Название рассказа отнюдь не копирка с популярного в свое время ток-шоу, а реальный случай из моей жизни. В которой был и такой период, когда, подрабатывая ездил за этой продукцией на стекольные заводы, что было связано с некоторыми издержками и проблемами. Наверное, нескромно называть их опасностями, хотя приходилось преодолевать нечто подобное.
Зимой 1993 года где-то на грани февраля и марта через каких-то знакомых ко мне обратился Виктор Петрович – хозяин и руководитель зеркальной мастерской, расположенной в то время на улице Ферсмана, ныне частично перестроенной.
- Послушай, Алексей, - сказал он при встрече, - тебя рекомендовали, как грамотного, порядочного офицера милиции, которому практически все по барабану!
- А почему не «до лампочки» или «лампады»? – ехидно поинтересовался я, - То есть меня охарактеризовали, как «отмороженного» мента? Вроде бы не заслужил…
- Нет, - поправился Виктор Петрович, - наоборот, как решительного, инициативного, находчивого человека, способного выполнить задачу, которую для нас, простых обывателей, ежедневно не сталкивающихся с криминалом, разрешить довольно затруднительно.
- И чего же я могу свершить такого, чего не можете Вы? – польщенный такой характеристикой вопросил я.
- Мы занимаемся изготовлением зеркал по заказам, - начал пояснять Виктор Петрович, - соответственно нам необходимо стекло. И не абы какое. Оконное – двойка-тройка – абсолютно без надобности. Нам нужна витринная шестерка – толщиною в шесть миллиметров, минимум – в пять. Основные технологии изготовления стекла – флайт, фурко и питтсбург. Самая лучшая – флайт. Мы брали стекло в Боре, это небольшой городок под Нижним Новгородом, в Саратове и в Лисичанске (но теперь это заграница, а с растоможкой связываться неохота).
Наиболее качественное изготовляет Бор. Но, в последнее время на заводе активизировались бандиты. Нагло грабят покупателей, отбирают деньги прямо у кассы, какой-то кошмар! Возникла необходимость найти такого экспедитора, который смог бы обеспечить беспрепятственную закупку стекла, погрузку на складе и сопровождение продукции в Москву.
- Грабят прямо на заводе? У кассы? – не поверил я, - Не может быть!
- Может! – возразил Виктор Петрович, - Иначе к тебе и не обращались. Наши коллеги, кто побогаче, уже приезжают закупаться в сопровождении двух-трех милиционеров-автоматчиков. Мы, пока, не можем позволить себе такие расходы.
- Ладно, - согласился я, - Добро! Организую, не Бог весть, какая проблема.
- А чего же цену не называешь? – удивился мой визави, - Сколько будут стоить твои услуги?
- Виктор Петрович, я же не охранное агентство и не частный детектив, на меня прайс-лист не предусмотрен. Надеюсь, Вы сами примерно понимаете сколько это стоит или должно стоить. А каков порядок закупки стекла? На заводе для вас есть постоянно определенное количество стекла или надо предварительно заказывать? Кстати, а почему бы не производить оплату безналичным расчетом? Это сняло всякие вопросы с бандитами.
- Не сняло бы, не сняло! – не согласился Виктор Петрович, - Они не только заводоуправление оккупировали, но еще и по заводу шныряют, у них там целая система выстроена! Эти мерзавцы прекрасно знают: кто им уже заплатил, кто нет. Могут и машине колеса порезать перед погрузкой или после нее, а могут и пристукнуть в укромном уголке, завод большой, мест хватает. Ты зря улыбаешься, там все очень непросто!
Стекла на заводе – завались, но лучше предварительно договориться с отделом продаж. Что касается безнала, да, возможно какая-то часть проблемы разрешилась, но завод требует оплату наличными – по факту закупки. Как в магазине: вот батон хлеба – вот за него деньги! А переводом… Пока банки деньги покрутят… Ну, чего объяснять, неужели это неслыханная новость?
