ДОНЕЦКИЕ РАССКАЗЫ.
СТРЕЛЯЛИ!
Андрюша Кузнецов всю свою не столь ещё долгую жизнь прожил в городе Донецке. И всю его жизнь в городе шла война. Так было в детском садике, когда в городе начинало греметь и бухать, всех детей срочно уводили в подвал. Так было в начальных классах, когда в школе звенели стёкла, тогда все классы собирались в подвале и с тревогой прислушивались к тому, что творится наверху. Вот и сейчас, когда начался учебный год, , когда уже который месяц на Украине идёт специальная военная операция, а Андрюша учится уже в пятом классе, в городе по-прежнему слышны взрывы и идёт война. Мальчик привык к войне, уже вполне профессионально определял, каким боеприпасом бьют украинцы, куда метят и зачем.
Андрея разбудил далёкий разрыв боеприпаса.
– Сволочи, минами начали бросать с утра. Это по Куйбышевскому району бьют.
Мальчик полежал ещё минут пять в постели, пытаясь определить откуда начался артобстрел.
– Из Авдеевки прилетает. Сначала бьют минами, затем начинают лупить гаубицами американскими, а завершают залпами из «Градов».
– Андрюша, ты в школу пойдёшь?
– Надо, мама. Сегодня контрольная по алгебре.
– Тогда собирайся, завтрак на столе. Иди за домами, будь осторожен. Я уже ухожу.
Дверь за мамой закрылась, замок два раза щёлкнул. Андрей встал, сунул ноги в тапочки и взглянул на часы.
– Ух ты, надо торопиться.
Он оделся, съел наспех бутерброд с каким-то паштетом, приготовленный мамой, запил чуть тёплым чаем, одел школьный ранец и вышел на улицу. День был ясный, тёплый, но уже чувствовалась осень. Листья на берёзках начали желтеть, бархатцы на клумбах начали прикрывать свои яркие глазки. Обильная роса легла на траву и цветы у подъезда.
«В такую погоду в лес бы сходить, грибочков набрать», – подумал мальчик, но далёкий взрыв отогнал крамольные мысли.
« Опять по Куйбышевскому району ударили».
Андрей осмотрелся, чтобы выбрать маршрут до школы. До неё было всего-то чуть более 500 метров, но надо выбрать самую безопасную дорогу к ней. По улице шли люди, торопясь успеть добраться до своего места работы. Солидно проезжали переполненные автобусы. Город оживал, но очень осторожно, с опаской. За беспечность можно дорого заплатить здоровьем, или даже жизнью.
«Стреляют из Авдеевки. Потому надо идти по Университетской, прячась за домами. От мин можно успеть спрятаться, потому, что они свистят при падении. А вот от «Градов» укрыться сложнее. Они воют при подлёте, но нельзя определить, куда они упадут».
Мальчик пошёл по улице, стараясь держаться поближе к дому.. Он уже прошёл университетский городок, как вдруг услышал гул летящего снаряда. Андрей едва успел юркнуть в пролом в одном из домов, как на улице раздался взрыв, в дыру в стене влетели дым, пыль, осколки дорожного щебня и асфальта.
«Это уже по нам лупят, и не минами, а «Градами», – понял мальчик. – «Они одиночными не бьют. Жди ещё минимум парочку».
Точно, недалеко раздалось ещё несколько взрывов. Мальчик оглядел своё убежище. Он попал через дыру в стене на кухню. Вместо окна был пролом. В потолке тоже зияла внушительная пробоина. Всё в комнате было посечено осколками, но на стене чудом уцелела фарфоровая тарелочка с изображением голубого моря, оранжевого солнца и зелёных развесистых пальм. На ней было написано золотыми буквами «Крым. Ялта».
«Сейчас в Ялте тихо» – размечтался мальчик. – «В море ещё купаются».
Вдруг наверху послышались шаги. Кто-то подошёл к окну на втором этаже.
«Это кто же там может сейчас прятаться? Дом давно нежилой. Люди либо дома сидят, либо на работу спешат».
Он подождал ещё немного, внимательно прислушиваясь, не летит ли ещё подарочек от нацистов. Но было тихо. Мальчик собрался было уже выбираться из своего убежища, как вдруг услышал сверху приглушённый мужской голос.
– «Гром», я «Закат». Триста метров северо-восточнее. Как принял?
Ответа Андрей не услышал, но вскоре снова недалеко жахнуло.
Андрея пронзила догадка.
«Так это корректировщик. Впереди как раз здание главы области. Вот сволочь, как раз туда и наводит. А недалеко и моя школа, а сегодня контрольная. Надо что-то делать. Поднять шум, так он сбежит. Надо по-тихому».
Мальчик осторожно, стараясь не шумнуть, вылез через дыру в стене и побежал вдоль дома в обратную сторону.
«Через два дома отдел народной милиции. Надо туда срочно, пока он не скрылся».
За спиной опять громыхнуло, но Андрея это не остановило. Запыхавшись, он прибежал к дому, где размещался отдел милиции, но дверь была закрыта.
«Что делать? Куда бежать? Но люди же здесь где-то есть», – решил он.
Он выбежал во двор и закричал:
– Люди, в доме на Университетской работает корректировщик. Его надо задержать. Люди. Надо задержать. Помогите.
Оконная рама, забитая фанерой, отворилось. Выглянул заспанный мужчина.
– Ты чего орёшь? Я с ночной смены. Что случилось?
– Дяденька, там в доме корректировщик работает. Он наводит «Грады» на администрацию. А милиции нету.
– Так, пацан, тихо, не ори, а то спугнёшь. Я мигом.
Через пару минут мужчина выскочил из подъезда уже в камуфляже и с автоматом в руках. Протянул Андрею руку.
– Семён. А тебя как?
Мальчик солидно пожал протянутую руку.
– Андрей.
– Ну, Андрюша, показывай, где шпион засел.
