Люди…
Рождаются, живут, уходят…
Одни не заметно, а кто-то остаётся в памяти газетной статьёй, заметкой, работой, добротой и мыслями, застывшими в сердцах близких и родных. Другие, те, которые в деньгах и власти, остаются скандалами, делами, репортажами и сплетнями. Разными. Кто-то идёт вверх, а кто-то незаметен. Кто-то машет флагом, обращая внимание, а кто-то, стоит в сторонке, чтобы не зацепило.
У каждого своё.
Под названием жизнь.
Та самая, что с самого начала, переплетено в одно. Целое. Когда каждый шаг — это кропотливая учёба и каждодневный бой для ста пятидесяти миллионов человеков. Труд, который называют защитой Отечества. Работа, видимая на парадах, на войне, в городах, сёлах. Слышимая с ревущих успехами трибун, самолётов, дорог, перестуком поездов. Та, что видна, осязаема и слышна. А есть и другая. Каждодневная и незаметная. Та, которую не видно, но которая железобетонным монолитом объединяет в одно целое страну. Людей…
Жизнь…
Живёт человек, живёт и потом раз, и не стало. Вот ещё вчера он был рядом, дышал с тобой воздухом, что-то где-то делал, а сегодня идёшь по городу, и он снова с тобой, и вот она пропажа! Вспыхиваешь радостью встречи… Но только останавливает он тебя не радостным весёлым окриком, а холодным пронизывающим до дрожи взглядом. Мемориальной доской. Названием улицы, школы, турнира. Смотришь в гранит, в знакомое лицо, в орден Мужества, выбитый на том же камне, и понимаешь, что не знаешь его. Видишь, то, что раньше не замечал в этом улыбчивом человеке, в душе компании - страну. Добрую и сильную. В сердце ёкает, что это знакомый незнакомец. Человек, которого знал не знал на протяжении многих лет. Друг, полжизни, стоявший на страже мира и людей. Тебя. Твоей семьи…
Тихо и незаметно.
Защитивший и шагнувший в холодный мир памяти.
А ведь как-то неправильно, что, когда был, жил и в секунды становится застывшим портретом, жизнью, уместившейся на половине стандартного белого листа, где большую часть пространства занимает три фотографии, четыре предложения биографии, два описания гибели, одно о награждении орденом. Ну, и о том, что о нём помнят и чтут.
Время…
Вот вроде есть и тут же его нет. Вроде было вчера, позавчера… Но что-то заполнило, забило, наполнило. Какая-то суета, дела, быт… И всё. И нет ничего. Снова одно и то же. Каждый день в каких-то непонятных движениях, разговорах, делах и ничего не деланьем, важностях и необходимостях… А времени что? Оно было вчера, есть сегодня… Оно будет завтра… Ему всё равно что его наполняет. Оно вечно. А мы? Мы-то кто? Кто мы в этом необъятном и несокрушимом потоке? Мелькающие или управляющие? Что нам стоит, каких усилий остановиться в этом яростном беге. Сказать себе: Стоп! Зацепиться за кусочек своей земли и позвонить. Папе. Маме. Другу. Позвонить тем, кто тебе дорог и кого ты любишь. С кем тебе легко и интересно. Поговори. Наполни это несущееся вокруг тебя своей любовью. Останови время. Выбери десяток минут: на бросание камушков в воду, на подсчёт разбегающихся кругов, на кормление вконец обнаглевших голубей и чаек в парке, на молчаливый стук каблуков по старой брусчатке в окружении готики прошлых веков, на чай с блинами или дурманящий аромат сваренного тобой кофе у запорошённого снегом окна.… С любимыми. С родными. Эти минуты и есть то, что называется вечностью. Именно и только на них держится вселенная. И ничего нет важнее этих остановленных минут жизни. Всё время соткано и пронизано ими. Моментов, которые идут с тобой всю жизнь. Среди мира и войны. Любви и радости. Год и невзгод… Всё остаётся на огромном полотнище сотворённым нами… И прошлое и настоящее и будущее. С будущим всё легко – это наш посаженный, сад, выстроенный дом, повзрослевшие дети. Наши мечты, которые скоро или не скоро, но застроены и засажены мечтаниями и планами. Прошлое – обычный театр, кино, где в каждой главной роли, ось земли – сам. С радостями и терзаниями сделанного и несделанного, сказанного и промолчавшего. С декорациями и сценами… Как вспомнишь – так и было. И между этими двумя куда-то девается, исчезает, растворяется, ускользает настоящее… Зачем-то недовольство жизнью сменяется раздражением, жалобами на жизнь, судьбу, долю, желанием лучшего, достойного… А всего-то надо добавить чуточку себя из прошлого и чуточку из желаемого завтра. Смешать, но не взбалтывать. Никто это не сделает за нас. Никто. Надо разобраться с собой. И сделать это сегодня сейчас. И будет счастье. Будет замечательно и здорово…
Здорово — это когда среди ночи раздаётся звонок, и кто-то радостный и смеющийся кричит тебе раздражённому и ещё спящему:
- Здорово дружище! Как ты там!
И ты сдерживаешь себя, чтобы не отправить его куда-нибудь, а положив трубку, ещё, но уже не спящий улыбнёшься:
- Вспомнил чертяка!
Хоть так…
Вспомнил…
А время идёт, бежит и всё чаще хочется вспомнить.
Вспомнить сегодня и сейчас. А то ведь, иногда, складывается впечатление, чтобы помнили и наградили нужно умереть. Словно из песни, по тем или иным причинам, выбросили всё кроме первой и заключительной строчки. А ведь хочется спеть. От начала до конца. Полностью и во весь голос.
Романтика как стиль жизни.
Возвышенность чувств и дел.
Во всём.
И хоть не знаешь слов всей песни. Рифмы и слов. Хочется спеть песню о нём, о тех, кто был и есть рядом. И в горе и радости, и в мире и войне. Вырвать припев или куплет о маленьком кусочке их жизни в сто восемьдесят суток. Как из гимна. Чтобы встали и сняв шапки отдали долг памяти тем, кто ушёл ради жизни всех нас…
Пусть по-детски, а кто не мечтал стать космонавтом, лётчиком?!
В Балтийске ребята, большинство, знают, что они будут, как их отцы и деды, защищать Родину. Так сложилось. Дух тут такой. Здесь нет семей, в которых нет военных – все служат Родине. Так или иначе. Когда сызмальства крутишь пальцами папины звёздочки, с трепетом протираешь кокарду с Российским флагом на фуражке и гордишься музыкой его медалей; когда бежишь на пирс и встречаешь-провожаешь кричащие и дымящие корабли; когда на День военно-морского флота стоишь у самой кромки обдаваемый брызгами солёной воды и ждёшь, что тебя накроет волной от проходящего военного гиганта; когда мимо тебя с рёвом и плачем несутся яркохвостые ракеты, выпрыгивают из десантного корабля бронетранспортёры, трещащие пулемётами; когда машут лопастями вертолёты над головой; когда заходятся вальсом катера и морпехи сходятся в рукопашном бою – то нет других мыслей и призвания.
В Балтийске.
В городе, древним маяком, провожающим солнышко в море, где жизнь каждого живущего здесь сливается с жизнью страны. С жизнью России…
Пора?
Холодное утро вырывает из тепла дома. Блеском чёрных окон озирается на вспыхнувший не ко времени свет. Пугает тёмными тоннелями пустоты, в конце которых мерцают маленькие одинокие светлячки фонарей.
Пора.
Надо в управление. Получить оружие и в путь. Тем более, что машина, увозящая в другую жизнь, моргнула фарами и замерла в ожидании у подъезда.
Пора!
Всё как-то быстро, что даже по старинному русскому обычаю на дорожку не присели. Не помолились. Схватили вещи и бегом. Зацепив что-то, грохотнувшее, уже за спиной, в прихожей, дорожной сумкой. А машина, видимо решила, что никто сегодня никуда не поедет. И остановилась она, чтобы стоять, фыркать и кочевряжиться. Вроде всё было нормально, а тут как норовистый конь – упёрлась и никак. Но уговорили. Поехала. Теперь осталось затормозиться в дежурке на получении оружия и опоздать на самолёт. И полный комплект последствий, сопровождающийся сдерживаемыми слезами дрожащей жены и внезапно нахлынувших суеверий.
