Израильтяне на работе. Боаз. Часть 2.
Этот Боаз из-за своей манеры сначала делать, а потом думать, постоянно влипал в какие-то мелкие неприятные истории. Но однажды эта его манера действовать обошлась фирме в крупную сумму.
Здание фирмы было двухэтажным, товар складировался на двух складах на первом и на втором этажах. На первом этаже обычно хранилось пиво в бочках и бутылках (пиво закупалось в основном в Бельгии и в Голландии), а также различные дополнительные товары типа фирменных рюмок, кружек, картонных подставок под пивные кружки и так далее. Раньше на первом этаже также хранились тяжелые (50 кг) мешки с мукой из Италии, но после того, как на этом складе завелись мыши, всю муку подняли наверх, во второй склад. Наверху хранилась мука, макароны, кофе в зернах, кофе молотый, все из Италии, кофе – знаменитой фирмы «Лавацца». Также на верху на большой кухнехранилось несколько кофейных машин, которые поставлялись в бары и в рестораны.
Все офисные помещения фирмы были также наверху. На первом этаже по фасаду здания рядом со входом располагался магазин для продажи товаров в розницу – им управляла Гили, жена владельца и сама совладелица фирмы вместе с продавщицей, которые часто менялись. Также на первом этаже с отдельным входом со двора находилось помещение для ремонта кофейных машин.
Для разгрузки и выгрузки товаров из грузовиков и в грузовики, а также для подъема товаров на второй этаж и спуска их оттуда фирма использовала свой дизельный автопогрузчик. Им управлял русскоязычный израильтянин Павел – здоровенный мужик, который уже давно жил в Израиле, служил в израильской армии санитаром, работал санитаром в больнице «Ихилов». Павел хорошо говорил и писал на иврите, он руководил обоими складами – верхним и нижним, вел весь складской учет. На автопогрузчике он работал быстро, точно и как-то лихо, все операции делал с первого раза. Я тогда закончил курсы водителей автопогрузчиков, мне нужна была практика, и Павел несколько раз дал мне порулить автопогрузчиком и попереставлять пустые поддоны по двору.
Павел почти все время, практически безотлучно был на работе, он приходил на работу одним из первых и открывал склад, и уходил последним, закрывая оба склада. Как-то в один из дней ему нужно было ненадолго (около одного часа) отлучиться по личному делу. Работы в это время (было часа два -три пополудни) особой для него не было, новых грузовиков или контейнеров с товаром мы не ждали, наши грузовики еще не приехали, и их не нужно было разгружать. В это время Павел обычно переставлял поддоны с пустыми бочками, перебирал нижний склад, загружал товары, выгруженные во двор, наверх, на второй этаж.
Во дворе стояло несколько поддонов с товаром, который Павел не успел забросить наверх. Никакой срочной необходимости не было, но Боаз это увидел, и решил сам загрузить несколько тяжелых поддонов с товарами наверх. Он выкатил автопогрузчик во двор. Я ему начал говорить, что не нужно, что закинуть тяжелый поддон наверх – не самая простая операция, и что я могу это сделать, тем более, что у меня есть права на управление автопогрузчиком (у Боаза действующих прав не было, его права были просрочены).
Но Боаз то, что называется, «завелся». Он подъехал в первому поддону и зацепил его вилкой автопогрузчика. По тому, как он подъезжал к поддону и по тому, как он его зацепил, я понял, что Боаза нужно немедленно остановить, потому что он сделал все это очень плохо и очень неточно – по двору к поддону он сделал несколько заходов, прежде чем зацепить его вилкой. Павел это обычно делал с первого раза, я на занятиях с автопогрузчиком тоже делал этот простой маневр с первого раза. К зданию фирмы как раз подъехал хозяин фирмы и на его глазах Боаз начал разворачиваться на автопогрузчике с поддоном, чтобы поставить его наверх. Это он уже сделал неправильно – он поднял поддон высоко наверх и начал разворачиваться по двору с поднятым поддоном, в то время как Павел и как я всегда ездили и разворачивались по двору с чуть поднятым на сантиметров двадцать – тридцать от земли поддоном, ставили автопогрузчик прямо перед высокими дверями склада второго этажа и просто поднимали поддон на вилке и ехали несколько метров прямо – вилка вместе с поддоном въезжала прямо в открытую дверь склада второго этажа. Боаз же начал крутиться по двору с высокоподнятым наверх тяжело груженым поддоном. Не с первого раза, но он все-таки поставил погрузчик напротив двери верхнего склада и начал въезжать вилкой в эту дверь. Он не попал по высоте и уткнулся вилкой в стену здания, отъехал назад и начал поднимать вилку еще выше и одновременно въезжать в открытую дверь наверху. Я до сих пор не очень понял, что там тогда произошло, но поддон завис на высоте между погрузчиком и стеной здания, а вилка ушла вверх до упора, а потом вылетела за какие-то ограничители и повисла под углом 45 градусов к земле на высоте второго этажа. Мы все (и подошедший к тому времени к зданию хозяин фирмы) закричали Боазу остановиться и побежали наверх -спасать застрявший между небом и землей поддон с товаром. Нам удалось наверху подхватить поддон на вилку ручного погрузчика и медленно, медленно накатить его на этот погрузчик, используя собственный вес поддона. Когда, наконец, мы полностью втащили поддон внутрь, мы быстро спустились вниз. Хозяин фирмы отчитывал при всех Боаза, в дверях ограды здания уже появился вернувшийся из своей отлучки Павел, а вилка погрузчика беспомощно висела вверху уже вертикально к земле. Этот рабочий день закончился плохо. Грузовики вернулись в офис, но мы не могли их разгрузить – их нечем было разгружать, кроме одного большого грузовика, у которого сзади была опускающаяся и поднимающаяся платформа. Его водитель Максим сам вытащил во двор своим ручным погрузчиком все остававшиеся в кузове товары и пустые бочки. Но это было все, что можно было сделать. Вся работа фирмы в этот вечер встала. Утром следующего дня работы на складе тоже не было. Часам к 9 утра подъехали ремонтники, и с помощью каких-то приспособлений вернули вилку погрузчика на место. Хозяин запретил Боазу приближаться к погрузчику. Тем все и закончилось.