Выпив чифир и поблагодарив за еду, Саша поднялся из-за стола и подошёл к двери. Он ни о чём не мог думать, все его мысли были о Сашеньке, волнение за неё не покидало его, а ещё он вспомнил о матери и отце, ведь из-за него и они могли пострадать.
- Хорошо, отец догадался отогнать машину на автобазу, как всё утрясётся, нужно съездить домой. Сейчас главное, чтобы Сашенька поправилась, - думал Саша, не допуская мысли, что она может умереть.
Понимая, что в этот момент он должен быть рядом с ней, ругая и себя за то, что так глупо влип, ругая Вадима, который сотворил такое с его любимой, Саша прошёл к своим нарам и сел на них. Поглядывая на Батона, на наколки на его плечах и груди, он сидел в чёрной майке, на Пня, с трусоватыми, бегающими глазами, на третьего, хотя тот ничем особо не отличался, Саша вдруг подумал, что надолго он здесь не задержится. Терпение Саши было на исходе, впору встать и начать стучать в эту железную дверь, чтобы выйти из этой душной, пропахшей пОтом, дымом и ещё Бог весть чем, камеры.
- В маляве было написано и о твоей крале, пацан, - вдруг сказал Батон, глядя на еду, словно ни к кому и не обращаясь.
- Что? Что вы сказали? - не совсем расслышав и не понимая, о чём тот говорит, вскочив с места, чувствуя, что речь идёт о Сашеньке, спросил Саша.
Он быстро подошёл к столу и сел напротив Батона, внимательно глядя на него.
- Краля твоя, говорю, пока жива, но состояние тяжёлое, - с совершенным безразличием ответил Батон.
- Я должен её увидеть! Батон, сделайте что-нибудь? - воскликнул Саша, вскочив из-за стола и вновь сев на место.
- Сядь и не мельчиши! Я в хате хозяин, а там... ладно, жди... - всё же вставая со своего места и подходя к двери, ответил Батон.
Он стукнул в окошко несколько раз, Саша напрягся в ожидании, хотя и не понимал, что можно сделать отсюда, сидя в камере. Но окошко открылось и в проёме мелькнуло лицо дежурного, Батон ему что-то сказал и окошко тут же закрылось.
- Ну что? Что он сказал? - спросил с нетерпением Саша.
- Узнает и сообщит, - коротко ответил Батон и как ни в чём не бывало, сел на место и продолжил есть.
- А когда сообщит? Долго ждать? - спросил Саша, подходя к столу.
Сидеть на одном месте, парень не мог. Батон, сверкнув глазами, посмотрел на него.
- Тебе сказано ждать? Значит надо ждать, - ответил он.
Сергей Викторович подошёл к телефону, который стоял на столике под окном кухни.
- Слушаю! - ответил он.
- Надеюсь, Вы обдумали всё, о чем мы вчера гоаорили? - услышал Сергей Викторович в трубке изменённый голос.
Сергей Викторович изменился в лице и взглянул на Фёдора, тот догадывался, что звонит, скорее всего, сам Игнат Савельевич или человек от него и невозмутимо ждал.
- Не знаю, чем ты её взял, но будь уверен, я доберусь и до тебя, и до неё. Землю с фабрикой я передал под строительство и ты ни метра оттуда не получишь! А этой суке скажи, она тоже ничего не получит! Ни-че-го! Я вас закопаю в одной могиле, понял меня? - с яростью стуча по столику сложенными в кулак пальцами, закричал Сергей Викторович.
В трубке раздался смех, настолько издевательский, что Сергей Викторович, побледнев, тут же присел, чтобы не упасть.
- Да плевать мне на землю! Ты остался один! Ни жены, ни дочери у тебя теперь нет! Одну ты не удовлетворял, видимо поэтому она упала в мои объятия, вторую бросил в огонь собственными руками. Пожинай плоды одиночества, так что тебе теперь и деньги не помогут, - спокойно ответил Игнат Савельевич своим голосом и бросил трубку.
- Твой муж всё о нас знает, так что земли мне не видать. Ничего, сейчас можно всё купить, если не эту, то другую, если умно вложить деньги. Вопрос в другом, как ты к нему вернёшься? - сказал Игнат Савельевич.
Лидия Аркадьевна, сидевшая на диване, с недоумением подняла красивые брови.
- Ты думаешь, я ушла ради твоей сделки? О возвращении и речи быть не может, ты это не понял? - ответила она.
- Не понял. Я женат, если ты помнишь, у меня дочь, тебе я ничего не обещал, я предложил инсценировать твоё похищение, ты согласилась, вот и всё. Да, мне хорошо с тобой, даже очень, мне ни с кем не было так хорошо, только не это в жизни главное, есть ценности, выше любовных отношений. Я люблю свою жену, дочь просто обожаю и даже ради тебя, я никогда их не оставлю, - сказал Игнат Савельевич, тронув пальцами подбородок женшины.
- И что теперь ты прикажешь мне делать? Да, квартира на моё имя, машина тоже, но и всё! Ресторан принадлежит Сергею, банк и загородный дом, тоже. Если бы я знала, что ты так со мной поступишь... негодяй! - вскочив с дивана и гневно сверкнув глазами, воскликнула Лидия Аркадьевна.