В дежурке всё прошло на удивление быстро. Уже ждали. Не спят там. Не положено им. Работа такая. Подписи в журнале. Бронежилет на тело, бронекаску на голову, автомат на спину, пистолет в кобуру, подсумок с патронами подмышку и в аэропорт.
Вот, собственно, и всё.
Просто пришла пора…
Огни аэропорта как чистилище.
Тут остаются все волнения, страхи, мысли и заботы. А ещё, по совету тех, кто уже побывал и вернулся - бронежилет и каска. Уже сейчас тяжело, неуютно и всё время по ногам. Двадцать килограммов ненужного веса.
Мишка. Друг Садовый. Он перед вылетом рассказал-проинструктировал, что нужно брать, а что не надо. Что пригодится, а что будет ненужным балластом. Он-то там был не раз. Он знает. И поэтому лишний вес хоть и полученный как оружие, остаётся на Калининградской земле, чтобы по возращению встретить его тут же. С друзьями, взявшими их на безопасное хранение. На этом самом месте. Не правильно это, но Михаилу верить и можно, и нужно. А время покажет кто прав и как надо.
Хлопнул по плечу и рассмеялся:
- Всё что тебе надо, добудешь в бою. Ещё половину того, что взял – не пригодится. Домой привезёшь. Самое главное это газеты местные и чёрный хлеб… И берёзовый веник…
- Да взял конечно…
И не оглядываясь, из Калининградского слезливого и слякотного ночного января. Под светящимися над темнотой облаками, ещё днём метавшимися по небу, а сейчас застывшими и выстроившимися в сияющий торжеством ряд. В наступившую ночь. В будущее утро.
А за стеклянными прозрачными стенами аэропорта стуком каблуков любимая жена считает секунды до расставания. Без слёз. Слёзы будут завтра. Слёзы были вчера. Слёзы будут за закрытыми дверями опустевшего дома. Без свидетелей. Не нужны они никому. Ни на глаза. Ни на языки. Ни сейчас. Ни потом. А утонувшее в них сердце не увидеть…
С силой ещё здесь. С шутками и прибаутками. Объятьями и поцелуями. Друзья рядом. Ждут секунды, чтобы пожать руку и хлопнуть по плечу. Все и всё тут. Только мысли уже там. Там, где идёт война. За спокойное слякотное тут. Вчера ещё был Новый год и праздник, а сегодня, уже через несколько дней, новая жизнь. Новый мир. Новая неизвестная страна.
Рёв турбин. Дрожь взлётки. Взмах крылами и за окном исчезающий аэропорт, поля, дороги, дома ставшие обычным лоскутом карты, пробивающейся в иллюминатор сквозь толщу порваных облаков. Холод и красота высоты. Улыбающиеся стюардессы.
И дальше всё в обратном порядке. Со стуком колёс по бетону…
В аэропорту встретили, отвезли, проинструктировали, дали секретный пакет, отвезли, посадили и отправили. Это в Москве.
В Грозном также просто. Встретили. Посадили в замаскированный временем, грязью и пылью уазик. Отвезли. Встретили. Забрали пакет. Поговорили, распределили и предложили поискать-подождать попутный транспорт, идущий в Ведено. Попутку.
А пока её нет – ждать!
Ни лезгинки, ни пирогов, ни красной ковровой дорожки. Всё просто и надёжно – спасение утопающих дело их рук. И только их.
Ждать.
Неопределённость хуже суеты.
Сидишь на качающейся, скрипящей, стонущей и пищащей повидавшей транзитной железной кровати, чего-то ждёшь неведомого.
А этого неведомого нет и нет. И накатывает тихий внутренний рокот от того, что не можешь ничего сделать, чтобы завершить эти переходные терзания и наконец-то обрести свой маленький уголок. Свой маленький кусочек крепости. Бросить свои сумки и определиться. Получить фронт работы и пахать на благо Родины. До этого - ещё в пути. В дороге.
Бездействие — это путь к сумасшествию.
Надписи на стенах: «Посещение рынка – прямая дорога на кладбище», «Солдат! Ничего не поднимай с земли! Опасно!» «Жить опасно – можно умереть», «Удачи Вам опера!». Плюс четыре стены и «сиди и никуда не ходи». Радости не добавляют. Особенно сейчас, когда ещё не развеялся по времени дым, пыль, гарь, кровь, крики, стоны предновогоднего теракта. Ещё висит в воздухе рвущий лёгкие смрад пороха и селитры. Ещё в памяти заложники на Дубровке. Ещё всё живо и кровоточит…
Машина пришла. Загрузилась продуктами. Взяла на борт. И умчала в новый путь. Через слякотный, разбитый Грозный. Кутающийся, прячущийся, скрывающийся, утаивающийся в непонятный, неприятный, облизывающий ознобом стесняющий дыхание утренний зимний туман. Сквозь улицы, перекрёстки, мимо людей и машин. В простор промежутков между посёлками, мечетями, мостами и указателями, раскиданными воронками и ямами. В уходящий изъеденный грязными шрамами стеной горизонт гор.
Настроение, как погода – вроде и зима, а тепло; тепло, а морозит; вроде день, а темно; под колёсами и от колёс – разлетающаяся чвакающая серо-песочная грязь, а на обочинах куски снежных остатков заблудившейся зимы.
Впереди всё понятно - неизвестность.
А чем ближе, тем трепетней. И это не страх. Это детский восторг от красоты. От надвигающейся мощи гор. Одно дело, когда на картинке и издалека, а совсем другое, когда мутная полоска на горизонте ширится и становится чёрной громадой раскинувшей руки и нависшей со всех сторон. И у тебя два пути: по тоненькой ниточке дороги вверх или камнем вниз. Когда летишь на скорости, выжатой из замученного УАЗа по малюсенькому карнизу, проложенному аккурат посередине земли. Несёшься по просыпающемуся серебру вчерашней грязи, а сверху на высоте уже столько же сколько снизу. Тянет вниз, но до неба можно дотронуться рукой. Ближе оно тут. И если бы не то, что машина идёт фактически впритирку с горой, царапая их зеркалами, и, если бы открывались окна…
А вниз лучше не смотреть. Там пустота. Скалы, скалы и туман. И где-то в разрывах бело-серой мглы выглядывает, пробивается и пульсирует голубая ниточка реки. Солнышко бы сюда, да подсветить. Но оно может и есть, но не тут... А может не сейчас… Там за высотой гор. Выползающее багряными лентами на фиолетово-свинцовое небо. А может время не пришло.
Чем выше, тем…
В одно из первых дежурств.
На обеспечение безопасности важного мероприятия пришёл по сердцу: белоснежная рубашка, галстук, костюм, блестящие туфли и итальянские очки. Джеймс, который Бонд, отдыхает нервно в сторонке.
Ну, а почему не одеться так, как велит сердце? Сердце, которое стучит и гордится тем, что судьба распорядилась и стал служить Родине в одном из самых главных подразделений страны – в контрразведке. Сначала думал, что повезло. Оказалось, что несколько не так. Кто-то, наверху, оценил внутреннее состояние и решил наградить… или наказать… или испытать…
Отбор начался ещё со школы. С улицы. С общения. Кто-то смотрел, сравнивал, оценивал. Училище. Флот. Характеристики и отзывы. Дела и поступки. Взлёты и падения. И только потом предложение служить. То, от чего сложно отказаться. Хоть и волнительно. Хоть и страшно. Согласился. Хоть за спиной уже сотни миль на боевом корабле и офицерские, морские погоны. Повезло?