- Удивительно! – скептически заявил я, - Все равно непонятно – куда же там милиция смотрит? По Вашим словам на заводе сформировалась настоящая мафия, коза ностра завелась, а правоохранительные органы вообще не реагируют?! Не считая того, что снабжают некоторых покупателей вооруженной охраной. Не местной, конечно и за отдельную плату.
- А вот съездишь и увидишь, куда они там смотрят! - хмуро ответил Виктор Петрович, - Видимо туда, куда и остальные. Мне тебе лекцию прочитать надо, что сейчас в стране творится?! Ты не в курсе, что в Тольятти с автозавода без взимания дани ни одна машина за ворота не выходит? То же самое и в Боре, только в меньших масштабах.
- Хорошо! – резюмировал я, - Сделаю. Но раз там все так серьезно, прошу выделить командировочные на рекогносцировку: мне необходимо предварительно съездить на завод, наладить личные контакты в отделе продаж, осмотреться. Потому что сейчас представления не имею даже о местонахождении этого предприятия.
Виктор Петрович согласился, выделил какие-то разумные деньги на проезд, харчи и через день или два я выдвинулся в Нижний, который до 1601 года именовался просто «Новгород».
И сам Бор, и стекольный завод прекрасно видны из Нижнего даже из центра, с площади Минина и Пожарского от Чкаловской лестницы, а напрямки через Волгу с набережной Гребного канала до завода вообще – три-четыре километра. Это преимущество было реализовано гораздо позже, когда в 2012 году завершилось строительство канатной дороги, соединившей Нижний и Бор.
Канатную дорогу иногда называют «фуникулером», но это заблуждение. Фуникулер – рельсовое средство передвижения на канатной тяге, что-то вроде вагона или самоходной тележки. Которые специальный механизм тащит на канате в гору, с крутизной подъема, непреодолимой для мощности мотора буксируемого средства без такой серьезной «поддержки». Две линии фуникулера в Нижнем тоже были. Построенные еще до революции они просуществовали до 1926-1927 годов, потом были реконструированы трамвайные пути и фуникулеры убрали. Сейчас вроде бы их восстанавливают.
Но поскольку на момент моего странствия канатная дорога если и существовала, то только в проекте (а может и в проекте не существовала), пришлось воспользоваться иным общественным транспортом.
Автобусом добрался до Бора, расположенного по обычной автодороге примерно в двадцати километрах от областного центра, довольно быстро нашел стекольный завод, который оказался солидным предприятием, и только-только начинал новый рабочий день.
Здание заводоуправления представляло из себя стандартную советскую двенадцатиэтажку, только квадратную по периметру.
Перед входом в него на невысоком пьедестале стоял суровый каменный Ленин, явно недовольный тем, что неправильной, кривой дорожкой пошли «товарищи», свернув с широкого проспекта коммунистического строительства! Лицо гранитного вождя выражало не просто огорчение, а ярость от того, куда завели страну наследники-коммунисты. Но сделать Ильич ничего не мог (даже если бы ожил!), все его верные сподвижники давно почили в бозе, СССР – распался, КПСС – запретили, а развивать революционную деятельность с самого начала сил явно не было. Поэтому Ленин просто угрюмо и мрачно наблюдал за происходящим (а может и фиксировал его).
К моему удовольствию на площадке перед входом и около него никаких признаков разбушевавшегося криминала не наблюдалось.
В фойе заводоуправления на тумбочке, как дневальный в роте, стоял бравый милиционер. Он разве, что не кричал: «Завод смирно!» или «Дежурный по заводу на выход!», когда в холл входили какие-то руководители, а почтительно здоровался с ними, слегка кивая головой и прикладывая ладошку к козырьку фуражки.
Для чего он стоял я так и не понял. Видимо для красоты. Поскольку постовой ни у кого документы не проверял, входящих-выходящих граждан не регистрировал, не досматривал, а всего лишь украшал собой и так приятный внутренний интерьер.
В вестибюле было светло, чисто, культурно, благоухожено. Здоровенные деревянные бочки-кадки мирно обживали заморские пальмы, фикусы и какие-то настолько высокие и толстые кактусы, что они вполне могли бы послужить сырьем для изготовления текилы.
