Миниатюра из моего студенческого "Дневника"
Художник Александр Осипович Орловский принадлежал к числу первых обративших внимание русского общества на рисунок. Хотя изредка встречаются его картины, написанные масляными красками, однако, он безусловно хорош и своеобразен только в рисунке. Большая заслуга Орловского в том, что он ввёл рисунок в моду, и его влияние в этом отношении было гораздо больше, чем подозревают. Было время, когда Орловский гремел в Петербурге и, начиная от великокняжеских гостинных до кабинета какого-нибудь скромного чиновника, все знали Орловского. Везде Орловский был как гость или как учитель. Рисовал он с необыкновенной быстротой и с большим мастерством. Его рисунки эскизны, но у него есть и законченный карандашь. Он рисовал всем – и свинцовым карандашём, и итальянским. В особенности, превосходны его рисунки, сделанные чёрным и красным карандашём. Он делал акварели, сепии, рисовал углем и мелом, и славятся его гуаши. Портреты его поражали современников сходством, а нас удивляют типичностью и размахом письма. Он рисовал также пером и спичками, и смело можно сказать, что иногда он одним кляксом создавал человека.
Жизнь А.О.Орловског была так же бурна и «эскизна», как его рисунки. По происхождению он был поляком и родился в Варшаве в 1777 году. Учился он у жившего в Варшаве живописца Норбеля де Гюдена. Семнадцати лет он поступил на службу в польское войско и участвовал в нескольких битвах; его ранили на войне. Он возвратился в Варшаву, стал веси бродячую жизнь, был фокусником. Норбель разыскал его и заставил его всецело отдаться искусству. В короткое время Александр Осипович достиг необыкновенной славы у польской аристократии, но художника тянуло на более широкую арену. Тогдашняя Варшава показалась ему тесной и душной. В 1802 году – ещё молодым человеком он приехал в Петербург, был представлен великому князю Константину Павловичу – и с тех пор началась его известность в России. Все стали увлекатся его рисунками и каррикатурами.
Он изображал всадников, полских и русских, воинов в шишака и латах с пейзажами во вкусе Сальватора Розы, польские и затем преимущественно русские типы, франтов 10-х и 20-х годов, петербургских легковых и ломовых извощиков, старозаветных поляков в кунтушах и с толстыми чревами, русских крестьян и крестьянок, персов, турок, казаков, охотников и французских эмигрантов, старинных роялистов в их дореволюционных костюмах, смешных маркизов и виконтов в напудренных париках и с косичками, до 30-х годов ещё встречавшихся в часы прогулок на Дворцовой набережной.
Орловский вращался в смешанном обществе – не только в смысле сословном, но и национальном. Его мастерская была увешана всевозможного рода старинными арматурами и редкими предметами, которые он преобретал на свои крупные заработки, и была чем-то в роде клуба. У него сходились и русские баре, и литераторы, и польские вельможи. Вообще, он вёл шумную и разсеянную жизнь.
В 1807 году он получил звание академика, а в 1809 его причислили к генеральному штабу для сочинения рисунков военных костюмов. Он умер в Петербурге 2-го марта 1832 года.
Конечно, у нас были и ещё есть рисовальщики, которые затмевают Орловского правильностью и изяществом рисунка, однако, всё же Орловский был не отцом, то первым адвокатом и популяризатором русского рисунка, потому что способствовал его распространению в публике.