Погоны оставили родные. Так тут заведено. Хоть и неизвестно кем. Под одной крышей, в одном кабинете могут служить и лётчики, и пехотинцы, и моряки. Разные. С погонами всех родов и войск. Это одно крыло разведки. В другом крыле погоны васильковые. Это кадровые сотрудники, которые окончили специальные высшие заведения и на службе с семнадцати лет. Со школьной скамьи или из семьи…
После мероприятия, уже в кабинете, проводя разбор ситуации, наставник сказал:
- Константин! Мне нравится твой романтический настрой. Но что было не так? Ты вёл себя как светофор на нерегулируемом перекрёстке и даже ленивый увидел в тебе работника ФСБ в образе агента ноль-ноль-семь. Ты засветился. Но в этом была и польза – ты отвлёк внимание от всех. Фонариком в глаза. Показал, что мы присутствуем, вызвал огонь на себя и дал возможность спокойно работать другим. Огромный минус, что несанкционированная инициатива всегда чревата побочными эффектами. И эти эффекты иногда превышают допустимую грань. А на будущее – одеваться и вести себя в соответствии с обстановкой. Не выделяться. Можно сказать: сливаться, но не скажу. Вы не должны сливаться – вы должны быть частью. Вы должны дышать толпой и вместе с ней. Только тогда вы будете незаметны и сможете выполнить поставленную задачу. И это касается не только работы. Всего. Будьте собой. Откиньте в сторону принадлежность к конторе. А то идёшь по улице, а перед тобой идут… Словно боги с нимбами над головой и костюмами, из не знаю из каких магазинов и фирм. Наверное, тоже, небесных. Походка бойцов на ринге. В раскачку. Идут себе не спеша. Плечами как вёслами-коромыслами в разные стороны. Не обогнать. Не перепрыгнуть. А ещё более смешно, когда один из них всё время оборачивается, проверяет – есть ли за ним слежка. Изучает всех идущих за ними. Словно рентгеновским аппаратом. Сузит глаза, сделает каменным лицо, задержит внимание на каждом – снимок сделал. А вот то, что они своими костюмами и широкими плечами закрыли весь тротуар и никому не дают обогнать себя неспешащих, сытых и гордых, это им невдомёк. И идут люди первомайской колонной за ними, с раздражением, до самых дверей управления. И когда они туда заходят, то никто из идущих сзади, даже не догадывается, что они сотрудники ФСБ. Время конечно с них эту спесь собьёт… Это урок. Характер человека можно определить одним простым таким эпизодом. Посмотрите, как ведёт себя человек с теми, кто не может по различным причинам дать сдачи или с теми, кто ему не нужен, не пригодится. И всё становится на свои места. Но не надо уподабливаться этим выпускникам вчерашних школ. Вы капельки в море. Вы её волна. Вы её штиль и шторм. Внешний блеск и лоск это ничто по сравнению с тем, что у тебя внутри. Снаружи – это до первого порыва ветра и дождя. Самое главное это огонь внутри. Если он есть, то это навсегда. Все красивые слова, избитые фразы, бородатые анекдоты – всё что прилипло к тебе за годы предыдущей жизни просто наборы слов. Самое главное та истина, к которой пришёл сам, та истина, которую прочувствовал на своей шкуре. И ещё… Не знаю пригодится ли, но на всякий случай, если встретите на своём пути доброго человека… Не думайте, что он слабый… Зачастую многие ошибочно воспринимают нежность, ласку, вежливость, уступчивость и доброту слабостью… Будьте предельно уважительны, внимательны и осторожны… Зачастую это признаки огромной внутренней энергии и силы… А наглость, беспардонность, хамство как правило пустоты… Это от ущербности, бессилия, нереализованности, внутренней ненависти. И всё это они пытаются переложить на плечи других. Не будьте такими. Будьте сильными и счастливыми. Счастливый человек неуязвим. Запомните это.
Ох уж эти наставники.
Приходишь, а они умничают. Поучают. Что-то там растолковывают. А… Слушаешь, конечно, пытаешься всё ухватить, запомнить… Ну что они такого расскажут? Нового и неизведанного. Всё ведь просто – задача получена, задача должна быть выполнена… Всё просто как всегда… Да вот только в жизни чуточку по-другому. Если по началу хочется разогнаться и со всего размаху бросится в новый океан. С головой. Не обращая ни на кого внимания… А нет… Понимание того, что произошла революция сознания приходит позже. Осознание своих действий в работе огромной, чётко выстроенной и отлаженной системе. Время, когда перестаёшь строить воздушные замки, придумывать и приукрашивать. Когда остаётся здесь и сейчас. Сухие, скупые, чёткие. Факты. Выводы. Решения. Осознание новой жизни благодаря терпению, опыту и мудрости наставников. И с каждым днём всё больше и сильнее тянет к ним. Посоветоваться. Поделиться. Подискутировать… Просто посмотреть старый добрый фильм. Вместе…
Идёшь с ним вместе на встречу с агентом, сидишь в сторонке, слушаешь, запоминаешь, участвуешь. Понимаешь, что такое искусство общения, культура и такт… Ключики, ключики, ключики… а где и кувалда… Всё зависит от собеседника… Но ведь увидеть, понять, оценить нужно в секунду… А в голове только одно – восхищение и страх того, что сам так никогда не сможешь…
Наставники…
Отцы…
Старшие…
Подарившие другой мир…
С теми, кто в ответе за сделанное и несделанное нами… С кем по одной дороге. Уже всегда. В одном направлении…
Навеяло…
Капелька в бушующем войной море. А как теперь себя вести среди этих горных подъёмов, разрывов и спусков, поворотов, заворотов и разгонов?! Одно дело работать среди… а тут без автомата и пистолета никуда.
Кто подскажет направление?
Кто протянет руку?
Разберёмся…
Перелистываем страницу и делаем шаг в другой мир…
«…02 января 2003г. "Международное французское радио": …Французские власти возбудили уголовное дело в отношении группы исламистов, задержанных под г. Парижем в конце прошедшей недели. По данным следствия, исламисты готовили теракт с использованием взрывного устройства. Арестованы они были в ходе операции под кодовым названием "Чеченский след". Французская контрразведка считает боевиков, прошедших подготовку в Чечне, самыми опасными в Европе. Они профессионально подготовлены к проведению терактов не только с применением взрывчатки, но и химического и бактериологического оружия. На допросе двое из арестованных уже признали, что тренировались в лагерях чеченских боевиков в Панкисском ущелье в Грузии. У задержанных обнаружено оборудование для изготовления поддельных документов, различные электронные компоненты, списки химикатов и запасы химической жидкости в стеклянных флаконах. По оценке экспертов, это – составляющие взрывоопасных материалов…».
А дорога как мышеловка. Ящиком из длинных досок. Снизу серая. Сверху серая. Сзади концы уже сомкнулись, а впереди ещё никак. Держит их: то ли что-то тёмное стоящей стеной, то ли дымка перед ней белёсая… Зазевался и щелчком упадёт небо на землю и всё. Кирдык. Нет ни дымки впереди, ни темноты сзади. Тягостное такое настроение. Картина достойная кисти Куинджи. Это конечно не «Ночь на Днепре» с её завораживающей магией из чёрных и зелёных фантазий реальности. Это обычный Кавказ с его суровой магией бытия, с его смертельной красотой, с его притягательным нагромождением вершин и глубин.
Грозный восторг.
На месте всё просто:
- Товарищ полковник! Капитан третьего ранга Покров для дальнейшей службы прибыл! Константин, —и протянул руку для рукопожатия.
- Добрый день капитан третьего ранга. Начальник отдела по району Казанцев Дмитрий Викторович.
Пожали руки и всё.
Час на бросить вещи.
Определиться, где стол, стул, кровать.
Где работать, кушать, спать.
Место, куда бежать при нападении.
И всё. Долгожданное – работать.
Первый инструктаж.
Как обычно, как везде. Новичок, ступивший на чужую, в профессиональном плане, землю обязан услышать требования и правила. Границы и трамплины. Задачи и всё, всё, всё. От одежды, до еды.
