Реминисценции о несостоявшемся оперном солисте
Виктор родился вскоре после Второй мировой войны в старинном городе Каунасе, построенном ещё в средние века по Магдебургскому праву на слиянии двух рек Немана и Вилии (нынче по-литовски Нерис). Рос в самом центре, в доме около импозантного здания центрального почтамта, построенном в 1937 году на центральном проспекте Свободы и олицетворявшего своими архитектурными формами «столпы Гедимина» - герб вооружённых сил межвоенной, да и теперешней Литвы. Мальчик рос в трёхэтажном доме в стиле «эклектики» конца XIX века, расположенной на улице, ведущей от почтамта к реке Неман. Сейчас это улица Э. Канта, а тогда, после войны, – В. Маяковского.
Семья жила в одной из комнат с небольшой кафельной печуркой, типа теплушка, на втором этаже при общей кухне с печкой, керосинками и керогазами, общедоступным туалетом на лестничной площадке, без горячей воды, без ванны и душа (еженедельная помывка в городской бане, что была расположена в полутора километров, напротив городской тюрьмы). Это было бывшее здание военной гарнизонной почты крепости Ковна, которую российский император Александр III организовал как крепость постройкой вокруг этого старинного ганзейского города 12-ти военных оборонительных фортов. Город-крепость стал в начале ХХ века западным форпостом Российской империи перед Германией, набиравшей военную мощь после государственного объединения немцев в 1871 году во второй Рейх, после победы над Францией.
Именно в 80-е годы позапрошлого века границы старого города Кавны (Каунасом город стал называться только в ХХ веке) были расширены. Через остатки бывшей городской оборонной стены по старинной дороге на Вильну (Вильнюс) до ново построенного в византийском стиле импозантного православного гарнизонного собора Св. Петра и Павла был проложен Николаевский проспект, который в послевоенные годы, до 1961 года, был - Сталинским. Дом, в котором жила семья Виктора, стоял ещё в черте того старого ганзейского города у самой городской стены, сохранившейся вместе со сторожевой башней XV века и пристроенном к стене со стороны города домиком палача - исполнителя судебных приговоров членов магистрата городской Ратуши. Сразу за городской стеной было старинное кладбище для неверных, преступников и самоубийц – теперь это был городской сад.
Тогда же, при российском императоре Александре III, на восточной оконечности Городского сада в 1891 году началось строительство Каунасского музыкального театра, который приобрёл свой современный внешний вид «а la barocco» вначале 30-х годов минувшего столетия. Судьба распорядилась, что почти в течение года с этим зданием и актёрами театра оказалась связана судьба Виктора, сразу после выхода его в жизнь, после окончания средней школы в 1965 году.
Виктор был прилежным учеником и, как все мальчишки послевоенного времени, весьма любознательным. Рос в семье ветерана минувшей войны, демобилизованного русского морского офицера родом из Твери, переведённого в послевоенный Каунас из Баку в качестве специалиста. Здесь в бывшем импозантном сером здании с колоннами межвоенного Сейма литовской республики (столицу из Каунаса перенесли в Вильнюс в третий раз за четверть века, благодаря очередного решения Москвы в октябре 1939 года) расположилось только что организованное Управление Неманского речного пароходства. Мама работала в нём библиотекарем.
В семье много читали. Бабушка со стороны мамы вела толстую тетрадь с записями названий книг, прочитанных ею. После её смерти в 1964 году, Виктор обнаружил эту тетрадь и восхитился обилием прочитанной его интеллигентной бабушкой литературы. Да и сам Виктор любил книги с малолетства, как только научился читать. Тогда подростков не отвлекали различные гаджеты со своими примитивными текстами и картинками. Абстрактный мир воображения мальчика формировали книги из Сеймовской библиотеки, куда он приходил к маме из школы, обучаясь в начальных классах, и спокойно мог рассматривать и читать любую приглянувшуюся ему книгу или журнал. Первое телевизионное изображение он увидел в 1959 году, когда в одной еврейской семье, куда он пришёл в гости к другу, увидел фильм о «Бравом солдате Швейке».