- У тебя дочь, ты с Сергеем прожила почти двадцать лет, неужели можешь всё бросить? Как же твоя семья? - невозмутимо спросил Игнат Савельевич.
- Ну какая семья? Дочь взрослая, она замужем, не забыл? У неё своя жизнь, а Сергей... да, жаль, он так меня любил, наивный. Но ты должен заплатить мне крупную сумму, я уеду в Париж, не хочу оставаться в Москве. Продам квартиру и машину, я молода, красива... кто знает, может выйду замуж за француза. А ты... как знаешь, - ответила Лидия Аркадьевна, вновь сев на диван.
- Ты уверена, что я должен тебе заплатить? Тебе так же было хорошо со мной, как и мне с тобой. А хочешь... я куплю тебе квартиру в Париже? Думаю, ты стоишь большего, куплю тебе дом, а это подороже тех денег, которые ты хочешь от меня получить. Денег от продажи квартиры и машины, на первое время тебе хватит. Кстати, там ты можешь купить небольшое кафе и стать его хозяйкой, а дальше, всё зависит от тебя и твоей красоты, - обнимая молодую женщину, положив на диван и целуя её в губы, сказал Игнат Савельевич.
- Я обожаю тебя... ты сможешь иногда приезжать ко мне... - расслабляясь в объятиях мужчины, произнесла она, закрывая глаза.
- А хочешь, я просто убью его? Тогда ты станешь наследницей всего его состояния! Продашь мне землю с фабрикой, я хорошо заплачу, много больше, чем хотел заплатить твоему мужу, - целуя плечи и шею молодой женщины, тихо сказал Игнат Савельевич.
И говорил он это спокойно, словно речь шла об обыденных вещах.
- Нет! Не смей, слышишь? Я не хочу его смерти и Сашенька мне этого никогда не простит, - воскликнула Лидия Аркадьевна, поправляя кофточку и поднимаясь с дивана.
- Но никто не узнает, что мы причастны к его убийству! И ты свободна и богата, и я получу своё! Да сейчас столько происходит убийств, одним больше, одним меньше, похоронят и забудут! - настаивал Игнат Савельевич.
- Господи! Ты говоришь такие жуткие вещи! Речь идёт о моём муже, Игнат! Не вмешивай меня в эти грязные дела! Я не убийца! - ответила Лидия Аркадьевна.
Она была напугана таким предложением, не ожидая такого от своего любовника. А Игнат Савельевич, задумавшись, открыл бар и взял бутылочку дорогого вина, которое так любила Лидия Аркадьевна. Кажется, в его голове зрел план, от которого он не мог отказаться.
- Ты должен найти мне киллера, Фёдор, я хочу его смерти, слашишь? Он должен умереть! И она тоже... - с яростью сказал Сергей Викторович, глядя в пустоту.
Фёдор взглянул на часы на стене, потом посмотрел на него.
- Как скажете, Сергей Викторович. А про Сашеньку Вы не хотели бы узнать? Ведь я Вам и о ней говорил, она в тяжёлом состоянии, после того, как её опять изнасиловал Вадим и ко всему, избил девочку, - стараясь говорить спокойно, сказал он.
- Ты упрекаешь меня? Конечно я и о ней думаю, поехали! - вставая со стула, так и не поев, сказал Сергей Викторович.
- Я не смогу поехать с Вами, у меня важное дело, но с Вами поедут мои ребята, мне нужно решить одно дело, иначе, без вины - виноватым окажется, а виновный будет торжествовать, нужно поменять их местами, - ответил Фёдор.
- Хорошо, но и о киллере не забудь, я заплачу столько, сколько надо, за него и за неё, - сказал Сергей Викторович.
Фёдор промолчал и просто выйдя из кухни в холл, надел туфли и вышел из квартиры. Никита вышел следом за ним.
- Фёдор Константинович, я с Вами поеду! - сказал парень.
- Остаёшься за меня, поезжайте с боссом, я один справлюсь, - ответил Фёдор, нажимая на кнопку вызова лифта.
- Хорошо, как скажете. В банке встретимся? - всё же спросил Никита.
- Будь с ним рядом, я сам вас найду, - ответил Фёдор и вошёл в лифт.
Сев в чёрный БМВ, Фёдор поехал к отделению милиции, он должен был вытащить Сашу. Но время было раннее, он понимал, что зря простоит в ожидании больше полутора часов, поэтому по дороге заехал в кафе и заняв столик, заказал себе завтрак.
- Блинчики с мясом, рисовую кашу и кофе без сахара, покрепче, - сказал Фёдор, когда к нему подошла официантка.
Фёдор часто заезжал в это кафе, где по утрам готовили каши и блинчики с мясом и творогом, поливая сметаной. Здесь подавали сдобные булочки, которые он иногда брал и непременно кофе, крепкий и без сахара. В этом кафе было тихо и спокойно, здесь можно было отдохнуть и подумать.
