Генка, ученик пятого класса, сбежал с уроков и с радостью мчался домой в Подбельское, напрямки, через горы. Так короче, всего лишь километров восемь. Он убегает из интерната с последних уроков, в пятницу, почти постоянно. Все равно учебы толком нет, одно сплошное хулиганство. Пятый класс, куда попал Генка, выделялся во всей школе, по всем статьям.
Ну, во-первых, хотя бы тем, что добрая половина класса состояла из второгодников и третьегодников.
Когда Генка в первый раз зашел в свой новый класс, ему показалось, что он ошибся дверью и попал к старшеклассникам, в какой ни будь девятый или даже десятый класс.
Эти великовозрастные детины сидели на последних партах и на всех уроках преспокойно играли в карты, в «очко». А еще они развлекались игрой в «выбивалы». Это игра у них на спор такая - кто больше ушей впереди сидящих пятиклашек выбьет из резинки туго скрученными бумажными пульками. И Генке, как новенькому доставалось чаще и больше всех.
Больше всего Генку поражало, что учителя, как-то и не слишком препятствовали этому. А если и одергивали этих распоясавшихся балбесов, то очень уж несмело и даже извинительно. Наглые пацаны могли спокойно на уроке петь похабные песни, материться.
Лишь однажды, недавно пришедшая в школу юная учительница английского языка, попыталась всерьез пристыдить великовозрастных «пятиклассников», но в ответ грянули залпы из самодельных «поджигов» и «пугачей». Бедняжка чуть не потеряла сознание. Больше она в классе не появлялась. Уволилась.
Пугач-то ладно, серой заряжается, а в «поджиг», кроме этого, еще и дробь кладется. Зимой был случай, когда мыши вдруг стали внаглую, средь урока, бегать по классу, по ним так долбанули из «поджигов», что от них одни ошметки разлетелись. Хорошо хоть никого из пацанов не поранили.
И в тот момент, Генка кажется понял, что учителя панически боятся этих засидевшихся в школе пацанов. Насколько сейчас помнится, Генка тогда еще не осознавал страха. Нет, страх конечно в нем был, но какой-то поверхностный, детский. Он все еще воспринимал жизнь из наивно восхищенного детства: - жизнь прекрасна и полна любви и гармонии. И потому, это новое открытие, что учителя боятся своих учеников, стало для него шоковым, а потому недоступным полному его пониманию.
Домой он бежал вприпрыжку по многим причинам. Ну, что соскучился по родителям это вроде само собой. Родителей своих он любит. А еще он любит свою младшую сестренку Ленку.
Она вся такая рыженькая, а носик и щечки у нее в веснушках - конопушках. Ей уже около трех и разговаривает она очень потешно. Генку называет –Еня, ему смешно.
Генка так живо представил себе, как он будет с ней возиться, играть, что ноги сами понесли еще быстрее, вскачь. А еще у него для сестренки есть секрет. Он знает, где ежик живет. Он увидел его в барском саду, в прошлое воскресенье, когда с фермы домой бежал. Если другие пацаны его не спугнули, то он обязательно его сестренке покажет. Вот она будет радоваться.
А вечером, у него с отцом, предстоит серьезный мужской разговор. Летом отец собирается на Кубань, к своему младшему брату дяде Саше. На семейном совете, все вопросы уже по сто раз проговорили, но самый главный вопрос – брать ли в дальнюю дорогу Генку, еще не решили. Сам Генка, этот вопрос, решил сразу, в свою пользу. Осталось убедить в этом отца.
И тогда как махнет Генка на Кубань, да на целое лето. На море накупается, винограду и яблок наестся доотвала, а что, там этого добра просто завались.
Бабушка на семейном совете горячо поддерживающая внучика, так прямо и сказала, мол хоть хруктов внучек до отвала там наестся.
А еще, Генка хочет там с новыми пацанами задружиться, новые игры узнать, приемчики разные... Домой приедет, как врежет такой приемчик кому ни будь… Ну, например, Серому, чтобы сильно не выступал, а он башкой шмяк об землю, дрыг ногой и готовый, и все…И не будет больше ко всем задираться и младших пацанов обижать… Ништя-я-к.