Андрей с Семёном вошли в дом тихо через подъезд с другой стороны. Андрей присмотрелся.
– Вот в этой квартире.
Они подошли к двери, прислушались.
– «Гром», я «Закат». Как принял?
Мужчина рывком открыл дверь.
– «Закат» значит, сейчас я тебе такую «тёмную ночку» сделаю, – взревел он, и дал очередь из автомата в соседнюю разрушенную комнату.
У окна застыл с перепуганным лицом немолодой мужчина в серой куртке.
– Оружие есть?
Мужчина отрицательно покачал головой.
– Руки вверх и шагом марш вперёд, – скомандовал Семён. – Попытаешься бежать, пристрелю, паскуда. Андрюша, пошли.
На улице на выстрелы уже собирался народ.
– Вот наводчика прихватили, – пояснил Семён.
Народ зашумел.
– Да чего с ним возжаться. Пристрелить на месте.
Наводчик побледнел, закрутился на месте, ручками замахал.
– Я не виноват, меня заставили.
– Ладно, там разберёмся, – решил Семён. – Шагай вперёд. Андрюща, ты молодец. Пошли со мной.
– Семён, мне нельзя, я на урок опаздываю.
– А ты в каком классе?
– В пятом А.
– В этой школе.?
– Да, в этой, в 14-й.
– Раз так, беги на урок. А как твоя фамилия?
– Кузнецов.
Андрюшка побежал. Стрелять перестали. Видимо, ждали поправку от наводчика. Но тот уже на связь не выйдет. В классе старательно решали уравнение с двумя неизвестными.
– Кузнецов, почему опоздал? – строго спросила учительница.
– Так стреляли, Оксана Владимировна.
– У нас всегда стреляют. Но это не повод опаздывать на уроки. Садись, задача на доске. Решай, если успеешь.
Андрей математику не очень любил. Но старался не отставать. Задачка была непростая. Он её попробовал решить, не получилось. Попробовал по-другому. С тем же успехом. И тут зазвенел звонок.
– Ну что, Кузнецов, не решил? Дома решишь, завтра принесёшь.
В это время в класс вошёл Семён, а за ним военный с бумагой в руках.
– Кто здесь Андрей Кузнецов? – спросил военный..
Андрей с недоумением встал
– Я Андрей Кузнецов.
Военный вывел Андрея к доске, поставил перед классом.
– Андрей, спасибо тебе от города и от военных. Благодаря тебе мы сегодня задержали опасного шпиона. Он наводил на наш город вражескую артиллерию. Мы знали о нём, охотились за ним, но никак не могли выявить. Теперь он арестован и предстанет перед нашим судом. А тебе за это Почётная Грамота от Администрации города и от нас, военных . Как же тебе удалось его выследить?
– Так стреляли, я и забежал в этот дом.
Семён и военный пожали Андрюще руку, вручили красивую грамоту и вышли. А Андрей остался стоять перед классом.
– Ребята, перемена закончилась, – сказала Оксана Владимировна, – Садитесь по местам. А ты, Кузнецов, тоже садись. Ну что же ты не сказал сразу, почему опоздал? За твой героический поступок и твою скромность я ставлю тебе за контрольную пятёрку. Но ты, всё-таки, эту задачу дома реши. Если не получится, я завтра помогу.
На большой перемене Андрюшу обступили одноклассники.
– Ну, Андрюха, ты даёшь! Как же ты шпиона поймал?
– Так стреляли, – отвечал Андрей, широко улыбаясь и крепко сжимая в руках красивую грамоту от военных.
ОПАСНАЯ ИГРУШКА.
– Андрюша, сбегай в аптеку, купи валидол. Что-то у меня сердечко барахлит. С утра сегодня не стреляют. Ты быстренько сбегаешь.
– Хорошо, мама.
Андрюша взял деньги и вышел из дома. Аптека была недалеко, за углом, на Театральном проспекте. Мальчик дошёл до перекрёстка и повернул на Театральный. Он проходил мимо остановки автобуса. На ней стояли и сидели в ожидании транспорта несколько человек. Пятиэтажный дом возле остановки был уже давно сильно разрушен. Обрушенное здание обросло высоким бурьяном. Две женщины, сидя на скамейке, вели оживлённый разговор. Пятилетний карапуз в летнем джинсовом комбинезоне крутился возле них. Карапуз чем-то заинтересовался в бурьяне. Он сошёл с асфальта и что-то поднял из травы.
Андрей бросил взгляд на карапуза и похолодел. В руках у малыша заманчиво поблёскивала на солнышке пластиковым бочком некая зелёненькая безделушка.
«Это же мина-«лепесток», – с ужасом понял мальчик. – «Что делать? Пугать малыша нельзя. Он её уронит и она взорвётся. А если он станет нажимать на неё, то взрыв убьёт ребёнка», – пронеслось у него в голове.
– О, какая интересная игрушка, – ласково обратился Андрей к карапузу. – Дай мне, я покажу как она играет.
Малыш насупился и спрятал мину за спину.
– Она моя. Я сам её нашёл.
– Конечно, она твоя. Но я хочу показать тебе, как с ней играть. Давай её мне, я покажу тебе.
– Я сам, – насупился малыш. – Я знаю.
В это время мамаша обернулась посмотреть, где её ребёнок.
– Саша, иди ко мне.
Малыш взглянул на Андрея и направился к маме. Он поднял руку с миной и торжествующе показал ей.
– Вот что я нашёл.
Мама, увидев мину в руке сына, побелела лицом и в ужасе закричала то, чего никак нельзя было.
– Брось сейчас же.
Бросать мину было никак нельзя. При падении она обязательно взорвётся. Но малыш, увидев испуганное лицо мамы, и, услышав отчаянный приказ, послушно разжал пальцы, и мина полетела вниз. Но Андрей предвидел это. Он стремительно кинулся к мальчишке и плавно поймал мину у самой земли в ладони. Несколько секунд он лежал на траве, словно ожидая чего-то. Затем оглянулся и медленно поднялся, держа «лепесток» на вытянутых руках. Все на улице остановились и тоже смотрели на него.
