Глава 19
Очнувшись, Плешаков ничего не мог понять. Пот градом лил с его лица, болела голова, в теле стояла ломота, он не мог пошевелиться. Его одолевали мысли, где был сон, а где реальность и только через несколько минут он стал понимать, где находится и что произошло. Он по-настоящему испугался, ему действительно стало страшно, что жизнь его висела на волоске, что он мог и не проснуться. Он с трудом привстал, сделал несколько шагов и оказался около окна. На улице было утро светило солнце, о ночном дожде напоминали только небольшие лужицы вдоль садовой дорожки. Плешаков вышел из амбара и увидел бочку с водой стоящую рядом с сарайчиком. Долго не раздумывая, он подошёл к ней и несколько раз окунул голову в воду. Немного придя в себя, он отряхнулся от сена, на котором спал и медленно пошёл к просёлочной дороге.
— Анисья! Просыпайся дочка, просыпайся. Вон в окно стучат, наверное, молоко принесли, иди, открой, что-то я занемогла, — прохрипела Агафья.
— Сейчас открою тётя, — ответила Анисья.
Действительно в дверях стояла молоденькая рыжая девочка, в руках она держала небольшую махотку, которая была наполнена парным молоком.
— Возьмите, это мама передала тёте Агафье, — сказала девочка и убежала.
— Спасибо! И маму поблагодари! — Вслед крикнула Анисья.
Она радостная забежала в горницу, держа в руках полную махотку молока.
— Тётя! Тётя! Смотри, молоко принесли, прямо парное, свежее.
— Вот и хорошо, сейчас попьем парного, — ответила Агафья.
— А кто же это такая была, девочка, которая принесла молоко?
— Девочка? Да это Маринка, дочка Парамоновых, они живут в конце деревни, ты же их знаешь.
— Да знаю, а вот Маринка совсем большая стала, её совсем не узнать.
— Растут детишки, растут, — ответила Агафья.
Но тут опять постучали.
— Кто это может быть? — Спросила Анисья.
— Не знаю, я ждала только молочницу, сходи, открой дочка.
Анисья быстро выбежала на веранду и открыла дверь даже не спрашивая, кто там.
К большому удивлению перед ней стоял человек, которого она совсем не ожидала увидеть у себя дома, это был бухгалтер правления Антип Дурнев.
— Здравствуй красавица, — поздоровался Дурнев, затем сразу спросил:
— А Валентин Данилович не у вас?
— Нет, — ответила Анисья. — А что случилось?
— Да случилось, вон телеграмма ему пришла из области, от самого Чернобая, вызывают его.
— Вызывают? А зачем?
— Как зачем, — удивился Дурнев. — Скоро мы без директора школы останемся девка, и без учителя, похоже, переводят его в область.
— Как, уже? Так быстро?
— Да, быстро, только вот где же его искать, у Берилихи нет никого, у вас нет, где же он чёрт пропадает?
— Так может он ещё спит, вчера он выглядел уставшим, давайте телеграмму, я ещё раз сбегаю к Берилихе, — предложила Анисья.
— Ну, что же, возьми коли так, — согласился Дурнев. — Только обязательно передай, эта телеграмма из области.
— Я передам, Антип Силуанович, передам, вы не беспокойтесь.
Анисья забежала в дом, быстро оделась, обула сапоги.
— Ты куда? — Спросила Агафья. И кто приходил?
— Это телеграмму принесли тётя, Валентина переводят в город, пойду к Берилихе отнесу.
— Ааа, ну хорошо, иди дочка, отнеси.
Анисья выбежала из дома и направилась к Берилихе. Настроение у неё было хорошее, она шла по просёлочной дороге быстрым шагом, ей хотелось быстрее поделиться с любимым человеком хорошей весточкой, хорошим известием.
Конечно, ей быстрей хотелось уехать в город из этой глуши, из деревни, и вот, наконец, эта телеграмма, наверное, она поменяла или кардинально изменила её судьбу. Она дала себе слово, когда представится возможность, тётя будет жить с ними в городе. Она обязательно заберет её к себе, ведь этот человек заслужил другой жизни, хорошей, счастливой и ничто не должно помешать этому. Она шла, держа в руке эту драгоценную бумажку, и мечтала о будущем, что ждёт её там, где когда-то родилась, жила с родителями в сказочных условиях, которые любили и заботились о ней, дарили тепло, ласку, дали ей воспитание, образование.
Она совсем замечталась, и незаметно подошла к дому Берилихи.
Калитка была открыта, Анисья свернула к палисаднику, прошла по узкой тропинке и оказалась около веранды. Из дома навстречу ей вышли несколько человек, они были ближайшими соседями Берилихи, но что они здесь делают, удивилась Анисья.
— Здравствуй Анисьюшка, здравствуй дорогая, — поздоровалась старушка. Кажется, её звали Баба Клаша. Она иногда приходила к Агафье и они с ней обычно долго разговаривали. На этот раз она была в чёрном платке и траурном одеянии. Анисья поздоровалась в ответ и приостановилась.
— Баба Клаша, а что случилось?
Старушка обернулась.
— Горе, горе случилось Анисьюшка. Бабка Берилиха померла, сегодня ночью отошла в мир иной.
— Берилиха?! — Повторила Анисья.
— Да, Берилиха, земля ей пухом, — ответила старушка и пошла дальше. Анисья вошла в дом и сразу почувствовала запах парафина, горело несколько свечей. На двух табуретках в самой середине горницы стоял гроб, вокруг его окружали старушки, они держали горящие свечи и молча смотрели на покойную. Рядом сидела монашка из местной церквушки и тихо читала молитву. Анисья подошла поближе, чтобы последний раз посмотреть на Берилиху. Она лежала под белым покрывалом, со скрещенными руками, вставленная свечка между пальцами горела, оставляя следы от парафина на морщинистых руках. Её лицо казалось потемневшим и непохожим на себя. Казалось это не она, а кто-то совсем другой человек.
— Господи, прости этого человека, пусть ей простятся грехи её. — Анисья услышала голос позади себя, она обернулась и увидела Плешакова.
Он взял её за плечи и тихо сказал:
— Пойдем Анисья, пойдём.