Узбеки умеют создать уют под палящим среднеазиатским солнцем, пустят ручей в пустыне, укроют путника в тени чинары, утолят жажду глотком горячего чая. Назвали тот райский уголок чайханой и принимают тут любого гостя со всем несказанным восточным гостеприимством.
Равшан – знаменитый чайханщик, имя которого известно далеко за пределами его родного Урикзора. Всяк, прибывший в Ферганскую Долину, первым долгом стремится испить глоток ароматного зелёного чая от Равшана, испробовать щепотку его знаменитого плова. Не побывав в чайхане, Узбекистана не увидеть.
Уют чайханы служит отдохновению и задушевной беседе. Общение связывает людей крепкими узами. Всё знают друг о друге посетители Равшана, интересуются жизнью соседей и традиционно уважают собеседника.
Завсегдатаи чайханы, главные сплетники Урикзора, с раннего утра занимали свои излюбленные места на суре, которую Равшан предусмотрительно установил над журчащим ручьём.
-Испортился Камал в последнее время, - жаловался Садык на своего соседа. – Не работает, весь день в чайхане просиживает. Это нам, аксакалам, положено здесь отдыхать и правила жизни обсуждать. Мы своё отработали, опыту и мудрости набрались. Молодым думать рано, им кетменём ещё махать и махать.
-Мало Камал работает, - согласился с Садыком Азиз. – Удивительно, что двор его в полном порядке содержится и сад ухожен. Когда он только всё успевает? Целыми днями по кишлаку болтается, ищет с кем бы поговорить. То ли ночами не спит, глину месит? Жену его только на базаре и видят. Что-то не так в их семье. И детей у них который год нет.
-Должно быть, джина он из бутылки вытащил, - усмехнулся на разговоры аксакалов чайханщик Равшан. – А вон, кстати, и сам Камал идёт.
Равшан всегда оказывался прав. Только джин Камала не из бутылки объявился, не с лампы Аладина, а из кувшина, на огороде кем-то прикопанного.
Испугался Камал, когда джин из кувшина вылетел. Испугался, на песок упал и закапываться начал. Только недолго он страхом изводился. Благо, не видел никто его позора. Читал Камал сказки и знает, что джины людям помогают, грехи былые перед Аллахом отмаливают. А джин заладил своё: «Слушаю и повинуюсь».
Отделался Камал от страха и задумался: что может он попросить, чего ему в жизни больше всего не хватает? А не хватает ему детей. И соседи попрекают его за бездетность, советуют: «Вторую жену заведи». А не нужна ему вторая! Со своей женой Камал с детства знаком, и другие женщины для него все под чадрой.
-Не могу я для тебя детей сделать, - оправдался джин. – Рождение – высшая тайна, нам, джинам не подвластная. Рождение большого родительского желания требует. Счастья…, много ещё чего. Не знаю я… Для нас продление жизни под строгим запретом сокрыто, не можем мы детьми обзаводиться.
У джинов нет ограничений на исполнение трёх желаний, помогают они людям, пока грехи свои не искупят. Так джин стал проживать у Камала и помогать ему по хозяйству. Назвал его Камал Раззаком, чтоб общаться им было легче. Раззак означает – «дарующий», что больше всего ему подходило.
Прежде всего Раззак оградил высоким забором участок Камала, чтоб не видели люди строящегося там дворца и не завидовали урожаям, за неделю всходящим. Жене Камала пришлась забота о сбыте товаров на рынке, да любила она поторговаться. Где ещё доведётся пообщаться с людьми, как не на базаре? А продукт у неё был отменный, невероятных вкусовых качеств. Потянулись люди к прилавку Камала, распробовали его фрукты и овощи, оценили баранье мясцо с волшебным привкусом.