«В этих бочках хорошо огурцы солить или капусту!», - мелькнула нелепая мысль, - «А если попробовать солить кактусы? Говорят, что их тоже можно есть. Только иголки надо срезать!»
Но, так как совершенствование познаний в искусстве засолки кактусов не являлось целью визита на завод, то поинтересовавшись у постового: где находится отдел продаж, направился туда. Так прояснилась вторая функция милиционера – он был вроде бы как за справочное бюро.
Значительный контингент покупателей являлся представителями магазинов автозапчастей. Хотя завод выпускал и хрусталь, и оконные, витринные, интерьерные стекла, но больше специализировался на автомобильном стекле – многослойном триплексе и сталините. Автомобильное стекло отгружалось гигантскими оптовыми партиями на «АВТОВАЗ» в Тольятти, остальное выгребали менее крупные коммерсанты.
Кое-кто из них действительно носился по заводоуправлению в сопровождении мрачных милиционеров-автоматчиков, упакованных в бронежилеты. Непосвященный мог подумать, что они приехали на завод устраивать облаву (или даже уже кого-то отловили!)
Где-то посередине этого двенадцатиэтажного здания, в отделе продаж установил контакт с миловидной дамой Людмилой Сергеевной, которая конкретно и подробно разъяснила весь цикл совершения закупочной операции. (Приводить который я не буду, потому как вряд ли кто из читателей собирается заняться закупкой стекла мелким оптом для изготовления зеркал. А значит это просто – неинтересно).
Уяснив несложные этапы этого процесса, я записал телефон Людмилы Сергеевны и пошел к лифту. В коридоре, на лестнице и у лифта никаких бандитов не было. Да и вообще народа было мало, может быть потому, что приехал в понедельник.
Легкомысленно хмыкнув, вышел на улицу, осмотрел окрестности, вновь не обнаружил никакой шпаны, громил, налетчиков и озорно подмигнул угрюмому изваянию вождя. Но Ильич не оценил оказанного внимания и как мне показалось еще сильнее нахмурился. Возможно, счел мою выходку за недопустимую фамильярность.
(Забегая несколько вперед, отмечу, что мне просто повезло: когда я приехал на завод гангстеры видимо находились на своеобразном утреннем разводе или проводили бандитское оперативное совещание. Просто мы как-то разминулись).
Поскольку цели командировки были достигнуты, миссия выполнена, «с чувством глубоко удовлетворения» (как ранее комментировали эмоции делегатов на партийных съездах) вернулся на вокзал, взял билет на Москву и в сердцах постановил, что сто пятьдесят граммов водки и хороший обед в привокзальном ресторане честно заработал. (Тем более, что еще и не завтракал!)
Конечно, одному выпивать не дело, но я принял эту дозу, как аперитив, а не ради пьянки! Перекусив, вспомнил, что после еды по правилам хорошего тона полагается выпить дижестив. Решил эти правила не нарушать и принял еще сто граммов этого же алкогольного напитка.
Когда собрался рассчитаться и покинуть заведение, к столику несколько пошатываясь подошел парень примерно моего возраста – лет тридцати и попросил разрешения присесть.
Никаких возражений от меня не последовало, и он «приземлился» аккурат напротив. Так за дастарханом образовалась компания. Мой вновь обретенный «компаньон» тоже знал толк в правилах хорошего тона и даже поболее чем я. Поскольку его степень опьянения была гораздо значительнее. Очевидно, он успел раньше меня употребить и аперитив, и дижестив, и в промежутке между ними тоже нечто подобное. (А может еще и без закуски?)
После банальной процедуры знакомства выяснилось, что его зовут Сергей, он – предприниматель, в Нижнем был в командировке, тоже выполнил свой командировочный долг и направляется обратно – в Москву. Молодой бизнесмен имел при себе здоровенную сумку, хороший японский фотоаппарат «Canon» в футляре, пару пакетов и больше был похож на туриста после успешного шопинга.
Оказалось, что мы едем в одном поезде, даже в одном пятом вагоне, только купе разные. Номер своего места я уже не помню, но то, что у него было седьмое – не забуду никогда!
