- Дети, прекратите смеяться! – учительница Мария Ивановна повысила голос и сделала строгое лицо. – Да, бывают совпадения имён и фамилий. Антон Павлович написал рассказ про Ваньку Жукова ровно сто лет назад, а с вами сейчас, в 1986 году, тоже учится Ваня Жуков.
- Да он такой же, как у Чехова! Вон, на картинке в учебнике видно! – подал голос с последней парты второгодник-переросток Женька Герасимов.
- Что-то Герасимов слишком громкий сегодня. Наверное, у доски давно не отвечал? Ребята, сейчас мы с вами должны сравнить, чем отличается жизнь нынешних детей от жизни героя рассказа. Вот и ответь нам, Герасимов.
- Ванька в Москве жил, а мы не в Москве!
- Очень остроумно! Кто ещё назовёт отличия? Наташа Тихонова, говори.
- Ваньке жилось голодно, а у нас всегда есть еда. Мы учимся в школе, бесплатно занимаемся в разных кружках, секциях и ещё…
- … и ещё нас никто селёдкой в харю не тычет! – вставил Герасимов.
- Женя Герасимов у нас сегодня явно разошёлся! – голос у Марии Ивановны был уже не таким строгим, и казалось, что она даже слегка улыбнулась уголком рта. – Кто ещё назовёт отличия? Таня Иванченко, пожалуйста, говори.
- Ванька Жуков работал с самого детства. В рассказе говорится, что в девять лет его уже отдали в ученики к сапожнику. А наш Ваня учится в школе, а после школы пойдёт учиться дальше и…
- Марь Иванна, я хочу дополнить! – продолжал веселиться Герасимов. – Наш Жуков после школы тоже в сапожники пойдёт, потому что троечник. Мы вместе с ним пойдём!
- Нет, не в сапожники! Я в мореходку пойду. И стану потом моряком дальнего плавания! – Ваня сказал это громко, на весь класс. И густо покраснел…
Дома никого не было. На кухонном столе стояли две тарелки с остатками еды и два пустых гранёных стакана. Наверняка отец обедал со своим другом Толяном, а потом они вместе отправились на очередную «шабашку». Значит, вечером он опять будет сильно навеселе. Опять начнёт учить Ивана жизни и, может быть, даже погоняет по комнатам с ремнём в руке. Мать уже вторую неделю была в очередной поездке. Она работала проводницей в поездах дальнего следования. Зарабатывала, «тянула семью», как сама говорила. С сыном была строга и немногословна. Ване иногда даже казалось, что и нет у него никакой матери…
Иван вскипятил чай, нарезал батон и молочную колбасу крупными кусками, уселся к подоконнику кухонного окна. Он пил горячий чай с бутербродами и рассматривал морозные узоры на стекле. На улице начался снег – густой, крупными хлопьями… И Ване вдруг вспомнились новогодние утренники в детском саду: большая, до самого потолка, ёлка с красивыми игрушками и гирляндами, Дед Мороз с мешком подарков, весёлая нарядная мама рядом с другими родителями, хлопающая в ладоши. А ещё он вспомнил, как однажды, пять лет назад, они встречали новый год в деревне у деда, маминого отца. Все вместе наряжали ёлку во дворе его дома, а потом водили вокруг неё хоровод, как в детском саду, и стреляли из хлопушек, и искали подарки в снегу. Это было совсем другое время: отец тогда почти не пил, а мама не работала проводницей… Нынешний новогодний праздник – через десять дней. Но ёлки в доме не будет. Отец наверняка скажет, как и в прошлом году: «Не маленький, чтоб ёлку ему ставить. Вырос пацан уже!»
На подоконнике, в углу, поверх стопки старых газет, лежало несколько конвертов и новогодних открыток. Обычно мама заранее их подписывала и отправляла поздравления родственникам и друзьям. Но с каждым годом открыток становилось всё меньше. А в этот раз она и вовсе не написала никому. Ваня взял ручку и прямо тут же, на подоконнике, начал писать в одной из открыток: «Здравствуй, дорогой дедушка Гриша! Пишу тебе вместо мамы. Она много работает. Поздравляю тебя с наступающим Новым годом! Желаю тебе крепкого здоровья и никогда не болеть! Дедушка, я очень хочу приехать к тебе летом! А то у мамы опять всё лето будут рейсы в Москву, а отец будет ещё больше пить, ругаться и бегать за мной с ремнём. В прошлом августе мне было очень хорошо с тобой! Пожалуйста, попроси маму привезти меня к тебе сразу, как начнутся летние каникулы. Твой внук Иван».
Он дописал, вздохнул и опять посмотрел в окно. Снег стал ещё гуще, крупные белые хлопья вились хороводами. А Ваня живо представил прошлый август в деревне у деда. Они вместе ходили на речку купаться и ловить рыбу, ремонтировали забор, собирали грибы в лесу. Дед Григорий, хоть и был пенсионером, но подрабатывал конюхом в совхозе. Ваня быстро научился ухаживать за лошадьми и ездить верхом. Ещё он вспомнил весёлую почтальонку Зинаиду, которая ездила по деревне на велосипеде и говорила прибаутками. Она привозила деду газеты: «Кого Архипычем зовут, тому «Известия» и «Труд», а для внука Вани – вкусное в кармане!» И непременно угощала Ваню то яблоком, то семечками, то ирисками…
Ваня вложил открытку в конверт и начал писать адрес деда… И только тут понял, что знает лишь номер дома (большая цифра 7 в правом верхнем углу на фасаде), но не знает названия улицы! Улиц в дедовой деревне было немного, но каждая – с названием. Спрашивать вечером у отца не хотелось. Да и вряд ли он знал. Поэтому, немного подумав, Ваня написал: «Приморский край, д. Поречье, Борисову Григорию Архиповичу». Тут он опять вспомнил про весёлую Зинаиду на велосипеде и подумал: уж она-то обязательно поймёт, кому нужно доставить письмо!..