Где-то рядом и далеко Казанцев. Теперь он начальник, наставник и учитель. Медленно и устало рассказывает о требованиях и реалиях. Где-то далеко и рядом…
- Времени для раскачки нет. Тут всё по-другому. Минута промедления может стоить кому-то жизни. От нас. А значит и от вас зависит многое. Только вчера, во время задержаний боевиков в соседних районах, не стало наших двух коллег. А час назад, уже после того, как ты добрался до места назначения, у Ца-Ведено – обстрел колонны. Вы проскочили, а военным не повезло. Чтобы Вы Константин понимали – все передвижения по территории республики, только в составе колонны и с боевым распоряжением. С обязательной огневой защитой. Это приказ, который мы все обязаны исполнять. Поэтому сегодня уже на Вас будет оформлено боевое распоряжение сроком на месяц. Его будешь продлевать постоянно. Без напоминаний. А всё остальное…
Казанцев замолчал, прошёл по комнате, до стены, стукнул еле слышно кулаком по ней:
- Не будет у тебя колонны, бэтээров и сопровождающих вертолётов. Максимум два-три человека из специально - сводной группы военной комендатуры. Все эти приказы и указания, учитывая наши задачи и специфику - бумажки, предназначенные для того, чтобы кто-то на верхах спал спокойно. С чистой совестью, читая сводки о потерях. Они не могут быть исполнены только потому, что оперативная работа не может осуществляться в составе огромных колон. Даже на встречу с агентом не пойдёшь вдвоём. Это в американских боевиках все по двое ходят. У нас опер – это всегда одиночка. А колонна в условиях нашего района – это красная тряпка и лакомый кусочек для боевиков. Так что всё как всегда – опер может надеяться только на себя, на свои ноги и простую солдатскую удачу. Перемещения по району и республике — это наши внутренние вопросы, которые не волнуют никого кроме нас. Если коротко по обстановке, то самые напряжённые и опасные места – это везде. Обстановка в республике, мягко сказать, сложная. Вполне вероятно, что скоро мы передадим свои полномочия по руководству контртеррористической операцией сотрудникам МВД, но сейчас это лежит на наших плечах и эту работу у нас, даже после передачи, никто не отнимет. Для понимания – тут нам противостоят хорошо организованные и обученные кадровые сотрудники спецслужб других стран. Которые методично проводят мероприятия по уничтожению России. По чуть-чуть. Местные жители – марионетки в их руках. Можно сказать, что сейчас, тут, идёт осуществление комплексного плана по уничтожению России. Сначала провели обработку мозгов населения, выращивая и подогревая национальную религиозную тему, затем уничтожили нормальную экономику и заменили её другой. Военной. Что сейчас происходит – накачка Чечни оружием и деньгами. Они превратили разбой и убийства в бизнес. Убил солдата федерала – сто баксов. Милиционера – двести. Сотрудника ФСБ – пятьсот. Уазик взорвали – вот тебе тысяча. Ну, а о резонансных обстрелах колон, мест дислокаций федеральных сил, зданий органов власти, тут совсем другой ценник. Эти оплачиваются особо. А с учётом местного менталитета, обычаев и всего прочего… Со всех сторон за нами глаза и уши. Цель одна. Если по-умному, то это звучит как подготовка и проведение диверсионно-террористических акций с применением мино-взрывных устройств. Так же сейчас проводятся активные мероприятия по объединению всех бандгрупп для координации действий по оказанию вооружённого сопротивления, организованной подготовке к наступательной диверсионно-террористической деятельности. Уже сейчас идёт масштабная работа по оборудованию схронов с оружием и боеприпасами. Основная цель, конечно, Грозный, но после недавних событий наблюдается некоторое затишье. В город прибывают и легализуются под видом мирных жителей боевики. В том числе из других стран. Наёмники и прочий сброд со всего мира. Проводятся отвлекающие от центра нападения на федеральные силы расположенных в других районах. Чтобы нанести удар там, где расслабились. И чтобы было совсем понятно, то по нашим данным, разведки, других служб, основные силы бандформирований сосредоточены в Ножай-Юртовском и Веденском районах. Тут они дома и соответственно набирают силу, восстанавливают боеспособность и численность. Готовят новые базы для размещения и обучения боевиков. В последнее время участились случаи проведение так называемых зачисток боевиками, переодетыми в форму наших спецподразделений, во время которых они убивают, сжигают, похищают своих земляков желающих мира, работающих в федеральных структурах, администрациях. В ночное время осуществляют патрулирование в посёлках. В дневное время выставляют ложные пункты проверки с целью выявления сотрудников правоохранительных органов.
............
…«Секретно». …Обстановка в Веденском районе ЧР остаётся сложной… В соответствии с проведённым анализом оперативной информации и радиоперехватам, в настоящее время на территории района действует сорок бандгрупп общей численностью до восьми сотен.
Общее руководство ими осуществляет полевой командир Хайрула.
Командующий Веденским сектором – заместитель Хайрулы по общим вопросам – Солтаханов ("Ханиф", "Гариб").
Заместитель по разведывательно-диверсионной деятельности - Бидиев ("Теслим", "Кана").
Начальник контрразведки БФ Басаева - Тахаев "Джафар".
По населенным пунктам:
Дышне-Ведено - Мискен, Хаким, Баграм, Жестокий, Муджаид, Султан, Посланник, Джамбулат, Джафар, Иорданец;
Элистанжи – Ясир араб, Дунга;
Сельментаузен – Ясир;
Хатуни – Магомед, Абу-Саяф;
Центорой, Мехкеты – Усман, Кавказ, Абдул-Гафур, Абу-Саяф;
Харачой – Абу-Вахид;
Ца-Ведено, Первомайское – Багиев, Коршун, Иорданец;
Ведено – Кана, Охотник, Дунга, Ислам…
Кроме перечисленных бандгрупп, на территории района работает до пяти групп полностью состоящих из граждан США, Великобритании, Франции, Германии, Польши и арабских стран. Состав групп – сотрудники американской частной военной компании, сотрудники спецслужб (действующие и бывшие), частные лица и местные проводники. Данными лицами проводится активная работа по вербовке и насаждению агентуры. Боевиками активно используется тактика «минно-подрывной» войны. Обстрелы и теракты направлены на моральное подавление сотрудников федеральных сил, а также уничтожение коммуникаций жизнеобеспечения. Кроме этого, для дестабилизации обстановки боевики используют тактику, имеющую цель запугивания и физического уничтожения граждан, оказывающих содействие ФС и сотрудников правоохранительных органов. Цель спецгрупп иностранных наёмников – организация и осуществление значимых, резонансных диверсионно-террористических актов, контрразведывательная деятельность, противодействие работе спецслужб различными методами.
…получена информация, о встрече начальника контрразведки Басаева с одним из руководителей такой группы по оказанию помощи по физическому уничтожению сотрудников ФСБ по Веденскому району…
…Участниками бандгрупп и их пособниками ведётся непрерывное наблюдение за деятельностью федеральных сил, спецподразделений и ФСБ, перемещениями людей и техники с целью…».
И снова утро.
У каждого оно своё. У кого-то яркое и солнечное, а у кого-то тёмное и ревущее хриплыми и чихающими голосами проснувшихся двигателей мощных машин. Когда вместо пения заблудившихся ранних птичек топот ног, лязг металла, русский мат, отрывки команд, построение, задачи и утренняя тяжёлая пыль, выбитая подошвами ботинок из-под сдобренной утренней росой земли. И пусть эта земля молота и перемолота в цементную невесомую пыль, но ведь это же земля. Скрипящая и кричащая, удерживающая и скрывающая. Терпящая, надеющаяся, ждущая. Земля.
Опять и снова утро.
Сколько их таких?
Только на неделе было семь.
Выезды, выезды, выезды.
Это только в кино – сели, поехали, победили.
В жизни по-разному. А на войне тем более.
Особенно когда твой враг ходит рядом, улыбается, может быть даже здоровается и разговаривает.
Он ждёт.
Ждёт, когда ты дашь слабину, когда испугаешься и притормозишь.