Генка уже решил про себя, как только они сядут в поезд, так он сразу заберется на вторую полку и будет всю дорогу смотреть в окно. Пейзажи там разные, деревни, города.
Тут Генка размечтался. Может путешественником стать, интересно же. И будет Генка по всей стране туда-сюда, хочешь себе на Север, хочешь на Юг. В разные интересные страны будет ездить. Можно, к примеру, даже и в Америку махнуть, а еще лучше в Египет, по пирамидам полазить.
Вот говорят Хеопса найти никто не может, а Генка бац и найдет... Нате вам пожалуйста, научное открытие…. Да за это, наверное, еще и орден дадут. А если орден, тогда и генералом можно стать. Пацаны как раз про это говорили, чтобы генералом стать, нужно обязательно орден получить. Если так дело пойдет, тогда можно и в космос махнуть, космонавтом стать.
От такой заманчивой перспективы довольный Генка даже радостно было запрыгал на одной ноге, но чуть не споткнулся о какой-то железный предмет.
Мальчик внимательно осмотрел его и подумал, что он похож на какую-то запчасть и может пригодится к их трактору.
Сейчас они с пацанами трактор собираются ремонтировать, ДТ-75, как у дядь Васи, соседа. И Генке эта идея очень нравится.
Трактор этот, они обнаружили за фермой, в овраге, когда играли в разбойников. У него все было на месте, только не было трубы выхлопной, да стекол, и еще дверцы не закрывались, а гусеницы и кабина на месте.
- Во здорово! Ура! – заорали пацаны, обрадовавшись своей находке – найдем трубу, поставим и будем кататься… Ура! – снова завопили подростки.
- А может у него мотор сломан - сказал Женька Воробьев. У него отец тракторист, поэтому он в тракторах разбирается.
- Отремонтируем - отмахнулись ребята, - главное запчасти достать.
- А где мы их возьмем? Запчасти еще найти надо – поучительно произнес Женька. Он пацан хороший, но иногда такой зануда, просто пессимист какой-то, так бы и дал ему по башке, всегда все портит своим нытьем.
- А мы пойдем к бригадиру, и он нам даст все запчасти по нормативам - сказал Генка – объясним ему, что мы же для совхоза стараемся. Мы только немножко покатаемся, а потом будем на закрома родины работать.
- Какие-такие закрома – покатились со смеху ребята.
Генка почему-то любит вставлять в свою речь всякие непонятные словечки, вычитанные из книг или где-то услышанные, но пацаны считают это потешным и над ним «угарают».
- Я изъясняюсь фигурально – солидно пояснил Генка – а по-простому сказать - для совхоза будем работать. Мы же пионеры и партия на нас надеется.
- Ну не знаю – опять встрял Женька – партия может сколько угодно надеться, но мой папка вон уже целый месяц ремонтирует свой трактор и никак отремонтировать не может. Мамка ругается, что зарплаты нет, жить не на что...
- Так он же один ремонтирует, а нас четверо – отмахнулись от него пацаны.
Надо будет у дяди Васи узнать, что там, в моторе, может такое сломаться и как это ремонтировать. И еще надо будет инструменты попросить. Дядь Вася, человек замечательный, он к Генке хорошо относится, на тракторе постоянно катает. Не откажет в помощи.
А еще, он служил на Дальнем Востоке. И часто вспоминает тайгу, голубые сопки, Тихий океан, военную службу. Дядь Вася там был разведчиком в спецроте.
Оказывается, их даже забрасывали в сопки на выживание, и они питались только тем, что есть в тайге. А там, в тайге, оказывается, запросто растет самый настоящий виноград, кедровые орехи, лимонник, а грибов там вообще видимо, не видимо.
- Удивительный край – увлеченно и с удовольствием рассказывал дядя Вася - на юге Приморья женьшень растет, и живет южный пятнистый олень, а на севере - северный олень и карликовая березка. Такие вот контрасты. Богатейшие, красивейшие места…И теплое Японское море…
Дядя Вася мечтает поднакопить денег и уехать жить в Приморье, об этом на селе все знают.
