«Гуляла. Деревья в снегу. Зима.
Цепочки. Ассоциативный ряд. Закрываю глаза. Я вижу свет солнца сквозь веки. Я вижу тебя и с закрытыми глазами. Деревья в снегу, лучи иглами, холод. Все как тогда, почти, где мы на берегу реки: я и ты.
Раннее утро, в воздухе привкус приближающихся гор, в теле озноб. Влажные от инея камни скользкими боками трутся под ногами. Они, как и ты, создают иллюзию опоры, но выскальзывают каждый раз, стоит лишь сделать один неверный шаг. Нет, иллюзии создаю я. Я признаю и пытаюсь оставить это бесполезное занятие. Когда не ждешь протянутой руки, ступаешь твердо. Я не хочу упасть. Питаясь картинами прошлого, теряешь настоящее. Я возвращаюсь. Я здесь. От этого немного знобит, хочется закутаться в теплый плед и согреть озябшие ладони кружкой горячего чая. Боже как холодно, но так красиво. Я любуюсь. Ты часть пейзажа и сейчас это - не иллюзия. В твоих отрешенных глазах, затянутых первым тонким льдом, блуждает задумчивость. Взгляд холодный, такой же, как и вода в этой чистой горной реке в предрассветных сумерках. Первые лучи освещают ущелье.
Я открываю глаза. Новые цепочки. Теперь зимнее солнце отражается в стеклах домов десятками всполохов, и я вспоминаю, как заходило солнце за холмом, оставляя в небе разводы, как будто кто-то неопытный, но без сомнения талантливый, ласкал кистью свой первый холст. Ты стоял спиной ко мне и смотрел в небо, а я на тебя.
Я помню, те дни, когда мы ели вместе, ходили, держась за руки, улыбались кошкам, птицам, встречным чужим, близким. Казалось, это будет длиться вечно. Светило солнце, море плескалось, и дни от края до края переполнялись счастьем, детством, чистотой. Тогда казалось пустяком иметь возможность вместе завтракать, обедать, разговаривать, танцевать, а сейчас все это стало искрами в ночи, жаркими, горячими, исчезающими в темном небе памяти. А еще рассветы, шумные волны и огромные медузы. И твой смех, и голос, когда ты пел, и твои глаза, когда ты танцевал, они тоже танцевали. Твое лицо - много лиц, оно каждый раз менялось, и я не знала, кем ты будешь в следующее мгновение. Твои лица погружались в тень и свет, ты был многоликим, разным, прекрасным и каждый раз ты новый, и каждый раз ты незнакомый и близкий, и такой многогранный внутри.
Я просыпаюсь каждый день, думая о тебе. Так странно, мне интересно, как долго это может продолжаться…
Кто ты? Если бы знать…
Я сижу и смотрю, как в белой февральской метели зажигаются звезды окон соседних домов. Метет. Все в белой пелене. Я люблю тебя. Мои пальцы бегают по клавишам в слепую, им не нужно видеть, куда ступать я знаю сердцем, как написать эти слова, которые ты никогда не прочтешь. Я люблю тебя. Странное ощущение, ибо я отказалась от мысли стремиться к тебе, быть с тобой, видеть тебя, но я продолжаю любить тебя, и я могу чувствовать за многие километры от тебя, как ты дышишь, как бьется твое сердце. В комнате уже темно, март еще не скоро, зимний день короток. Я пишу. Я пишу, потому что не умею иначе. Ты знаешь, любовь – это волна, которая соприкасаясь с родной душой, изменяет свою траекторию и стремится звучать в унисон, волна, не знающая границ. Я замедляю свое дыхание, и чувствую тебя, моя волна качает в одном ритме с твоей. Быть может, напоровшись на скалу отчуждения моя волна разобьется на тысячи мерцающих брызг, быть может, но берега еще не видно, и я качаю и я люблю".
Деревья в снегу.
В парке темно.
Письмо горит ярко.
Пламя завораживает.