Войдя в его квартиру, я была немного поражена. Однажды мы с мамой были в гостях у Виолетты Павловны, и здесь была советская обстановка. А теперь тут явно шёл ремонт, и в некоторых комнатах он был завершён.
Роман Дмитриевич попросил меня пройти на кухню, перед этим указав в какую сторону. Не то чтобы это было так сложно, но видимо меня он всё ещё считал дурой. Это бесило, но уже не так яростно как раньше. Он не оставил меня на холоде, а это уже что-то да значит. Скорее всего, так — это означает, что у Тихомирова есть сердце.
Кухня была чистой, но видно недоделанной, рядом с дверью балкона стояла краска и валялись кисти. Я решила присесть, наконец, на теплый стул. В квартире было намного лучше, чем на улице. Пусть не в своей, но и это сгодиться. Что-то подсказывает мне, мама оставит этого Виктора на ночь. По-видимому решила, что я осталась ночевать у Лизки. Ну и пусть так думает.
Тихомиров вернулся спустя совсем короткое время, он переоделся. Выглядел уже не так официально, как я привыкла его видеть. В такой простой одежде он казался обычным студентом. Словно мы одногодки. Его простые черные джинсы и черная майка выдавала его истинный стиль. Волосы уже не уложены назад, а просто разметались по лбу. По лицу можно было сказать, что он дико устал. Глаза были красными, в темноте на улице я не заметила, а скулы потемнели, будто он похудел.
— Будешь что-нибудь? — начал разговор Тихомиров.
— Кофе, пожалуйста, — радостно выдала я. Кофе всегда согревал меня в холодные дни.
Без лишних слов он включил кофе-машину и начал проделывать нехитрые действия с ней. Ничего в этом устройстве я не понимала, у нас никогда не было такой, мне хотелось купить, но мама говорила: денег нет. А то, что мой папа достаточно обеспеченный человек она и слушать не хотела. Однажды он купил мне дорогущий телефон, но мама со скандалом вернула его.
Оттого, что мне готовят кофе, я не удержалась и хихикнула, Тихомиров обернулся и вопросительно посмотрел.
— Сам Роман Дмитриевич меня угощает, как тут не засмеяться?
— Называй меня просто по имени, — произнес он, — это преподавательское «Роман Дмитриевич» мне не нравится.
— Хорошо, — словно приободрилась я, так даже проще, — значит Рома?
Он напрягся. Странный, что не так? Сам мне предложил, а я просто схватываю на лету.
— Да, — недовольно согласился Тихомиров.
Пока кофе готовилось, его телефон зазвонил.
— Мне нужно отойти, я поговорю и вернусь, тут подожди, — и вышел.
Я осталась одна. Кофе-машина продолжала работать. Просто сидеть было скучно, и я решила провернуть опасную затею. Рома такой скрытный человек? Почему вышел? Может ему подружка названивает? Мелькнула, мыль подслушать. Да — это плохо, да — влезаю в личное пространство, но мне же любопытно. Тем более я, скорее всего ничего и не пойму, а так может, хоть что-то о нём узнаю, потом девчонкам в университете расскажу. В обморок попадают.
Медленным шагом я направилась ближе к залу, и остановилась возле раздвигающихся дверей. Интересный интерьерчик у него, я оценила. Послышался его голос, он был напряжён, что казалось, воздух вокруг наэлектризовался. Я осторожно выглянула, и увидела его в темноте, он стоял возле окна и смотрел на улицу. Зловещая сцена, он как тайный агент не иначе. Я усмехнулась в кулак. А он милый! А ну кыш такие мысли, фу!
— Да я знаю, — говорил он, — как я могу быть и там и тут одновременно?.. И что вы мне предлагаете?.. У меня… Сложная ситуация, не хочу об этом говорить по телефону… Знаете если вас что-то не устраивает, я ничем не могу помочь, дайте мне уйти из этого университета, я трачу слишком много времени на него…
Слушая его ответы, я совсем ничего не понимала, и решила, что это бессмысленно. Интересного из его диалога с «кем-то» было лишь то, что преподавать ему абсолютно не нравится. Это я и так поняла и без пояснений. Что же жизнь ваша Роман Дмитриевич скучна до безобразия. Просто разговор ни о чём, хотя возможно услышь я второго человека на другом конце провода, всё обрело бы смысл.
Вернулась я так же тихо, и осталась незамеченной. Кофе был готов, и кофеварка дала мне об этом знать. Я достала бокал и отпила немного. Вкуснотища.