В Донбассе неожиданно разгорелась братоубийственная гражданская война. Народ поддержал ополченцев, и стар, и млад вступали в их ряды. Количество погибших исчислялось не сотнями, а тысячами. В первые дни войны, среди неразберихи и суматохи, там продолжалась жизнь.
- Гони, Георгич, вызов поступил сорок минут назад, надо торопиться.
- Слышишь выстрелы? Хуже будет, если дорогу начнут обстреливать. - Еду на предельной скорости, стараюсь не попадать в ямы, Настенька!
Анастасия Викторовна — фельдшер медицинской скорой помощи, интерн Егор, работали на станции скорой медицинской помощи, с самого начала войны. Врачей катастрофически не хватало, лекарственных средств выдавали недостаточно.
Утром поступил пригородный вызов. Сегодня Настя и Егор будут помогать жительнице села Новопавловка, будущей маме. Доехать надо живыми, а там…
Георгич гнал по разбитой снарядами дороге, притормаживая иногда дребезжащий легковой автомобиль. Он спешил доехать, чтобы Настя и Егор смогли помочь появиться на свет новому гражданину Республики, битва за которую была в самом разгаре.
- Кажется, всё стихло, — вздохнул с облегчением Егор.
- Повезло, Георгич, повезло то, как! — радовалась Анастасия.
Георгич тоже был рад. По растрескавшейся, когда-то давным-давно заасфальтированной дороге, гнал легковушку на предельной скорости. Вдали показалась окраина села, у въезда дежурили ополченцы. Один из них нервно ходил из стороны в сторону.
Георгич притормозил.
- Мужики, мы приехали по вызову, не подскажете дорогу?
- Это я вызвал доктора, целый час жду. Жена рожает.
- Садись, покажешь, куда ехать.
Высокий сильный мужчина, согнувшись почти вдвое, сел в машину.
- Езжай прямо, потом поворачивай направо, остановись у второго дома.
Георгич выполнил его просьбу.
- Как обстановка, часто обстреливают?
- Каждый день.
- Крепитесь, мужики. Я, было дело, тоже, собрался в ополченцы, так не отпускают. Не хватает людей.
- Ничё, батя. Одни ополченцы гибнут, другие вступают в наши ряды.
- Как зовут тебя?
- Иваном.
Георгич сочувственно посмотрел вслед сутулившемуся, немного растерянному мужчине, который не знал, как помочь любимой жене. Через несколько минут из дома выскочила Настя.
- Плохо дело, Георгич, везти женщину в город надо.
- Настя, делай всё сама.
- Не могу!
- Тогда ведите женщину, и, поехали!
Водитель скорой бессчётное количество раз оказывался в таких ситуациях. В условиях боевых действий, впервые попал на вызов.
Прибежал Егор, схватил носилки.
- Плохо всё, Георгич, если не успеем, дитё может пострадать.
- Как же так, если вы знали о такой проблеме, надо было жену заранее отвезти в больницу, — укоряла фельдшер Настя растерянного мужа.
- Врач сказал, что ей месяц ещё ходить.
- Вот и надо было на этот месяц расстаться!
- Я уговаривал. Не согласилась, моя Наденька. Выходит, прав был.
Иван и Егор, установили носилки в машине. Иван попрощался с женой.
- Счастливого пути! Постарайтесь успеть до начала артналёта. По разведданным, скоро начнут обстреливать. Иван вышел, проходя мимо водителя, сказал: «Гони, Георгич, не останавливайся!».
- Сделаю всё возможное, — успокоил тот мужчину.
- Вперёд!
Иван стукнул ладонью легковушку, мысленно придавая ей скорости, долго провожал взглядом.
Георгич старался ехать быстро и аккуратно, чтобы не растрясти измученную женщину. Временное затишье на передовой, было кстати. Настя держала будущую маму за руку, успокаивала. Егор насторожился.
- Что-то не нравится мне эта тишина. Слышишь, Георгич, даже птицы затихли.
- Плохо дело. Знаешь, перед бурей, такая же тишь наступает. Мне приходилось бывать в разных передрягах, надеюсь, и сегодня всё обойдётся.
- Настя, как думаете, выдержит Надя?
- Похоже, надо остановиться. Сделаю попытку помочь ей без операции.
- Георгич, останови машину! — попросил Егор.
- Нельзя. Ехать надо, иначе станем приметной мишенью.