Мне уже не хотелось выпивать, но так как сосед по столику настаивал, проявил слабохарактерность и махнул с ним еще граммов сто все той же горячительной жидкости. После этого возлияния его начало размаривать. Опасаясь «продолжения банкета» (во всяком случае со стороны нового знакомого) рассчитавшись с официантом, потащил его в зал ожидания, усадил на лавку и заставил, как попугая зазубрить:
- Пятый вагон, седьмое место!
Убедившись, что коммерсант на любое мое обращение к нему отвечает именно этой фразой, несколько успокоился, что он теперь не потеряется, не отстанет от поезда и отлучился в санузел.
По возвращению мой попутчик в качестве приветствия добросовестно произнес:
- Пятый вагон, седьмое место! – и выразил желание повторить мой «маршрут».
Не предвидя нежелательных последствий, я его отпустил. И он, оставив свое барахло под моим присмотром покачиваясь, как ялик на волнах удалился…
Собутыльник не вернулся ни через пять минут, ни через десять, ни через час. Как навьюченный верблюд со своей сумкой и его баулами я оббежал весь вокзал, заглянул даже в женский туалет, побывал в линейном отделе милиции, два раза давал объявления по вокзальному радио, но коммерсант бесследно исчез. Как будто его инопланетяне утащили в космическую бездну!
Все необходимые и возможные меры по розыску никаких результатов не дали. Было неясно: что же теперь делать с его имуществом? Куда его сдавать? В бюро находок? Где оно находится? Непонятно: сколько времени займет сдача-приемка этого добра? Или забрать с собой и сдать в Москве? А уже через пять минут должна начаться посадка на мой, вернее наш общий проходящий поезд! А если это «чудо» перепутало поезда и уехало раньше? Вообще-то его не должны были пустить, но вдруг он прорвался?
Пришел к единственному выводу: надо ехать, все равно конечный пункт назначения у нас одинаковый, а в Москве, в линейном отделе на Курском вокзале уточню: куда передать на хранение весь этот скарб? Ведь ни то, что координат попутчика, даже фамилии его не знаю!
С мрачным настроением забрался в купе, доехал до следующей станции – Дзержинска, вышел покурить, а там меня ждал сюрприз!
Прямо у вагона, на платформе, любезно поддерживаемый с обоих боков двумя добрыми милиционерами колыхался пьяный собутыльник. Узрев меня, он радостно закричал:
- Я же говорил: пятый вагон, седьмое место!
Милиционеры пояснили, что все произошло именно так, как я предполагал в своей крайней версии. Коммерсант, перепутал номер поезда и несмотря на упорное сопротивление двух проводников внезапно обрел диковинные силы. С вышеозначенным воплем он ворвался в пятый вагон одного из предыдущих поездов, безжалостно выгнал с седьмого места какого-то «ботаника» и абсолютно незаконно, но вальяжно расположился на его койке.
На все увещевания и разъяснения, что его билет действителен к проезду в совершенно другом железнодорожном составе, как заезженная пластинка твердил одно и то же:
- Пятый вагон, седьмое место! – и больше от него так ничего и не добились ни проводники, ни даже начальник поезда.
Соответственно на первой же станции – в Дзержинске путешествие буяна-баламута было приостановлено, его выдворили из вагона линейные милиционеры, которые, впрочем, быстро распутав эту канитель повели себя весьма гуманно и подвели пьяного раздолбая к месту остановки пятого вагона аккурат ко времени прибытия уже его поезда.
На этом шальном приключении первая, разведочная командировка и закончилась. В Москву я доехал без происшествий и с лихим бесшабашным попутчиком больше не выпивал.
По возвращению через сверхпопулярную в то время газету «Из рук в руки» нашел частника – водителя-перевозчика из Люберец, владельца крупнотоннажного грузового автомобиля «МАЗ» с прицепом. Договорился о стоимости поездки, месте, времени встречи и получив от Виктора Петровича финансы на закупку товара, на командировочные и непредвиденные расходы собрался в путь-дорогу.
