консьержка
Мадемуазель Аннет сидела в своей привратницкой с самого утра, как будто и не уходила ночевать. Привратницкая была довольно тесной, но в меру уютной, обставленной комнатными цветами. На маленьком столике перед Аннет стоял в синем стакане букетик фиалок, купленных на цветочном рынке, и лежала книга, содержанием которой был непременный детектив – излюбленный жанр консьержки. Случайности в выборе жанра и её работы не было. И там, и там было общение с людьми, некие наблюдения, логические выводы, трепетные тайны и разгадки. Недаром во многих детективах консьержки были непременными и очень ценными свидетелями.
Аннет служила здесь уже три года и хорошо знала всех жильцов старинного дома на Набережной Цветов, смотрящего в зелёные воды Сены. Каждое утро начиналось с тёплых приветствий, раздачи корреспонденции, просьб о выполнении мелких поручений и обмена словами относительно погоды.
- Доброе утро, мадам Бланш. Как спали? Что-то сегодня ваша собачка была беспокойной.
- Спасибо, Аннет, всё в порядке. Вы знаете, она очень чутко спит. А тут ещё этот праздник у студентов. Известно, молодёжи не спится.
- Здравствуйте, мсье Грине. Вам письмо из Анжера…
- Доброе утро, мсье Ризали! Я купила для мадам круассаны. Она уже встала или чуть позже?
- Да, мадам. Фиалки действительно чудесные. Я очень люблю, как они пахнут.
В утренние часы Аннет не испытывала потребности смотреть на часы – с такой чёткой последовательностью чередовались жильцы, уходящие на работу, рынок или по другим делам. Первой выходила со своим мопсом мадам Бланш, и ровно через десять минут после неё показывался мсье Грине, как всегда скромно, но очень аккуратно и со вкусом одетый. Далее следовал мсье Ризали, а через несколько минут после него выходила супруга мсье Грине – модистка ателье на улице Риволи. Затем, минут через пятнадцать Аннет приветствовал, снимая шляпу, которую носил круглый год, наверное, для того, чтобы не утратить укоренившейся привычки приветствовать, мсье Плише. Немного позже пробегал в новенькой форме Шарль с третьего этажа, где он проживал со своей матерью. Шарль неизменно заигрывал с Аннет и вечно надсмехался над её пристрастием к детективам.
- Ну что, Крошка, всё свои детективы читаешь? – услышала она над головой.
Это был как раз Шарль – красивый молодой полицейский с широкими плечами. Поступив недавно в полицию, он, так же, как Аннет, мечтал отличиться в сыскном деле и очень расстраивался, что служба в полиции оказалась для него рутинным делом, без изюминки тайн и громких происшествий.
- О, Шарль, как ты меня напугал!
- Ну и что ты читаешь сегодня? – спросил он, схватив со стола книгу. – Боже праведный, и кто только такую ерунду пишет? «Она узнала его по носкам»,- пафосно произнёс Шарль. – Что, мужчину, кроме как по носкам, и узнать нельзя по каким-нибудь другим признакам?
- Ты, Шарль, не женщина, и тебе, хоть ты и полицейский, невдомёк, что носки на мужчине для женщины – верная примета. К сожалению, не всякая дырка видна на носках, если только человек не в сандалиях. Но дыра может оказаться на видном месте, ближе к резинке. Что ты на это скажешь?
- Зацепился, наверное, где-нибудь.
-Где это он в Париже может зацепиться? Ничего подобного, совсем не зацепился, а носит очень дешёвые носки, скорее всего, уценённые, с браком. Потяни немного и уже дырка в самом нетипичном месте, да ещё не круглая, а продольная. А ещё что можешь сказать?
- Что ты, Крошка, могла бы стать криминалистом. Ну, всё у тебя про носки?
- Нет, не всё. У этого человека либо плохая жена, либо её вовсе нет, потому что нормальная женщина этого не допустит. И кроме того, ты всегда можешь узнать, в каком магазине носки куплены. На Риволи таких не продают. Ну а что ты скажешь, если носки разного цвета?
- Ну, если один чёрный, другой белый, что ты имеешь дело с тупицей.