Фёдор вспомнил лицо Сергея Викторовича, понимая, насколько унизили его достоинство. Наверное, Фёдор понимал его, хотя жена никогда не предавала его. Сергей Викторович очень любил Лидию Аркадьевну, Фёдор знал, как он её баловал и насколько она к нему спокойно относилась. Знал, что она никогда не интересовалась дочерью, помнил и её мать, на которую Лидия Аркадьевна была совершенно не похожа. Евдокия Ивановна очень любила Сашеньку, чего не скажешь о Лидии Аркадьевне, она и воспитала её такой доброй, совестливой и многому её научила. Правда, Сергей Викторович любил Сашеньку, но Фёдор не понимал, как же он мог отдать её замуж за Вадима против её воли, да ещё напоить снотворным в брачную ночь. Этого Фёдор простить ему не мог.
- Видимо, тебя Бог наказал за дочь, - невольно произнёс Фёдор.
С аппетитом позавтракав, он положил деньги на стол и пошёл к выходу. Приехав в отделение, где работал его друг и однополчанин, Фёдор прошёл в его кабинет.
- Здорово, полковник! - сказал он, пожимая протянутую Тимофеем руку.
- Здорово, командир! Садись, что у тебя? - спросил Тимофей, закрывая папку с делами, лежащую на столе.
- Есть один фрукт, по нему давно тюрьма плачет. Это заключение экспертизы, будет нужно, принесу и заявление от пострадавшей. Похищение, изнасилование и телесные повреждения, лет на пятнадцать и больше тянет. Сын дипломата Беленького, Моисея Давыдовича. Девочка в тяжёлом состоянии, придёт в себя, дай Бог, напишет заявление. Но эспертиза налицо, можешь его арестовать, сверив сперму, взятую у неё и взятую у него, преступление совершено умышленно. Но я попросил бы тебя ещё об одном... брось его в камеру к тем, кто за такие дела ему задницу порвёт, чтобы гад кровью истёк, как она истекла! На папашу своего рассчитывает, но я рассчитываю на тебя, Тимофей! Из уважения к тем, кого мы оставили на поле боя, сделаешь? Думаю, сейчас он ещё у себя на квартире, а вечером поедет в загородный дом отца, думая, что девочка там, чтобы вновь издеваться над ней, - говорил Фёдор, сдерживая ярость и негодование.
- Папочка в этот раз навряд ли поможет своему сынку. Сделаю, - присвистнув, при имени сына дипломата и протянув кулак, об который легонько ударил кулаком Фёдор, ответил Тимофей, читая заключение экспертизы, где было написано об избиении и изнасиловании Сашеньки.
Фёдор был уверен, теперь Вадиму не выкрутиться и пока его папаша будет пытаться вызволить его, Вадима опустят в камере, да так, что мало ему не покажется.
- Хорошо бы именно в камере напомнить ему, за что с ним так. Надеюсь, его папаша не сможет ему помочь, - пожимая руку другу, сказал Фёдор.
- Я сейчас поеду за ним, вечером зайди ко мне. Дело ясное, но экспертиза на анализ спермы от него тоже будет нужна, чтобы представить в суд. Дело тянуть не буду, здесь всё ясно, признание сторожа дома, очень важно и было бы хорошо, если бы и девочка написала заявление, - сказал Тимофей.
- Я постараюсь, главное, чтобы она выжила, давай, полковник, я не прощаюсь, вечером заеду. Да... ещё одно дело, в семнадцатом отделении находится мой парень, его задержали за то, что сделал сын дипломата. Это он спас девочку, вызвав машину скорой помощи и милицию, которая и арестовала его самого. Может можно позвонить? Я за него ручаюсь, - сказал Фёдор.
Тимофей набрал номер отделения, которое находилось по дороге в загородный дом Моисея Давыдовича, именно туда и увезли Сашу. Поговорив с начальником, Тимофей положил трубку на рычаг.
- Можешь забирать своего парня, там и так всё было ясно, задержали до выяснения обстоятельств, я сказал, что это дело переходит нам, ну ты всё сам слышал, - сказал Тимофей.
Успокоившись, Федор вышел из кабинета, чтобы ехать в отделение за Сашей. Там он прошёл к начальнику РОВД, показав при входе удостоверение полковника милиции. Фёдор и правда был полковником, но в отставке и не милиции. Он воевал, начиная капитаном, дослужился до полковника, поэтому с липовым удостоверением совесть его не мучила. Впрочем, при входе никто и не сомневался в том, что он полковник милиции. И когда Сашу вызвали, он попрощался и с Батоном, и с Пнём, и с Чинушей, так и не узнав их настоящих имён.
- А вот и ты! Ну как ты? - впервые обнимая Сашу, спросил Фёдор.
- Я в порядке, спасибо Вам, Фёдор Константинович. Как Сашенька? Она жива? - спросил Саша, смутившись и явно волнуясь.
- Не знаю, Саша, вчера была жива, надеюсь, сегодня ей лучше, поехали к ней. Да, машину от дома Моисея Давыдовича забрал Никита, хорошо, что ты ключи оставил в машине. Садись, поехали, - сказал Фёдор, открывая дверцу автомобиля и садясь за руль.