Ждёт, когда ты скажешь, что ты уже много сделал и теперь пусть кто-то другой. Когда ты будешь бояться каждого дня, когда от дома тебя отделяет неделя. Одна или другая. Не важно. Ты лёг на «сохранение» и лежишь себе в тёплой палатке и под треск горящих дров в буржуйке считаешь вычеркнутыми числами в календарике дни до дома, до встречи с родными. Когда по-тихому, чтобы никто не видел, достаёшь билеты на самолёт и сверяешь дату вылета с сегодняшним ещё не проснувшимся утром…
Сверяешь.
Гладишь…
А он пусть ждёт…
Не дождётся.
Неделя была непростой, но быстрой.
Так бывает всегда, когда работаешь. Когда видишь результат своей работы, воплощение твоих мыслей, реализации оперативных мероприятий. Когда радуешься, что капелька твоей работы насытила огромную реку мира. Приблизила минуту победы.
Неделя…
Пять выездов «на природу» - пять задержаний.
Грузовик оружия и взрывчатки - изъято.
Тридцать стволов не выстрелят.
Десяток фугасов не взорвётся.
Четыре подготовленные, зомбированные смертницы-ваххабитки, семь боевиков – задержаны.
Люди.
Много людей останется в живых.
Четыре обстрела.
Три подрыва фугасами…
Горе в семьи не вернувшимися жизнями…
А останавливаться нельзя! Тут это слабость. Стоит остановиться и что ещё хуже повернуться назад. Не показать, а обнаружить страх. Увидеть его самому, а тем более показать свету…
Это конец!
Это не для нас и не про нас!
Вперёд и только вперёд. Бог не выдаст - свинья не съест!
А потому и пошли. Эшилхотой. Хорошо, что с ребятами из внутренних войск. Хорошо, что с ССГ.
Обнаружили. Попали. И бой.
От заката до рассвета…
Снова и снова утро.
Уже четверг. Всю неделю – не покладая рук и ног.
Точечными проверками.
Работая.
Заставляя боевиков метаться и перемещаться. От кукурузы к кукурузе. От дома к дому. От ямы к яме.
Заставляя отходить, уходить, прятаться, скрываться…
По улицам, дворам, схронам, речкам, посёлкам, горам...
А у них встреча!
Словно какой-то бермудский треугольник.
Речная.
Садовая.
Ленина.
«…30 июля 2003г. …в вечернее время в н.п. Дышне-Ведено прибыла группа боевиков (до пятнадцати человек), в состав которой входят: араб по кличке "Мискен", Элдаров и Багиев. Бан¬диты остановились в доме по ул. Садовая. В данном доме второго августа должна состояться встреча представителей Басаева, руководителей крупных бандформирований, в том числе руководимых сотрудниками иностранных спецслужб. Для обсуждения вопросов взаимодействия, подготовки и финансирования крупных терактов…».
- Что думаешь Кость?
- А что тут думать? Они настолько обнаглели, что ведут переговоры прямо из дома, где будет встреча.
- Обнаглели… Обнаглели…
- Практически там же, где наших расстреливали… Глазкова… Пепел Клааса бьётся в мою грудь!
- Расстреливали… Ты не Уленшпигель… И мстить тебе тут никто не даст… Мстить… Знаешь, а не напоминает ли тебе эта ситуация сыр в мышеловке.
- Каким образом?
- А вот смотри. Мы на эмоциях. А тут у них встреча. Они нам скидывают информацию о ней. Затем несколько радиопереговоров. Из точки встречи. И они знают, что мы их слышим и пеленгуем. Нанести ракетный удар мы не можем так как рядом больница, администрация и мечеть. Да и время боевых действий, войны прошло. А значит, мы захотим накрыть всю шайку полностью. Правильно?
- Правильно! Только тогда я бы скинул информацию о проведении встречи, а её провёл на день раньше. Или два. А на месте оставил бы засаду. Вокруг места сбора. А сам дом заминировал бы сверху до низу.
- Вот и я об этом. Ты сейчас по телевизору пробеги. Посмотри, какая там есть информация. Агентура что говорит?
- В дом прибыли люди. Во дворе никого не видно. Сосед ездил на рынок закупал еду. Понемногу много в разных местах. Женщины ушли к родственникам…
- Просмотри, что там по радиоперехватам. И ещё… Крота мы нашли, который прошлый раз подставил наших… Поэтому… Дай команду всем подготовиться. Сегодня. Машины заправить, боеприпасы получить. Подготовить людей, которые поедут на задержание. И дать всем два дня отдыха. Обозначить время выезда – второе число. Четыре утра. Только по большому секрету. И пусть он погуляет на рынок. Так информация быстрее распространится. Секреты — это такое тонкое дело. На рынке узнают куда кто и зачем. Поэтому команду секретную дали и никому больше ни слова. Даже своим. Чем больше тумана, тем вернее. И пусть он бежит и докладывает. А мы …
- На какое число выходим?
- На какое-какое?! А на завтра и выйдем. В четыре утра. Но сначала пеленг! И знаем: ты, я и военком. Всё.
Опять и опять утро.
Слажено, подготовлено. Взревели моторы, на прогрев минута и две на загрузку. Ещё три на шлагбаум и объезды блоков, лежащих на дороге. И совсем чуть-чуть на доехать. Рассыпаться горохом вдоль улицы, за домами. Подойти к адресу встречи.
Собак нет, потому никто и не гавкнул.
Часовой. Один.
А он был. И жаль, что один – снайпер снял тихо, резким щелчком по ушам в спящее утро. Только стук автомата и прибора ночного видения на асфальт.
А был и второй.
Но по лестницам, через высоченные заборы. И в адрес и близлежащий дома. И только уже когда совсем рядом, метнулась в темноту двора очередь. Оборванная другой…
Операция началась.
Темнота расступилась, а свет не пришёл. Только вспышки разрывающихся гранат в доме, только практически не слышное тарахтение автоматов.
Очереди. Переплетающиеся и параллельные. Длинные и короткие. В пустоту и навсегда. Только смешивающиеся в один клубок крики на русском, чеченском, арабском, английском.
Мат. Русский. И только русский. Наш и не наш. Вместо света.
Смерть вместо рассвета.
И тишина…
Свалилась как кавказская ночь.
Ведром в глубокий колодец.
Перекличкой звеньев раскручивающейся цепи.
Звенящий напев, рокот, стук раскрученной ручки и большой далёкий бултых.
И тишина.
Скрип барабана.
Постанывание мокрых цепей.
Плач дырявого, мятого, старого ведра капающей водой.
Зависшая и не желающая ложится на землю пыль распушённых, взбитых в завесу туманом кирпичей, штукатурки, краски, пороха, смерти…
Жар ночи.
Но холод пробежавшей, в белом, с косой, тут и где-то там, за проявляющимися домами, деревьями, кустами, уже выбивает стук зубов.
Бой прошёл.
И дрожь. Крупная такая. Что волосы на теле дыбом: «Живой! Живой, мать вашу!».
Мимо…
«…31 июля 2003г. …сотрудниками КМ ВОВД Веденского района, ФСБ и в/с ВК, в результате проведения засадных мероприятий в н.п. Дышне-Ведено, по ул. Ленина, Ветеринарная, Садовая, в шесть часов утра - произошло боестолкновение, в ходе которого уничтожено девятнадцать активных участников НВФ. Среди опознанных: два личных охранника Басаева – оба участники нападения на г.Будёновск; три гражданина Великобритании, США…; три члена бандгруппы эмира ваххабитского джамаата убитого во время вооружённого сопротивления во время задержания 21.07.03 … . Среди неопознанных пятеро боевиков с ярко выраженными арабскими чертами. С места происшествия изъяты: автоматы АКС – семнадцать штук, три прибора ночного видения иностранного производства, радиостанции «Кенвуд» - семь штук, РПК – два штуки, патроны в большом количестве, ручные гранаты – пятнадцать штук, три пояса «шахида» с пультами дистанционного управления, РПГ- семь – три штуки, рюкзак с деньгами в размере ста шестидесяти тысяч долларов США и коробочкой с тремя ампулами заполненных жидкостью розового цвета ёмкостью около ста миллилитра. На каждой ампуле надпись на иностранном языке и изображение черепа со скрещёнными костями. Сумка с семью видеокассетами от минивидеокамеры. Блокнот с обложкой зелёного цвета с записями на иностранном языке. При проведении спецоперации никто не пострадал. Документы, записи и обнаруженное вещество переданы сотрудникам ФСБ. Проверку проводит прокуратура Веденского района».