- А вот и нет, Шарль. Если такая резкая разница привлекает чьё-то внимание, то это делается для того, чтобы отвлечь от самого главного – лица, например. Нет, я говорю о другом – когда они почти одного цвета. Например, тёмно-синий и чёрный.
- А-а-а…это другое дело. Скорее всего, он холостяк, и у него по всей квартире эти носки разбросаны. Схватил, что попалось.
- А вот и нет. Он женат. Только надевал свои носки впопыхах или в полной темноте. А это значит, что с женой что-то не так. Может, он её просто задушил и убежал. Или она внезапно принялась рожать, а он от растерянности хоть босиком на улицу выбежит. Так что, милый мой полицейский, беги скорее в свой комиссариат и следи за всем внимательно. Учись.
- Хорошо, Крошка. Вечером в кино, а?
- Обязательно. Только ты не опаздывай, как в прошлый раз.
Воспользовавшись лёгким перерывом в наплыве жильцов и их гостей, Аннет снова принялась за бульварный детектив. Но что-то мешало ей читать. Что-то едва уловимое, словно приключившееся с ней самой, вертелось в голове.
- И чего это мне дурацкие носки в голову лезут, покоя от них нет? Прав Шарль, что у меня богатое воображение. Когда это я видела разные носки? Нет, носки всё-таки из книги. А, может быть, просто ещё было темно в подъезде, когда пробежал мсье Грине? Только почему он прошёл так рано? Я даже подумала, что это мсье Ризали проспал и поздно вышел. А на самом деле Грине его намного опередил. Да, Грине. Точно. Я ещё высунулась из окошка, чтобы отдать ему письмо, а он что-то буркнул и исчез. Вот оно, это письмо. И носки-то его в самом деле разные, хотя это не слишком заметно. Странно, что мадам Грине этого не заметила. Она ведь модистка, а у них глаз острый; никаких отступлений от правил. Кстати, а ведь она сегодня не появлялась. Может быть, заболела, и мсье побежал в аптеку? Однако из аптеки уже пора бы вернуться.
Аннет начала испытывать неподдельное чувство тревоги.
- Если он не вернулся, значит, она не больна. Спит? Но уже почти полдень, да и день сегодня рабочий. Нет, не может быть…Вот Шарль-то будет смеяться надо мной.
Аннет поднялась к квартире Грине. Сквозь запертую дверь не было слышно ни одного звука. Аннет робко нажала на кнопку звонка, через несколько минут нажала ещё раз, и, не получив ответа, стала спускаться вниз.
- Что это я, в самом деле? Я её просто пропустила. Наверное, когда цветы поливала. Она уже давно на работе.
Тревога отступила, и Аннет, усевшись на свой стул, погрузилась в чтение: «Преступник может быть подчёркнуто спокойным, - читала она, - или, наоборот, суетливым, может отводить глаза или быть не в меру весёлым, растерянным и неразговорчивым, или нахальным, но в любом случае выглядеть неестественным, не таким, как в обычной жизни».
- Точно. Мсье Грине был сегодня каким-то странным, как будто боялся со мной встретиться. Целую неделю справлялся, нет ли ему письма из Анжера, а тут даже не остановился. Странно. Ну, положим, мадам Грине выставила его из дома из ревности. С кем не бывает – «И не вздумай возвращаться!». Но обычно тогда выставляют с чемоданом, а у Грине ничего в руках не было. Интересно посмотреть на мадам Грине, когда она вернётся домой. Часа через два должна вернуться…
Вскоре все жильцы прошли домой в обратном порядке, за исключением тех двух, появления которых она ждала больше всего – супругов Грине. Аннет хотела уж звонить в полицию, но остановилась в растерянности, не зная, что именно она им скажет. А вдруг сегодня вечером они должны были идти вместе в ресторан или театр?
- Это в разных-то носках? – спросила себя Аннет. – Мадам Грине скорее останется без ужина или театра, чем позволит себе такой позор. Итак, они не встретились. Интересно, где они оба?
Она автоматически снова поднялась наверх и нажала на кнопку звонка. Аннет искренне бы удивилась, если бы в этот момент услышала за дверью хоть какой-нибудь звук. Казалось, именно отсутствие звука немного успокоило её, так как она пришла к твёрдому решению. Теперь оставалось только дождаться Шарля. Даже если он будет смеяться над Аннет, ей будет легче объяснить свои сомнения Шарлю, чем дежурному полицейскому.
