Сухость во рту, это первое, что ощутил Антон, придя в себя.
- Привет, давай знакомиться. Меня зовут Сергей – послышался не знакомый голос, и Антон вздрогнул. Он продрог от того что лежал на голой, холодной земле, и всё же попытался встать. Странное помещение напоминало блиндаж, но было больше чем те, что он копал в армии. Дневного света, что проникал сквозь щели в потолке хватало, только чтобы видеть очертания человека, сидящего на стуле.
- Вы кто? Где я? – Антон сделал шаг, но споткнулся, его нога была обвязана цепью, конец которой уходил в землю.
- Тебе наверно интересно почему ты здесь? – Спросил Сергей, дождавшись пока Антон перестанет тщетно дёргать цепь.
- Вам нужен выкуп? У моей семьи не так много денег, но я уверен, что они смогут собрать необходимую сумму – Ответил Антон, стараясь, звучать как можно спокойнее, вспомнился фильм, в котором давали подробные советы, как вести себя при похищении.
- Шесть лет назад – проигнорировав слова Антона, заговорил Сергей – ты приехал на вызов скорой помощи, но осмотрев мужчину сказал, что всё в порядке, в госпитализации не нуждается. А через шесть часов другая бригада скорой всё-таки забрала его.
По спине Антона пробежали мурашки, он вспомнил как шесть лет назад из-за его небрежности умер какой-то мужик, и как его сын устраивал скандалы, писал жалобы, в управление, прокуратуру, даже угрожал расправой.
- Знаешь мой отец был хорошим человеком. Но умер, потому что ты был не компетентен. Мне патологоанатом сказал, что, если бы на час или два раньше, его можно было спасти. Но ты не проявил должного внимания, открестился от человека, чтобы чаю попить или поспать, я уж не знаю, что ты там делал, когда приехал с вызова.
Мужчина достал из кармана бутылку воды и сделал несколько глотков. Антону казалось, что его язык прилипает к нёбу, но подать голоса не осмелился.
- Знаешь от чего он умер? Разрыв пищевода и внутреннее кровоизлияние. Если бы вы забрали его раньше, то его бы спасли, врачам просто не хватило времени. Матушка просила забрать его… ему было больно, но ты сказал, что всё пройдёт… - Его голос становился тяжелее с каждым словом.
- Ну да, прошло, когда он умер. Я был зол. Но не тронул вас. Я наблюдал за тобой, шесть лет. В твои смены – смертность выше на почти в три раза, хотя ты работал с разными бригадами. Твоя халатность столько людей сгубила, и я не понимаю почему тебя вечно прикрывают, ни один суд до тебя не добрался, хотя столько людей подавали в прокуратуру. Скажи мне, как так? – это не был риторический вопрос, Сергей замолчал.
- У меня родственники в полиции и прокуратуре работают, город маленький – Антон попытался изобразить раскаяние в голосе, хотя на самом деле недоумевал почему, ответил честно.
- Как ты живёшь? Тебе правда плевать? Убиваешь, потом прикрываешь свой зад и продолжаешь жить как ни в чём ни бывало?
- Я не убивал…
- Умышленно нет, но твои действия приводят к смертям, что это если не убийства? – Сергей достал из-за пазухи свёрток и бросил Антону. Внутри лежали леденцы, обычные домашние леденцы из жжёного сахара судя по запаху.
- Тебе плевать на горе семей, которые годами страдали из-за тебя? – продолжил Сергей - Что глаза вылупил? Знаешь, что виноват? Тебя вероятно вызывали на ковёр и отчитывали за это? Только не уволили до сих пор. Сколько ещё лет ты проработаешь в скорой? Десять, двадцать? И скольких ты убьёшь небрежностью и нежеланием работать? Двадцать, сорок?
Антон слушал в пол-уха, хотя он и боялся, но из-за жажды мысли были заняты скорее бутылкой воды в руках похитителя.
- Я не спасатель, и не врач – продолжал Сергей - но сегодня, я спасу множество жизней, просто не позволив тебе их убить.
Похититель встал со стула и сделав шаг к Антону, поставил бутылку воды так, чтобы пленник мог до неё дотянуться и вернулся на своё место.
- Это леденцы – указал пальцем Сергей на свёрток в руках Антона - я их сам сделал, шесть штук, три со стеклом, три с металлической стружкой. – Леденцы упали на землю.
- Вот как всё будет: ты сейчас проглотишь все, и я тебя отпущу. До города шесть километровом, всё что тебе нужно, это добежать до больницы. Там тебя спасут. А если откажешься есть их, то я не расстроюсь. Ни воды, ни еды ты не получишь и умрёшь от истощения в собственном дерьме и моче. Можешь кричать, можешь молить, никто не услышит. Я надеюсь ты откажешься есть конфеты, я буду приходить каждый день, с ужином. И буду есть пока ты умираешь от жажды и голода, пить чай, как ты пил чай, пока мой отец умирал. А потом, через день или два, ты согласишься съесть леденцы, просто что бы я позволил тебе поесть и попить. А потом ты умрёшь от внутреннего кровотечения. Как мой отец.
- я же не убивал его.
- я знаю, иначе я бы пришил тебя ещё шесть лет назад, привязал бы тебя к машине и прокатил до соседнего города. Что бы тебя растянуло на сто километров, вдоль трассы. – В голосе исчезли эмоции, очевидно он уже не раз повторял эти слова в сердцах.
- Ты пренебрёг своей работой и бросил умирающего человека... Или тебе было плевать или ты не понял, что человек умирает. Мера ответственности… знаешь, что будет если я пренебрегаю своей работой? Кто-то ест сухой стейк. А когда ты пренебрегаешь своей работой, кто-то хоронит отца.
Ну так что, съешь леденцы? Или я завтра вернусь?