Бывают ли целебными слова?
Наверное, по капле проникая,
(Когда склонилась наша голова,)
Они и раны наши заживляют.
И делается просто и легко
Всё то, что прежде было трудным.
Выходит в одночасье на простор
Душа, существовавшая подспудно.
Ключом волшебным открывая даль,
Мы существуем не единым хлебом,
И долгая осенняя печаль
Сменяется предновогодним снегом.
"Подъем".
Звуки.
Который день и ветрено и сухо.
Сквозь дымку солнца теплится костер.
Внимательно, собрав остатки слуха,
Я слушаю негромкий разговор
Пожухлых трав и птицы отдаленной.
И речки обмелевшей слабый плеск.
Кузнечиков беседу приглушенную.
За Песковатским лугом мрачный лес.
И пчел безбедных неумолчный говор.
И мыши полевой случайный писк.
И сказанное у крылечка слово.
И красный у забора барбарис.
Пыхтит арбуз, от тяжести страдая,
Трещит боками, лопается вдруг...
Учебный самолет легко летает,
Над лесом замыкает белый круг.
Бормочет на завалинке старуха.
Гоняет кур стремительный внучок.
Звенит комар. Жужжит натужно муха.
Поет без устали невидимый сверчок.
Вокруг меня дыханье, скрипы, стуки,
И шорохи, и плач, и смысл, и вздор.
Существования обыденные звуки
Сливаются во мне в согласный хор.
Расплавит солнце давние печали...
Расплавит солнце давние печали.
Мороз воспоминанья детства сохранит.
Грузинское вино с названьем Цинандали
Любовную тоску в стихи преобразит.
Придите мысли легкие, как птицы
Дыши строка простором и травой.
И, может, сохранит тетрадная страница
Задумчивый и тихий голос твой.
Опять застучали колеса...
Опять застучали колеса.
Растаял столичный вокзал.
Я башни высотной занозу
Из глаза навечно убрал.
Куда бы теперь ни заехал,
В каких бы ни ладил местах,
Свободного неба прореха
Для глаза открыта, чиста.
И пусть я пока не достоин
Полей и лесов и равнин.
Теперь представляюсь истории:
Природы простой гражданин.
Молодость.
Длиннее дни.
А потому и жизнь длиннее.
Журчит и ввек не обмелеет
Ручей. И мы с тобой одни.
Когда вокруг такое небо
Высокое. И лес. И на поляне пни,
Ты проще. Ты милее.
И понятней. Жизнь впереди.
Но слишком прямо не гляди.
Так не увидишь главное:
Поля и быстрых птиц.
Смотри сквозь сеть ресниц.
Тогда, быть может, ближе
Буду тебе и я.
Сквозь блики и извивы
Ручья.
Излишне молодой и некрасивый.
Степь.
"Степь да степь кругом.."
Ох, загрустить мне песнею протяжной
Про бедного степного ямщика.
Зима идет походкой важною
Пургой заносит в поле старика.
Он спит.И юность ему снится.
И дом родимый, радость без причин.
И бойкие беспечные синицы
И пробуждение утром на печи.
Он видит крепкую молодку
В цветастой шали. На крыльце.
И красоту, которая короткая,
И смех недолгий на живом лице.
И жизнь натужную, некрашенную
Трудом пробитую насквозь.
И нехорошее, и страшное.
И зависть, и порок, и кровь.
И счастье, как песок рассыпавшееся
И смерть детей, и службу, и войну.
И сына лучшего и спившегося...
И, без конца и края, целину!
Части света.
Как загнанный волчок,
Заткнуться. Не заплакать.
На ветхий чердачок
Себя навек запрятать.
Средь барахла посуд
И пыльных этажерок
Найти себе приют
Небесного размера.
И быть хотя б на метр
К ночным созвездиям ближе...
В окошке звездный свет
Такой же, как в Париже.
Такой же, как в любой
Счастливой части света.
И, в сущности, иной
На свете части нету.
За город. В гости.
В маршрутке тряслись два часа мы
А вышли- кромешная тьма.
Сквозь снег пробирается шагом
По запаху- все же весна.
Как воздух хорош средь деревьев.
Как полон и радостен вдох.
С тропинки сойдешь. Чуть левее
В снегу застревает сапог.
Подтаяла тонкая льдинка
На теплом твоем рукаве.
И жизни моей сердцевинка
Скользит, как нога по траве.
В какие мы дебри забрались.
И дачи следов не найти.
Ты, может быть, спичку нашаришь
В кармане своем на груди.
Но вот огонек в отдалении-
Чуть видный в сугробах приют.
Гостей в ожидании, тени
По дому бесшумно снуют
Ну как здесь не жить, надышаться!
Вот снедью уставленный стол.
Какое, какое богатство
Устойчивый крашеный пол.
Нам водки в бокал наливают
Гитару нам в руки суют.
Но веки наши слипают
Ся. Вмиг. Через пару минут.
Возрождение.
Как трава во дворе, молодая, зеленая
Пробивается сквозь землю каменную, прибитую.
Как время пугливое, косное, сонное
Вдруг оживает, невесть чьими молитвами.
Как одиночество, словно космонавт в капсуле,
Раскрывается настежь, наблюдая пространство.
Как ворота, ржавым затвором клацают
И распахиваются. И видно твое небогатое убранство,
Село Соловое, Липецкой губернии...
Может, несется оно к звездам через тернии.
И не только припозднившихся бабок хоронит,
Но и дети рождаются. В год по двое.
