Сегодня нырну в конец пятидесятых, заранее прошу прощения у нетерпеливых за то, что автора может швырять из стороны в сторону, но…уж очень близок и дорог этот период времени.
Итак, в 1956 году нашей семье был выделен земельный участок под строительство дачи и сельскохозяйственную деятельность. Удивительное дело, в то время, вне стен огромного завода оборонного значения, где отец был одним из руководителей, все были неформально равны и номера участков на свёрнутых бумажках тащили из фуражки одного из будущих членов товарищества. Кстати, потом, читая «Золотого телёнка» явственно вспомнил сию процедуру.
Нашими соседями стали с одной стороны – начальник лётно-испытательного отдела, с другой слесарь, а с третьей – токарь, Иван Петрович Яшин, у которого было два сына: Лев и Борис. Вот о происшествии со Львом (вероятно его помнят, как известного вратаря) я и хочу рассказать.
Через несколько лет, когда была пробурена артезианская скважина (до этого воду таскали за 1,5 км), зажглась лампочка Ильича, встал вопрос о приходе «Голубого огонька» - телевизора.
Был привезён телевизор КВН49, первый на наших дачах и встал вопрос о приёме сигнала, так как в то время Останкинской телебашни ещё не было и передачи велись со знаменитой Шуховской вышки, Шаболовка, 53.
Чем выше была антенна, тем лучше должно было быть, как рассчитал отец-инженер, и изображение по единственному в то время каналу.
И вот, тёмной ночью, великолепная пятёрка соседей во главе с отцом отправились в лес, благо участки находились буквально на опушке, добывать заготовку для антенны, присмотренную ещё днём. Мне было доверено нести пилу двуручную и топор.
В то время это было весьма опасным мероприятием: можно было лишиться не только партбилета, но и элементарно «получить срок», увы, приобрести заготовку нужного размера иначе, просто не представлялось возможным.
Тихо заработала густо смазанная машинным маслом пила, наконец, ель заколебалась и рухнула, ломая сучья и кустарник. Мы, в соответствии с договорённостью, как мыши прыснули в разные стороны и вернулись на место преступления (без кавычек) только через полчаса.
Надрываясь, затащили сырую лесину на участок , обрубили в свете луны сучья и прикрыли разным тряпьём до утра.
Следующий день начинался прекрасной солнечной погодой, пением птиц и…очень плотным завтраком, так как работа предстояла поистине адова.
Ель необходимо было ошкурить, но главное, практически невыполнимое – установить и закрепить по возможности вертикально. За несколько часов, отец, Иван Петрович и Лёва с Борей с первой частью худо-бедно справились, а вот вторая – не получалась никак.
По одобренному замыслу отца, антенну надо было подтащить к растущей на участке столетней берёзе и…общими усилиями поднять с последующим прикручиванием.
Досками, подручным материалом мы пытались это сделать, но, увы… .
Не помню, кому пришла идея привязать верёвку на антенне ближе к вершине, перекинуть этот своеобразный канат через высоко растущий сук, а другой конец привязать к «Волге»…
Сказано – сделано, меня посадили за руль и предупредили, остановить машину после крика «стой!». Народ подхватил доски, выстроился вдоль антенны наизготовку, а я «поманеньку», как выразился Иван Петрович, должен был двигаться.
Машина пошла очень тяжело, чувствовался груз. Потом стало вроде как легче , а затем…
Непонятный скачок вперёд и разноголосые крики «стой!»
Я выскочил из машины и бросился к людям, склонившимся над лежащим Лёвой.
Оказалось, что все настолько увлеклись тем, что антенна преодолела больше половины расстояния, описав т-образным концом дугу в воздухе, что когда она стала на своё законное место вплотную к берёзе, никто и не подумал крикнуть мне. Но автору-то не было видно, что происходит сзади и он продолжал давить на газ.
Естественно, верёвка лопнула и так хорошо стоявшая (пусть меньше секунды) антенна устремилась к земле. И опять все, как зачарованные смотрели на это зрелище.
Вскользь зацепив голову Лёвы ель заняла первоначальное положение на земле… .
Лев рухнул следом. Прибежали жёны отца и Ивана Петровича, Лев продолжал лежать…,
Потом открыл глаза и совершенно спокойным, своим, немного глуховатым голосом сказал отцу:
«Ну я засмотрелся, ну Борька ещё сопляк, ну батя – токарь, но вы то что не закричали, Семёныч! Вы же – главный инженер!»
Истерический хохот долго сотрясал окрестности.
Антенну мы всё же поставили… .