Неприятности у Камала начались скоро, стали жаловаться покупатели на его товары: не наедаются. Едят и едят, а сытость не приходит всё. И у жены его проявилось странное явление: стали зубы проглядывать сквозь прозрачные губы. На базаре жена под чадрою скрывалось, и объявившаяся прозрачность не особо её беспокоила. Дома Камал сильно переживал за состояние жены. Понял он, что беды все с пищи волшебной исходят, Раззаком выращенной. Сам Камал домашнее питание со столовскими обедами совмещал, жена его питалась единственно с рук джина.
Пошёл тогда Камал к своему знакомому из санэпидстанции, знатоку вкусной и полезной пищи, с запоминающимся именем Эганберды. Эганберды проверил товар Камала и дал ему своё заключение:
-Продукты твои не имеют никакой пищевой ценности. Ни питательных свойств в них нет, ни полезности. И вреда с них никакого, потому не могу я тебе запретить торговать. А и не наторгуешь ты много, поймут люди и перестанут покупать. Что посоветовать могу в этом деле: переправляй-ка ты свой товар французам. Они ещё те гурманы и любят на диетах разных посидеть. Вот им-то твой товар как раз кстати придётся: экзотический и бескалорийный.
Внял Камал советам Эганберды и нашёл земляка, который вёл франко-узбекскую торговлю, и знакомый тот откликнулся, помог с существенным результатом.
А вскоре стал замечать Камал, что заборы его просвечивать начали. Увидят люди, чем занимается он на своём участке, какие дворцы строит, бед от завистливых соседей не оберётся.
Выгонять джина Камал не стал, успели сдружиться они за время знакомства. Да и глупо отказываться от чудес, свалившихся на долю счастливчика. Не выгнал Камал Раззака, решил сделать из него человека.
Много чем отличается человек, а прежде всего умением смеяться, как решил это Камал.
Плоский юмор приписали англичанам второпях, не зная узбекского. Узбеку, чтобы рассмеяться, не понадобится много речей выдавать, подтасовками логической формы факта голову мучить. Юморист из чайханы выдаст первое слово, влетевшее в голову, и сам смехом изойдётся. Смех заразен, и под первый смешок вся чайхана легко разразиться хохотом.
-Ишак на базар пошёл, - попытался Камал рассмешить Раззака и сам прыснул в кулак. Джин откликнулся, загоготал на всю махаллю и начал пританцовывать на своей огненной ступне, подпевая:
Ишак пошёл купаться
И начал раздеваться.
И-а, и-а! Холодная вода!
Первый урок очеловечивания удался на славу. Юмор подействовал. Вот только не стать человеком на одном умении смеяться. Много чего на это ещё потребуется: умение восхищаться, восторгаться, пламенем души гореть. Ну, гореть-то все джины умеют, только с их горения толку маловато бывает.
Самый сильный восторг исходит с полёта. Знал о том Камал, летать ему приходилось, и с парашютом он прыгал – в армии. Джины летать умеют. Всё сходилось, оставалось только найти предмет, на чём полетать лучше. «На кетменях», – первое, что в голову Камала пришло. Только на кетменях летали уже, в кино узбекском, а повторяться Камал не желал. «На арбе», – самое лучшее решение, и Раззак с воодушевлением поддержал эту идею. На арбе, под звёздами – это тебе не на ковре-самолете летать. Полёт на арбе жёсткий, мужской, настоящий.
Сборы у мужчин не бывают долгими. В тот же вечер энтузиасты полётов выехали в солончаки, распрягли осла и оставили его пастись, на тёплом песочке ночь коротать. Камал забрался на арбу, расположился поудобней: руки за голову, ноги крест-накрест, глаза к звёздам. Раззак схватился за оглобли и толкнул арбу на взлёт. С разгона в десяток метров взлетели на реактивной тяге – огонь из джина рвал как из сопла самолёта.
Полёт никого не оставит равнодушным, и наши герои не сдерживались, кричали на всю степь, рвали лёгкие с восторга. На высоте среди звёзд им казалось, что не услышат их в безжизненной небесной пустыне. Ошибались они сильно: небо раздаёт звуки гораздо щедрее, нежели земля; оттого и поют птицы с таким восторгом, что слышат их все, далеко.