На руках мальчика лежала жизнь нескольких человек. Андрей медленно отошёл от остановки, осторожно положил опасный «лепесток» на обочину дороги. К нему уже бежали военные. Они оцепили опасный участок и через несколько минут раздался сильный взрыв в глубине сквера. Мину уничтожили. Только сейчас толпа поняла, что произошло возле остановки. К Андрею подбежала мама карапуза с мальчиком на руках.
– Мальчик, как тебя зовут? Мальчик, ты спас жизнь моему Сашеньке. Спасибо тебе. Где ты живёшь? Мы придём тебя отблагодарить.
– Смотреть надо за ребёнком, – неловко пожурил Андрей мамашу.– Мне некогда, мне в аптеку надо.
Купив валидол, Андрей отправился домой, как вдруг начался обстрел. Ему удалось спрятаться в ближайшем подъезде. После нескольких взрывов на соседней улице ему удалось перебежками от подъезда к подъезду добраться домой.
- Андрюша, ты вернулся? – встревоженный голос мамы. – Я вся испереживалась. – Купил валидол?
– Да, мама, купил.
– Там в сквере был какой-то взрыв.
– Мину-лепесток военные подорвали, – скромно ответил сын.
Однако вечером их отыскала семья карапуза Сашеньки. Папа и мама пришли в гости с сыном и тортом. Все сидели на кухне, пили чай и слушали рассказ о том, как Андрей спас их мальчика.
– Андрюша, как же ты не испугался поймать мину?– удивлялись все. – Ты же сам мог погибнуть?
– Я за малыша очень испугался, – оправдывался мальчик. – А вот когда я положил мину на дорогу и отошёл, вот тогда я и сам испугался. У меня задрожали руки и коленки. Но было уже поздно,– с радостной улыбкой признался Андрюша, запивая торт крепким чёрным чаем.
ПОХОД ЗА ГРИБАМИ.
Субботнее утро выдалось прекрасным. После трёх дней унылых сентябрьских дождей солнце с утра радовало ярким светом и пылким жаром.
– Мама, можно я схожу за грибами?– взмолился Андрюша.
– Какие грибы, война вокруг. Вдруг опять стрелять начнут.
– Так они уже восемь лет стреляют. Что ж теперь грибов не есть. После таких грибных дождей и при таком солнце весь лес опятами завален. На востоке они не стреляют. Я буду осторожен.
Мать вздохнула.
– Ну, сбегай на самый конец, где боёв не было. Пакет возьми побольше. Но будь осторожен. Грибов с гробами мне не надо.
– Мам, я всю жизнь на войне. Знаю, что такое мина, и как её обойти. Тем более, что все минные поля обозначены.
Сборы были недолги. Андрюша выбрал самый большой и прочный пакет под грибы, а в маленький положил два бутерброда с варёной колбаской и маленькую бутылочку с водой.
До конца города доехал на стареньком автобусе, вышел на конечной остановке и пошёл в недалёкий лесок. Действительно, стали встречаться опята. А когда Андрей вошёл в хвойную чащу, то нашёл несколько подосиновиков и один белый гриб- великан. Так он шёл от поляны к поляне, набивая пакет лесными щедрыми дарами.
Впереди показался неглубокий ложок.
– «Там опята должны быть», – подумал он.
Андрей хотел спуститься вниз, как вдруг услышал странные звуки. Кто-то внизу работал лопатой. Мальчик осторожно выглянул из-за куста. Мужчина в камуфляже копал яму под развесистым дубом. Ему мешали толстые корни. Он обрубал их, втихаря чертыхаясь, продолжал долбить лопатой, постепенно углубляясь. Мальчик оторопело думал, что ему делать. Выйти из-за куста и поздороваться. Но он не знал, что это за люди, для чего они роют эту яму. Он решил по-тихому уйти, но в это время его кто-то сзади взял за ворот. .
– Ты это почему здесь подглядываешь? – спросил грубый мужской хриплый голос.
Андрей оглянулся. Перед ним стоял мужчина с густой чёрной бородой с рюкзаком за спиной. На плече у него висел автомат.
– Здравствуйте, дяденька. Я грибы собираю. Мама на ужин пожарит.
– Ну так и собирал бы. Зачем прячешься?
– Так я в ложке опят хотел поискать, а там вы работаете.
Мужчина толкнул Андрея в спину.
– Ну иди, поищи там грибочки. Нам расскажешь, кто ты, где живёшь, и что в городе делается.
Оба спустились вниз. Мужчина внизу увидел мальчика, насупился.
– Мыкола, ты зачем парубка привёл?
– Степан, он сверху наблюдал за тобой.
– Так шо нам с ним теперича робыти?
– Вот надо подумать.
Обратился к мальчику.
–Тебя как зовут?
– Андрей.
– А фамилия?
– Кузнецов.
- Ото Мыкола, это же русак.
– Так они тута все, кто хохлы, кто русаки, все сепаратисты. Вот ты Андрей за кого? За русню, или за нас?
– Так мне ещё рано об том думать. Я ещё только в пятом классе учусь, – решил отпереться Андрей.
Мыкола погрозил пальцем.
– Не юли. У нас с детского сада дети про батьку-Бандеру поют.
– Так они других песен не знают,– парировал мальчик.– А зачем вы наш город бомбите?
– Так вы нас бомбите, а нам шо робыти?
– Русские по военным бьют, а вы по городу. У нас в классе двух девочек убили. Они из школы шли, так их еле-еле по частям собрали.
– То война, – мрачно сказал Степан. – А вы наших пленных пытаете.
Андрей разозлился.
– Да кто их пытает? Они у нас в городе завалы разбирают. Сытые, одетые. весёлые.
Мыкола насторожился.
– А чего они таки веселые?