Несмотря на то, что в ходе предыдущей поездки на стеклозаводе присутствие злодеев выявлено не было, решил все-таки вооружиться. Ведь не зря же милиционеры с автоматами сопровождают коммерсантов? Возможно, это охрана от вероятных налетов на трассе которые тоже случались, но не было гарантии, что и в Боре с подобным не придется столкнуться. Все-таки первый раз я приезжал не закупаться, а только познакомиться. И довольно рано утром.
Газовый пистолет «Олимпик» (и какой-то заграничный пневматический ствол непонятной марки и модели, чудно стреляющий стальными шариками за счет энергии баллончика со сжиженным газом), я одолжил у своего друга – милиционера с Красной Пресни. Это теперь газовое оружие надо регистрировать, на покупку нужна лицензия, а тогда оно продавалось почти как семечки, чуть не в каждом ларьке, без всякого оформления, оборот этих «гаджетов» закон еще не регулировал.
Откуда-то прилетела здравая мысль:
«А может поехать в милицейской форме? Или хотя бы в камуфляже и черном омоновском берете?»
У меня такое бывает, иногда посещают умные мысли! Но, эта идея не зацепилась ни за одну извилину в моей башке, полетала-полетала и вылетела прочь!
Оружие тоже не проверил, хотя и такая дума посетила. Просто дослал патрон в патронник «Олимпика», поставил оружие на предохранитель, рассовал по карманам арсенал, во внутренний карман куртки запрятал пачку купюр и поехал в Люберцы.
Несмотря на то, что водитель был с напарником-сменщиком, ехали долго – около двенадцати часов, хотя на легковой автомашине это расстояние преодолевается максимум за девять. И то много. Но хотя бы выспался, в грузовике было спальное место, на которое ни один из шоферов не претендовал. Выехали в ночь и приехали часам к десяти. Тягач с прицепом запустили на завод без вопросов и это не удивило. Было понятно, что обратно, без пропуска на выезд и наверняка проверки оплаты отгруженной продукции уже не выпустят.
Вылез из кабины и пошел в заводоуправление. Там на входе, как свадебный генерал стоял все то же (или уже другой?) парадный постовой. Всем своим видом развенчивая слухи о каком-то криминальном сброде в пределах его зоны ответственности.
Пределы, как и зона оказались весьма ограниченны. Далее события стали развиваться именно так, как излагал Виктор Петрович.
Поднялся на нужный этаж, в отделе продаж получил платежные документы, прошел к кассе, оплатил товар, мне выдали приходный ордер, положил документы во внутренний карман куртки и пошел к выходу…
А там меня уже ждали.
Двое «братков» лет двадцати пяти выскочили с лестничной площадки перекрывая проход справа и слева, а в середине между ними обозначился примерно такой же по возрасту крепкий самодовольно улыбающийся здоровяк-детина, очевидно старший «по этажу». За ними, внизу на промежуточной лестничной площадке маячили еще два или три таких же балбеса.
- Привет! – радушно, но самоуверенно поприветствовал здоровяк, - А мы тебя ждем!
Он даже развел руками, словно хотел меня обнять.
- Привет! – в тон ему душевно ответил я, шагнул навстречу, сунул руку в карман в рывке снял с предохранителя «Олимпик», мгновенно навел ствол в самую переносицу «оппонента» и не вступая в дискуссию нажал на спуск!
Осечка! Самовзводом повторил. Вторая осечка!
Негодяи обалдели. Особенно мой непосредственный «контактер». Он вообще раскрыл рот и остолбенел. Ну, да, они – рэкетиры, но за это же пока не расстреливают?!
Дальше действовал, как автомат. Сообразив, что возможности перезарядить ствол злодеи мне не дадут, с размаху ударил рукояткой «Олимпика» детине в переносицу, руками резко оттолкнул (или, скорее отодвинул) в разные стороны его «ассистентов», перепрыгнул через присевшего от боли поверженного злодея и бросился бежать не вниз, где меня поджидал «второй эшелон», а вверх по лестнице на следующий этаж!