- Дмитрий Викторович! Товарищ полковник! Операция по выявлению и уничтожению членов незаконных вооружённых формирований проведена успешно!
- Костя! Мишка! Вы просто молодцы! Спасибо от меня. От всех…. За ребят наших… Молодцы! Но лирику в сторону. Теперь нужно дёрнуть лучшее из того, что получили. Пошли изучать, что там у них вы нашли интересного. В радиоэфире у боевиков творится что-то невообразимое. Судя по всему, там ещё раненые. Но ушли. Часть ушла. И опять рекой. Видимо где-то есть подземный выход к реке. Жаль, Багиев ушёл, да наш араб. Да ещё кое-кто. Но ничего. Доберёмся и до них. Только вот в эфире прозвучали ваши фамилии и награда за ваши головы. По двести тысяч долларов. Так что думается, что надо вам быть поосторожней. Солдатская удача, как футбол – после забитого мяча – жди ответной атаки.
- Не переживайте товарищ полковник! У нас замечательная охрана! Соболя из Калуги. Сколько мы с ними вместе уже покувыркались! Надёжные профи. Сергей да Гена опытные – они же каждый пятерых стоят…
- Вот об этом и говорю... Вы стоите, они стоят… На пол ляма тянете со своей развалюхой. Будьте осторожней мужики…
- Ага… пожалел волк кобылу…
- Чего?!
- Всё понятно товарищ полковник! Будем беречь себя!
- Слушайте! Взрослые мужики, а ведёте себя как дети. Пошли чаю попьём да будем работать…
Разбор ситуации и задержания всегда.
Осмотрев изъятое. Обед. А потом глядя на зевающего Костю:
- Может, останетесь?
- Да нет, поедем. Дома поспим.
- В сопровождение кого возьмёте?
- Не. Могут подловить ребят на возвращении.
- А сами, что не возвращаетесь?
- Мы на оперской удаче. Нам, как и ей деваться некуда.
- Легли бы вы на сохранение. Хотя бы на недельку. В жизни-то всё как на качелях. То вверх, то низ. Так и с удачей тоже…
- Пробьёмся, товарищ полковник. Нам сегодня ещё бы по одному адресу проскочить нужно. Очень. А там можно и подумать за отдых… часов на пять…
- Смотрите. Приказывать не могу. Сам такой. А вы по сторонам-то башкой крутите. Всяко разно они не бараны… За сегодняшнюю операцию буду звонить о представлении вас и всех участников к госнаградам. Если бы эти ампулки оказались в питьевом водоёме, да в речке, то жертв было бы не сосчитать… Хорошо сработали. Хорошо.
- Да что мы! Это ребята тоже поработали. На совесть. Да агенты. Знаете кто?
- Стоп! Не надо! Сколько раз говорено, не называйте данных своего агента, ни себе, ни мне, никому другому! Забудьте его имя, фамилию. Озвучьте, по надобности, только псевдоним. Помните о том, что за вами всегда кто-то наблюдает, смотрит и подслушивает. Не надо облегчать жизнь и помогать своим врагам. Беспечность, наивность, легковерие это путь к провалу. Это финиш. Это несёт за собой раскрытие государственной тайны, нанесение ущерба стране с понятным итогом. Наша работа – это постоянная и непрерывная война, которая не прекращается ни на секунду. В атмосфере расслабона, видимого благополучия, умиротворения, всеобщей любви и братства, лозунгов и прочей эмоциональной фасадной суеты люди не замечают, и не вспоминают о неумолимых фактах другой, жестокой и суровой жизни. Не хотят… Люди устают от постоянного давления на психику страхами и ужасами. Они выполнили свой долг – переживали, плакали, страдали… Но так устроена наша психика. Палку гнуть постоянно нельзя – сломается. А тут всё обострено. А палка-то трещит… А люди устали и им хочется праздника. Они хотят вернуться в прежнее состояние безмятежности и относительного покоя. И потому всё, что происходит здесь, сознание просто затирает. То, что происходит тут, было интересно первые недели. Нужна разрядка. Это же как качели… А сейчас по большому счёту многим нет никакого дела о происходящем. Сознание автоматически блокирует ужасы и пытается найти возможность привести систему в состояние равновесия. И дальше разные причины. Противоядие в виде… Потому что не касается. Потому что не с ними. А не с ними это не значит, что не идёт к ним. Идёт. Бежит семимильными шагами. Тянет свои щупальца, и наша задача их рубить и искать сердце этого монстра. Чтобы одним ударом. Ибо, отрубив щупальце и успокоившись, мы получаем угрозу, может большую, чем была. Потому прежде, чем рубить конечности считать, пересчитывать и просчитывать! Когда больно, оно приспосабливается быстрей. Дураков нет нигде. Нельзя! Не можно расслабляться. Критика. Самокритика. Не замыленный свежий взгляд. Это наши помощники и друзья. Ибо, погрузившись в туман-пучину своих успехов, теряешь пульс, и уже не видишь того, что происходит вокруг, не ориентируешься в окружающем. Отрываешься и возвышаешься. И получается два мира – твой и их. Призрачный головокружащий свой, и их – реальный и убивающий. Им так легко и просто наносить удары в наиболее чувствительные места. Расслабят тебя мнимыми успехами и ударят. Тут, на этой земле, всё обострено. И видно. На большой земле тоже самое, только там самый большой успех – это тишина, как, впрочем, и тут. Всё великое рождается в тишине…
Начальник отдела, остановился, выпил воды из бутылки, не наливая в стакан:
- Перебежчики, если их можно так назвать, да и не только они, имеют доступ во все места наших органов управления. Они основные объекты наших потенциальных противников и друзей. Потому бдительность, бдительность и ещё раз бдительность. Наша задача — это понять их практики, методы и технику. Наша задача ясное и правильное представление о задачах и целях организаций, групп, группок, одиночек, а также о методах, способах, приёмах, которые они наши враги используют для борьбы с нашим государством и нами. И не надо забывать, что это понимают и они. Уже сейчас, в своей работе, они используют тройки и единички. Шифруются. Цепочки, где боевик или пособник знают и контактируют от одного до трёх участников бандформирований. При задержании одного из звеньев он держится до захода солнца. После заката ему разрешено рассказывать всё о своих контактах. О местах их жительства. Месте нахождения схронов. Так определено ими. Но при проведении адресной зачистки в адресе никого нет, потому что тактику нашу изучили и знают, что в ночь никто не пойдёт в адрес. А неявка одного из тройки домой означает, что остальным двоим нужно прятаться в другом месте, что они и делают. До рассвета. А схрон, который сдаёт задержанный, ничтожен по сравнению с масштабами проплаченными господами из-за рубежа и представляет из себя фугас, систему подрыва, пистолет и триста долларов. И хорошо если это не ловушка. Надо помнить, что эти ребята делают всё чтобы притупить бдительность, усилить беспечность, фальсифицируют и предъявляют очевидные факты, деморализуют и перенаправляют внимание и действия людей. Внедрённые глубинные агенты разведок других стран работают системно, организованно. Их задача нанести наибольший урон нашей обороноспособности и создать наиболее благоприятные условия для нападения на страну, её расчленения на составные части. Принцип: разделяй и властвуй работает, как и раньше. Разведки мира работают искусно и целеустремлённо. Манипулируют сознанием и поведением толпы. Тщательно изучают людей, их слабости. Ищут, находят, развивают их слабые струнки, которые нужно затронуть, чтобы добиться успеха. Людям-то намного легче поверить в пугающую ужасную ложь чем в то, что мир наполнен тупостью, глупостью, невезением и злом…
Вода в бутылке закончилась. Казанцев, не глядя бросил её в мусорное ведро… Попал…
