Глава 12
Прошло несколько дней. Таких странных снов больше не было и о том вечере Плешаков стал забывать. Сейчас он думал совсем о другом, о той обаятельной и красивой девушке, которую недавно встретил в этой деревне. С Анисьей они встречались каждый день. По вечерам долго бродили по деревне, вдоль местной извилистой речушки, по лугу или просто долго сидели на лавочке около её дома. Вот только пригласить её к себе он не решался, это из-за бабки Берилихи. Бабка, конечно, все время сидела бы у печки и ворчала, а для Анисьи это настоящее испытание. А в прочем, куда им спешить, сейчас стоят такие тёплые деньки, а вечера тихие безветренные, всё вокруг цветет, сирень, яблони, вишня, а какие запахи, они одурманивают, сводят с ума.
Плешаков подошел к дому Анисьи, сел на лавочку и как всегда стал ждать.
— Приветствую вас Валентин Данилович. Здоровья вам и благополучия.
Плешаков поднял голову и сразу встал. Радость появилась на его лице, он улыбнулся.
— Игнат! Дорогой Игнат, как долго я тебя не видел, где же ты пропадал всё это время? Ну, здравствуй, здравствуй дорогой.
— Да вот, малость прихворал, мать её.
— Прихворал!? Что с тобой, что случилось? — Плешаков даже встал от неожиданности.
— Ничего особенного, да вы не волнуйтесь, спина проклятая замучила, ноет и ноет, поди это к перемене погоды.
— Ах, спина, а я уж подумал чего худого. Я гляжу, тебя и на собраниях нет, думаю, куда дед подевался.
— Так вы, Валентин Данилович всё с детишками?
— Да, всё с ними.
— Ох и хлопотное это дело, с нашими лоботрясами а?
Дед закрутил самокрутку, насыпал табаку и раскурил.
— Да ну, что ты Игнат, хорошая тут молодежь, хорошо учатся, интересуются всем. Хотя и есть, конечно, лоботрясы как ты говоришь, но это единицы.
— А-а-а, — кивнул головой дед, — это хорошо коли так. Ну, а как живёте, где?
— Как где, — улыбнулся Плешаков, — Так всё там же, у Берилихи на квартире.
— У Берилихи? А я думал председатель вам ещё что-то подыскал, он же говорил это временно.
— А зачем мне дед что-то ещё искать, собственно меня и это жильё устраивает, да и от школы недалеко.
— Да? — Удивился дед.
Плешаков удивился не менее деда.
— А собственно, почему меня это не должно устраивать?
— Как? Вы ничего не знаете?
— Нет, не знаю.
Игнат встал, бросил самокрутку и тут же её растоптал.
— Так вот слушайте, Берилиха ведьма!
На некоторое время настала пауза. Плешаков посмотрел на Игната и тут же раздался смех.
— Неужели!?
— Смейтесь, смейтесь Валентин Данилович, конечно вам смешно, вы человек интеллигентный, грамотный, ну ещё многого не знаете.
— Может быть, может быть, тогда поведай мне то, чего я не знаю, — сквозь смех сказал Плешаков.
— Ну что же, тогда слушайте. Тут до вас жил на квартире у Берилихи один человек, молодой мужчина, кажется, его звали Павел. Приехал он из города, как и вы, только был зоотехником, прислали его к нам сразу из техникума.
Молодой парень сразу взялся за дело, он готовил корма, занимался с животными, а то и ночевал в телятниках да коровниках. Наш председатель не нарадовался смотря на его работу. Так ведь мало того, коровки да поросятки стали прибавлять в весе, они порозовели, пополнели, стали активнее, одним словом толк был. Как говорил наш бухгалтер Антип Дурнев появлялся экономический прирост.
— Что же, что же было дальше?
— Да, в общем-то, все было хорошо, только в один день Павел не вышел на работу. Ну, так не вышел и не вышел, мало ли что, может, заболел.
— Ну, что дальше, не тяни, — заинтересовался Плешаков.