Успел пролететь два пролета, прежде чем меня настиг отчаянный вопль:
- Стой! Не уйдешь!
«Хрен вам, уйду!», - пронеслось в голове.
Бежали или нет за мной – не знаю. Какой-то топот был, но недолго. На следующем этаже выскочив в коридор пронесся по нему к параллельному выходу на лестницу в другом конце здания, по ней спикировал до первого этажа, а затем спланировал чуть ли не на фуражку образцового идеального милиционера!
Но одного-единственного такого ценного местного сотрудника в форме на весь завод.
- Сержант, помоги! – бросился к нему, - Там бандиты! Человек шесть, может больше, я один не справлюсь! С тобой хоть пару злодеев задержим!
Постовой удивленно посмотрел на меня, всем видом показывая, что этого просто не может быть – мимо него ни один супостат не проскочит! Но спорить не решился, отнекиваться, что не может бросить свой пост тоже не стал и послушно проследовал за мной. На этот раз к лифту.
Неподалеку от кассы у выхода на лестницу мы обнаружили только следы недавнего происшествия: небольшую лужицу и капли крови (значит переносицу я негоднику здорово рассадил) и более ничего и никого.
- Бывает, - утешающе сказал милиционер, - ты уж поаккуратнее. Шалят тут наши местные бандюганы. Это ты что ли кому-то из них рожу «начистил»? На тебе-то гляжу – ни царапины! Ну, даешь!
Потом обошли коридор и обе лестницы этого и верхнего этажа. Тоже безрезультатно. Понятно, дожидаться моего возвращения с подкреплением кодла не собиралась.
Сержант виновато развел руками, как будто это он упустил жулье, я повторил его жест, и он утопал обратно на пост.
А мне настала пора грузить уже оплаченное стекло.
Спросил у рабочих, как проехать на склад и пошел к машине. Только забрался в кабину, как к «МАЗу» подошел еще один прохвост. Но, какой-то несерьезный, больше похожий на мелкую шантрапу. Очень молодой, лет двадцати, худой, потрепанный хлыщ, да еще с пустой стеклянной бутылкой в руке.
- Ты что ли тут старший? – без всякого предисловия обратился он ко мне.
- Я и что дальше?
- Платить надо, - произнес заученную фразу шпаненок.
- Надо, - согласился я, не вылезая из кабины, - уже заплатил. В кассе.
- Еще надо и нам, - продолжил упорствовать вымогатель, - на братву надо.
- На какую «ботву»? – передразнил я, - Ты на себя в лужу посмотри, рэкетир хренов! Вали отсюда!
- А я сейчас разобью бутылку и тебе колеса порежу! – в обоснование своих требований наглец выдвинул очередной аргумент.
- А я тебе, паршивец этакий в башке сейчас дырку нарисую! – ответил я достал пневматический пистолет, крутанул зажимной винт в рукоятке активизировав баллончик и выстрелил в бутылку. Она разлетелась прямо в руках невежливого собеседника.
- Ну, что? – спросил я пока он не очухался, - Теперь повторим эксперимент с башкой? Или и так все понял? Бутылку он разобьет! У тебя даже ножа нет! Какой ты на хрен бандит?! Шпана подзаборная!
«Собеседник» правильно понял, что цацкаться с ним у меня нет ни времени, ни желания и продолжать изысканную беседу с непримиримым антагонистом не счел возможным. А может побежал за подмогой.
Но обратно не вернулся. Ни с силовой поддержкой, ни без нее. Возможно, слух о том, что какой-то залетный безбашенный тип пытался застрелить одного «братана», а потом разбил ему морду и молва, что аналогичная личность пообещала застрелить другого «члена профсоюза», где-то состыковались и были идентифицированы, как одно и тоже неуправляемое лицо.
Но никаких проблем это не повлекло: полностью загруженный «МАЗ» с прицепом беспрепятственно выехал из ворот стеклозавода, а далее и из этой лихой местности. Как я догадался излишний шум на заводе «махновцам» был не нужен и афишировать подобный инцидент они тоже не собирались.