Разошлись летуны в чувствах и не заметили средь мерцающих звёзд навигационные огни приближающегося самолёта. Не заметил Камал, Раззаку эти огни ни о чём не говорили. В ночи самолёт будет виден на опасном сближении, и когда Камал разглядел взявшуюся ниоткуда «Аннушку», опасность столкновения стала до ужаса вероятной. Он вздрогнул в ознобе и заорал охрипшим голосом своему штурману Раззаку:
-Сворачивай! Не видишь куда летим? Столкнёмся сейчас, и костей наших не соберут.
У Раззака костей не было, он бы и сквозь Ан-2 пролетел, потому не испугался нисколько и развернул арбу к земле. Пилот «Кукурузника» расчётливо взял вверх, и столкновения, к счастью, не произошло.
Позже пилот рассказывал всем, как он увернулся в полёте от НЛО, которое пыталось взять его на таран. Да кто ему поверит? Камал же решил прекратить полёты до поры, пока Раззак не ознакомиться с общими правилами аэронавигации.
Пока с полётами ничего не выходило, Камал посчитал нужным приучить джина к общению, к мудрости, а то он кроме своего «слушаюсь и повинуюсь» ничего сказать не силится. Сходил Камал в школьную библиотеку и принёс оттуда первую попавшуюся книгу: «Бабур-номе». Раззак взял томик в руки и начал декламировать, не перелистывая страниц:
«В пятницу, в первый день месяца сафара девятьсот тридцать второго года, когда солнце было в созвездии Стрельца, я выступил в поход на Хиндустан. Миновав возвышенность Як-Ланга, мы остановились на поляне к западу от реки Дех-и Якуб. На этой стоянке к нам явился Абд ал-Малук курчи; семь месяцев назад он отправился послом к Султан Саид хану и теперь возвратился в сопровождении человека, которого звали Янги бек Кукельташ. Тот привез письма от Ханум и от Хана и незначительные дары и подарки».
Неправильно читал Раззак, будто не для себя, а на публику. С таким чтением в голове мало что осядет, да хотя бы та малость, и то хорошо. Как бы там ни было, читать ему понравилось. Он просил у Камала всё больше книг и зачитывал их вслух по нескольку раз. Разговаривать научится – это точно.
Никогда не будет похож джин на человека, слишком он прозрачен. Наверное, необходимо его просто кормить по-человечьи, а то питаются они одним воздухом. Камал закупил продуктов на базаре и наготовил Раззаку плова. Джин ел вначале с некоторым пренебрежением, по приказу. Со временем еда ему понравилась, а через неделю у него отросли ноги, прозрачные пока.
Не хватало в джине чего-то, как ни мучился с ним Камал, и выводить его к людям он пока не спешил. Умение работать – вот главное человеческое отличие. Пришлось Камалу стать наставником Раззака в труде. От работы ученик не воротился, хороший джин попался Камалу, беспрекословный. С видимой радостью обмазывал он глиной прозрачный забор, испачкался и перестал быть прозрачным.
Раззак весело месил глину отросшими ногами, пританцовывал и напевал:
Джины всякие бывают:
Из огня и дыма.
В небесах они витают
И колдуют мимо.
С приобретением человеческих качеств способности Раззака к волшебству не улетучились. Немного чудес никогда не встанут помехой в реальной жизни, только сделают эту самую жизнь более привлекательной и счастливой.
Познакомил Камал Раззака с соседями, вывел в люди. Представил его как дальнего родственника жены, приехавшего в их семью помочь по хозяйству. Общение с людьми джину понравилось, и он тайком наколдовывал добра понравившимся ему соседям.
А вскоре жена Камала сообщила ему радостную весть: ждёт она ребёнка. Рождение со счастья случается. Колдовством детей не наплодить.
В свой срок появился мальчик. Жизнь продолжилась. Невероятная жизнь, колдовству не подвластная.