- И тебя Генк, как только вырастешь сразу вызову, приедешь?
- Конечно – с замираньем в сердце отвечал подросток.
Там, в Приморье, порядок такой, что попасть туда можно только по вызову, потому что пограничная зона, Китай рядом – это Генка уже знает.
А еще дядь Вася на баяне здорово играет, так наяривает, заслушаешься, и даже Генку обещал научить. А он уж постарается и обязательно научится играть, Генка в этом уверен. И тогда можно будет в путешествия баян с собой брать.
Сидишь, например, где-нибудь в тайге возле костра и песни задушевные играешь, а люди подпевают, дружно так, по-доброму. Хорошо. Так мама часто дома поет. Душевно. И сразу тепло и уютно становится, и жить хочется сильнее. А если еще и баба Валя приходит в гости, то они так «спивают», что настоящий концерт получается, хор русской и украинской народной песни.
Ну песни будут потом, а сейчас, главное чтобы отец взял его с собой на Кубань. И мальчик вновь, с удовольствием стал думать о том, как они соберутся вечером всей семьей и как будут обсуждать разные взрослые вопросы. Например, какие вещи с собой брать, а какие не брать, какие гостинцы выбрать, как давать телеграмму, да мало ли сколько еще интересных вещей надо будет еще сделать и обсудить.
И может получится так, что родители вдруг ка-а-к начнут спорить по какому-нибудь вопросу, а он бац, ка-а-к скажет какое-нибудь умное такое предложение, что все даже затихнут, а мама скажет - ну сынок, видать ты и впрямь подрос, так что отец, надо брать сына-то.
Генка представил себе, как удивится и обрадуется дядя Саша, узнав, что Генка тоже приедет.
- Ну – скажет он при встрече – Геннадий. Он его почему-то всегда так называл - Ну Геннадий, ты совсем уже взрослым стал, по стране вот путешествуешь, разные города смотришь, молодец! Видать, ты и впрямь у нас далеко пойдешь. Так, он тоже часто про него говорил. Мальчику это нравилось.
Остановившись, чтобы перевести дух, Генка с удовольствием для себя отметил, что до дома осталось-то совсем ничего, километра два. Во-о-н за тем пригорком, можно обогнуть, а можно и напрямки, подняться и спуститься прямо к селу.
- Не, лучше через ключ, водицы напьюсь, отдохну немного - подумал Генка, и не поднимаясь, свернул в сторону от пригорка.
Возле родника он увидел свою односельчанку - бабушку Полю. Генке, сегодня, положительно везло, во-первых, попутчик, а во-вторых, она очень хороший человек, знает много всяких историй, и с ней всегда интересно поговорить. Генка искренне обрадовался.
- Ба Поль, здравствуйте!
- Доброго здоровья, доброго здоровья! Ты чей будешь-то? Вижу плохо, не Прона ли сын?
- Да, баб Поль, Генка я. А вы откуда здесь?
- Да вот внучек ты мой, иду з Дмитровки… К подруге ходила, хворает она…, Видать уж немного осталось ей…
- Вы в Дмитровку, в такую даль, пешком ходили? - изумился Генка - так лошадь надо было у бригадира попросить.
- Да зачем хорошего человека беспокоить-то, я так вот, потихоньку, с передыхом...
- А мы вот трактор будем ремонтировать - похвастался Генка- настоящий. А когда сделаем, будем совхозу помогать.
- То, что помогать хотите - это хорошо. Садись-ка вот сюда, на вот, попей водицы-то, нутряная водица-то, чистая, из земли матушки.
Весеннее майское солнце стояло еще высоко, но жара уже спадала и воздух наливался мягким теплым маревом. Генка вдруг почувствовал: - земля радостно и стремительно оживала, и соком вливалась вся без остатка.
Ближайший жаворонок потянул, потянул ввысь и мальчик, пытаясь отследить его, вдруг увидел, как светло-сине огромное небо опрокинулось и навалилось на него с такой силой, что Генка почувствовал себя неописуемо ничтожно маленьким - Прям букашка иль молекула какая – изумился мальчик.