К следующей командировке подготовился более основательно. Оружие уже не брал: ни газовое, ни пневматическое. На самом деле это – несерьезно. Конечно, если бы не осечка «Олимпика» эффект был бы. И какой! А пневматика… Ну напугал какую-то бандитскую «шестерку». С серьезными злодеями это не прокатит.
Надел тельняшку, камуфляж, омоновский берет еще с советской милицейской кокардой (а других тогда и не было), обулся в берцы, прихватил резиновую палку – РП-73, баллончик «черемухи». На ремень повесил кобуру от пистолета Макарова («ПМ») и чтобы она не телепалась, а служила по назначению вложил в нее армейскую ракетницу – СПШ-44 (сигнальный пистолет Шпагина), который всегда брал на охоту для подачи сигналов в необходимых ситуациях. К ракетнице добавил три сигнальных патрона.
На этот раз ракетница должна была служить средством подачи сигнала или оружием обороны, в случае нападения на наш экипаж на трассе, если жизнь или здоровье коллектива будут подвергаться опасности. На заводе она была без надобности. Кому там сигнализировать? Отделу продаж? Постовому на тумбочке? Так он и не увидит этой звездочки из своего вестибюля, там свисток намного действеннее!
(Впрочем, я и его не забыл!)
В этот вояж выехали пораньше и приехали на завод ночью. На территорию беспрепятственно запускали любой транспорт в любое время суток. Но как в системе «ниппель» или как проходит ток через диод: туда – пожалуйста, обратно – хода нет! Без соответствующих документов, конечно.
Припарковались в окрестностях склада готовой продукции, зажгли в кабине свет и собрались ужинать. Пока на клеенке раскладывали снедь и напитки в кабину настойчиво и требовательно постучали.
«Надо же!», - подумал я, - «На круглосуточный режим работы шпана перешла!»
Резко открыл дверь кабины, настолько резко, что зацепил непрошенного визитера.
- Ну, и что надо незваному ночному гостю? – довольно недружелюбно поинтересовался у новоявленного визави.
- А чего ты так грубо? – оскалился он видимо ослепленный светом, поскольку сразу не разглядел мое одеяние.
- Чего?! – рявкнул я, надел берет и отбросив с коленей портупею с кобурой, которую приготовившись к трапезе снял с пояса, взял резиновую палку, - Поучи еще меня культуре, я тебя сейчас мигом воспитаю! С кем разговариваешь раздолбай! Ты еще и ослеп что ли?!
- Извините… - пролепетал дежурный гопник уже прозрев, - Мы тут, мы тут… Мы тут разный товар предлагаем – хрусталь, рюмочки, стаканчики…
- Днем надо работать, а ночью – спать! Только еще попробуй потревожить меня, весь завод переверну, а тебя разыщу! А уж опосля… И не дай Всевышний, если хотя бы одно колесо у машины или прицепа спустит за ночь – результат будет тот же! – завершил я нотацию и начинающий «мафиози», как тень растаял в ночи.
А я так и не понял – то ли это был мой старый знакомый с бутылкой, то ли уже другой…
По утру хорошенько выспавшись, решил исполнить служебный долг, который почему-то игнорировали местные коллеги. Часов в десять утра поднялся на третий этаж и дальше осторожно, как диверсант, пошел по лестнице верх, приближаясь к ярусу, на котором находилась касса завода.
Мне повезло! Шайка о пяти-шести нахальных рыл была уже в сборе и хищно высматривала очередную жертву. О безопасности, каких-то мерах предосторожности бандиты совершенно не думали, никакого ни на «шухер» или «атас» не выставляли все их внимание было обращено с лестницы в коридор. На меня «глядели» только их наглые загривки.
Взяв резиновую палку в руку, на цыпочках подкрался сзади и с воплем:
- Кого, суки ждете?!! – с размаха «перекрестил» ближайшего «братана» по спине.
Он взвыл, а я гаркнул что-то нечленораздельное успел зацепить еще одного, но и только. Свора с визгами, как брызги воды разлетелась вверх и вниз, едва не сбив меня с ног.