- Останавливайся, тихо вокруг.
Георгич притормозил, съехал с дороги к пшеничному полю. Дорожная пыль рассеялась, Анастасия посмотрела на помощника. Он старался не показывать свою неуверенность и пытался скрыть волнение.
- Егор, доставай спирт, продезинфицирую руки. Женщина открыла двери автомобиля.
- Сейчас, Анастасия Викторовна, сейчас. Егор полил фельдшеру на руки.
- Ну, с Богом. Давай, Надя, постарайся делать, как я говорю.
- Хорошо!
Надя старалась, слушала все рекомендации Насти Викторовны. Измученная пятью часами ранее, женщина теряла силы, теряла веру в себя.
- Сейчас я помогу тебе, а ты помоги мне. Надя доверилась доктору. Фельдшер налегла на живот и помогла появиться на свет её ребёнку. Новорожденный громко заплакал. Какая радость, сынок у тебя родился, поздравляю. Настя умело держала малыша. После необходимых процедур, мальчика запеленали, уложили в специальную кроватку.
- Как чувствуешь себя, Надежда?
- В глазах темнеет, кажется, теряю сознание.
- Егор, срочно измеряй давление!
Анастасия что-то искала в чемодане для лекарственных препаратов.
- Плохо. Давление двести двадцать.
- Такое бывает, роженица молодая, должна прийти в норму. Надо ей помочь. Анастасия нашла необходимое лекарство, сделала несколько уколов.
- Всё, теперь спи. Где Георгич?
- В окно посмотрите.
Георгич ходил по пшеничному полю и собирал полевые цветы. Вскоре он вернулся, вручил букет васильков Надежде — жене ополченца Ивана и матери новорожденного, гражданина новой Республики. «Мирного неба желаю… тебе и сыну», — сказал он. Фельдшер улыбнулась. Появившийся на свет, тихо спал, не требуя еды.
Георгич сел за руль. Егор и Настя проводили взглядом мужчину, от которого зависела их жизнь. Вдали послышались взрывы, автоматные очереди. Казалось, окраина города близко, но нет, впереди — самый открытый и опасный участок дороги.
- Я же говорил непривычно тихо, как перед бурей, — затаив дыхание, прошептал Егор.
Начался артобстрел. Снаряды падали на поле, на дорогу, казалось, уже видна окраина города и спасение близко-близко. Но смертельное беспощадное оружие достигало цели, снаряды падали, разрывались где-то рядом, облако пыли накрыло машину скорой. Георгич не останавливался, выполнял свою работу, насколько мог, добросовестно. Каждый небольшой участок дороги, казался невероятно длинным. Заплакал новорожденный. Анастасия стала успокаивать малыша.
- Возьмите маски, — предложил Егор.
В той суматохе, шуме, грохоте, грязи и пыли, никто не знал, выживет или нет. Водитель не сдавался, продолжал ехать по опасному пути. Облако пыли рассеялось, у окраины города — тишина. Георгич остановился, навалился грудью на руль, потерял сознание.
- Что с ним? Егор, сможешь осмотреть водителя? — спросила Анастасия.
- Да, сейчас. Егор открыл дверь кабины, откинул Георгича на спинку сидения. - Кажется, он осколок поймал и ключица сломана.
- Сам справишься?
- Справлюсь. Интерн множество раз делал перевязки, но до этого дня раненых бинтовать ему не приходилось. Он перевязал Георгичу плечо, подвинул его на соседнее сидение, повёл машину.
- Куда ехать?
- В центральную больницу, там есть родильное отделение. Мы живы! — с облегчением вздохнула врач скорой помощи. Проснулась Надежда, осмотрелась.
- Не удивляйся, мы под обстрел попали.
Надежда взглядом стала искать сына.
- Не переживай, он спит. Надя всё же беспокоилась. Доктор проверила, как чувствует себя малыш.
- Дышит ровно, наш маленький герой.
Очнулся Георгич, застонал.
- Потерпи, спаситель ты наш, — отозвался Егор.
- Все живы?
- Вашими молитвами. Роженице требуется срочная медпомощь и Вам. Зовут-то Вас, как?
- Василием.
- Хорошо, Василий Георгиевич, через десять минут будем на месте.
Егор продолжал задавать вопросы. Георгич знал о том, что нить сознания, за которую его держит Егор, поможет сохранить жизнь. На все вопросы доктора старался отвечать, усилием воли оставался в сознании.
