У Пушкина есть черновик:
Заступники кнута и плети,
О знаменитые князья,
За них жена моя и дети
Вам благодарны, как и я.
За вас молить я бога буду
И никогда не позабуду,
Когда по делу позовут
Меня на новую расправу,
За ваше здравие и славу
...... мой первый кнут.
(1825)
ФЭБ:
Черновой, едва разборчивый набросок. Связан с той «опекой», которую проявили друзья поэта Плетнев, Вяземский и Жуковский, узнавшие о попытке Пушкина бежать из Михайловского и помешавшие осуществлению его замысла.
Пушкин иронически благодарит друзей за те истязания, которым он может подвергнуться со стороны царской политической полиции, во власти которой он, благодаря друзьям, остался.
***
По поводу кнута:
Перед этим кнут возник у Нашего Всего в эпиграмме на камергера Двора и его официального историографа - Н.М. Карамзина. Эпиграмма известна по крайней мере в двух вариантах:
I
В его “Истории” изящность, простота
Доказывают нам, без всякого пристрастья,
Необходимость самовластья
И прелести кнута.
II
На плаху истину влача,
Он доказал нам без пристрастья
Необходимость палача
И прелесть самовластья28.
Эти эпиграммы (или точнее: варианты) были опубликованы в 1861 году Н. В. Гербелем «Стихотворения А. С. Пушкина, не вошедшие в последнее собрание его сочинений. Берлин, 1861».
=***
Однако потом сам Пушкин написал в 1826 свои благодарственные царю-вешателю Стансы, а в 1828 прокомментировал свой имперский сервилизм в Друзьям :
Нет, я не льстец, когда царю
Хвалу свободную слагаю:
Я смело чувства выражаю,
Языком сердца говорю.
Его я просто полюбил:
Он бодро, честно правит нами;
Россию вдруг он оживил
Войной, надеждами, трудами.