И сразу подумалось, что какая же все-таки замечательная вещь – камуфлированная форма, а уж с омоновским беретом и резиновой дубинкой – тем более! Прекрасно сказал знаменитый американский гангстер:
«Добрым словом и резиновой дубинкой можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом!»
Хотя, кажется, он говорил про пистолет. Ну, это неважно. В данном случае специальное средство свою функцию выполнило! А что мне было делать? Назидательные лекции ухмыляющимся мерзавцам читать? Увещевать их? Заявление в местный РОВД подавать? По крайней мере сегодня, а может и завтра притихнут. Известие о том, что какой-то безумный омоновец (а может и не один?) караулит грабителей на лестнице у кассы точно облетит «дежурную смену» рэкетиров!
Оплата товара, погрузка стекла и выезд с территории завода прошли беспрепятственно, как и в предыдущий раз. В дороге тоже никаких инцидентов не случилось.
В дальнейшем в течение двух лет так же, примерно раз в квартал ездил в Бор (и пару раз в Саратов) за стеклом по отработанной схеме, но уже без всяких приключений. И хотя всякий раз в Боре привычно ходил таким же образом «на профилактику» по лестнице, но больше мне застать шпану врасплох так и не удалось. Очевидно, необходимые выводы из единственного «урока» гопота сделала и за безопасностью начала серьезно следить.
Тем не менее по заводу днем и ночью продолжали шастать подозрительные личности, явно не относящиеся к работникам предприятия. Правда, с опаской и на близкое расстояние к согражданам в форменной одежде, которые ими распознавались, как сотрудники милиции, старались не приближаться, держали безопасную дистанцию.
Ну, хотя бы так. А то ведь вначале совсем распоясались!
Потом меня пригласили возглавить службу безопасности рынка «Китеж», расположенного на улице Киевской у Киевского вокзала, и передав функцию экспедитора знакомому милиционеру, нуждающемуся в дополнительном заработке, погрузился в новую работу, новые идеи, новые проблемы…
Впоследствии оказалось, что я ошибся еще раз, когда посчитал эту группировку сборищем мелкой шантрапы. Отнюдь. Там были серьезные личности, в том числе ветераны афганской и первой чеченской войны. Летом 1996 года бандиты настолько зарвались, что им стало мало «оброка», взымаемого с покупателей, и они замахнулись на все предприятие, попытавшись навязать «крышу» директору борского стеклозавода Максимову. Он отказался. Тогда бандиты убили Максимова.
После этого терпение правоохранительных органов лопнуло, подключились нижегородские сыщики и преступная группировка, а по сути – обнаглевшая банда была безжалостно разгромлена.
Сразу арестовали девятерых. Кроме убийства директора Максимова злодеям инкриминировали еще шесть убийств, серию вымогательств (куда же без этого?) и незаконное хранение огнестрельного оружия. Наверняка с кем-то из этой «девятки» я дважды имел «рандеву» на заводе.
Главаря – Николая Юдина и непосредственного убийцу – Владимира Дударева приговорили к исключительной мере наказания – расстрелу, но в связи с началом действия моратория заменили на пятнадцать лет лишения свободы. Третьего соучастника убийства директора осудили на тринадцать лет, остальные получили сравнительно небольшие сроки. Еще одного активного «деятеля» задержали только через десять лет и дали тоже десять лет. Вот такой каламбур. Их бандитское счастье, что судили по старому уголовному кодексу РСФСР, новый на период беспредельных «похождений» еще не вступил в действие.
И зачем ждали этой трагедии? Ведь злодеи только наглели и наглели! Но, почему-то у нас всегда так – надо обязательно дождаться пока мелкая проблема расцветет, опылится, отцветет, вырастет в большую сочную беду, созреет, подмигнет и со свистом упадет к ногам недоумевающих ротозеев и интересантов.
А что, разве ее раньше не было видно?
В полную слепоту и прогрессирующую катаракту не комиссованных по состоянию здоровья сотрудников правоохранительных органов – не верил, не верю, и не поверю никогда!
Ноябрь 2022. Подмосковье, хутор Мусино.