С каким радостным нетерпением ждал я по Интернету начала моноспектакля «Наедине с Пушкиным». И вот с первых же секунд оскомина. Подвижное выразительное лицо актёра, артистически поставленный голос. Но я ждал встречи в Пушкиным, по крайней мере, с его театральным двойником, а пришёл в гости к изобразителем слов и образов. Я не так слышу и читаю «Пророка» Пушкина, не те чувства испытываю. Меня ввели в заблуждение. Я попал не в ту гостиную. Там хорошие люди. Они желают мне добра. Но чтобы открыть двери в покои Пушкина, надо иметь в себе что-то родственное поэту, что-то пушкинское. Мне нужен Пушкин, которого я слышу внутри себя. Я ждал встречи с поэтом, а увидел и услышал двойника, отдалённо похожего на Александра Сергеевича. Мне навязывают не того Пушкина, который живёт у меня в душе. Я поморщусь, но справлюсь с этим искажением образа, а всё же что-то от навязанного останется в памяти.
Говорят, жизнь полна вариантов, нарочитых или нечаянных импровизаций на заданные темы. Но это мир мистификаций, уводящих от верного следа куда-то в сторону. Мне навязывают чужой образ. И это болезненно.
Двойников множество. В сущности, каждый актёр – двойник. Перед глазами их - сотни. Толпы похожих и не очень, удачных и малоудачных, почти карикатурных. У нас нет фотографий Пушкина. Он не дожил всего несколько месяцев до изобретения Дагера.
Живописные портреты почти все очень выразительны, дышат благоговением к погибшему гении, но и они плод ума и кисти художника. Во всяком случае, я предпочёл бы любой из пушкинских портретов тому, что нам показывают в живых театральных картинках. В них недостатки заметнее, а тождества, полного узнавания, за редчайшими исключениями, нет.