- Приехали.
Фельдшер заранее сообщила в приёмное отделение о двух пациентах, которым необходима срочная медпомощь. Только-только машина подъехала во двор больницы, подоспели помощники с носилками. Анастасия передала Егору новорожденного.
- Нехорошо мне, возьми мальчика, позаботься о них, — попросила, держась за сердце, «сильная женщина».
Врач-практикант отнёс мальчика в родильное отделение. Медики стали оказывать спасённым необходимую помощь. Егор заглянул в палату к Наде. Она приоткрыла глаза, отблагодарила лёгким кивком, улыбнулась. Юная санитарка, принесла Наде букет синих, как мирное небо, васильков.
- До завтра, мне надо идти, к Василию Георгичу.
- Спасибо, за всё.
Ожидая вестей о Георгиевиче, Егор сидел, прислонившись к стене возле операционной.
- Егор, Егор, проснись! — услышал сквозь сон юноша. Он открыл глаза. Анастасия Викторовн склонилась над ним.
- Что, что-то случилось?
- Нет. Твоя мама звонила, волнуется.
- А как же, Георгич?
- Операция прошла удовлетворительно, наш Георгич жив. Правда, в реанимации.
- Что? В реанимации?
- Да. Сердце дало сбой, надеюсь, что он выкарабкается.
- Он крепкий, должен.
- И ты молодец, крепкий. Иди домой.
- До завтра, Анастасия Викторовна.
«Ну и денёк», — думал Егор, сбрасывая белый халат.
К вечеру коридоры больницы опустели. Из окон светило багровое солнце, красный свет ложился под ноги будущему доктору, словно предвещал продолжение кровавых событий. От шагов отлетало эхо и терялось в дальних далях больничных помещений. Минуя приёмный бокс, молодой врач вышел во двор. Послышался знакомый с детства сигнал автомобиля.
- Отец, уже знаешь?
- Да, горжусь тобой.
- Сам собой горжусь, — ответил попавший в передрягу, сын.
На крыльце родного дома, мужчин ожидала заплаканная мама Егора.
- Мама!
Егор обнял мать. Как же дорога ему эта женщина! Юноше захотелось поделиться с ней крыльями ангела-хранителя, который сегодня уберёг его от гибели.
Утро следующего дня было тревожным и беспокойным. Егор позвонил Анастасии. Она пораньше пришла в больницу, к новорожденному и Наде, случайно узнала о смерти Василия Георгиевича.
- Нужна твоя помощь, приезжай.
Егор почувствовал неладное, через тридцать минут был на месте.
- Спасибо, что приехал. Знакомься — это дочь Василия Георгиевича. Ночью его не стало, сердце не выдержало, инфаркт.
У Егора захрипел голос, когда услышал трагическую новость.
- Егор, — глядя в бездонно-синие глаза девушки, сказал он.
- Лада, — смущаясь, ответила дочь Василия Георгиевича.
- Ваш отец спас нас, так что не отказывайтесь от помощи.
- Я не отказываюсь, у меня никого не осталось. Мама давно умерла.
- Ребята, идите за документами к главврачу, я сообщу Наде. Об остальном, позже.
В палате Надежды было свежо и светло.
- Здравствуй, ну как себя чувствуешь?
- Здравствуйте, Настя. Спасибо, всё хорошо. Скажите, как Георгич, скоро смогу отблагодарить его?
- Надя, Георгич умер сегодня ночью. Он перенёс несколько инфарктов.
- Как же это? Я ведь хотела сообщить, что в честь него сына назвала.
- М-да…
- Девочки, готовьтесь, скоро детей на кормление принесут! — послышалось из коридора.
Через несколько минут послышался детский плач. Младенцев отдавали мамам, плач стихал. В палату вошла медсестра с новорожденным. Малыш, нареченный Василием, спал. Надя нежно смотрела на сына.
- Вася-василёк, мой, — сказала она. Виновато улыбаясь счастливой улыбкой, смахнула со щеки слезу.
Покидая палату, Анастасия Викторовна, оглянулась, подумала: «Ничего нет прекраснее в нашем мире, чем мать и дитя». Надежда тихо напевала колыбельную, не отрывая взгляда от подаренного ей Василием Георгиевичем букета синих, как мирное небо, полевых васильков.