– Да потому что в живых остались. Многие обратно на Украину не хотят. Говорят, что их обратно на убой погонят. А они за «артиста» погибать не хотят.
– Шо, так и говорят?
– Так и говорят,– осмелел мальчишка.– Русские их кормят, не обижают, за работу платить обещают.
– Да ты шо?– изумился Мыкола. – И платить будут?
– Да, рублями.
– Мыкола, ты меньше слухай. Он тебе такие байки щас напоёть.
Мыкола согласно покивал головой.
– Так то ясно. Слухай, Андрий, а шо в городе про нас гутарят?
– А что про вас говорить. Проклинают. Восемь лет бомбите нас за то, что мы хотим говорить на своём языке.
– Ага, – спохватился Степан. – А все, кто говорит у вас по-украински, сидят в СИЗО.
– Какое СИЗО?– удивился Андрей. – У нас можно говорить на любом языке, хоть на китайском, хоть на польском.
Степан что-то вспомнил, нахмурился.
– Микола, нам дело делать надо. Что с пацаном делать?
– А шо с ним делать? Хай грибы собирает.
Степан сурово взглянул на Андрея.
– Вернёшься в город, сообщишь о нас?
– А что вы тут делаете?
– То не твоё дело. Отвечай, да или нет.
– Вы что, схрон готовите? После вас придут бандиты и нападут на город? Конечно, сообщу в комендатуру.
– Тогда мы тебя здесь пристрелим.
– За что? За то, что я защищаю свой город?
Мыкола бросил взгляд на напарника.
– Степан, не журись. Хай пацан идёт себе по грибы. А нам всё равно надо место менять. Схрон засвечен. Через пару дней вернёмся и заложим в другом месте.
Степан рассвирепел.
– А мне надоело мотаться по лесам зазря. Заложим здесь, а пацана возьмём с собой в заложники.
– Никуда я не пойду. Мне домой надо, к маме.
– Пойдёшь, иначе пристрелю,– рявкнул бандит. – Мыкола, закладывай груз.
Мыкола стал выкладывать из рюкзака мины, снаряженные магазины, взрывчатку в пластиковой упаковке. В это время в лесу раздался женский крик.
– Вася, где ты?
– Здесь я, – отозвался мужской голос в другой стороне.
– Не уходи далеко.
– Только этого Васи нам и не хватало, – буркнул Степан. – Пристрелим его, так схрон засветим.
Он почесал затылок.
– Уходим, Мыкола. Собирай груз обратно. Делаем ноги.
Посмотрел на Андрюшу.
– Повезло тебе, пацан. Иди к маме. Про нас молчок.
Бандиты быстро сложили груз обратно в рюкзаки и тихо растворились в подлеске. Андрею уже расхотелось собирать грибы. Он пошёл на голоса и вскоре вышел на грибников. Пожилые люди шли по лесу, смотря под ноги в поисках грибов.
– Здравствуйте, – поздоровался Андрей.
– Здравствуй, мальчик, – ответил мужчина. – Много грибов собрал?
– Да есть кое-что, – ответил мальчик. – Далеко не заходите. В лесу диверсанты бродят.
– Ну вот,– ахнула женщина.– Я тебе говорила, Вася, что не время по лесам шляться.
– Да мы уже набрали грибочков. Пошли домой,– решил мужчина.
Так группой грибники вернулись в город.
О диверсантах в лесу Андрей тотчас сообщил военным. Те прочесали лес, но никого не обнаружили. А через несколько дней он увидел у комендатуры Мыколу. Он стоял под охраной в ожидании транспорта.
– Мыкола, здравствуй, а где Степан?
– А, это ты, пацан, – обрадовался встрече диверсант. – А Степан на мине подорвался на следующий день. Заховал я его в лесу и подался в город.
– Ты сам сдался?
– Я решил, что лучше буду завалы разгребать, чем умирать за поганого «артиста». А тебе спасибо, что рассказал мне правду. А грибов набрал?
– Да, мама пожарила, очень вкусно. А ты молодец. Правильно решил. Так и сам живым остался, и городу пользу принесёшь. Люди спасибо скажут.
ПЕЧАЛЬНАЯ БАБУШКА.
Во второй половине дня Андрей как-то оказался на окраине города. Всего в десятке километров отсюда был передний край, где войска стояли друг против друга и были готовы убивать врага. Оттуда слышались автоматные очереди, взрывы снарядов, рёв боевых машин. Здесь тоже многое напоминало о войне. За крайними домами виднелась линия окопов. А на границе зелёнки за городом были видны щиты с крупной надписью «МИНЫ».
. Мальчик стоял на остановке и ожидал рейсового автобуса. Он обратил внимание на одинокую сгорбленную старушку, тихонечко двигающуюся на окраине города. Автобуса всё не было. Старушка уже вышла из города и стала двигаться по направлению к «зелёнке».
– «Куда это бабушка направилась? – недоумевал Андрей. – Дело к вечеру. Грибов сейчас маловато. Дождей уже неделю не было».
Между тем, бабушка уже подходила к «зелёнке». Андрей занервничал.
– Да куда её несёт? Там же мины!
Старушка приблизилась к щиту со зловещим предупреждением, обошла его и двинулась прямиком на минное поле.
– Она что, читать не умеет? – изумился мальчик и кинулся к неуклонно приближающейся к смерти бабушке.
– Стойте, там мины! – кричал Андрей.
Бабушка услышала крик, остановилась и оглянулась. Увидев бегущего к ней мальчика, она подняла правую руку вверх и отрицательно помахала её в ответ.
– Стойте, бабушка. Туда нельзя. Там мины.
Бабушка остановилась и смиренно стала дожидаться бегущего к ней мальчика.
– Бабушка, куда вы отправились? Там же минное поле, – запыхавшийся от бега Андрей взял старушку за руку. – Там смерть.
– Мальчик, так я туда и иду, – спокойно ответила старушка.