- Ба, Поль – напившись и отдышавшись, сказал Генка – а это правда, что Вы еще до революции жили и барина говорят видели? Бабушка Поля помолчала.
- Почему-же видела? Я не только видела, но и работала в девках у него. Бабу Глашу чай знаешь?
Мальчик утвердительно кивнул.
- Так вот мы с ней и работали у него, у сердешного…
- Ба Поль, какой же он сердешный? – возмущенно сказал Генка. - Он же этот, как его, эксплуататор крестьян и пролетариата, вот он кто…
- Не знаю внучек кто сплутатор, кто нет… Это вы грамотные, и все знаете, а для нас он был кормилец, заступник и человек сердешный. Да вот судьбинушка сложилась у него тяжелая, страдальческая. Баяли сгинул он, где-то далеко на севере, в лагерях страшенных. А человек был добрый, ох добрый…, всем всегда помогал…
- Ба Поль, да чего вы такое говорите? – опять загорячился Генка - Какая может быть судьбинушка у барина? Вы так говорите, прям буд-то жалеете его. Были бы они, эти барины всякие, хорошими людьми, разве свергли бы их во время революции?
И с искренней убежденностью в своей правоте продолжил - У них был царь и все они, князья да бары разные, были эксплуататорами и кровопийцами трудового народа…
- Поэтому народ как один поднялся и сделал пролетарскую революцию, а их всех уничтожил как класс – подытожил свою политинформацию Генка.
- Разные были люди – уклончиво ответила старуха. Не знаю я внучек, о чем ты говоришь, вишь не грамотная я, прости родимый. Но вот смотрю я на жизнь, и ведь взаправду складывается что уж больно все по писанному складывается… Об этом я еще при барине слышала…
Мальчик насторожил уши - - При Огарове?
- Да. При нем. При Митрии Лександроче…
- А это как по писанному? Ба Поль расскажите – вспыхнул от интереса и заторопил Генка.
- Отчего не рассказать. Ты ж знаешь бабу Ксению?
- Знаю. Все говорят, что она черная колдунья, людей и скотину портит – понизив голос и осмотревшись по сторонам тихо произнес Генка.
- Слыхала…, злые языки мелют че непопадя…, но, неправда это – задумавшись, грустно отвечала старуха – неправда. Живет она одиноко, ейных родственников давно нет… Болезни одолели, из дома редко выходит и то чаще вечерами, да ночами, свежий воздух ей нужен. А люди…, что люди? Не все понимают, вот, не разобравшись и бают, и разносят худое.
- Она же, Ксеня-то, постарше меня будет. Любили ее у нас на селе, помню, как же… Очень пригожая и красивая была… Еще помню, озорная и до веселья и шуток охочая. А матушка у нее дюже сурьезная была, боялись мы ее. Она еще в храме нашем, на клиросе пела.
- Эт, в котором – уточнил Генка - возле Воробьевых в барском саду, где щас развалины?
- Там, милок, там. Красивый у нас храм был, в честь святого мученика чудотворца Трифона… Еще помню нашего батюшку, душевный такой – ударилась было в религиозные воспоминания Полина.
- Ба Поль, вы про барина хотели рассказать – подправил разговор Генка.
- Так вот, я про него, родимого и говорю. Служивый он был, боевой офицер, по чинам не помню, но чином не маленький, воевал и награды большие имел, и ранение.
- Говорят из Москвы он, родом то… Но чтой-то не заладилось там у него и переехали они в Самару…Вот значит семья в Самаре и жила, а он почти постоянно здесь жил… Писал все чевойто…И случился у них роман с Ксенией. А матушка-то ейная как узнала, так сразу супротив пошла… Грех говорила енто, на исповедь ее посылала, грозилась от церкви отлучить. Это Ксения мне сама рассказывала.
