ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+
ОТПУСК ОДНОГО НУДИСТА В КРЫМУ
Курортно-познавательный эротический роман
Глава 36. ТУГИЕ ВРАТА ДЛЯ ВХОДА С ЧЁРНОГО ДВОРА
* * *
После того, как в ходе шутливых игр под душем достаточно сильно возбудившие себя Рома с Викой поняли, что готовы пойти на более глубокое продолжение своих «забав», парень аккуратно обработал «рабочие поверхности» маминым жирноватым кремом для ног и принялся осторожно вводить. Попытался и раз..., и другой..., и третий... И ничего у него не получалось.
Как ни старайся протолкаться, но каждый раз то выскальзывавшего из заветной лунки, то рогом крепко упиравшегося Ромку-младшего никак не пропускали в гости, хотя Рома нисколько не жалел смазки для «врат чёрного входа» в сад небывалых ощущений.
В итоге достаточно продолжительных бесплодных попыток очень сильно желавшие добиться результата студенты лишь сильнее распаляли себя. Более того, уже ощутимо больновато стало обоим, а Вика вообще чуть ли не выла от боли, еле-еле сдерживая себя от стонов и лишь жалобно поскуливая...
Рома хотел было подбодрить свою сокурсницу, поласкать его – да какое там! Видно, что очень больно сейчас ей. Она уже обмякла от бесплодной усталости, на руках обвисать начала, а Рома всё никак не может протолкнуться внутрь. После скольких-то там минут мучений сделали передых.
- А говорили, что это совсем не больно и в кайф... – промямлила Вика.
- Кто говорил? – тут же заинтересовался Рома.
- Аа, отстань...
- Да нет, всего лишь – он или она?
- А зачем тебе?.. Ну, она.
- Ааа, сучка! Вот ей бы и присунуть сейчас, чтобы знала, как людей обманывать, или научила бы, что у нас не то и не так идёт...
- Да нет, это просто очень здоровенная штука у тебя вымахала. Это же надо, а!
- А что штука, что штука?.. Меньшей у меня нет..., одна только завелась.
- Завелась она у него...
Да, очень большим вырос Ромка-младший. И очень трудно такому толстяку попасть в гости через столь узкие ворота. А в «сад» попасть хочется, очень сильно хочется!
Тут слегка покрасневшая Вика честно призналась, что из-за своего обещания родителям сохранить девственность и понимания, каким в таком случае может быть альтернативный секс, она уже немного разрабатывала анус одним и даже двумя пальцами. Складывала их вместе и активно действовала ими . Но, приложив эту конфигурацию к макушке Ромки-младшего, изумилась: очень жалкое и неубедительное получилось сравнение.
В дальнейшем продолжении самоистязания никакой необходимости не было, ведь оба студента по разу уже испытали оргазм. Но Рома не знал зазеркалья Викиного характера, а она упрямо закусила удила и настаивала на победоносном исходе дела. Не зря же она говорила о нежелательном для Ромы знакомстве с дурной стороной характеров её родителей.
Ну, и ладно. Отдохнувшие студенты решили сменить позу: Вика встала лицом к Роме и закинула левую ногу ему на правое бедро, а тот поднял свою ногу на край ванны. И теперь в ней не очень уверенно стояли две «цапли одноногие» и копошились чего-то. Но и в такой позе ничего у них не получалось. Вроде и смазано всё кремом, даже с шампунем, а не влезает Ромка-младший, хоть ты плачь, потому что макушка у него уже весьма чувствительно натёрта и всё сильнее побаливает.
До чего трудна же, братцы, такая вот работа –
впервые сексом заниматься, когда обоим так охота!
И тут Вика сообразила о причине столь упорной загвоздки:
– Слушай, а чего это всякий раз ты оголяешь его? Думаю, нужно действовать наоборот: побольше кожицы натянуть на макушку, затем приложиться плотненько и толкнуть. Может, так получится?
Делать нечего: применили и эту тактику.
Но из-за неумелых действий Ромка-младший после «упора в ворота» то снова терял «капюшон», то никак не мог выпутаться из кожаной «западни». Для большего удобства действий они снова поменяли позу на догги-стайл. Но только во время пятой попытки Рома смог всё оптимально собрать и расположить, да и Вика, видимо, успела вовремя расслабиться.
Вот Ромка-младший и... вошёл в «зимний сад» Огнёвки, наконец-то! Причём, вошёл резко и сразу чуть ли не до половины! И только тогда наглый интервент был намертво схвачен в плен вмиг «захлопнувшимися воротами».
И теперь Рома испытывал уже другую, хотя всё же достаточно терпимую боль – во внезапно появившейся у Ромки-младшего талии, туго перехваченной кожаной удавкой. Зато несчастная Вика не то, что сильно побледнела и будто оцепенела, она вообще вся позеленела от такой дикой боли настолько, что у неё не было сил хотя бы застонать, а не то, чтобы наорать на Рому...