– Так вы погибнете.
– Я этого как раз и хочу.
Андрей опешил от её слов.
– Вы хотите умереть?
– Да, мальчик. А зачем мне жить?
Андрей совсем не был готов ответить на её вопрос.
– Так все хотят жить. Вот и вы – живите, пока можно.
– Ты прав, мальчик. Пока можно. А мне уже нельзя.
– Но почему? – только и смог сказать Андрей.
– Люди живут для чего-то или для кого-то, дорогой мальчик. Как тебя зовут?
– Андрей.
– Да, Андрюша, я прожила долгую жизнь, и всё это время у меня была цель. Я учительница русского языка и всю жизнь передавала моим ученикам свою любовь к нашей родной речи. Но я уже очень стара, плохо вижу и не могу работать с детьми. У меня была семья, любимый муж, замечательный сын, прекрасная невестка и чудный внучек Вовочка.
– Так и живите в старости и в радости.
– Мой Вася был шахтёром, бригадиром. Но начались бомбёжки, и его убило на шахте, когда снарядом разрушило шахтную клеть во время подъёма смены. Он упал вместе с клетью на глубину двести метров со всей сменой.
– Бабушка, это ужасно.
– Да, Андрюша, это чуть не убило меня, но у меня был сын Серёжа. Он был настоящим мужчиной и ушёл воевать за Донбасс. Вот уже скоро год, как я похоронила вместе с городом своего сына. Это уже почти убило меня. Но у меня была чудесная сноха Алёна с моим внуком Вовиком. Я решила жить ради них Но на прошлой неделе американская ракета упала на рынок и убила мою Алёнушку вместе с моим внуком. Это, Андрюща, совсем убило меня. Мне стало жить незачем и не для чего. Зачем мне платить пенсию, людям заботиться обо мне. Когда я не хочу жить. Мне тяжело много ходить. Но я всю неделю готовилась к этому походу. Я узнала, где минные поля расположены близко к городу. Узнала, как туда добраться. Я уже пришла туда, куда стремилась и готова принять смерть. Может там, за чертой я снова встречусь с моим Васей, с сыном Серёжей, снова обниму невестку Алёнушку и зацелую внученька Вовочку. А здесь зачем мне жить? Только забот людям добавлять. А у них и без меня достаточно проблем. Поэтому, Андрюша, я очень тебе благодарна за твоё беспокойство, но я уже решила и позволь мне пройти дальше и умереть.
Андрей был сражен этим тихим, но твёрдым желанием смерти. Но этого нельзя было допустить. Мальчик лихорадочно думал, как ему спасти этого замечательного человека, который потерял смысл и желание жизни.
– Бабушка, я очень сочувствую вам. Такие потери могут сломать дух любого человека. Но я думаю о том, что сейчас идёт жестокая война за жизнь, за нашу жизнь. Наш враг того и хочет, чтобы нас запугать, чтобы всех сломать и лишить жизни. Поэтому надо жить назло врагу, чтобы увидеть нашу Победу. И ещё, бабушка, вы хотите уйти из жизни? А вы подумали о том, кто же тогда будет посещать могилы вашей семьи? Вы бросаете своих близких одних. Они этого вам не одобрят.
Бабушка взглянула на Андрея, присела на поваленную берёзку и тихо безнадёжно заплакала. \Андрей взял её за руку.
– Бабушка, скоро автобус подойдёт, пойдёмте. Я вас провожу.
Старушка плакала, тихо причитая:
– Как же я об том не подумала. Кто, как не я, будет ухаживать за моими родными могилками? Кто будет листву убирать, фоточки протирать, весной цветочки поливать? Старая я дура, грех какой задумала.
Она благодарно взглянула на мальчика.
– Бог тебя, Андрюша, послал мне, чтобы грех великий не совершить. Спасибо тебе, мальчик.
Андрюша взял бабушку за локоть и вместе с ней двинулся к остановке автобуса. Он проводил бабушку до самого дома.
– Бабушка, я буду к вам заходить. Живите спокойно. Скоро мы освободим всю область от врагов, и по нам перестанут стрелять.
Бабушка перекрестила мальчика на прощанье.
– Береги тебя, Боже. Спасибо, Андрюша. Ты для меня теперь как внук будешь.
Добирался Андрей домой опять перебежками от дома к дому, от подъезда к подъезду. Снова стали бить по городу из тяжёлых орудий. Где-то полыхнуло пламя.
ГУМАНИТАРКА.
– Андрюша, сегодня в нашем Доме Культуры в 3 часа дня будут выдавать гуманитарную помощь, – сказала мама.– Вот тебе мой паспорт и твоё свидетельство о рождении. Займи очередь и получи, что будет в пакете.
После уроков Андрей пообедал холодным супом, взял большой пакет и отправился к Дому Культуры. Там уже стояла очередь из двух десятков человек. Мальчик занял очередь за женщиной в серой кофте. Перед ней стояла девочка лет двенадцати в стареньком розовом платьице.
В три часа дверь в ДК открылась, людей стали впускать внутрь по пять человек. Оттуда люди выходили довольные, с коробками и пакетами. Андрей терпеливо стоял в общей очереди, оглядывая собравшуюся толпу. Наконец и его впустили вовнутрь в следующей пятёрке. Вошла и девочка в розовом платьице. Андрей наблюдал, как она вынула из пакета какие-то бумаги и отдала строгой властной женщине, проверяющей документы.
Женщина просмотрела бумаги и вернула их обратно.
– Не положено, – сказала она.– Следующий.
Девочка со слезами на глазах стала что-то доказывать. Но проверяющая была непоколебима.
– Гумпомощь выдаётся только местным по прописке. Приезжим надо обратиться в Администрацию и оформить бумаги.
Когда подошла очередь, Андрей по паспорту мамы получил большой пакет, расписался в ведомости и вышел из помещения. Между величественными колоннами стояла маленькая девочка в розовом платьице и тихо плакала. Слёзы двумя ручейками бежали по её бледным щёчкам. Мимо проходили довольные люди с доверху набитыми продуктами пакетами. Андрея это очень задело.