Среди друзей Виктора было много еврейских детей. Средняя школа № 11 была расположена в старом городе Каунаса, где проживало не мало еврейских семей. Кстати, Виктор обучался с небезызвестным будущим еврейским предпринимателем Шаптаем Калмановичем, убитым в центре Москвы в 2009 голу. Тогда, в школьные годы он был просто Шапсиком, естественно без всяких там приставок «фон» перед фамилией. Еврейские семьи жили тогда значительно богаче чем русские или литовские, в которых Виктор посещал также своих друзей.
Кроме сказок в детские годы, родители Виктора привили сыну любовь к искусству, а через неё к русской культуре. Отец хорошо рисовал, поэтому подросток, получив от отца навыки этого искусства, начал исполнять заказы учительницы по биологии, рисуя плакаты для наглядной демонстрации различных животных на её уроках. Уже в старших классах, Виктор читал популярные лекции для своих школьных сверстников по астрономии, которую самостоятельно изучил по книгам и с помощью телескопа, купленного за 50 рублей у литовского соседа инженера. Видимо увиденное им в августе 1953 года в пригороде Каунасе Панемуне полное солнечное затмение произвело на мальчика огромное впечатление. Выступал юноша перед своими школьными сверстниками старших классов и с мировоззренческими лекциями, демонстрируя при этом химические опыты.
Ходил в бассейн на спортивное плавание. Тяжёлая атлетика, борьба и бокс - не понравились. Увлекался Виктор фехтованием на саблях (эспадрон) – посещал спортивную секцию тренера Юозаса Субачюса, и на соревнованиях занимал призовые места среди юношей. А с отцом участвовал в соревнованиях по водно-моторному спорту. Гонял на скутере, который сделал отец. Команда предприятия, за которую выступал Виктор, заняла летом 1963 года третье место в гонках на реке Неман около Панемуне. Первое место тогда заняла команда известного в то время гонщика-рекордсмена на скутерах Антанаса Шлапикаса.
Виктор страстно любил посещать кинотеатр «Хроника» на проспекте Свободы, где шли научно-популярные фильмы о науке, истории, культуре и искусстве. Своё первое сочинение на тему русского искусства, Виктор написал в восьмом классе, после того, когда летом 1962 года, он с родителями целый месяц прожил у брата отца в Ленинграде и посетил практически все замечательные местные музеи и выставки, как в самом городе, так и в его окрестностях, начиная с Эрмитажа и заканчивая бывшим Царскосельским лицеем… Его первые стихотворения можно было прочесть в школьной стенгазете. К тому же Виктор учился в музыкальной школе при Гарнизонном доме офицеров игре на аккордеоне и прекрасно пел, обладая крепким голосом. Возрастная мутация не испортила ни слуха, ни голоса – драматический тенор. Поэтому он продолжал выступать с сольным пением на концертах в средней школе, как он делал это и в начальных классах, когда впервые начал петь перед сверстниками и учителями, исполняя популярную в те годы песню «Орлёнок». С этой песни и начался путь Виктора, как солиста, на оперную сцену Каунасского музыкального театра.
Справедливости ради необходимо подчеркнуть, что сам Виктор хотел стать врачом и готовился к этому весьма обстоятельно. Ещё обучаясь в 11 классе своей школы, по примеру друга, он пошёл работать на станцию Скорой медицинской помощи Каунаса санитаром и проработал полтора года в кардиологической и реанимационной бригадах, прежде чем все его планы на будущее перечеркнул долг перед Родиной. Однако по порядку - и о театральной юности парня.