Интуитивно оба студента замерли в этой позе, боясь пошевелиться, пытаясь оценить своё состояние, осознать произошедшее и какие пути искать для спасения. Нанизанную на Ромку-младшего Вику слегка поколачивало, голова её предельно вжалась в плечи и даже беззащитно слегка запрокинулась. Она явно была невменяема! И Рома очень сильно испугался из-за того, что по незнанию вытворил с девушкой что-то смертельно опасное: а вдруг он порвал её на английский флаг?! Или вдруг у неё там заклинило?! Слышал же от парней и о таких ужасах нестандартного секса, когда врачебная помощь становится неизбежной. От вмиг нахлынувшего ужаса и грядущего стыда перед родителями парня тоже начало реально поколачивать.
Что дальше делать со своим намертво застрявшим членом из-за сильнейшего спазма мышц сфинктера, Рома не знал. Попробовал было легонько вытащить его, но это оказалось невозможным: пошевелиться можно было только вместе с телом безвольно полувисевшей в обмороке однокурсницы. Поэтому Рома, опасаясь падения Вики на дно ванны, лишь понадёжнее встал на ноги и покрепче прижал подругу спиной к себе.
Подругу?! Да нет, теперь он удерживал не просто однокурсницу, но ещё и партнершу по крайне неудачному пока сексу.
Да, а что там было насчёт падения?.. Но куда ещё ниже можно было пасть морально, чем они это уже сделали только что...
И только через бесконечно беспомощные минуты три, не менее, Вику начала отпускать боль. Тесно обнимавший её Рома почувствовал, что Огнёвка вначале вроде бы более уверенно стала держаться на ногах, затем почувствовалось постепенное ослабление и хватки мышц сфинктера. Ромка-младший начал чуть легче чувствовать себя в тесном и весьма болезненном плену, составленном из некоего подобия круговых тисков. Да и Вика всё явнее начала приходить в себя.
Она раскрыла глаза, в которых было больше боли, чем надежды на успех – Рома видел это перед собой в настенном зеркале под душем. Посиневшими губами Вика едва выдохнула:
– Я... выдержу... Ты только... поосторожнее там... ладно?..
Рома кивнул головой и потихоньку начал выводить себя из плена. До макушки всё шло более-менее нормально. Но едва началось утолщение в виде коронки, как в Викином сфинктере опять произошёл болевой спазм. Бедная макушка! Теперь эта боль ощущалась значительно сильнее, чем ранее.
И опять они подождали, пока Вику отпустит боль. Хорошо хоть, что во второй раз всё произошло быстрее и без обморока. Но Рома не стал шевелиться, и они просто постояли в обнимку, ещё немного передохнули. Потом он снова начал входить вглубь «сада», потому что сделать это оказалось легче. Но это движение, по-прежнему очень медленное и осторожное, сопровождалось какой-то очень острой колющей болью в месте, где находится уздечка. Из-за этого Роме стало очень неприятно, но всё же было достаточно терпимо.
Судя по состоянию Вики, то ей тоже немного легче становилось.
Дело в том, что гвардейская выправка Ромки-младшего точно соответствовала армейским стандартам: его «плечи» были шире «бёдер», поэтому хватка «железных ворот» постепенно ослабевала.
Последовавшее медленное отступление снова почти до коронки прошло вполне благополучно. Следом опять пошло медленное освоение новых территорий. Оно всё ещё было достаточно сложным, но ощущения были уже несравненно более лёгкими, и всё прошло практически беспрепятственно. А каждое последующее продвижение становилось всё свободнее...
Подуствшие от длительной и трудной прелюдии студенты сменили позу, слегка размяли ноги, и процесс получения удовольствия пошёл уже и вовсе бойко.
И Вика вроде бы ничего, молодцом держится – ожила, ласкается, даже улыбается – и всё уже нравится ей...
Когда на Огнёвку всё же накатил оргазм, Ромке пришлось на несколько секунд приостановить свои действия, потому что в многострадальном сфинктере опять начало происходить что-то похожее на спазмы.
А после Роминого оргазма, в силу новизны и необычности показавшегося ему всё же более глубоким и ярким, чем когда он впервые испытывал подобное со Светкой-продавщицей, некоторое время они просто постояли под душем, пассивно омываясь и отдыхая одновременно.
Но Рома вдруг замер, а следом и Вика невольно стала прислушиваться, как сфинктер потихоньку выталкивает Ромку-младшего... и вот уже выплюнул его, как полностью отработанный и посему ненужный продукт. Вика рассмеялась и одновременно устыдилась хоть и приятному по ощущениям, но нескромному по сути изгнанию падшего ангела из рая несравненных ощущений.
Но Ромка не обратил на её поведение никакого внимания и не обиделся. Ну, кончил и кончил, наконец-то, и ничего особо особого не понял, кроме боли и страха в ожидания позора. Так что чего уж теперь особо кочевряжиться?..