– А почему тебе не дали продукты? – спросил он.
Девочка подняла глаза, шмыгнула носом:
– Мы беженцы из Песков. Мама учительница. Нас эвакуировали прямо из школы в самый последний момент. Мы ничего не успели взять с собой. По дороге нас солдаты покормили, а сейчас мама с братиком двух лет осталась в больнице. Братик заболел, у него температура. А мне ничего не дали.
Слёзы снова побежали по её щекам. Андрей возмутился.
– «Как так, людям есть нечего. А им отказали. Ещё братик заболел». Тебя как зовут,– неожиданно спросил он.
– Оксана, а братика Лёнькой.
– А меня Андреем. Вот что, Оксана. Так дело не пойдёт. Пойдём со мной.
Он решительно взял девочку за руку и с ней вошёл в зал, где продолжали выдавать продукты. Растолкав очередь, обратился к командовавшей выдачей продуктов женщине.
– Почему вы отказали этой девочке в выдаче гуманитарной помощи. Ей с мамой и больным братиком есть нечего. Они беженцы из Песков.
Женщина нахмурилась.
– Мальчик, да мне не жалко. Но я не имею права. Каждый пакет с продуктами надо подтверждать документами. А приезжие должны обратиться в городскую администрацию, где их поставят на учёт и помогут с жильём и питанием. А если я выдам продукты без документов, то меня накажут. И правильно сделают. Помощь всем нужна, и голодных кругом хватает.
Она развела беспомощно руки. Андрей молча повернулся и с девочкой вышел из здания.
– Поехали в администрацию города.
Две остановки проехали на автобусе.
– А отец твой где?
– Папу снарядом убило у нас в Песках. Он был пожарником, приехали тушить пожар от бомбы, а украинцы повторным залпом всех накрыли,– тихо вымолвила Оксана.
– Ладно, не плач, мы отомстим за всё этим сволочам, – тихо обнадёжил девочку. – И за папу, за Пески, и за наш город.
В Администрации города было тихо. Дежурная на входе сказала, что регистрация закончилась, и что все уже ушли.
– Уже пять часов, рабочий день закончился. Приходите завтра.
Андрей повернулся к девочке.
– Оксана, ну ничего уже не поделаешь. Завтра с мамой приходи сюда и оформляйтесь, как беженцы. Ты с мамой где договорилась встретиться?
– Она с Лёнькой будет ждать меня у больницы.
– А ночевать где будете?
– Не знаю.
– Поехали к твоей маме.
Молодая симпатичная женщина с мальчиком на руках ожидала Оксану у входа в поликлинику. Увидев девочку, вздохнула с облегчением.
– Оксаночка, слава Богу, вернулась. Ну, получила что-нибудь?
– Да, вот вам дали. Я помог донести, – вмешался в разговор Андрей, отдавая пакет. – Оксана, я пошёл. Запишись в четырнадцатую школу. Там ещё встретимся. А мне пора. Меня тоже мама ждёт.
Оксана непонимающе взглянула на мальчика.
– Андрей, как же так?
– А вот так. Держи хвост пистолетом,– сказал мальчик, подмигнул девочке и зашагал домой.
Мама вечером спросила:
– А что было в гуманитарке?
– Мам, а мне не хватило. Сказали, что в следующий раз.
– Андрюша, но в паспорте есть отметка о том, что продукты выданы,– удивилась мама.– Вот дата стоит.
Пришлось Андрею всё рассказать маме. Про девочку Оксану, про маму с больным Лёнькой, и что им не выдали продукты. Но мама не обиделась.
– Ну и правильно. Мы то дома. У нас и деньги есть немного. Что-то купить сможем. А они беженцы. В незнакомом городе, без денег и жилья, да с приболевшим ребёнком. Молодец, Андрей. Садись делать уроки, а я пока картошку пожарю.
КАТЮША.
На третьем уроке где-то далеко бабахнуло.
– Вот сволочи, по Куйбышевке бьют,– ругнулся шёпотом Андрей.
– Вчера там в церковь попали, батюшку ранило,– ответил Артём.
– Когда у них снаряды закончатся?
– Да никогда. Им боеприпасы американцы и англичане пароходами через Одессу возят.
– А чего мы эти пароходы не топим? – удивился Андрей.
– Нельзя их топить. Это НАТО. Но по телеку сказали, что снаряды уже заканчиваются у самого НАТО.
– Лишь бы они у нас не кончились.
– У нас не кончатся. Россия большая, там их столько по складам напрятано.
– Кузнецов и Голубев, перестаньте шептаться. Задачу решили?
- Решили, Зоя Ивановна,– ответил Андрей.
– Тогда давайте сюда, я проверю.
Андрей заглянул в тетрадь друга. Там решения не было.
– Зоя Ивановна, я немного допишу решение, чуточку осталось.
Пододвинул тетрадь поближе к другу и принялся изображать, что что-то тщательно дописывает.
– Списывай скорее, – прошептал Артёму. ¬ – Сейчас Зоя заберёт.
Артём начал списывать решение задачи. И в этот момент грохнуло уже совсем рядом.
– Вот это да, – прошептал Андрей. – Это уже совсем близко. Пиши скорее. Нас сейчас в подвал погонят.
Тут грохнуло уже по полной. Задрожали стены, зазвенели стёкла. В среднем окне стёкла лопнули и побежали трещинами. В коридоре послышался скорый топот.
– Младшие классы в подвал уводят. Артём, списал?
– Последняя строка осталась.
В классе открылась дверь и показалась учительница географии Ирина Глобусовна.
– Зоя Ивановна, вы что сидите? Срочно все в подвал.
– Всё, скатал, – прошептал друг. – Побежали.
