Виктор Львович, начальник краевого управления, давно собирался закрыть лицензию на отстрел лося, но все откладывал, а когда приятель, руководитель геологоразведочной партии, предложил слетать на вертолете на охоту, он согласился и с нетерпением ждал выходного дня.
…Заснеженная тайга размеренно плыла под вертолетом. Остались позади небольшие селения, буровые вышки. Охотники, оживленно переговариваясь, поглядывали в иллюминаторы. Внизу тянулись сплошные болота с редкими низкорослыми соснами и желто-пепельными камышами с белыми плешинами плес. Температура воздуха за бортом, со слов пилота, была минус тридцать с гаком.
Наконец пилоты заметили лосей и,совершив посадку на перешейке болот, оставили двух охотников. Виктор Львович и его приятель геолог, зарядив карабины, затаились в кромке камышей, прислушиваясь к гулу вертолета, облетавшего обширное болото, пока он не затих. В морозном воздухе сразу настоялась тишина и, казалось, что время остановилось.
Оглядывая местность, охотники увидели приближающихся лосей. Впереди, прокладывая дорогу в глубоком снегу, шла крупная лосиха, за ней телята-сеголетки, сзади, чуть приотстав, два быка с мощными рогами. Взяв рогачей на прицел, охотники подпустили их ближе. Сухо щелкнули в морозном воздухе несколько выстрелов. Один бык упал, другой метнулся в сторону, но, пробежав немного, тоже рухнул на снег. Охотники, проваливаясь в наметы, кинулись к ближнему лосю, лежавшему в камыше, а второй бугрился посреди заснеженной плешины. Согревшись от бега и делясь впечатлениями, они на время забыли о жгучем морозе, который вскоре напомнил о себе. Сидя на теплой туше лося, охотники то и дело потирали нос, щеки и нетерпеливо поглядывали в небо, ожидая услышать рокот вертолета. Время шло, а вертолет не появлялся. Тревожась от разных наплывавших мыслей, они сначала ходили вокруг лося, потом бегали, останавливаясь, прислушивались, но ничто не нарушало тишину стылого воздуха.
Мороз пробирал все сильней и сильней. Кровь на горле лося смерзлась и алела толстым наростом.
Поняв, что с вертолетом что-то случилось, охотники стали думать, как им согреваться, чтобы не замерзнуть. Кроме зарослей камыша вблизи ничего не было, а в лютый мороз им не нагреешься.
Тогда приятель предложил Виктору Львовичу необычный выход из сложившейся ситуации: выпотрошить лосей и забраться в их теплое нутро. Виктор Львович брезгливо поморщился. Мороз крепчал. Меховая куртка уже не согревала, ноги в валенках мерзли. То, что за ними непременно прилетят, он был уверен, но как скоро? А в такую стужу можно не только обморозиться, но даже замерзнуть.
Когда надежда на скорую помощь иссякла, приятель снова стал настойчиво убеждать Виктора Львовича, что его предложение - это единственно верный путь к спасению, и он согласился.
Вспоров зверю брюхо, приятель ловко вытащил на снег горячие внутренности. Виктор Львович с отвращением смотрел на парящее чрево лося, брезгливо морщась от запаха крови, видимо, представляя себя там. Геолог нарезал камыша и, выслав им внутри туши, предложил ему забраться туда и лечь. Помедлив, Виктор Львович взял оружие и, пересилив себя, подошел к лосю.
- Карабин оставь, он тебе не понадобится, - произнес приятель.
Прозвучавшие слова неприятно резанули слух, но Виктор Львович промолчал и, неуклюже поджав ноги, втиснулся в чрево лося. Резко пахнуло сырым мясом и еще чем-то неприятным. Приятель прикрыл его сверху камышом, а голову тщательно укутал своим масхалатом. Затем нагреб снега на тушу, оставив лишь небольшое отверстие для воздуха, а сверху положил карабин Виктора Львовича. «Как крест на могиле», - резануло его увиденное и, испугавшись своих мыслей, он заботливо поинтересовался: «Как ты там?»
