Лифт, обычно, поднимает, иногда он отражает.
1. Весна 2007 г. Южная Корея, столица компании Samsung город Сувон.
Наша квартира в одном из 19-этажных домов, где живут сотрудники Samsung. Корейцы называют эти дома «аппаты», не в силах произнести трудное для них английское слово «appartements». А наши соседи, они же коллеги, молодые инженеры-электронщики. Как истинные корейцы, они работают по 11 часов вдень и при этом успевают кланяться, улыбаться, здороваться и прощаться даже с незнакомыми людьми. При этом они создают самые крупные ЖК дисплеи в мире, знаменитые айффоны-самартфоны и много другого бытового и научного, и всегда высококачественного, в отличие от соседнего китайского.
Часто я думаю, что корейцы умудряются технологически жить XXII веке, но нравственно оставаться на уровне требований, сформулированных Конфуцием ещё до нашей эры. Их нравственность материализуются в ритуалах, которые сохраняются в результате воспитания, образования и культуры. Эти три понятия Конфуций считал неразделимыми и называл одним словом «вень». В результате, согласно «вень», даже играя в теннис, корейцы кланяются противнику перед каждой подачей мяча. Кажется, корейцы кланяются везде, но не до земли, а слегка наклонив гордо выпрямленную спину. Этому родители учат детей с самого раннего детства, как только ребенок начинает ходить. И, несмотря на поклоны, корейцы вырастают очень независимыми, спортивными и выносливыми. Молодые кореянки не отстают, всегда улыбаются и тоже выбирают спорт и технические специальности, считая их престижными, а хваленую древнейшую профессию гейши позорной. А когда кореянка устает от строгого делового костюма, она берет в руки ребенка и надевает шорты.
И вот, весенним теплым днем я вхожу в лифт «аппаты», на своем 13 этаже. Там уже стоит молодая кореянка в футболке и шортах, а на руках ребенок – румяный крепыш.
- Hi (хай) - Привет - улыбается кореянка с легким поклоном.
Она «вычислила» во мне «вегугин» - иностранку, и поэтому здоровается используя Аmerican English.
- Аннйо!- Привет - отвечаю я на корейском.
Я стараюсь показать, что и у «вегугин» есть «вень». Тем более, здесь все знают, что я русская. Корейцы вообще всё про всех знают.
А кореянка тормошит задремавшего ребенка и, согласно «вень», заставляет его поклониться старшему, как положено младшему, улыбнуться и пролепетать модное сейчас «Hi…»
При выходе на первом этаже всё повторяется, с той лишь разницей, что мать произносит «Вye-Вye» (бай-бай) – «До свидания» - на американский манер, а ребенок путает «Bye» и «Hi».
Но я тоже путаю два вида корейского прощания: "Аннйонгхи кЭсэйо" - "Оставайтесь в мире и благополучии" - для тех, кто остается, и "Аннйонгхи кАсэйо" – "Идите с миром и благополучием" - для тех, кто уходит.
Ох, уж эта корейская вежливость! Её можно сравнить только с корейским трудолюбием. И то и другое мало отличается от японского.
А невоспитанность здесь называют по-английски: «No Hi. No Bye» (Ноу Хай. Ноу Бай) - «Ни здравствуйте, ни до свидания». Всего четыре слова, а «четыре» в Японии и Корее самое ужасное число, его иероглиф означает смерть и похож на катафалк. Может, поэтому корейцы и японцы так славятся долголетием.
Мой сын в ответ на мои описания Кореи и Японии заметил: «Ты потом не сможешь жить дома».
Но всё кончается, кончается, и мы возвращаемся домой.
2. Зима 2017 г. Молдавия, Кишинев.
Мы возвращаемся не домой, а в место прописки, оставшейся в паспорте с советских времен. Дом тоже еще советский, крупнопанельный, 9-этажный. Раньше это был кооператив Министерства Культуры и Высшего Образования. Теперь всё вымерло. Осталось несколько семей старожилов, у всех дети заграницей. Одни старушки сажают и поливают цветы у подъезда, другие от щемящего одиночества кормят дворовых котов. Теперь большинство жильцов - арендаторы, переехавшая из сел и далеко небедная молодежь.