Класс спешно спустился в подвал, переоборудованный в бомбоубежище. Раньше здесь размещался школьный склад для всякой всячины. Теперь всё лишнее из него вынесли, полуподвальные окна заложили мешками с песком, а помещение уставили длинными низкими скамейками, на которых размещались все, кто успел. Кому мест на скамейках не хватало, садились, где стояли. Кто на батареях отопления, кто на узкие подоконники. А самые догадливые раскатали старые полотна с лозунгами и отлёживались на них.
Но сегодня мест хватило всем. Многие не пришли, опасаясь участившихся обстрелов, кто-то уже эвакуировался из города. Андрей с Артёмом разместились со своим классом на двух скамейках у входной двери.
– Давайте продолжим контрольную,– предложил Артём. – Что время терять зря?
– Голубев, не шути так,– отозвалась Зоя Ивановна. – В классе надо было быстрее у Кузнецова списывать.
– Неправда, – в шутку возмутился Артём.– Это Кузнецов у меня списал.
– Знаю я вас, кто у кого списывает, – парировала Зоя Ивановна.
И тут бабахнуло по-настоящему. Взрыв раздался совсем рядом. Сквозь щели в деревянной двери в подвал влетела пыль, с потолка в подвале полетела штукатурка, одно окно в подвале лопнуло и вниз потекла струйка песка из рваного мешка. В наступившей тишине слышался лишь шорох сыпавшегося песка на газету на полу. Тут раздался взрыв такой силы, что в потолке разошлись бетонные плиты перекрытия.
– Это они специально по школе бьют,¬ – раздался сквозь звон в ушах голос завуча, Николая Васильевича.
– Это 155-й американский калибр,– сказал Андрей.
– Гаубица 777. В народе прозвали «Три топора», – ¬ добавил Артём.
Девчонки притихли, прижались друг к другу.
– Сейчас нас убьют,– пропищала Нинка Сорокина.
– Ой, мамочка, а я в классе тетрадь с контрольной забыла,– вспомнила Рая Горбатенко.
– Не беспокойся, мы её тебе в могилку положим. Там допишешь, – мрачно пошутил кто-то.
– Нельзя так шутить, – пожурил завуч.
Опять жахнуло совсем рядом. Было слышно, как в мешок с песком на окне ударил осколок и остановился со слабым шипением. Песок был влажный от дождей. Девчонки совсем скисли. Они заревели в голос, одна за другой, запричитали, заохали. Старшие классы сидели с каменными лицами. Притихли и учителя.
Вдруг в этой истеричной тишине раздался мальчишеский чистый голосок.
– Расцветали яблони и груши,
– Поплыли туманы над рекой,
– Выходила на берег Катюша,
– На высокий берег на крутой.
Это было так неожиданно, среди паники, слёз и причитаний вдруг послышалась любимая песня. У девчонок на лицах выразилось крайнее удивление.
– Андрей Кузнецов, – зашептали они.– Вот даёт.
А Галя Тимошенко, староста класса, вдруг смело подхватила:
– Выходила, песню заводила,
– Про степного. сизого орла,
– Про того, которого любила,
– Про того, чьи письма берегла.
У сидящих в подвале засветились лица, улыбки побежали по скамейкам. Над всем подвалом вдруг взвилась песня и вышла на улицу, заглушая грохот разрывов и свист осколков.
После «Катюши» спели «Тёмную ночь», затем девчонки затянули «Во поле берёзка стояла», потом весело, по-хулигански спели про Костю-одессита.
Сеанс хорового пения испортил завуч Николай Семёнович, который вдруг заявил:
– А бомбить-то перестали. Возвращайтесь в классы.
Взрывы действительно прекратились.
– Фашисты устали. Снаряды –то руками подносят.
– Да нет. Это наши контрбатарейщики вмешались. Теперь вместо «Трёх топоров» три тонны металлолома, – шутили ребята, расходясь по классам.
А после уроков девчонки обступили Андрея.
– Кузнецов, а ловко ты придумал про песни. Мы и забыли про бомбёжку. А с чего ты вдруг решил запеть?
– Со страху, – честно ответил Андрей. – А как запел, сразу коленки перестали дрожать.
– Ну, тогда каждый налёт петь будешь, – решили в классе. – Будешь главным запевалой.
– Вот если налётов больше никогда не будет, вот тогда мы как запоём всем классом, всей школой, всем городом,– сказал Андрюша. – На весь мир запоём.
– Да, – согласились девчонки. – Так и будет после нашей полной и окончательной Победы.
СОСЕД.
В школе всех предупредили, что обстрелы могут идти весь день, чтобы сразу бежали домой и не высовывались. Когда Андрей пришёл домой, сразу начались неприятности. В кранах не было воды, а в квартире не было электричества. Мальчик отрезал себе кусок батона, запил его холодным молоком и сел на диван почитать книжку. Но тут позвонила мама и сказала, что воды не будет дня два, чтобы в три часа, когда к дому приедет водовозка, он набрал два ведра воды в запас. Около трёх во дворе загудела водовозка, собирая людей. Все, кто мог, поспешили с банками, вёдрами и баками вниз.
Андрей занял очередь за соседкой с четвёртого этажа. Очередь двигалась не быстро, Кто набирал два ведра, а кто – четыре, а у кого-то был бачок на все полсотни литров. Но постепенно и он подошёл к раздаче, налил полные два ведра и потихоньку, не плеская, понёс их домой. По дороге он заметил, что дедушке из соседнего подъезда, набравшему два небольших ведра, очень тяжело их нести.
– «Надо помочь старику»,– решил мальчик.
Он отнёс свои вёдра к себе домой и вышел снова. Дедушка остановился у своего подъезда и отдыхал. Люди шли мимо него, но никто не хотел ему помочь.
–Дедушка, давайте я вам помогу.– обратился Андрей. – Я свои вёдра уже отнёс.
Дед обернулся, взглянул на Андрея, хмуро ответил:
– Спасибо, я сам.