Мало. Песчинка казалось бы. Но у Бога,
Как известно, времени очень много.
И местная девочка с ключицами и цыпками
Плавает в степных просторах золотою рыбкою.
А телега здешнего дурачка улыбчивого
Набита сеном и ребятишками из Липецка,
Чумазыми, черноглазыми, робкими, прилипчивыми.
Но нет на свете основания тверже, чем личико!
Я приехал в родные места...
Я приехал в родные места из богатых мест,
Где живут взахлеб и пылят до краю.
Где с улыбкой тебе отвечают-«бест!»
Ну, а женщинам говорят -"дорогая!"
А народ здешний- молчалив и хмур.
И на сотню верст- равнодушье степное.
Здесь никто не ищет дураков или дур.
Не зацепишь, оставят тебя в покое.
Этот край, если как следует пожить там,
Раскрывается перед тобой, словно чайная роза.
Кроме того, спится хорошо. И к снам
Никаких претензий. Да и к людям тоже.
Здороваешься с ними по утрам.
Киваешь при встрече редким прохожим.
А в остальном, обходишься сам.
Хорошо ли, плохо ли- так как можешь.
Как может- распускается мальвы цветок.
Как может- разрастается у забора хоста.
А ночью на тебя с неба млечный поток
Обрушивают, как могут, звезды.
В глухом углу, зарывшись в первом снеге...
Усталый день. Смеркается. Неслышно
Низиной стелется туман.
Как ни старался, ничего не вышло:
Одна тарелка. И один стакан.
Пора, пора понять. Переосмыслить.
И передумать заново слова.
Засыпал снег дома на Покрова
И гость нейдет ко мне нелишний.
Скрип валенок по снежной целине
Мне слышится. Но хо'лодно пространство.
Поговорить? Хватило бы вполне
Соседа, удалившегося в панцирь.
Нейдет сосед. Обижен на меня.
Теперь не даст ни курева, ни спичек.
Не покормил я утренних синичек:
Проспал бездельником до середины дня.
Сосед. Он правит, хрупкий и упрямый,
Мой одинокий, волчий нрав.
Шекспировы разыгрывает драмы-
Большой специалист он в сфере прав.
И как мне надоел его горящий взор.
И пафос, и воодушевление.
Крадет он, вор, горючие мои лишенья,
Крадет мое сиротство и простор.
.........................
..Нет! Благодарен мелочной опеке.
Какой ни есть другой, он- рядом человек.
И оба-надвое мы коротаем век
В глухом углу, зарывшись в первом снеге.
Гость.
Никто ко мне в гости не ходит.
Ну, разве что пьяный сосед.
Берет табурет и проводит
Обзор сокрушений и бед.
И я его слышу вполуха
Как слушают ветер и дождь.
Но мне недостаточно духа,
Чтоб выгнать товарища прочь.
И так мы сидим с ним бок о бок.
И каждый в мечтах о своем.
Но всё ж, средь кирпичных коробок
Нам лучше бывает вдвоем.
Мой друг- тишина.
Негаданно ко мне прибился друг.
Он жил со мною рядом. По соседству.
Его я не переносил на дух.
А нынче стал он мне по сердцу.
Он ни о чем со мной не говорит.
По вечерам мы с ним играем в шашки.
И он кивком меня благодарит.
А иногда, и руку пожимает даже.
Я раньше шум любил. И общество ценил.
Теперь мне дела нет до посиделок.
Тогда, понятно, молодым я был
Сегодня шевелюра поседела.
Мне с ним по нраву время коротать.
Перебирать мгновенья, словно четки.
Я даже начинаю различать
Его слова. Бесшумные и кроткие.
Провинция.
Пути ж.д. таят загадку.
В каком-нибудь таинственном Торжке
Вдруг прикоснется ласково к руке
И душу вынет без остатка
Аборигенка в синем пиджаке.
И улетит неведомо куда...
Пасутся облаков небесные стада
В любви, просторе и тоске.
Светила щедрого пожар.
По над рекой клубится пар.
Сверкают церкви купола.
И жизнь, как ласточка мала.
Детство.
Событий давних сеть прочна-
Ничто на свете не пропустит.
Душа подкрасит светлой грустью
Невзрачные, простые имена.
И память сохранит необъективно
Характеры и общую картину.
Прикосновения, походку, взгляд.
На спуске к речке старый сад
Заросший. Дикий и глухой.
И яблок вяжущих и терпких
Ни вкус, ни аромат не меркнет
И летний не проходит зной.
Июнь.
Как пахнет поутру земля-
Теплом, травою и покоем.
И никуда идти нельзя,
А только наблюдать с землёю,
Как медленно идут часы.
Как солнце тень в углу съедает.
Как виноград завил усы,
Совсем часов не наблюдая.
Как в небе, поднимая лес,
И упиваясь от простора,
Невидимый поёт певец
И колет сердце от восторга.
И, забывая о беде,
Страстях и горестях, разлуках,
Глядеть, как тянется к тебе
Перо разросшегося лука.
Не смотри на меня издалёка...
Не смотри на меня издалёка.
Наши лучшие вёсны прошли.
Между нами былую дорогу,
Как листочек бумажный сомни.
Пусть останется пара молекул
Из набора твоих ДНК
Чтобы прыгали дети с разбегу
В золотистость речного песка.
Чтобы так же шумели посадки.
И вскипали парным молоком
За домами небесные грядки
Перегретых степных облаков.