года была совершена Марсельская акция, в ходе которой король Александр и политический прохиндей Луи Барту были убиты македонским болгарином Величко Кериным, более известным как Владо Черноземский (Георги Марков «Покушения, насилие и политика в България 1878-1947» — София, «Военно издателство»). Подвиг Владо Черноземского воспет и в македонском, и в хорватском фольклоре.
Принято считать, что в 1942 году, через год после создания Независимой Державы Хорватской, Дошен вернулся на родину, будучи тяжело больным, прервав медицинский курс в венгерской клинике. Это вполне было в характере отважного граничара. Правда, по другим сведениям, Дошен появился в Загребе уже летом 1941-го, а 14 июля 1941 г. принял участие в основании Общества Хорватско-болгарской дружбы. Здесь версии расходятся... 23 февраля 1942 г. Марко Дошен был избран председателем Хорватского Сабора и пребывал на этом посту до конца своих дней (см.: Михаил Ващенко «Хорватские идеологи Геруц и Дошен.»).
7 июля 1942 г. Марко Дошен имел продолжительную беседу с посетившим Хорватский Сабор митрополитом Гермогеном Максимовым, первоиерархом недавно основанной Павеличем Хорватской Православной Церкви. А также — бывшим военным епископом Всевеликого Войска Донского (я написал его биографию — «Сын Тихого Дона. Православный Патриарх Хорватии»). Это была удивительная встреча: хранитель тайны Велебитского восстания пожал руку хранителю тайны Мамантовского рейда. Беседовали они, как нетрудно догадаться, по-русски.
30 ноября 1942 г. доглавник Дошен подал поглавнику Павеличу меморандум, содержавший резкую критику внешней и внутренней политики НДХ. Этому были особые причины. В частности, Дошен резко осудил якобы заключённое в апреле 1941 года «Римское соглашение» Павелича и Муссолини о государственной границе, рассекавшей историческую Хорватию. Сам Павелич начисто отрицал подобный сговор с дуче.
— О границах не было никогда никаких речей за всё время моего пребывания в эмиграции! — подчеркнул поглавник в интервью, данном журналисту Марко Синовчичу в январе 1949 года.
Но Дошен, да и не он один, поверил порочащим Павелича слухам. И до сих пор многие верят... Далее Дошен коснулся в своём меморандуме истинных и печальных событий. Он описал дикий геноцид хорватского народа в Далмации и сопредельных хорватских регионах, творимый сербскими четниками, при потворстве итальянской фашистской администрации (HRVATSKI BIOGRAFSKI LEKSIKON, Zagreb, 1993.) Под меморандумом поставили свои подписи ветераны-праваши Фран Милобор и Мирко Кошутич.
В качестве ответа на меморандум Дошена — Павелич приостановил на неопределённое время работу Хорватского Сабора. Но абсолютно никаких репрессий не последовало. Дошен был оставлен доглавником и председателем Сабора.
В 1943 году в Загребе вышли книги Дошена «Dr. Ante Star;evi;» и «Jezik roda moga — roda hrvatskoga» (сборник патриотической лирики).
10 сентября 1943 года произошло знаковое историческое событие. Анте Павелич вернул оккупированные итальянцами Далматинские и Истрийские земли в состав Хорватии. В усташской историографии они получили название «освобождённых краёв».
В начале 1944-го поглавник произвёл старого Дошена в рыцари. Полуторагодичная опала закончилась. Но жить герою оставалось недолго.
Марко Дошен умер 7 сентября 1944 года в Загребе. И был похоронен на мемориальном кладбище Мирогой, с высшими воинскими и гражданскими почестями. Присутствовали лидеры усташей. Панихиду отслужил архиепископ Алойзие Степинац, с двумя католическими священниками.
* * *
По имеющимися у меня сведениям, могила Дошена не была осквернена коммунистами. И в отличие от Павелича, Артуковича, Бобана и Серватци — Марко Дошену никто и никогда НЕ приписывал никаких преступлений, никаких грязных дел. Хотя, проживи он дольше, возможно, попал бы в число усташских мучеников Блайбурга...