Об академике и герое соцтруда Д. Лихачёве, лагерном стукаче, интригане и предателе
27 ноября 2022
Об одном рухнувшем кумире
Имя этого человека до сей поры окружено множеством прекраснодушных мифов. Текст, помещённый ниже, принадлежит не мне, я составил его из многих, попавшихся мне на глаза (Русский вестник. С. Иванов и другие). Материалы эти понадобились мне потому, что я собирался написать об этом эталонном интеллигенте всех времён и народов, да всё руки не доходили. Дойдут ли? Но польза от этого чтения всё-равно явилась. Я невзлюбил интеллигенцию. И ни за какие коврижки не хотел бы стать её частью, коль Дмитрий С. Лихачёв является её символом и совестью.
Так кто же этот Дмитрий Сергеевич Лихачев на самом деле? Родившийся 28 ноября 1906 года в Петербурге в семье русского инженера Сергея Михайловича Лихачева и крещеной еврейки Веры Семеновны (до крещения – Сарры Сауловны) Лихачев получил хорошее воспитание и образование в русской среде и пополнил собою ряды маргинальной советской интеллигенции, заменившей после 1917 года русскую дворянскую интеллигенцию. В последние годы жизни Дмитрий Сергеевич Лихачев представлял в Петербурге «аристократию духа», был человеком заслуженным и влиятельным. Начало его головокружительной карьеры относится к 1920-м годам.
В двадцатые годы Лихачев – студент историко-филологического факультета Ленинградского университета – посещает промасонский кружок «Хильфернак» и масонскую ложу «Космическая академия», где изучает философию и оккультные науки.
В начале 1928 г. он был арестован органами ГПУ и провел несколько лет в заключении на Соловках и на Беломорско-Балтийском канале. Вскоре после убийства Кирова он возвращается в Ленинград (8.12.1934) и по просьбе отца, замдиректора типографии на Красной улице, был полностью реабилитирован уже в 1935 году.
Огромные знания, такт и вежливость, ловкость и артистизм поведения помогли Лихачеву снискать расположение академика А.С. Орлова, тогда замдиректора ИРЛИ – Пушкинского дома АН СССР. Орлов пригласил Лихачева на работу в институт вначале делопроизводителем в канцелярию, а потом – младшим научным сотрудником в cектор древнерусской литературы.
Тогда же, в мае 1938 г., Лихачев собственноручно на пяти страницах написал объяснительную записку в дирекцию о том, что он делал в лагере. Автор этих строк (тут я цитирую учёного С. Иванова) познакомился с личным делом Лихачева весной 1968 г., когда временно исполнял обязанности ученого секретаря института.
Из этого документа следовало, что Лихачев занимал в ГУЛАГе высокие административные должности: замзав криминалистической лаборатории Соловков и заведующий такой же лаборатории на Беломорканале.
По свидетельству заключенных, это было отделение ГПУ, которое с помощью местных осведомителей собирало сведения о «перековавшихся» и «неперековавшихся» заключенных и затем составляло списки «на жизнь» или «на смерть», решая тем самым судьбу осужденных.
Сведения о том, что Лихачев служил сексотом и имел кличку Штольц, сообщил солагерник Лихачева Трофим Макарович Купоров (ум. в 1943 г.); он рассказал об этом своей дочери, а дочь – сыну – Вадиму Петровичу Авдееву, ныне инженеру, проживающему в Москве.
Сексотом называл Лихачева другой заключенный, позднее писатель Олег Васильевич Волков, доживший до 96 лет (ум. в 1996 г.).
Лихачев в 1989 г. обратился в Ленинградский Обком КПСС к одному из секретарей (Юрию Александровичу Денисову) с просьбой защитить его от «навета» Волкова. Денисов и его помощник занялись расследованием, обратившись к архивам КГБ, и вскоре объявили Лихачеву свое решение: для защиты нет оснований, документы говорят о том, что Лихачев в лагере действительно работал на органы ГПУ – НКВД.