— А что дальше, дальше он опять не вышел, и на третий день его не было. А вечером к нему зашли узнать, что случилось, кажется, кто-то из правления.
— Ну, и что? — Не сдержался Плешаков.
— Что ну, а он мёртвый лежит, холодный. Потом сюда следователь приезжал и прокурор, бабку Берилиху допрашивали, а что с неё спросить-то, дурочкой прикинулась и всё. Потом тело в город увезли, всё пытались узнать, отчего умер бедолага, но так и ничего не выяснили. А бабка так и жила одна, пока вы не приехали.
— А что же следователи? Чем всё закончилось?
— А ничем, доказательств в убийстве нет, вроде как сам умер, да и мотивов тоже. Хотя все знают, что задушила она его, задушила ведьма проклятая. А председатель-то наш знает, только не верит что она ведьма, это говорит всё наши предрассудки, ни ведьм ни колдунов, ни самого черта на свете не бывает и всё тут. А вот люди говорят, бабка во всем виновата, Берилиха.
— Ну, вот ты Игнат опять за своё, ведь сам же говорил, следствием было ясно сказано, что не было насильственной смерти, поэтому сказки все это.
— Нет, не сказки товарищ учитель, не сказки. Есть один человек, который видел, в каком состоянии находился Павел, а ведь это было за день до его смерти.
— Да? Удивился Плешаков. — И что же это было за состояние?
— Так ведь жутковатое значит, состояние, прямо сказать страшновато будет.
— Ну, ты дед Игнат меня удивляешь. Может, всё-таки расскажешь?
Дед опять закрутил газетный лист самокрутки, набил табаком и закурил.
— Ну, в общем, дело было так, в тот вечер к нему домой зашёл дед Макар, ну в дом Берилихи значит. Он живёт рядом, через дом от этой колдуньи. Макару надо было поднять порог в сенях, а один он с этим делом справиться не мог, тяжело ему значит. Вот тут он и вспомнил доброго соседа, который квартировал у бабки Берилихи, ведь дело то простое, минутное, подсобить только. Когда Макар открыл дверь, то чуть не упал в обморок и не лишился разума, — тут Игнат перекрестился и замолчал.
Плешаков смотрел на него, не отрывая глаз.
— Ну что дальше было, так говори же чёрт старый!
Дед сделал несколько затяжек, посмотрел по сторонам, как будто боялся что его услышат и тихо сказал:
— Когда Макар открыл дверь, то увидел Павла, он стоял, смотрел на деда и улыбался, а на плечах у него сидела бабка Берилиха. Она свесила ноги и держалась за его уши. Плешаков смотрел на старика и не находил слов выразить эмоции.
— И ты старый хрыч этому веришь?
— Так ведь, истинный крест, не вру. И ещё, может это и есть самое главное в моём рассказе, может это настоящие доказательства.
— Доказательства? Ну, говори.
— Только вы Валентин Данилович не смейтесь, здесь свидетели имеются.
— Ну, слушаю тебя, — ответил Плешаков.
Когда Павел пришёл на следующий день на ферму, ну на работу значит, то тут все увидели его красные уши. Они были кровяные, как будто их всю ночь трепали. Плешаков немного задумался, а дед не переставал курить. Он делал одну затяжку за другой и весь дым от его самокрутки точно попадал в лицо собеседника. Старик изредка посматривал на Плешакова и ждал от него определённой реакции.
— А, следователю об этом говорили?
— Кому? Следователю, да говорили, — ответил дед.
— И что он сказал?
— Следователь-то, да ничего не сказал, только посмеялся немного, потом сел в павозку и уехал на станцию.
— Да, — опять задумался Плешаков. — Ладно, старик, спасибо тебе за рассказ, но мне пора.
— Ну что ж, — ответил Игнат. — До свиданья Валентин Данилович, и подумайте над моими словами, хорошенько подумайте.
Плешаков встал и посмотрел на старика.
— Хорошо Игнат, я подумаю.