Уже заканчивая среднюю школу, отец предложил сыну встретиться с его другом, музыкантом Барнишкисом – пусть послушает тебя, голос есть, может выйдет что путёвое… После прослушивания этот компетентный в музыке человек предложил Виктору поступать в Каунасское музыкальное училище им. Ю. Груодиса (теперь Консерватория) по классу вокал. Виктор прекрасно знал это учебное заведение, вернее его красивое здание. С начальных классов школы, проходя на учёбу мимо него слышал постоянно исходящие из окон звуки пения женских и мужских голосов, исполнявших красивые звучные мелодии. И вот, после сдачи вступительных экзаменов, открывается шанс самому петь там, за стенами и окнами большого здания кремового цвета…
Неизгладимое впечатление произвело на юношу первое посещение в школьные годы музыкального театра, когда несколько припоздав, он вошёл на балкон второго яруса театральной залы и на него обрушились громоподобный марш увертюры оперы «Кармен» звучавший из оркестровой ямы перед сценой. Музыка Жоржа Бизе, игра актёров, профессионально и красочно разыгравших на сцене драматизм несчастной любви сержанта дона Хозе и красавицы цыганки Кармен, изменившей ему с тореадором Эскамильо, оставили глубокое впечатление в сознании юноши. Не мог он тогда и подозревать, что вот эта красивая статная актриса в роли Кармен, своим звучным и сильным меццо-сопрано покорившая его слух, а своей игрой – душу, станет через пару лет преподавать ему вокал, обучая на оперного певца. Это случилось, когда с первого сентября 1965 года он переступил вокальный класс музыкального училища в Каунасе.
До этого, уже в начале августа того же года, он попробовал поступить в Каунасский медицинский институт, но получил по химии четвёрку, и набрал 13 баллов по трём предметам, из 14-ти проходных, в небольшую русскую группу. Поэтому видимо, ректор института профессор Зигмас Янушкявичюс, узнав на собеседовании, что Виктор работает всего 1,5 года санитаром на скорой помощи, не счёл нужным пропустить его в список зачисленных в русскую группу студентов. Преимущество при поступлении в институт тогда имели люди с 2-х годичным стажем. Надежду стать врачом Виктор оставил себе на следующий год…
Вокал, сольфеджо, игра на фортепиано, история музыки, философия, культура литовского языка - заполнили его дни учёбы в училище Ю. Груодиса. Но этого оказалось не всё. В сентябре Виктору предложили пройти пробу для поступления в Театральную студию при Каунасском музыкальном театре, куда набирали молодых людей из числа не только недавно набранных в труппу хористов и танцоров кордебалета. Успешно прочтя стихотворение на литовском языке и что-то с импровизировав визуально по просьбе приёмной комиссии, был зачислен и в эту учебную группу. Добавились регулярные занятия по актёрскому мастерству, классическому танцу со всеми этими «плие», «батман» у стойки в зеркальном зале балетного танца, психология и т.п. Учитывая то, что при всём этом Виктор продолжал на полставки дежурить на Станции скорой помощи по две ночи в неделю, времени на другие занятия у молодого человека практически не оставалось. А он и не искал других развлечений – артистическая богема увлекала его полностью…
Обретённый к тому времени определённый жизненный опыт в различных сферах деятельности и бытия позволял молодому всесторонне одарённому человеку с удовольствием постигать все тонкости театрального и вокального искусства. Заслуженная артистка Литовской ССР солистка Каунасского Музыкального театра Геновайте Гонтите, та самая лучшая в Литве «Кармен», стала преподавателем вокала у Виктора в училище и в театральной студии. Начались они с постановки голоса, обучению правильному дыханию, искусству включения естественных телесных резонаторов голоса, чувственному оформлению красоты звучания звуков и их тембров. Упражнения по пению порой сопровождались её просьбой: «Когда берёте эту ноту и усиливаете её более мощным и устойчивым воздушным потоком воздуха из лёгких, выжимая его мышцами живота надавливая плавно на диафрагму, старайтесь резонировать звук костями лицевой части черепа и – копчиком». Последнее, на предмет «копчика» - всегда его удивляло, но работало. Уроки пения всегда начинались с пятиминутной распевки на гласных звуках, после чего пелась мелодичная спокойная песня с растяжными звуками. Тогда звучал русский романс «Когда б я знал», - любимая мелодия для распевки Ф. Шаляпина, - как подчеркнула преподаватель. Эти уроки были ежедневными, кроме воскресенья, в течение всей недели, поскольку проходили в классах училища и при театре. На всю жизнь почему-то врезалась в память Виктору одна фраза – предупреждение, сказанная ему преподавательницей: «Вы должны знать – актёр очень зависимый человек. И, подчеркнув, добавила - всю жизнь он очень зависит от других людей!».
