Пятнадцать лет назад мой добрый друг – Анатолий Евгеньевич Туров, которому тогда было всего двадцать пять лет был временно назначен прокурором небольшого городка в Ленинградской области, с населением не больше сорока-пятидесяти тысяч человек. Не то, чтобы он был бездельником и руководство не знало – куда его приткнуть, напротив – добросовестно служил на ответственном посту в Ленинградской областной прокуратуре. Но старый городской прокурор то ли ушел на пенсию, то ли на повышение, но так или иначе образовалась вакансия. Ее и «закрыли» Туровым. Временно, на месяц, пока не подберется постоянная кандидатура.
До нового места службы Анатолий Евгеньевич добирался ранним утром на собственной автомашине пренебрегая общественным транспортом. В трех километрах до пункта назначения его остановили два инспектора ДПС, которые, отнюдь не являлись образцовой витриной российской милиции, а если и являлись, то обратной ее стороной.
В засаленной форме, небритые, не глаженные, лохматые, не чесанные, немытые, с нестриженными ногтями, как у бездомных бомжей они напоминали двух леших-архаровцев, выбредших из буреломной чащи, но никак не блюстителей закона и трассы. Пока они не спеша подходили к машине Анатолий Евгеньевич успел подумать, что, ночью узрев эти «образа», он бы тут же рванул до ближайшего стационарного поста ДПС! Потому, как кто знает, что за чудища и с какой целью его останавливают в темное время суток на безлюдной неосвещенной лесной дороге?
Тем временем «чудища» не спеша подошли, выковыривая спичками из зубов остатки беляшей, которыми успели позавтракать и не представляясь, как положено обращаясь на «ты» потребовали предъявить водительские права и документы на машину. Туров предъявил. А потом и прокурорское удостоверение.
Неряшливые служивые тут же потеряли интерес к статусному водителю, нехотя лениво козырнули и так же неспеша побрели обратно, к служебному автотранспорту. А Туров к ним отнюдь, любопытства не утратил и понял, что для его временной деятельности открывается целина непаханая! Очевидно, старому прокурору было на это совершенно наплевать, а может и устал, притомился, но новый, хотя и временный глава надзорного органа начал свою деятельность с контроля за внешним видом служителей порядка, с проверки знания законов и подзаконных актов, регламентирующих их служебную деятельность.
И в этом направлении порядком преуспел. Стало ясно, что местная милиция просто не представляла на что способен молодой ретивый городской прокурор, каковы его права и полномочия по надзору. Туров систематически появлялся на разводах, совещаниях, заслушиваниях, подведениях итогов, проверял порядок несения службы, служебную документацию и буквально задолбал милицейское руководство обязательными к исполнению требованиями об устранении причин нарушения закона.
К нему неоднократно обращались и начальник ГИБДД, и руководство горотдела внутренних дел с предложениями уволить этих двух разгильдяев, а если необходимо, то и половину инспекторов лишь бы их самих оставили в покое! Но Туров постоянно педантично объяснял, что дело не в личной мести, а в том, чтобы научить сотрудников следить за собой и также культурному и вежливому обращению с гражданами. Ведь не все же из них служат в прокуратуре и имеют классный чин?
Через месяц местных милиционеров было не узнать! Они постриглись, побрились, сделали маникюр (а наиболее продвинутые и педикюр!), почистили форму, нагладились, постирали рубашки, перестали «тыкать» гражданам, а при обращении к оным представлялись как положено, прикладывая ладонь к козырьку фуражки.
Но, тем не менее убытие Анатолия Евгеньевича восвояси к прежнему месту службы ими отмечалось на уровне профессионального праздника – Дня милиции. По этому поводу заказали праздничный молебен в соборе и всем городским отделом молились за то, чтобы этот прокурор никогда-никогда больше обратно не вернулся!
Через два года Туров вновь ехал по этому же шоссе по своим делам. Примерно на том же месте его вновь остановили те же инспекторы ДПС, с которыми он познакомился перед прибытием в командировку.
Туров после жеста жезлом, обозначающего приказ «стоп» притормаживая проехал еще метров двадцать-тридцать и остановился. Озлобленные, но уже весьма опрятные инспекторы подбежали к машине, заглянули в салон и их лица исказила гримаса ужаса!
С криком: «Не может быть! Не может быть! Не может быть!» они отпрянули от машины, бросились бежать обратно и пока бежали голосили: «Не может быть!»
Оказалось, что может.