И ещё. Не надо думать, что враг будет проявлять себя тем или иным способом. Совсем нет. Он может и живёт обычной жизнью. Ходит, дышит, наблюдает. До тех пор, пока не поступит указание. После чего он идёт стреляет, закладывает фугасы, взрывает наших ребят. Потому в беседах, разговорах, шутках – строжайший контроль. Из разговора с вами любой должен извлечь ровным счётом ничего, кроме того, что вам необходимо передать в эфир. Только то, что нужно для дела. Пусть идёт и гуляет, но для дела. Они делают всё возможное для подрыва политической и экономической жизни страны и республики. Любыми средствами. В том числе и тем, с чем мы сейчас боремся – террором. И если отбросить эмоции и говорить профессиональным языком, то это активная разведка разведслужб наших заклятых друзей. В нашем случае они используют ваххабизм, как способ для достижения своих целей. Не наших, не народа Чечни, а своих. Производят подмену понятий и норм. Незаметно, ювелирно насаждают то, что позволяет им с лёгкостью манипулировать сознанием и действиями людей. Они ввергают их в омут войны. Они делают для них войну источником доходов. И рождается поколение людей, не представляющих и не видевших другой жизни. И из них, озлобленных, обманутых они создают диверсионные, шпионские, террористические группы, которые под знаменем мира и добра, на деньги и за деньги разведок мира, фактически по найму, делают работу под названием «Смерть». Вы же посмотрите, как всё хорошо начиналось. С идей свободы, чистоты веры… Кто и где они кричащие с трибун? А вот они! Катились себе, катились и докатились до ручки. Кем были? А стали бандитами обычными. Разбойниками с большой и малой дороги. С благородства белых и пушистых скатились к прямой измене и продаже Родины. В истории разведок Запада это одна из успешнейших операций плюс получение целой сети, хорошо обученной и глубоко законспирированной сети шпионов, диверсантов и убийц. Те, кто ведут активную войну, убивая и запугивая – это ширма. Рано или поздно она сожрёт сама себя. А вот нам работы не убавится… Будем искать и выискивать. К сожалению, нет и не будет готовых схем, решений, способов и методов. Разведка — это искусство, умноженное на искусство. Одно преступление можно раскрыть многими способами и приёмами, но всё решает, как правило, сумма удачных способов. Всё решает умение анализировать, добираться до самих истоков. Умение вскрывать и делать определённые выводы. Без политической и эмоциональной окраски. Помня о величайших способностях и разнообразиях приёмов иностранных разведок. А опыт у них огромный, вековой. Особенно против нас. Всегда надо помнить, что их шпионская, диверсионная, террористическая работа — это составная часть системы подготовки к захватнической стране. Тут, в Чечне, полигон. Тут отрабатываются возможности силового воздействия и отчуждения территории. Американцы и англичане привыкли загребать жар чужими руками. Они уверовали в своё сверх могущество и силу шпионажа. Для них Кавказ это сырьевой источник доходов. Люди, проживающие тут для них просто расходный материал. Чем больше их сгорит в огне войны, тем им лучше. Они же ничем не рискуют. Они ведь не за войну, они за демократию и свободу. Только их борьба за эти идеалы, география их, странным образом проходит прямо над источниками полезных ископаемых - газа, нефти и чего-другого ценного. Потому надо понимать, что, проиграв здесь можно проиграть и страну. Чечня — это проба на прочность. В первую очередь нашу. Получат тут по зубам – не сунутся в другом месте. Подутихнут, к сожалению, на время. Если бы на Халкин-Голе не набили бы морду нашим врагам, то неизвестно где бы и какой была Россия. Наглядный пример того, что если постоянно быть добрыми и вежливыми с жестоким, коварными, преследующими только свои корыстные цели людьми, то они теряют чувство реальности, теряют страх, а потому наглеют больше и сильнее. Им с каждым днём становится всё мало и мало. И потому, это моё давнее и стойкое убеждение, если нам хотят нанести удар или не дай Бог, нанесли, надо ответить. Причём в этот ответ вложить максимально. Всю свою силу вложить в этот ответный удар. Так чтобы потерявший рамки навсегда побоялся поднимать руку на нашу Родину… Да и другие, глядячи на всё это… Мы сила нашей страны. Поэтому все усилия боевиков, за которыми стоят спецслужбы других стран, направлены на физическое уничтожение сотрудников наших спецслужб. Их задача и действия направлены на деморализацию наших рядов, на пропаганду их работы, мнимого всемогущества и безнаказанности. А тут была возможность стать свободными и независимыми, и что из этого получилось? Скоро десять лет здесь провокации, распространение фальшивой информации, убийства, хаос и прямая угроза… А мы победим… Сделаем самыми почётными и высокооплачиваемыми профессии: учителя, врача и защитника Родины… И победим. Мы знаем конечную цель разведок мира, активно или пассивно работающих на земле Чечни, знаем, потому что их цели, задачи, практика и техника работы за сто лет существенно не изменились. У нас есть опыт работы одними против всех тогда, есть кое-что и сейчас. Мы понимаем, что сейчас происходит и у нас есть прогноз на будущее. Победим… Потому что никому мы кроме себя не нужны. Никто не накормит нас и не защитит. Не помню кто сказал, но замечательно и точно: у нас два союзника – армия и флот. Вот. Так что всё просто – работать. Работать так, чтобы не было страшно за то, что будет впереди, чтобы всегда хотелось вернуться на Родину. Даже из отпуска… Кто-нибудь записал речь?
- Дмитрий Викторович! Ну, Вы прямо как начальник управления. С трибуны. Может съели чего? Или выпили? За Вами и не записать…
- Так! Снова, черти, над начальством прикалываться? Я тут им лекции о международном положении и ответственности, а они ещё издеваются! Смотрите! Попадётесь мне когда-нибудь под горячую руку…
…Не попадутся…
А дорога в горах одна. Быстрая и извилистая. Короткая и дальняя одинаковы и непредсказуемы. Неповторима и необычно обычна. Одинаковы пыль, грязь, изувеченные машины, блоки, шлагбаумы, грязно-серые лица солдат по КПП, ямы и грязные цветы на обочинах с серой травой. Или ковёр зелени волнами, взмывающий и пропадающий в той же зелени, только тёмной, которая свою очередь уходит в серую, затем чёрную и продолжается волнами сини и белоснежных облаков. Склонами, сверкающими утренней росой и метающимися детской радостью между и везде солнечными лучами. Ослепительно голубой водой, резвящейся в глубоких расщелинах гор. Журчанием голосов многих гор и капель, рвущихся в акварелевую синь. Дымком, что утренним вздохом просыпается нагревающейся теплом земли. Холодная. Ледяная вода. Скручивающая руки, замораживающая зубы. Только очень цепкий взгляд разглядит осторожно чадящий дымок из невидимой трубы, из неведомого жилища под землёй. Только цепкий…
Красота бьёт в глаза и прячет…
На то и рассчитано…
Солнечный свет лучами скачущий, переливающийся от сердца к сердцу…
Вот оно счастье. Настоящее и своенравное. В холодной росе, утром, поцеловавшее и согревшее. Заигравшее в капельках тумана. Вспыхнувшее в пыли обочин дорог. Отразившееся в листьях-парусах акаций. Ослепившее добротой и безмятежностью. Пришедшее и также легко ускользнувшее. Оставившее дрожать в холодных облаках воспоминанием тепла.