Судя по записке 1938 г., начальство осталось довольно работой Лихачева, и он был досрочно освобожден с похвальной характеристикой. Последняя сыграла немаловажную роль при возвращении домой (в Ленинград не мог вернуться человек, пораженный в правах!) и при поступлении на работу в то время, когда Ленинград после убийства С.М. Кирова охватила волна репрессий...
https://dzen.ru/a/Y4L-5Hscl2zI6caD
Гонения на «Велесову книгу» начались в 1970-е годы, когда академик Д. С. Лихачёв поручил своему сотруднику О. В. Творогову написание обширной отрицательной рецензии на языческою летопись. Мотивом его поступка было неприятие язычества и языческой литературы. Он считал, что её не было, а древнерусская литература возникла сразу после Крещения Руси князем Владимиром I Святославичем из византийской литературы греко-православного типа и деловой письменности25. Не исключено, что имели место и политические причины, бывшие следствием тех или иных псевдонаучных взглядов Д.С. Лихачёва- Каца (академик СССР с ноября 1971г., масон с 1920-х годов). Он ведь начисто отрицал древние исконные связи Руси с Азией26. Лихачёв не читал сочинений Геродота и Страбона, не был знаком с трудами арабо-персидских географов и путешественников. Не знал он и работ по истории археологических культур на территории Восточно-Европейской равнины академиков В.В. Седова и Б.А. Рыбакова, профессора В.А. Сафронова. В результате ему осталось неведомо, что великие Киммерия, Скифия, Сарматия, Кара-Саклан были территориями древнего совместного обитания ряда европейских и азиатских народов, геополитическим пространством культурного обмена древних наций, схождений и расхождений, войн и замирений на протяжении тысяч лет. Лихачёв был производителем сомнительных идей в науке, одна из которых мифическая Скандославия, которая вовсе никогда не существовала, потому что восточные славяне, как и западные, как и балты, ненавидели норманнов, воевали с ними и не пускали их на Европейский континент. Другое дело Словенский союз, который был вынужден в V в. принять династию готскую, которая до Гостомысла в 19-м колене полностью обрусела и проводила сугубо русскую политику. Но всего этого Д. С. Лихачёв не знал и рассматривал восточнославянский исторический опыт только в связи с Европой27, с которой у Руси был отрицательный опыт общения (готы, поляки, германцы).
Евразия для Д.С.Лихачёва была чистым нонсенсом, что являлось следствием его безграмотности. Ведь при его жизни печатались и имели широкое хождение труды евразийцев П.Н. Савицкого, Н.С. Трубецкого, А.Г.Дугина. Д.С. Лихачёв объявлял первым русским интеллигентом св. Максима Грека (XVIв), тогда как первые русские писатели появились на Руси за 700 или более лет до этого, ещё в IX-Xвв. Это были монахи греческой православной Будинской обители под Киевом, блаженный Феофаний Сурожский и хартофилакс Григорий, создатели Древнейшей летописи 845-884г., а также языческие жрецы, создатели жреческой летописной книги «Приникание». У них много имён, и слава их никогда не померкнет!
Д.С. Лихачёва, как учёного, сгубило масонство, которому он был привержен в 1920-е годы, за что и пострадал. В 1967 году по приглашению английских масонов он побывал в Англии, где в Лондоне и Оксфорде получил инструкции от профессора Лондонского университета Болсовера.
Отсюда происходят многочисленные ошибки Д.С. Лихачёва, многократно повторённые в его переиздаваемых сочинениях. В настоящее время эти ошибки тормозят здоровую научную мысль, мешая объективному, грамотному изучению древнерусской литературы и культуры. В народе этот околонаучный мусор прозван «лихачёвщиной». Наука Пушкинского дома и пресловутые правозащитники рекламируют макулатуру Лихачёва в СМИ и в своей псевдонауке, и нет конца этой антирусской мутате!
Успехи исследователей языческой литературы встревожили масонов.
