Дворовые песни, явление почти совсем забытое в настоящем, я вспоминаю всегда с каким-то особенным чувством. Наверное, потому что они были частью нашей повседневной жизни, которая, большей частью проходила на улице, а главное, что они принадлежали только нам, и были отделены от мира взрослых, где звучали и пелись другие песни.
Наверное, если получится, я когда то вернусь к этой теме, а пока...
Мне был лет 8-9 когда я впервые услышал эту песню.
Как и почти все дворовые песни, она была про несчастную жизнь и любовь. И естественно, подражая моей старшей сестре, рыдая над несчастной любовью молодого летчика, и, шмыгая, почему то носом над своей, я пытался особенно жалостно петь последние строчки:
"...на высоте Восемьсот Пять метров пилот моторы заглушал,
и прямо камнем упал на землю и перед смертью прошептал:
«Ну что ж не любишь, так не любишь, зато я сам тебя люблю,
И что мне стоит взлететь на крыльях и сделать мертвую петлю»
Шмыгал то я шмыгал, но что-то шершавило мое горло и … как я начал понимать, не только от нахлынувших эмоций. А еще и потому что эти "Восемьсот Пять метров" мне чем то не нравились, не нравились потому что, как сказали бы «поэты» ломали ритмику строки в стихе. Ну а по-детски, я просто чувствовал, что здесь, что то не так.
И ( барабанная дробь) .ОН!.... Торжественный момент. Когда Я однажды спел "на высоте ШЕСТЬСОТ пять метров и у меня все стало на свои места.
Конечно, я гордо понес свои "знания" к сестре, которая сказала, что это не правильно и даже показала мне свою заветную тетрадь с песнями, где Большими цветными цифрами было выведено 805.
Но моя находка, мое озарение в том, что так лучше была настолько сильна, что возможно тогда, в первый раз, меня посетило сомнение в непреложности слов и цифр, запечатленных на бумаге.
Вот так и состоялся мой первый опыт "работой со словом".
Настоящим поэтом конечно я не стал.
Но, с тех пор, я полюбил по привычке вставлять «свои слова» в песнях и даже писать, то, что казалось мне стихами.
Но это все будет потом.
А тогда я ходил и гордо пел про МОИ 605 Метров