Умение видеть жизнь — это счастье. Умение даже в самом ужасном рассмотреть прекрасное – это любовь…
А цветы у дороги сильные и красивые. Отличаются от своих собратьев что повыше. Растут себе в мульче из гильз и осколков… щедро политые кровью…
Ведено проскочили быстро. Как всегда. Дома. Пыль. Люди. Изгибы дороги. Вверх. Вниз. По центру. Подальше от обочин. Пропустив встречную. К обочине, а потом назад, в середину. Глаза по сторонам. Вверх на деревья – нет ли бутылок висящих, плёнки белой или ещё чего опознавательного. Маркера для подрыва. Вниз – банки, бутылки, свежеокрашенные дорожные столбики, ящики, коробки – всё то, что необычно и подозрительно.
Хотя подозрительно всё.
А вот ехать надо было хотя бы по четыре. Пятерым в машине неудобно и сковано. Да и машинка-то не новая, да и бензин наполовину самодельный – купленный у дороги, с бутылей. Едет вот машина по ровной и едет, а чуть вверх, чуть под нагрузочку и мотор начинает ёрничать и бухтеть. Да ладно бы это только. А если чихать, то сливай воду, можно и подзастрять. Пять тополей на горной дороге к ночи это не совсем хорошо, тем более что связь относительная. То можно запросто позвонить по мобильному телефону домой, то даже в пределах видимости кричи-срывай горло, тебя не услышат, ни так, ни по рации. Горы они что-то усилят, а что-то прикроют. Где-то спасут, а где-то отдадут без сожаления.
Дорога делает изгиб. В градусах - пятьдесят. Восемьдесят. А может и больше… И на подъём. В народе называют такие участки тёщиными языками.
Дорога сужается и приходится прижаться к обочине, которая в этом месте совсем закрыта зеленью акаций и кустов. Тут ушки на макушке. Только вот этот язык кручёный и подъёмный.
Дорога идёт на крутой подъём.
Очень.
И кажется, что сегодня, именно сегодня, почему-то тяжело. С надрывом в сердце.
Тяжелей.
Тут-то и нормальная машина с человеческим бензином поползёт, не то, что этот убитый УАЗ.
Кузьмич, как только машина зачихала, открыл дверь – подышать.
На всякий случай.
Вроде всё нормально, но на этом, на этом самом месте постоянные подрывы.
Да и машина… как никогда…
Вон какая трава тут, сочная да яркая, даже из пыли видно.
В этом леске по три, по четыре раза на неделю, то фугасы находят, то «Мухи», то другие «Шайтан - трубы», то ещё что-то. Инженерная разведка смотрит дорогу и то, что видит по обочинам. В зелёнку они не идут. Не их это хлеб, не их. Утром прошли. После обеда, уже никого…
А когда ждут, то шансов практически и нет.
Утром карты легли словно песня, а тут…
Как в замедленном кино…
Уже почти, почти заползли на этот пятачок, за ним вершина, поворот и взревёт, полетит с горочки вдоль реки непобедимая много раз выносившая верным конём машина…
Не полетит…
Серёга один и заметил движение за спиной, из зелёнки. Облако серого тумана вспышкой ослепившей ветви акаций. Белая ниточка дыма длинным хвостом, тянущаяся за чёрной иглой…
Только и успел крикнуть:
- Граната…
Счёт не на секунды, а на их часть. За эту часть и сделать ничего нельзя. Лишь коснуться ручки двери...
Как же тесно.
Лишь Кузьмич успел толкнуть ногой приоткрытую дверцу и почти выпрыгнул из машины…
Вспышка тьмы...
Свет, который уже никто и не увидел…
УАЗ подпрыгнул, сгорбился в бессильной ярости, и упал нашпигованный осколками в пыль.
Ветви акаций согнулись, скрывая убегавших бандитов.
Дорога взметнулась пылевым облаком вверх.
Горы проводили в последний путь рвущим эхом пулемётных очередей…
Давно не было дождей…
А цветы цветут…
В память об ушедших…
Среди зелёной травы…
«…Секретно. Оперативная сводка по результатам деятельности объединённой группировки войск (сил) на территории Северо-Кавказского региона за период с 06:00 часов 31 июля до 06:00 часов 1 августа 2003 г. Чеченская Республика. Обстановка в Чеченской Республике остаётся сложной. По имеющейся оперативной информации, главари бандформирований осуществляют подготовку к активизации диверсионно-терро¬ристической деятельности на территории ЧР, предпринимают попытки объединения мелких разрозненных бандгрупп для координации действий по оказанию вооружённого сопротивления федераль¬ным силам. Сохраняется возможность обострения обста¬новки в г. Грозный, где главарями БФ в целях подготовки к проведению крупномасштабной вооружённой акции, продолжается наращивание сил и средств подчинённых бандгрупп в окрестностях города и в близлежащих к нему населённых пунктах. В равнинной части легализовавшимися бандитами, проживающими под видом мирных жителей, в населённых пунктах и их окрестностях оборуду¬ются схроны с вооружением и боеприпасами, ведётся подготовка к ДТА. В южной и северо-западной части ЧР основные силы бандформи¬рований сосредоточены в Гудермеском и Аргунском районах, усилия главарей бандгрупп нап¬равлены на восстановление боеспособности, численности подчинённых бандгрупп, обору¬дование и создание новых баз для размещения и обучения боевиков в зим¬нее время. Участниками бандгрупп и их пособниками ведётся непрерывное наблюдение за деятельностью ФС, перемещениями техники, с целью подготовки и проведения диверсионно-террористических акций с применением минно-взрывных устройств…
…31.07.03г. в 22час.50мин. поступило сообщение оперативного дежурного ВОВД Веденского района о том, что 31.07.03г. в 15час.30мин. автомобиль УАЗ с сотрудниками ССГ-4, при проведении спецоперации, на автодороге н.п. Ца-Ведено-с. Первомайское подверглась обстрелу из гранатомётов и крупнокалиберного пулемёта.
В результате обстрела получили ранения не совместимые с жизнью два сотрудника ОМСН КМ УВД Калужской области. Два сотрудника ФСБ погибло, один получил ранения. Данные сотрудников устанавливаются. На место происшествия выезжали: Руководство ССГ-4, ФСБ…».
От чего я плачу?
Почему льются и льются слёзы по лицу, кровью орошая эту землю. Почему сердце не устало замирать от вспышки уходящей жизни. От своей, от чужой, от близкой и далёкой. От жизни. Вспыхнет, звездой умчится вверх к огромному Млечному пути наших побед и трагедий. От вспышки тех, кого не успел, не смог защитить, предупредить, спасти. Почему каждая капля крови рождает новую и может быть уже счастливую жизнь, оставляя за собой ушедшие жизни. Кто скажет, что это зря и кто вскинет глаза вверх, ища своё место там… где-то там высоко… Там, где нет выстрелов, взрывов, горя и боли.
От чего я плачу?
От того, что не успел сказать ещё и ещё «Люблю».
От того что в последний миг увидел всех родных.
От того, что вся жизнь пролетела со свистом и рокотом перед глазами. Со свистом гранаты, разрывающей воздух. С последним криком гор. Со вспышкой.
И не надо плакать.
Зажглись на небе новые звёзды.
Помните о счастье.
О том, что жизнь, отданная Родине это награда.
Жизнь, отданная за спасение других и спасшая их — это великое счастье.
Не надо плакать.
Встаньте, снимите шапки в память и уважение и помяните тех, кто ушёл ради вас.
Такая смерть не страшна.
Смерть не тушение света, она лишь задувает лампады, потому что наступает час рассвета…
Рассвет…
А какой он рассвет после ночи?
Какие краски и слова он подарит?
Восходящее солнце улыбнётся февральскому утру. Согреет замёрзшую за ночь мемориальную гранитную доску.
Улыбнётся с неё всё тот же улыбающийся и серьёзный Костя.
У него сегодня день рождения.
Сегодня тут его друзья, товарищи, учителя, наставники, родные.
Стоят с ним, с ними, в торжественной линейке памяти кадеты школы.
В чёрной морской форме. Офицерской статью. Пилотками и звёздочками. В ряд. Одним дыханием. И стуком сердца. В строю.
Будущие и настоящие защитники Родины.
Надежда и опора.
Рассвет…