- Так вот, Ксения, еще тогда, от матушки своей слыхала как та читала по писанному о большой беде на Руси… Церкви закроют и разрушат, людей погубят тыщами… В домах вместо икон православных, антихристовы параты будут стоять и люди жить без них не смогут… Земля проводами опутается, и вместо крестов православных будут стоят рога… Золота будет много, а воды везде будет не хватать и будут продавать ее в бутылках… И любви не будет, и веры не будет, а будет раздор между людьми…
- Продавать воду в бутылках, странно – удивился Генка - кто покупать-то будет, воды -то полным-полно, пей-не хочу. Не-а, враки все это – подумал мальчик.
- Ба Поль, а какие такие параты?
- Эт, я, милок, щас понимаю - о телевизорах она говорила, стоят ведь они вместо икон в красных углах, стоят, и люди оторваться от них не могут. Знать, впрям вражье место…
- А веры не будет, это что?
- Это внучек она о вере в бога говорила. Чай сам видишь, без бога люди стали жить. Вот тебе и раскоряк, ни то ни се. Раньше то, как жили – обществом жили, миром. А теперь все живут врозь, в страстях, от того и жестокосердие производится. Жалко людей, ох жалко, не ведают что творят. Да и как ведать-то, без веры.
Бабушка Поля вздохнула, помолчала, а затем продолжила.
- Вот смотри, что я тебе еще расскажу. Ты думаш, вот пруд и сиреневый сад при советской власти что ль у нас появились? Нет. При барине все энто было сделано. Красоту эту, наш барин увидел у своего служивого приятеля князя Голицина. У того было имение в Кузьминках под Москвой и наш барин частенько наезжал туда. Картину энтого имения я видела у нашего барина в доме. И пруд, и парк, и львиная пристань, все было там написано…
Только наш барин, на той-то стороне, за прудом, высадил еще и сиреневый сад, и храм построил. А на картинке, у Голицыных, как щас помню, храм стоял на княжеской стороне. По мне, так у нашего барина даже лучше получилось. Очень уж вид красивый – с холма через пруд, на храм и сиреневый сад.
- Помню, все дорожки в саду были ухожены песочком красным, скамеечки везде резные стояли. Любили мы там гулять, со всей округи к нам приезжали. А таперь и смотреть-то больно… Во что все превратили… Все запущено…, заброшенно… Нет у людей памяти о прарадетелях своих, нет. Господи прости! Не умеют люди жить в мире с собой.
- Глаза у старушки вдруг увлажнились, покраснели. Мелко, мелко перекрестившись, она сказала - Засиделись мы с тобой милок, засиделись. Пойдем помаленьку.
Ее спутанное, простое повествование, непонятно, странным образом, до щемящей боли, до слез подействовали на мальчика. На сердце появилась жалость и теплота к этой доброй пожилой женщине, так много повидавшей на своем веку. И у Генки, по отношению к ней, вдруг мелькнул образ маленького, только-что оперившегося, беззащитного воробушка.
И ему захотелось хоть чем-нибудь, обязательно помочь, порадовать эту прекрасную женщину, сохранившей в памяти небольшой кусочек истории своей родной земли.
И Генка решил, что сегодня же пойдет к Володе Храмкову и все расскажет про барина, про сад, про красоту, которая необходима людям и уговорит его поднять пацанов. Вовка сумеет, потому что он самый сильный, смелый и всегда стоит за правду. В голове мальчика, стали возникать уже вполне четкие очертания нового, большого, интересного дела.
- Уберем мусор, сухостой, прорубим тропинки, поставим скамейки, проведем освещение, наведем красоту… И будут приезжать к нам люди со всей, со всей округи. И будут они гулять по саду, любоваться сиренью, наслаждаться ее запахами и слушать соловьев.
И любуясь, этим прекрасным сиреневым садом, будут добрым словом вспоминать боевого русского офицера Дмитрия Александровича Огарова, который придумал и создал такую красоту в своем имении…
Звонок в домофон показался Геннадию Николаевичу каким-то слишком резким, неприятным. Он с трудом очнулся от теплых детских воспоминаний и взял трубку.
- Добрый день! Это курьер, доставка воды, как и заказывали привезли два баллона.
- Да, да - как-то рассеяно ответил Геннадий Николаевич, затем собрался и уже твердо повторил - да, мы заказывали два баллона. Ждем Вас, сейчас открою…