Глава 11
Весь следующий день Плешаков думал о той славной девушке, которая удивительным образом оказалась здесь, в этой деревне, в которой им довелось встретиться. Обстоятельства сложились так, что они оказались вместе и это было чудо. А что же дальше, как теперь быть, он всегда был к ней не равнодушен, она ему нравилась и даже очень, но это была девчонка, это совсем другое, другая любовь. Ему казалось, что судьба посмеялась над ним, ведь причина, разделяющая их в том, что он намного старше её, что он мог дать, что предложить? Весь день Плешаков просидел дома, он ждал вечера, того момента, когда встретится с ней, услышит её голос, увидит её улыбку.
Его мысли и представления заходили слишком далеко, но каждый раз понимая весь бред о котором он думал ругал и упрекал себя в дурости.
— Что-то ты милок сегодня совсем плохой, не весёлый как обычно, аль что случилось?
Он обернулся и увидел бабку Берилиху. Она склонилась над ним и улыбаясь смотрела прямо в глаза. Эта улыбка показалась ему неприятной и даже отвратительной.
— Что ты бабка, это тебе только кажется, со мной всё в порядке, — сухо ответил Плешаков.
— Как знаешь милок, как знаешь.
«Какое неприятное лицо, — подумал Плешаков. Как только эта бабка прожила столько лет среди людей, неужели сама того не понимала, что от неё только одно отвращение». Он отвернулся к стене, вытянул ноги на скрипучем топчане, закрыл глаза и представил вечер, прогулки по лугу на выгоне, где будет ярко светить луна, лёгкий туман будет стелиться по траве и свежесть ночного воздуха одурманивающего с каждым вдохом. Они будут гулять долго долго, всю ночь, до самого утра, и никого рядом не будет, ни одного человека только они вдвоём. Спустя четверть часа Плешакова стал одолевать сон, со скрипом топчана он перевернулся на другой бок, немного поворочался и задремал. Через некоторое время ему послышался разговор. Кто-то говорил совсем рядом, очень тихо, это был женский голос, но слов разобрать он не смог.
«Кто здесь может разговаривать? Кроме бабки Берилихи тут никого больше нет» — подумал Плешаков. Он открыл глаза, в доме было тёмно. «Ого, кажется я хорошо поспал, на дворе уже стемнело» — промелькнула у него мысль в голове. Он поднялся с топчана и тут же обомлел. Сердце его заколотилось так сильно, как будто хотело выпрыгнуть из груди. Он не мог поверить своим глазам. Холодок пробежал по всему телу, стало совсем жутковато. В темноте он увидел силуэт девушки, она стояла у окна и с кем-то разговаривала. Тут она повернулась и Плешаков разглядел её лицо. Было тёмно, но все же он узнал её.
— Уже проснулись? — произнесла она несколько слов. Никаких сомнений не осталось, это была она, Матрена.
— Ты? Что ты здесь делаешь? — Удивленно и с недоумением спросил Плешаков. Но всё же в его глазах был выражен страх.
— Я? Да приходила тут к одним, огурцы продавала, вот засиделись, заболтались.
— Огурцы? Так ведь рано ещё огурцам.
— Что вы! Самый раз, у меня огурцы хорошие, ароматные, вот он попробуйте, — она протянула ему огурец.
— Откушайте, не стесняйтесь. Он мытый, берите.
— Хорошо, — ответил Плешаков.
Он взял огурец и слегка надкусил его. Сразу пошёл аромат, причём не похожий на огуречный. Этот аромат больше напоминал что-то другое, необычное, а что именно он понять не мог.
— Нет нет, таких огурцов вы ещё не ели, вы знаете, они растут только у меня в саду.
— Действительно, таких я ещё не ел, хотя вкус чего-то другого. Но аромат великолепный.
Я сейчас зажгу лампу, где-то были спички, ах да, вот они, — Плешаков протянул руку, но Матрена тут же возразила.
— Не надо зажигать лампу.
— Не надо? А почему?
— Я не хочу, чтобы нас видели вместе.
— Нас? Кто?
Матрена присела на топчан рядом с Плешаковым. Она взяла его за руки и крепко сжала. Он почувствовал её тепло, его сердце забилось сильнее. Он был как будто парализован и ничего с собой не мог поделать. Она брала полную власть над ним. Её дыхание становилось всё ближе и ближе, запах тела, волос, который нельзя описать словами, который ни с чем не сравнить. Это пьянящее состояние становилось всё сильнее и сильнее, оно как будто затягивало его в какую-то воронку, из которой нет выхода.
— Идём со мной, идём, — тихо шептала она.
— С тобой, куда?
— Сейчас, сейчас ты всё узнаешь, иди ко мне, — на лице он почувствовал её тонкие холодные пальцы. Чуть касаясь щёк, она провела ими до самого подбородка.
— Ты будешь со мной, со мной, навсегда, иди ко мне, я тебя поцелую.
Он почувствовал холодок по всему телу, но с тем же волнение его переполняло, что-то толкало изнутри, говорило ему: ну поцелуй же, поцелуй. И вдруг он услышал сильный стук, затем он повторился, стал сильнее, затем ещё сильнее. Плешаков открыл глаза, он был весь в поту, сердце сильно билось, дыхание глубокое и частое.
Он осмотрелся, рядом никого не было. На лавке около печке лежала Берилиха, положив руку на свою палку, она слегка похрапывала. За окном только вечерело, солнце зашло за горизонт, дул лёгкий ветерок.
— Сон, неужели это был сон? — Прошептал сам себе Плешаков.
— Но, как реально он выглядел, совсем как наяву. Тут снова он услышал стук в дверь, затем стук усилился, от него даже проснулась Берилиха.
Плешаков встал с топчана и вышел в сени. Даже не спросив, кто находился по ту сторону, он сразу открыл дверь. Перед ним стоял Сенька, возбуждённый, тяжело дыша, он смотрел большими глазами и молчал.
— Сеня? Что случилось? — Сразу спросил Плешаков. Тебя отец избил?
— Нет что вы, просто я всю дорогу бежал, вот мамка молока прислала, — он вытащил из-за пазухи бутылку с молоком крепко закупоренной пробкой из газетной бумаги.
— Молоко? — удивился Плешаков.
— Да, мамка сказала отнести товарищу учителю, ну то есть вам, вот я и принёс. Он протянул бутылку молока Плешакову и сразу убежал, даже не успев получить слова благодарности.
— Кого там нелёгкая принесла. — Послышался голос бабки Берилихи.
— Да, мальчонка приходил, Сенька, сын Тихона. Вот молока принёс, говорит, мамка прислала, — ответил Плешаков.
— Прислала, — пробормотала старуха, — ходят тут всякие, гнать их всех надо.
Плешаков на это ничего не ответил. Он прошёл в горницу, поставил бутылку на стол и лег на свой топчан. Вот только спать он больше не хотел, он все время думал, и думал об одном, что это был за странный и необычный сон, причём настолько это сновидение выглядело реально, что ему казалось, это действительно происходило наяву.
«Сейчас он повторился снова, она, Матрена снилась ему там в Богословке и также было всё реально, как будто это с ним происходило в действительности», — размышлял Плешаков.