Казанский исследователь Ф. Нурутдинов нашёл в булгарской летописи «Нариман тарихы»(1391-1787 гг.) свидетельство о том, что в 920-е годы в Галич и Киев приезжал царевич Боян-Вениамин, сын царя Симеона Болгарского, и изучал « Русские веды». Это было событием в славянском мире, когда люди снова обратились к истокам живой воды.
После выхода в свет в Гааге многотомной источниковедческой работы, посвящённой «Велесовой книге» Н.Ф. Скрипника(1972 г.), и советские, и европейские масоны весьма забеспокоились, так как они мечтали опровергнуть «Велесову книгу» и взорвать изнутри Русский исторический национализм и тем самым не допустить торжества национальной Русской идеи над космополитизмом и мондиализмом в области исторической науки и отечественной политологии. Так им повелела Всемирная Тайная власть, стремившаяся в брежневское время к установлению мирового господства над СССР. Между тем, печатные труды русских и украинских зарубежных учёных поступали плохо. Они «арестовывались», не допускались до общественности, в библиотеках складывались в отделы специального xрaнения, куда обыкновенные читатели не допускались. Д.С. Лихачёв в 1973 г. поручил О.В. Творогову собирание печатных и рукописных материалов о «Велесовой книге» и сам ему активно в этом помогал. Между тем, некие общественно-политические круги постарались возвысить О.В. Творогова, избирали его дважды секретарём партийного бюро Института русской литературы и в 1979 г., заставили его сделать на Учёном совете ИРЛИ АН СССР доклад против «Велесовой книги». Я сам лично присутствовал при получении О. В. Твороговым ответственного задания от Д. С. Лихачёва (весна 1973 г.) и слушал доклад О. В. Творогова. Последний предъявил последователям «Велесовой книги» идеологические обвинения и объявил «белогвардейского генерала» А.А. Куренкова, а заодно и Ю. П. Миролюбова «носителями и пропагандистами враждебной идеологической концепции, направленной против большевизма». Тогда же он признал целью сей мистификации «служить против воинствующего материализма», «советского строя», «политических врагов большевиков»28. С серией статей против «Велесовой книги» активно выступил О.B. Творогов29. Вряд ли в мире есть ещё хотя бы один такой учёный, который, в данном случае, смог бы так исказить действительность, как О. В. Творогов. Самая полезная из его работ это капитальная статья 1990 г. из «Трудов». Там был приведён неполный древний текст «Велесовой книги» влесовицей и в транслитерации Ю. П. Миролюбова, перепечатанный, к сожалению, с типографскими ошибками из книги Н. Ф. Скрипника. Была там же воспроизведена и часть перевода русского эмигранта Б.А. Ребиндера, бывшего до революции соседом Задонских. Он присылал во всевозможные центры славяноведения в России свои материалы, а также книги С.Я. Лесного. Любопытно письмо Б. А. Ребиндера к Д. С. Лихачёву, в котором он npосит заступиться за «Велесову книгу». Не тут то было! Волк может вынести всё овечье стадо, если он захочет, правда, до тех пор пока этот волк жив! Венцом потугов торжествующих гиперкритиков был коллективный сборник Пушкинского Дома РАН «Что думают учёные о «Велесовой книге». В нём были напечатаны разоблачительные статьи (и по две-три одного автора), в том числе и ныне живущих, и давно покойных: О.В. Творогова, Л.П. Жуковской, В.И. Буганова, Б.А. Рыбакова, А.А. Алексеева, И.Н. Данилевского, В.П.Козлова, Н.А. Соболева. В этой серости, откровенной халтуре нет ничего стоящего, положительного, а только некомпетентность, русофобия, а также частичный комментарий и словник, и другие справочные материалы, и гиперкритика. И главное: критики не прочитали текст, который они критикуют!...
Луч света в царстве российской бездуховности
Предисловие Ю.К. Бегунова к книге А. И. Умнова-Денисова "Приникание" (перевод т. н. "Велесовой книги")
https://begunov.spb.ru/index59e9.html
https://libcats.org/book/1215669 приникание