Жарким июльским днём 2015 года Андрей Смирных, впервые за долгое время, сделал себе выходной. Он поехал покупаться на ставки Кирша, где располагалась база футбольного клуба «Шахтёр».
- Больше в Донецке отдохнуть негде, - вздохнул он.
Людей там собралось невероятно много. Несмотря на то, что буквально в десятке километров в районе Марьинки шёл интенсивный бой, гремели взрывы и тарахтели автоматные очереди, дончане купались и загорали.
- Люди привыкли в войне, - огляделся Андрей. - Ничего не боятся…
Народ веселился, как мог. Кто-то жарил шашлыки, кто-то плавал, все пили пиво и водку. Гремела музыка, слышался женский смех и детский визг.
- Пир во время чумы! - Смирных полежал на солнце, пару раз искупался в тёплой чистой воде пруда и пошёл к машине, оставленной на стоянке.
Рядом остановился микроавтобус. Из него вышли несколько бойцов из России. Они жили в бывшем аквацентре, построенном на берегу ставка, переделанном под казарму. На заборе висело строгое предупреждение:
- «Осторожно мины!»
Подъехавшие бойцы были в потном, окровавленном обмундировании.
- Они только, что из боя… - понял Андрей. - Пахнут порохом!
Очевидно, ополченцы выносили с поля боя раненого товарища и измазались его кровью. Они закурили, едва попадая сигаретами в дрожащих, от выходящего из организма адреналина, пальцами, в пламя зажигалки.
- А эти гады гуляют! - с ненавистью сказал один из них, ткнув сигаретой в сторону отдыхающих.
Смирных видел их глаза, с изумлением и недоверием глядящие на веселившихся людей, которых они защищали и за которых могли погибнуть.
- Картина действительно была почти сюрреалистичная… - подумал он. - На их лицах читается: А нужна ли им наша защита?! Что мы тут делаем?
Андрей уехал, размышляя над особенностями этой российско-украинской войны. Этап донбасского военного противостояния, начавшийся после подписания вторых минских соглашений, стал классическим примером перемирия, заключённого на бумаге и никем не соблюдаемого в реальности.
- Война без конца, перемирие без начала! - подумал он с раздражением.
Вечером Смирных сел на троллейбус №11, чтобы доехать до центра, где была назначена встреча с Катей Агеевой в кафе «Миллениум» на бульваре Пушкина. Троллейбус прибыл на конечную остановку на улице Горького. Центр города был увешан рекламными плакатами с кричащей надписью:
- «Шахта Засядько возвращена народу! ДНР: всё только начинается!»
Рядом со Смирных остановился прохожий и буркнул:
- Только начинается?.. Да, когда ж оно уже закончится?
На другом бигборде было написано:
- «Донецкий Народ Решает - вернём славу металлургам!»
Остроумный мужик заметил:
- Лучше верните деньгами!
К годовщине «циркорендума» подготовили перечень достижений. На каждое достижение был выделен специальный билборд:
- «Рынки республики возвращены народу! «Супермаркеты АТБ возвращены народу! «Автовокзалы республики возвращены народу! ДНР: всё только начинается!»
У кафе, где его ждала Катя, висел подобный шедевр.
- Непонятно, почему автовокзалы во множественном числе? - кивнул на него Андрей после приветствий. - Он у нас один остался. Второй расстреляли из пушек, «Градов» и миномётов во время полугодового штурма аэропорта.
- Хорошо хоть ума хватило не написать, что аэропорт возвращен народу! - напомнила Агеева. - Ну и железнодорожный вокзал в придачу.
Подошедший официант спросил:
- Вам простой водки или хорошей?
В ДНР водку и «коньяк» привозили в канистрах из России.
- Водка жидкий хлеб! - засмеялся Смирных. - Ведь её жевать не надо!
Выпив, рассказал, как возит пассажиров на украинскую сторону:
- Общественный транспорт туда запрещён, оттуда тоже. Можно только на легковом авто въехать. Всё, что нужно иметь паспорт и пропуск. В основном люди едут за пенсиями, скупиться пожрать и в гости.
- Дончане жалуются на дороговизну продуктов питания, в сравнении с населёнными пунктами, где окопались ВСУ… - согласилась подруга.
- Цена любого груза, пересекшего линию разграничения, увеличивается минимум в два раза, - с видом знатока заявил он. - В периоды затишья крышевание товарных потоков являлся главным заработком для вооружённых групп по обе стороны фронта. Обычно выезжаем в комендантский час, рискуя быть остановленными. Ведь иначе можно на границе часами в очереди стоять. Только на Волновахском пропускном пункте можно без проблем проехать по зелёному коридору для местных.
- Это как?
- Нужно подъехать к украинскому пункту по встречной полосе и за сто гривен с человека их пограничники пропустят машины.
- Выгодно возить? - спросила она.
- Бензин много тянет. На наших заправках просят до шестидесяти рублей за литр... - пожаловался он. - Поэтому заправляюсь по полной в Украине.
- Жизнь у нас сейчас такая, - согласилась Катя, - что посторонний человек просто не может прочувствовать всего… Когда всё закончится?
- Только в 2024 году! - заверил он. - Россия начнёт полномасштабную войну с Украиной и прольётся много крови...
- Так долго?! Почему ты так решил?
- Я вычислил периодичность истории, - пояснил Андрей. - Ведь мы учились на историков и обладаем кучей данных и знаний.
- И какая она?
- Через семьдесят шесть лет исторические события повторяются. Антураж разный, но суть сохраняется. Если вкратце, то в 1948 году был пик могущества России. До этого в 1872 и в 1796 годах. В эти периоды восточная Орда всегда шла на Запад. Только теперь она наткнётся на независимую Украину, которая раньше поддерживала русских. Эти две волны схлестнутся и погасят друг друга. Европа спасётся или погибнет в ядерном огне.