Груженая сумками, я подхожу в лифту. Там уже высится молодая женщина вся в искусственных мехах, острым когтем она скребет смартфон. Рядом насупился ребенок: яркий рюкзак, надутые щеки и расстегнутый пуховик, оттеняют зеленый пиджак, белую рубашку и черный галстук «бабочка». Знакомая униформа соседнего молдавского лицея, где выпускники не знают таблицы умножения.
Интересно, а учителя и родители знают, что галстук «бабочка» ввели в моду поклонники оперы Дж. Пуччини "Чио-Чио-Сан", героиней которой была гейша Чио-Чио-Сан, что в переводе на английский "Мадам Баттерфляй", а по-русски «Бабочка»? Правда, Бабочка-Баттерфляй в конце оперы совершила харакири, как и молдавская культура вместе с образованием.
Но, пока я размышляю о связи японской гейши с молдавской "школьной" формой и о зависимости уровня производства от уровня воспитания, лифт наконец-то приходит. Мне остается лишь втиснуться в между дверью, мехами мамаши и пуховиком ребенка с рюкзаком и бабочкой. Да, но мне еще надо как-то дотянуться через этот рюкзак до кнопок пульта. С трудом перебросив сумки в одну руку, мне удается нажать свой этаж. Едем молча, мамаша терзает когтем экран, ребенок надменно хмурится. «Ноу хай!»
На 3-ем этаже пара молча и с достоинством покидает лифт. «Ноу бай!»
А ведь сейчас даже в магазинах и на рынках крестьяне со всеми здороваются на русском, молдавском, или, как теперь принято на румынском: "Buna ziua/Bunа seara"( буне зиуа/буне сяра) - "Добрый день/добрый вечер". А в конце теперь добавляют: "O zi buna" (о зи буне) – "Хорошего дня!" Всего пара слов, для знания которых не нужен, ни лицей, ни смартфон, только общая культура поведения.
Да, сын был прав, но надо привыкнуть жить дома, точнее, жить в новом старом доме, как "вегугин", и забыть об азиатском «вень».
Лето 2022 г. Молдавия, Кишинев.
Кажется, я уже привыкла молчать. Но еще по привычке, входя в помещение, говорю незнакомым людям «Здравствуйте». А выходя, все чаше слышу «O zi buna».
Старое доброе «До свидания» говорят одни старожилы. Но, знание еще одного иностранного языка никому не вредит.
И вот однажды летним днем, нагрузившись баллонами с водой, я вхожу в темный подъезд. Светится открытая дверь лифта. Неужели наш лифт "для полноты счастья" сегодня поломан?
Но нет, это кто-то услыхав, что хлопнула входная дверь, нажал кнопку задержки.
В лифе оказался незнакомый подросток в ослепительно белых шортах со столь же ослепительным новым велосипедом, для экономии места поднятым на одно колесо и прижатым к стенке.
- Добрый день. Простите за неудобство. Я не рискнул оставить велосипед у подъезда. Он вам не очень мешает? Вам какой этаж? - говорит парнишка и тянется к пульту.
- Добрый день. Мне 8-й. Заранее благодарю.
Парень нажимает кнопку 8-го, но собирается выходить на 6-ом.
- Хорошего вам дня, и еще раз извините за доставленное неудобство.
Повеяло чем-то родным и близким. Русский язык, наша культура, советское образование...
- Стой! –теперь уже я задерживаю лифт - Тебя кто воспитывал?
Парень, похоже, испугался.
- Ну мама, бабушка...Короче, все.
- Передай бабушке от меня большую благодарность.
- Спасибо, передам. - Парень широко улыбается.
Но, пока дверь лифта открыта, я успеваю заметить, к какой квартире направляется незнакомец.
Ну, конечно, это квартира, где живет старая школьная учительница математики. В её семье здороваются все, начиная от невестки и 4-летнего внука и кончая бывшими учениками.
Интересно, кто это парень? Приехавший на каникулы старший внук? Или ученик, который ходит на дополнительные занятия? Теперь, чтобы поступить в российский университет требуется знание теории вероятности, а также дифференциального и интегрального о исчисления. Если этот подросток ученик, то явно не соседнего лицея, где культура на уровне бабочки.
Но меня ждет лифт. И хотя велосипеда в нем уже нет, кажется, в старом зеркале лифта осталось отражение вежливой улыбки молодого человека. Что это было? Конфуцианское «вень»? Русская культура? Или просто воспитание старой бабушки?