Очерк
Тёплым осенним днём, когда Православная Церковь отмечает память знаменитого игумена Земли Русской преподобного Сергия, я шёл в гости к своему лучшему другу — брату Геронтию. Солнце светило не по-осеннему ярко, звонили торжественно после богослужения колокола и оттого моё настроение было по-настоящему праздничным. Дойдя до «скита» (так сам брат Геронтий называет свою небольшую усадьбу), я услышал громкие звуки: «Тресь! Тресь! Бац!» — брат Геронтий колол дрова.
— Мир тебе, брат Геронтий!
— С миром принимаю! Как хорошо, что ты пришёл, мой друг. Отдышусь немного да с тобой пообщаюсь, — и черноризец устало вытер рукавом пот со лба. — Хочешь чаю?
— Как же можно не хотеть твой наивкуснейший чай? Уж не знаю, что ты в него добавляешь, но никакие китайские да индийские чаи с твоим в одном ряду и не стоят.
— Ох и льстец ты, ох и льстец! — брат Геронтий, прищурившись и улыбаясь, покачал головой. — Обычный мой чай. Самый обычный для наших мест. А эти деликатесы заморские по мильёну за чаинку пусть сами китайцы и пьют. Мы же просто — по-русски, по-монашески: с травками, листиками да сушёными ягодками. Доставай пока что чашки из буфета, а я что-нибудь вкусного организую.
Через несколько минут мы пили ароматный чай, любуясь прекрасным осенним пейзажем. Ветер ласково качал деревца с разноцветными листьями: зелёными и жёлтыми, красными и серыми. По голубому небу безмятежно плыли пушистые белые облака.
— А знаешь, труд ведь облагораживает человека, — как бы опережая мой вопрос, заговорил брат Геронтий. — Ведь ты наверняка подумал, дойдя до меня: «Что это он в праздник работает как каторжник на лесопилке?»
— Признаюсь, так точно и подумал. Праздник, а у тебя дрова какие-то.
— Наверное, ты не любишь свой труд? Ведь если вложить в него частичку своей души, если работать с молитвой да любовью, то и труд окажется в удовольствие. Неужели ты думаешь, что преподобный Сергий был лентяем? Все-все святые, даже самые далёкие отшельники, занимались трудом. Ведь праздность — грех. Она-то зачастую и толкает человека на безрассудство и глупость. Сам Господь наш рос в семье обычного плотника Иосифа, обучаясь с детства этому ремеслу, тем самым подавая и нам пример трудолюбия.
— Но всё же, брат Геронтий, каким бы ни было удовольствие от труда, а заповедь-то есть: «Шесть дней работай, а седьмой посвяти Богу!»
— Именно, друг мой! Именно! В том, чтоб весь выходной день лежать на диване вверх пузом, нет никакого посвящения Богу этого замечательного дня. А в том, чтоб немного поработать, одновременно творя молитву, и плоды своего труда потом подарить ближнему, тем самым сотворив милостыню — в том нет никакого греха. Поухаживай за садом и, когда соберёшь плоды, непременно угости других. Наколов дров, растопи самовар и непременно пригласи гостей. Заработав денег в этот день, непременно поделись хотя бы немногим с нуждающимися. Ведь милостыня – это тоже служение Богу. Не каждый из нас усердный подвижник вроде Серафима Саровского, простоявшего на камне тысячу дней в непрестанной молитве. Но своими земными трудами послужить мы вполне в силах.
— А отдых? Неужели нужно трудиться, не переставая? Может, и на Пасху или Рождество выдумаешь поработать?
— На Пасху и Рождество другой труд: молитва о ближних. Как, впрочем, и на прочие великие праздники. «Молитесь друг за друга», — говорит нам апостол. А отдых… Отдых непременно нужен. Не сто;ит только путать отдых с праздностью. Вот мы с тобой отдыхаем сейчас. Как тебе, кстати, мой чай? На праздничных дровишках приготовленный. В старинном самоваре — ещё от прадеда достался.
— Твой чай, брат Геронтий, выше всяких похвал.
— Вот и замечательно, мой друг. Не зря летели щепки сегодня, — и черноризец смущённо улыбнулся в усы. — Работай, мой друг, как святые. Молись как святые. Живи как святые. Так и достигнешь спасения души и Небесного Отечества. А теперь извини: беседе — время, молитве — час. Господи, помилуй нас!
Новый Оскол, 11 октября 2022 г.