- Ерунда! - возмутилась Катя.
- Ровно посередине от пика находится низшая точка славян. В 1986 году, с периодом в семьдесят шесть лет к Земле приблизилась комета Галлея.
- Она здесь каким боком?
- Не знаю, - признался он. - Но именно она влияет на нашу историю!
В кафе вошла посетительница, одетая в нарядное красное платье.
- Это наш враг. - Смирных указал на неё глазами. - Активистка с пункта пропуска Зайцево. Мы часто стоим в очереди, друг друга знаем. Торгашка, она ездит за товаром и таскает в машине ребёнка, этим и спекулирует.
- А почему она ваш враг?
- Кто раньше встал, тот проехал первым, - пояснил Андрей. - Потому что я, например, приехал, и другу очередь держу. А он держит очередь ещё кому-то. В итоге держишь очередь тридцати маршруткам. Если опоздаем, есть вероятность, что блокпост закроется, и нам придётся с людьми ночевать там.
Смирных проводил так не одну ночь, когда над очередью из машин в обе стороны летали хищные миномётные мины.
- В основном пожилые люди едут, - вздохнул он. - Недавно на блокпосте восемь «бусиков» переночевало, за ночь в них две бабки померли.
- Жалко их! - скорбно вздохнула Агеева.
Она немного помолчала, и чтобы переменить тему весело сказала:
- Женя Ципкина вчера родила!
- Да ты что!? - обрадовался он. - И кого?
- Мальчика. Назвали Николаем, но муж ни о чём не догадывается!
- Хоть кто-то счастлив в наше время, - уточнил Андрей. - Роман Савчук погиб, твой муж Антон тоже. Сколько же горя принесла эта война Донбассу!
После кафе они пошли к ней ночевать. Утром решили вместе съездить покупаться на ставки Кирша. Он рассказал как там весело.
- А почему пруды так называются? - поинтересовалась Катя.
- Их построил немецкий помещик по фамилии Кирш, - пояснил Смирных. - Там находилось его имение. Кстати, управляющим там работал Никита Хрущёв, а не рабочим на заводе Боссе, как написано в его биографии.
- А ну их всех… - зевнула Агеева. - Пошли спать!
Встали пораньше, разбудили Кирюшу и поехали по полупустому городу.
- Вашу мать! - выругался Смирных, когда на повороте с улицы Садовая на улицу Университетскую в районе торгового центра «Золотое Кольцо» его подрезал микроавтобус.
Белый «Мерседес» вылетел с крайнего правого ряда и, упёршись в стоящий на остановке троллейбус, резко ушёл влево, едва не зацепив задним бампером их машину.
- Прямо перед лицом промелькнул… - побледнела Катя, сидящая на переднем сиденье.
На светофоре около торгового центра «Обжора» на проспекте Ильича Андрей догнал резвый микроавтобус и, перегнувшись через Агееву в её открытое окно сказал водителю:
- Ты меня чуть не ударил…
Водитель резко открыл дверь автомобиля и побежал к нему. За ним устремились двое автоматчиков.
- Я тебе, сука, покажу, как нужно уступать дорогу русским офицерам! - крикнул он и несколько раз ударил через открытое окно Смирных.
Андрей от неожиданности замер на месте, руками блокируя хаотичные удары. Когда нападавший, ругаясь, пошёл обратно, он выкрикнул:
- Сам виноват и ещё в моём городе, бьёшь меня?!
К нему подскочил автоматчик и попытался открыть его дверь, чтобы вытащить наружу борзого дончанина. Смирных заблокировал её, военный попытался поднять штырь блокировки, но водитель отбивал его руки.
- Ну, ты сам напросился! - он ударил его прикладом в левую скулу.
- Оставьте его в покое! - закричала Катя. - У нас ребёнок испугался.
Военные заглянули в салон, увидели плачущего мальчика и уехали. У Андрея опухло лицо, но рассечений не было и они поехали на ставок.
- Не пропадать же выходному дню из-за каких-то придурков… - хорохорился Смирных перед Агеевой.
- Он наркоман, - уточнила Катя. - Я видела его глаза, могли тебя убить…
- Среди ополченцев таких много! - напомнил он. - Мне знакомый рассказывал, который служит в батальоне «Сомали», что «Гиви» совсем с катушек съехал. Он раньше на гашише плотно сидел, теперь перешёл на тяжёлые наркотики. Ему кто-то подарил казацкую шашку, так он в угаре строит подразделение и выборочно рубает её бойцов.
- Совсем с ума сошёл! - возмутилась Агеева.
- Лёгкие деньги в голову ударили, - продолжил Андрей. - Он заставляет своих солдат разбирать развалины донецкого аэропорта. Вывозят оттуда весь металл. Один боец по его приказу вытаскивал кабеля, чтобы обжечь и сдать на цветмет, но подорвался на мине. Ему оторвало две ноги, он теперь лежит в больнице на Петровке, родственников не, жить негде…
Настроения отдыхать исчезло. Они собрались и поехали домой. Проходили мимо здания драматического театра. На входе висело объявление:
- «С оружием просим не входить!»
- Сходим на спектакль, - предложила Катя, - у нас на гастроли театра...
- МХАТ? Ленком?
- Ну, кто к нам в Донецк может приехать на гастроли, кроме Луганского академического русского драматического театра имени Луспекаева?
- Не хочу.
- Тогда пошли ко мне… - стыдливо покраснела красавица. - Ведь я тебя любила, даже когда жила с Антоном и Ромкой!
- Извини, мне завтра рано выезжать в рейс, - пробормотал он и ушёл в ночь.
продолжение http://proza.ru/2016/09/11/28