Серьёзный пожилой стройный седеющий мужчина, заслуженный артист Литовской ССР Антанас Мацкявичюс, известный по многим ролям в театре и кино, преподавал Виктору предмет «Культура литовского языка». Как русский человек по языку и образованию, парень внимательно относился к этому предмету и старался правильно произносить литовские слова с оригинальным звучанием. Обладая прекрасным слухом, это ему хорошо удавалось. К тому же, он видел и знал, что на сцене музыкального театра выступали не только литовцы по национальности, но и другие актёры. Особенно нравился, как исполнитель, солист музыкального театра не литовец по происхождению Иосифас Шмидтас, также преподававший в училище вокал…
Занятиями в театральной студии при музыкальном театре руководил заслуженный артист Литовской ССР Антанас Габренас, очень симпатичный и интеллигентный человек, известный актёр, сыгравший немало ролей в театре и кино. Здесь же в студии Виктор познакомился и сдружился с хористом театра, талантливым парнем Винцасом Чижаускасом, с которого брал пример при исполнении мизансцен на различные темы, задаваемые учителем. Занятия по актёрскому мастерству проходили в служебных помещениях театра по нескольку раз в неделю и были весьма интересны для Виктора тем, что показывали, как различные люди могут реагировать на одну и туже заданную тему – ситуацию. Это были прекрасные по своей сути уроки изучения поведения людей на основе тех четырёх психологических архетипов личности, которые обуславливают поведение каждого человека: холерик, сангвиник, флегматик и меланхолик. Поведение во внешней среде определяли в сущности именно эти факторы и на это особо обращалось внимание студентов во время обсуждения исполненных сценических заданий.
При исполнении задаваемых соответствующих мизансцен, непревзойдённым был холерик по натуре Чижас, как называли коллеги Винцаса Чижаускаса. Экспрессия его действий покоряло сознание коллег. Виктору, как сангвинику, в задаваемых Габренасом под романтическую музыку соответствующих мизансценах о творящем поэте, художнике – лучше удавалось передать внешне внутреннее состояние творца, его мысленную целеустремлённость…
И, пожалуй, все были равны у стойки в балетном зале, где перед зеркалами исполняли те или иные канонические положения ног и тела, изучая определённые танцевальные «па». Актёр Каунасского музыкального театра, где тогда шли классические оперы и оперетты, должен был не только хорошо петь, играть роль, но и танцевать вместе с кордебалетом, а то и соло. Оперы «Кармен» (Д. Бизе), «Риголетто» (Д. Верди) «Искатели жемчуга» (Д. Бизе), «Мадам Баттерфляй» (Д. Пуччини) и другие, а также оперетты «Весёлая вдова» (Ф. Легара), «Летучая мышь» (И. Штраус) и так далее - покоряли зрителей своими сценическими образами и великолепной музыкой в исполнении оркестра театра. Здесь на сцене пел в межвоенное время замечательный литовский тенор Кипрас Петраускас. К тому же каунасский театр имел хорошую традицию приглашения на его сцену таких известных солистов как Фёдор Шаляпин, Зиновий Бабий, Виргилиус Норейка и др.
Драматическому тенору Виктору, будущему исполнителю арии принца в опере «Риголлето», или Калафа – в опере «Турандот», как говорится было на кого равняться. Он занимался прилежно и с огромным удовольствием. Имея удостоверение студента Театральной студии Музыкального театра Каунаса, мог бесплатно посещать спектакли и Каунасского драматического театра…
Но вот в марте 1966 года Виктору исполнилось 19 лет, а вскоре вслед за этим пришла повестка из военкомата с призывом на обязательную срочную службу в Советскую армию - артистическая карьера Виктора оборвалась. Там в театре остались его друзья и подруга из кордебалета Милда Стяпукайте. Большинство из них проработали всю свою жизнь на сцене Каунасского музыкального театра. Любимый каунасцами мастер сценического гротеска Винцас Чижаускас умер в 2022 году...
Для Виктора весной 1966 года началась совершенно другая жизнь, через которую он всегда нёс и талант певца, и умение понимать людей…