В пору ту Аглая работала мелкой служащей и о переменах не помышляла. Спустя время, особа на глиняных ножках кому-то сокращение посулила, а кого-то и с глаз долой убрала! Реорганизация! Аглаю же со второго этажа переместили на первый и должность определили с повышением зарплаты. Аглая не артачилась. Всё же прибавка к окладу в 40 рублей по тем временам - сумма не малая. Начальник отдела Зоя Павловна молодую работницу на груди своей доброй пригрела. Наставляла и поправляла её исключительно терпеливо и весело. Сама Зоя Павловна работу, какой посвятила всю сознательную жизнь, начала осваивать ещё 18-летней на фронте в конце войны; когда и она не сразу осилила - какое обмундирование следует считать в штуках, а какое - в парах?
Подчинённых своих Зоя Павловна не сказать, что держала в узде, но и разгильдяйства не терпела! Её звонкий голос, порой с ноткой просительности, чаще - требовательный раздавался как на первом, так и на втором этаже. А уж по телефону - ежечасно! Да и как же без этого, если строительному предприятию требовались и металл, и стекло, и столярные изделия; и ещё всякой прочей "лешей бабы", без каких мог встать и завод, и срок сдачи дома порой трещал по всем швам. Аглая в отдел пришла четвёртой, возрастом моложе всех, была лёгкой на ногу. Да и "собой не дурна" - так баяли управленцы. Поэтому, слыша от Зои Павловны: - "Аглая, надо!" - без лишних уговоров за всякой "лешей бабой" и по городу бегала, и в командировках бывать приходилось.
Заявки на фондовые материалы следовало утверждать в Ленинграде заранее. Случалось, что Зоя Павловна ездила туда и сама. Но была она уже в предпенсионном возрасте, поэтому и соратников теребила. - Валентина Ивановна, в командировку поедете вы! - говорила она старшей по должности. - А ты, Аглая, скоренько подготовь бумаги, сроки поджимают! И глядя из-под очков на своих подопечных, добавляла: - Надо, девочки, надо! И это "Надо!" - что для Валентины Ивановны, и, тем более, для Аглаи было тем самым приказом-призывом, на который хотелось ответить: - "Всегда готов! или Слушаюсь!" Даже ведавший этой службой начальник Зои Павловны заместитель директора Стаховский Николай Ильич - потомственный петербуржец, интеллигент, и тот с Зоей Павловной никогда не спорил. Но её "Надо" порой приводило в оторопь и его. В этих случаях Николай Ильич старался скоренько исчезнуть из её поля зрения!
Аглая же, если в Ленинграде ей удавалось решить всё так, как наказывала ей Зоя Павловна, просто радовалась, что "не зря ест хлеб свой. И даже с маслом!" Но порой что-то шло не так. Или же, напротив, с избытком. Один такой избыток оказался памятным. Как-то отправили Аглаю в Ленинград с заявкой на белый силикатный кирпич. И нужен-то был не воз, а всего лишь маленькая тележка. Заявку приняли, пообещав, что сами свяжутся с заводом, и мизер этот дадут без фондов. Почему заявленная маленькая тележка превратилась в гружёные кирпичом десять железнодорожных платформ - история умалчивает. И в пятницу, уже в конце рабочего дня тепловоз кавалькаду платформ приволок на предприятие. На разгрузку железная дорога много времени не давала. Если в установленный срок вагоны, платформы не освобождались - выставляла предприятию внушительный штраф за простой.
Чувствовала ли Аглая себя виноватой? И да, и нет! А в общем, не до чувств было! Начальница сказала: - "Много - не мало!!! Теперь бы разгрузить вовремя!" Двое мужичков-грузчиков к их отделу были приписаны, но и у них смена кончилась. Порожняк железная дорога примет в 15 часов в субботу. Как успеть? А успеть надо, иначе - штраф! Решили оплату за разгрузку произвести наличными уже в понедельник. Оговорили и сумму - 30 рублей за одну платформу. В пятницу вечером мужички две платформы всё же разгрузили, позвонив Аглае, что в субботу привлекут ещё двоих. Ясное дело, что ответ за разгрузку держала она. Ей же сказали: - Надо!
Вечером с мужем Аглая поделилась, что в субботу дома её не будет. - Так, может, и мы с тобой разгрузкой займёмся? - А что, давай! - заулыбалась и она. - Платформу разгрузим и 30 рублей в кармане. Разве плохо?
Утром в 8 часов грузчики привели с собой только одного компаньона и, охая и ахая перед Аглаей, пеняли - как же они устали накануне, да провалился бы этот кирпич в тар-тара-ры, ибо один выходной это, это... В общем, если бы они знали, что так вымотаются, они бы ни за какие коврижки не согласились на эту каторжную работу! Что уж дальше они говорили, Аглая не слышала, ибо она с мужем на одной платформе работала, мужички на другой. И замечала, что перекуривают они частенько.
Разгрузив пятую платформу, сбросив рукавицы, мужички с платформы слезли и самый главный заявил Аглае, что они не карлы и ничё не случится, если платформы уволокут во вторник. - И вы, Аглаюшка, идите домой! Тоже ведь, устали!!! Аглая почему-то молчала, лишь ошарашенно смотрела на говоруна. А если и шепнула бы: Надо! - уверенности, что не карлы продолжат работу, не было!
- Не держи их! Эту платформу освободим и останется всего одна. - сказал ей муж. - Справимся, моя дорогая! - приобнял её и слезинку осушил. Так они и постояли минут пять на платформе, прижавшись друг к другу. В то время муж её учил подростков и в субботу к себе на работу не пошёл, её выручил. Как они третью платформу освобождали - Аглая соображала плохо. Кирпичи валились у неё из рук и норовили упасть рядом с платформой. А ведь нужно было соблюдать габариты и стараться не завалить рельсы. Иначе тепловоз дёрнет и... пиши пропало! А когда она, еле живая, сползла с платформы, муж ещё с полчаса елозил у колёс, отбрасывая кирпичи от железной дороги.
В понедельник утром она ощущала на себе разные взгляды - кто-то смотрел на неё с удивлением; кто-то - завистливо, ну-ка за такой пустяк она получила 90 рублей, и только начальница как-то изумлённо-сочувственно. Но Аглая-то виду не подавала, что читает эти взгляды. Та ещё штучка! Года через два с должностью этой Аглая распрощалась. Не её эта стезя была.
Слово "НАДО" и в нынешней реальности значимости не потеряло, просто оттенки у него другие. Сейчас у них в квартале в пяти многоквартирных домах едва ли наберётся пяток мужчин сороковых-пятидесятых годов рождения. Нет, не наберётся! Аглая только двоих знает. Женщин - значительно больше.
Мужчины же, как и её муж, которые беспрекословно служили срочную по 3-4 года, а вернувшись из армии и отдохнув пару дней, шли на работу, потому что было "НАДО!". Мирились с лишениями, житейскими неувязками, потому что это их страна, а на Родину обижаться грешнО. Они - эти изработавшиеся мужчины не балабонили попусту, больше молчали и, конечно же, хотели жить. А слово "НАДО!" как на работе, так и в быту они считали самым главным. И небо было мирным. А счастье, как здоровье: когда его не замечаешь, значит, оно есть!
И даже сердце, как эНЗэ, не берегли!
Декабрь 2022 год