- Терпимо, даже тепло, молодец, здорово придумал! Я лежу здесь, как медведь в берлоге. Вот выберемся отсюда, расскажу друзьям о наших приключениях, ни за что не поверят.
Выпотрошив второго лося, геолог натаскал камыша и забрался в его чрево. Тепло исходившее от туши грело ему спину, ноги, но постепенно мороз стал доставать и там. «Хорошо, что лося, с Виктором Львовичем, снегом присыпал. Сам-то я как-нибудь выдержу, главное, чтобы с ним ничего не случилось», - с беспокойством подумал он, представляя, как, получив тревожное сообщение, спешит к ним на выручку другой вертолет. «А вдруг мои геологи разбились… Что же тогда с нами будет? Как же жена, сын? Да, что это я прежде времени кисну, ведь и раньше попадал в сложные ситуации, но тогда и морозы были слабее, и техника, хотя и «мертвая», но рядом стояла, и у костра погреться можно было». Невесть откуда наплывали в душу разные нелепые тревожные мысли, и избавиться от них он ни на минуту не мог.
Через разрез в шкуре лося, лежащего на голом месте, все больше проникал холод, у него стали мерзнуть ноги. «Надо было тушу снегом засыпать, да некому», - с сожалением подумал он, напрягая мышцы и шевеля пальцами ног и рук, чтобы не дать им остыть.
- А вдруг это последняя моя охота…», – полыхнул жуткий страх и холодные мурашки пробежали по телу.
Время шло… От долгого и неудобного лежания у геолога занемели ноги и руки, он попытался разогнуть их, но не смог, будто кто-то сдавил их и удерживал. Упершись локтями в бока туши, он хотел раздвинуть щель в чреве зверя, но тридцатиградусный мороз крепко сковал шкуру, превратив ее в железный панцирь. «Неужели пришел мне конец, а как же Виктор Львович? - мелькнуло в сознании и тут же кольнуло в сердце. Испугавшись резкой боли, он затих и, успокаивая себя, подумал, что снизу шкура не должна застыть, ведь под ней трава и снег».
…Мощный гул вертолета разорвал тишину. Виктор Львович услышал голоса людей и, напрягшись, стал выбираться из спасительного убежища, по его холодным щекам потекли слезы радости.
- Да они же в чреве зверей, - услышал он удивленный возглас.
Высвободив «из плена» Виктора Львовича, люди пытались раскрыть смерзшееся брюхо лося с геологом внутри, но не смогли.
- Неси топор, - послышался чей-то голос.
- Погоди! – остановил его другой. – Надо попробовать перевернуть лося на спину.
Из образовавшейся расщелины вытащили скрюченного, едва живого геолога и понесли к вертолету. Виктор Львович сам поднялся в кабину и сел рядом со своим спасителем у иллюминатора. Вертолет взлетел. Когда снежная пыль внизу рассеялась, он увидел брошенные туши лосей с распахнутыми брюхами и задранными к верху ногами. Слезы невольно навернулись на глаза, заныло больное сердце. «А ведь эти звери и смекалка приятеля жизнь нам спасли. Нет! Никогда больше не буду лосей стрелять!» - поклялся он.
…Проснувшись в липком поту, Виктор Львович увидел входящую в спальню жену, тащившую за собой гудящий пылесос.
- Что-то ты все утро стонешь, нездоровится что ли? – заботливо поинтересовалась она, - а еще на охоту собирался лететь.
Ежась от холодного воздуха, тянувшего из открытой форточки, он, молча, натянул повыше одеяло и, вспоминая эпизоды страшного сна, задумался: «К чему бы все это?»
Глядя, как жена старательно пылесосит под его кроватью, Виктор Львович решительно протянул руку к стоящему на тумбочке телефону и, набрав номер начальника геологоразведочной партии, отказался от охоты на лосей, сославшись на плохое самочувствие.