Зато вскоре, когда тщательно обмывал себя от следов недавней любви, вдруг почувствовал резкое жжение и боль в районе уздечки. Тут же осмотрел её и – оба-на вам и новый угол-шоу! Оказывается, она порвалась... Поперек уздечки образовалась ранка – широковатая трещина кожи в полтора сантиметра длиной. Вике тоже было больно, но она мужественно терпела всё: эта упрямица, кажется, сама себя переупрямила сегодня.
Но студенты ведь народ оптимистичный, так что они даже посмеялись друг над другом, мол, и кто же кому сегодня целку порвал, и у кого до свадьбы раньше заживёт.
У Ромы зажило за неделю. Он смазывал ранку стрептомициновой мазью и спиртовой настойкой прополиса. Ну и Вика за это время несколько раз пожалел его, конечно, поскольку народными методами пыталась излечить ранку при помощи слюны: мол, в ней много бактерицидных белков, от которых всё заживает быстро, как на собаке.
- Да чего ты всё дергаешься? Шуток не понимаешь, что ли? – тут же обиделась Огнёвка за подзатыльник, незаслуженно схваченный ею во время первой процедуры народного самолечения. – Ну, ладно: заживет всё, как на боевом коне или... вот, как на племенном жеребце! – и оба студента, довольные таким лестным для Ромы сравнением, рассмеялись от души.
У самой Вики тоже были надрывы. И как бы мужественно она ни хорохорилась, но больше недели ходила слегка в раскорячку, по-матросски – это когда поблизости никого не бывало в виду. А прилюдно её легкомысленная походка не выдавала никаких страданий девушки, хотя они были – и сильные, чёрт побери, страдания...
...Да, той весной – последней беззаботной советской весной очень хорошо было им, студентам. Причём, хорошо было вдвойне: они и к летней сессии готовились, и удовольствие одновременно получали. Правда, когда на майские праздники, это было дней через десять после первого их раза, они решили закрепить успех, то и Ромина и Викина болячки подвели – снова закровоточили.
- А я знаю, почему плохо зажила моя рана! Потому что лечить её надо было получше, доктор Вика! – и в шутку, и в серьёз Рома требовал от своей подруги более существенных репараций за столь серьёзное ранение на интимном фронте.
И она старалась, очень сильно старалась, лечила с явным удовольствием. Да и на свою боль больше не жаловалась: то ли терпела её ради кайфа, то ли у него и впрямь всё хорошенько зажило после второго раза: для её «очка» они сделали очковый перерыв (продолжительностью в 21 день)...
* * *
Как уже об этом упоминалось, взаимоотношения Ромы с Огнёвкой не заладились с самого начала. И уже осенью 1991 года, когда они учились на втором курсе, а в стране началась очень жаркая пора по развалу старого режима и настоящее куролесенье власти со всем этим новым госустройством, начали они мучительное расставание. Вика откровенно и настырно страдала по Роме, которого перестали устраивать их нестандартные взаимоотношения: привычного и столь желанного ему традиционного секса между ними не было.
Позднее в студенческие времена молодой Селезнёв начал пользоваться большим успехом у девушек и женщин: их ему в ту пору хватало выше крыши. Но некий странный оттенок в его выборе очередной пассии всё же сохранялся.
Поскольку самый первый сексуальный опыт Ромка получил с девушкой не выдающейся красоты, к тому же на семь лет старше, то впоследствии он старался не пренебрегать любым девичьим вниманием к себе, даже если воздыхающая по нему кокетка и личиком, и фигуркой, и годами бывала... ну, так себе.
Но для сексуально озабоченного Ромы внешний вид, возраст и интеллект партнёрши не играли решающей роли в сексе: для него это было всего лишь взаимное удовольствие от интимных дел, не более. И оно, это самое удовольствие во взаимоотношениях с девушками, у него бывало регулярно и в изрядном количестве...
* * *
Под приятные воспоминания о шебутных делах пятнадцатилетней и менее летней давности Роман давно уже и, к своему удивлению, обильно кончил, несмотря на вчерашний затяжной сексодром с симпатичной парочкой сибирских «тюленей». Но привычно прилично отстрелявшийся Ромка-младший никак не унимался, продолжал исправно «службу служить», как бы продолжая неслышимый ни одному постороннему уху интимный диалог со своим хозяином о чём-то самом-самом для них сокровенном.
Самую «бойкую» каплю спермы Роман снял пальцем с подбородка и лизнул для дегустации. А и, правда, очень даже ничего, неплохой вкус, черешней слегка отдает. Остальную сперму, что обильными кляксами излилась на грудь и живот и даже собралась там в небольшие лужицы, он аккуратно и неспешно размазывал по коже для более скорого высыхания, тем самым как бы мастерил из нее «панцирь». Подсыхающий белок и впрямь вскоре начал стягивать кожу...
За незатейливым этим занятием постепенно и совершенно расслаблявшийся Роман укрылся теплее и незаметно уснул.
Закончился третий день его отпуска на море, но, в пику столь желанному одиночному его препровождению, полученных впечатлений всё же было многовато.
(продолжение следует)