– Ничего, я быстро.
Мальчик легко поднял оба ведёрка и двинулся к подъезду. Дед пожал плечами и двинулся за ним. На третьем этаже дед открыл дверь своей квартиры. Андрей зашёл в квартиру, поставил вёдра и огляделся. Очень простенькая обстановка, плита и стол возле окна.
– Дедушка, а вы один живёте?
– Да, один.
Андрей кое-что знал об этой семье. Здесь жила нормальная семья. Дедушка работал на шахте, его жена тоже где-то работала. У них было двое детей, сын и младшая дочь. Когда началась война, его сын и дочь уехали в Киев, жена умерла от болезни, и дедушка остался один.
– Дедушка, – спросил Андрей,– а администрация вам помогает?
– Нет.
– А почему? Вам должны помогать, как одинокому больному человеку.
– Спасибо, пенсию платят.
– Так с деньгами надо ещё в магазин сходить.
– Хожу, как без этого.
– Так давайте я к вам заходить буду. Если, что надо, куплю.
– Не надо. Тебя заругают.
– За что?– удивился Андрей.
– Меня не любят.
– Почему?
– Мои дети в Киеве. Сын за Украину воюет.
– А, вот в чём дело? – понял мальчик. – А что же так?
– А как? В школе у них был учитель истории. Так он всё за Украину. Москалей ненавидел. Вот они и послушались.
– А вы сам, дедушка, за кого?
– Да я что? Я своё отжил. Мне и те, и другие будут пенсию платить.
– Дедушка, они уже девятый год нас бомбят А за что?
– Они бомбят нас, мы – их.
– Они нас начали бомбить за то, что мы говорили по-русски,– начал сердиться Андрюша. – А мы лишь огрызались в ответ.
Дедушка посмотрел на мальчика.
– Ты чего сюда пришёл? Учить меня политграмоте? Иди домой и читай книжку про Тимура и команду.
– Эту книгу я прочёл ещё в третьем классе. До свидания! – отрезал Андрей и вышел из комнаты.
– Вот вредный дед,– возмущался он. – Его бомбят, а это ему нравится.
Тем не менее, Андрей иногда заходил к соседу, несколько раз, когда старик совсем неважно себя чувствовал, ходил в магазин за продуктами.
Возвращаясь из школы, Андрей встретил вредного соседа на пути из магазина. Он с большим трудом шел по тротуару, перекладывая пакет с продуктами из руки в руку.
– Дедушка, здравствуйте, давайте я вам помогу.
Старик посмотрел на мальчика и протянул ему пакет.
– Здравствуй, Андрюша. Помоги деду. Что-то сегодня мне опять совсем нехорошо.
Они медленно отправились домой. В квартире старик положил пакет на стол, тяжело сел на стул у окна.
– Андрюша, ты видел моего сына?
– Конечно, мы же соседи по подъездам. И дочку вашу видел. Такая красивая.
– Вчера мне позвонили из комиссариата и сказали, что мой сын сдался в плен. Обещали привезти его сюда сегодня.
Андрея обрадовала эта новость.
– Дедушка, так это же хорошо. Он остался в живых. Если на нём нет крови, его отпустят. И вы будете жить с сыном.
– Андрюша, я помню своего сына очень уверенным в себе, помню его одержимым борьбой за свободу Украины, своей Родины. Сейчас я понимаю, что ему стоило сдаться в плен своим противникам. Это уже другой человек, переломанный пополам.
В это время в дверь зашли двое. Первым зашёл военный в форме, а за ним вошёл молодой человек с серым лицом и опущенным в пол взглядом. Военный обратился к старику:
– Николай Васильевич Серов?
Дед в ответ кивнул головой. Военный продолжил:
– По решению военного комиссариата мы доставили к вам вашего сына, Серова Александра Николаевича. Как добровольно сдавшемуся в плен ему разрешено до суда жить по своему прежнему месту жительства. Он обязан еженедельно отмечаться в военном комиссариате. Средства для проживания необходимо получить в администрации города.
Военный откозырял и ушёл. Всё это время молодой человек стоял, не поднимая глаз. Едва за военным закрылась дверь, сын поднял взгляд на отца.
– Здравствуй, отец. Я вернулся один и вот таким.
Старик подошёл, обнял сына.
– Спасибо тебе сын, что ты живой. А где Оксана?
- Отец, Оксану убили. В Киеве она вступила в тероборону и стала патрулировать город. В одну из ночей она пропала, а на следующий день её нашли в одном из разрушенных подъездов. Объявили, что её убили русские диверсанты.
Александр помолчал.
– Я решил отомстить за сестру и пошёл на фронт. Я с яростью и ненавистью стрелял в русских. А во время редких передышек неожиданно узнал, что мою сестру убил отъявленный уголовник, которого выпустили из тюрьмы. Я с этим гадом служил в одной роте. Во время одной из атак я убил его и сдался в плен. Меня будут судить, отец.
– Сын, пусть будет, как будет. Ты жив, это главное. Оксаночка была светлой девочкой.
Старик опустил голову, помолчал и продолжил:
– Ты отомстил за неё, и бог не осудит тебя за это. А земной суд мы выдержим.
Александр заметил Андрея, тихо стоявшего у двери.
– А ты чей, пацан?
– Это соседский мальчик. Он помогал мне.
Александр подошёл к мальчику, пожал ему руку.
– Спасибо, малец. Отец слабый у меня. Но теперь нас двое, будем жить. Заходи в гости.
Андрей вышел. Он был рад возвращению соседского сына.
– Деду будет легче. Вот он как засветился весь от радости.
Но самому Андрею было не до радости.
– Сколько ещё вот таких обманутых воюют против нас на фронте. Когда мы победим и они узнают правду, им будет очень стыдно и горько. Но это, если они доживут до победы, и если их не накажут за их жестокие грехи..
Владимир Янов, г. Воскресенск.
8 985 274 10 77.