Шарль, запыхавшись, вбежал в подъезд.
- Крошка, чуть не опоздал. Бежим скорее в кино. Нам всего десять минут осталось.
- Шарль, дорогой, мы не можем идти в кино. Случилось несчастье.
- Какое?
- Ну как тебе сказать? Я тебя давно жду. Не знаю, что мне делать. Мадам Грине убита!
- Вот это да-а! Что-то я не слышал, чтобы сегодня убили женщину, да ещё в нашем доме. За весь день всего и происшествий, что какой-то чудак свёл счёты с жизнью, бросившись утром в Сену. Наверное, его унесло течением. Видела, как река вспучилась после дождя? Не могут найти. Ну пойдём же, Крошка, собирайся.
- Да нет же, Шарль. Теперь уж тем более не пойдем. Может, это мсье Грине бросился!
- Ты ещё скажи, что если его найдут и трудно будет опознать, то можно будет идентифицировать его по носкам.
- Да, именно по носкам. Сегодня они были у него разноцветные. Я видела.
- Вот что, Крошка, когда ты станешь моей женой, я сожгу все твои дурацкие детективы, чтобы голова у тебя была ясной. А почему ты решила, что мадам Грине мертва?
- Это ясно, Шарль! Ну подумай. Только не смейся, пожалуйста. Я целый день думаю. Ну смотри. Во-первых, мсье Грине выскочил из дома, как угорелый, и значительно раньше, чем обычно. Во-вторых, он впервые за неделю не справился о письме из Анжера. Дальше, когда я высунулась из окошка и крикнула ему про письмо, он как будто ещё быстрее побежал. И самое удивительное, что носки у него были разного цвета. Это значит, что он одевался наспех, да ещё при выключенном электричестве, а мадам Грине не видела, как он одевается. Почему?
Потому что с ней что-то случилось. Именно с ней. Если бы она просто мирно спала, он не стал бы так торопиться. Ты думаешь, она заболела? И он побежал в аптеку? Я сама так думала до десяти часов. Но ведь он не вернулся. Значит, не в аптеку. А она сегодня из дома не выходила. Сначала я думала, что просто пропустила её, но ведь она, так же, как мсье Грине, не возвращается. Стало быть, они либо куда-нибудь пошли вечером вместе, либо, не дай бог, её нет в живых. Вместе пойти в ресторан или театр, ты понимаешь, они, конечно, не могли из-за тех же носков.
Потом, если допустить, что что-то произошло с её матерью, которая живёт в Жюви, и они должны были срочно туда уехать, то совершенно непонятно, почему именно Грине поднялся в такую рань и вышел первым, а не мадам, если об этом стало известно утром, положим, по телефону, или почему они не вышли из дома вместе? В конце концов, если они и уехали в Жюви, то что так могло помешать мсье Грине прихватить с собой письмо из Анжера? Нет, Шарль, что ни говори, а тут может быть один единственный ответ. Мадам Грине нет в живых и её тело наверху. Шарль, умоляю, пойдём туда вместе и посмотрим. Ты же полицейский…
- Я, конечно, полицейский, Крошка. Я даже мог бы тебя успокоить и пойти с тобой в их квартиру, но что ты думаешь о проникновении в чужое жилище? По закону мы не имеем права туда вламываться без веских причин. Ко всему прочему, как ты думаешь туда войти?
- У меня есть запасной ключ. Ещё прошлым летом мадам мне его оставила, чтобы я поливала их цветы, пока они отдыхали в Бельвиле.
- Ладно, пойдём. Но только ради тебя, Крошка.
Они отперли дверь, зажгли свет и прошли в гостиную. На диване, чуть прикрытая пледом, лежала бездыханная мадам Грине. На её шее ясно виднелись три круглых синих пятнышка.
///
Шарль снял трубку телефона.
- Полиция четвёртого округа. Шарль Сомье.
- Алло, тут недалеко от Сен-Клу обнаружен в реке труп неизвестного мужчины…
- А носки?
-Что? Какие носки?
- Я спрашиваю, у него носки одинаковые