Владимир Зенонович Май-Майский был мужчиной пятидесяти трёх лет, плотного телосложения, помятый, рыхлый, с крупными брылями, с небольшим серебряным пенсе на мясистом носу, с опухшим от беспробудного пьянства лицом и полностью лысой головой, за исключением густых, с проседью, усов, одетым по-домашнему. Он встретил пышущего здоровьем генерала Фундамента в своём кабинете, сидя в глубоком резном кресле из красного дерева, на столе лежала длинная трубка для курения опия.
Генералом, генерал-майором, Владимир Зенонович, сын польского шляхтича, стал незадолго до революции, повышение получил уже в ходе Гражданской войны.
Генерал Фундамент пришёл неожиданно и ему повезло, Май-Майский был трезв.
- Владимир, я пришёл к тебе поговорить о твоём дурном влиянии на дурных офицеров.
Май-Майский поднял на генерала Фундамента покрасневшие от бессонницы голубовато-водянистые глаза.
- Николай Петрович, ты же прекрасно знаешь, что оппонента тебе из меня лепит полковник Котиха, я же не имею к этому никакого отношения.
- Разве? Почему же тогда Котиха живёт у тебя в подвале? Почему ты прямо ему не скажешь, что не хочешь спасать Русь?
- А ты как будто этого хочешь. Да и ото всех не спасёшь. Красные, зелёные, "бородатые", поляки, британцы, вот теперь французы в Одессе. Как французы оказались в Одессе?
- Ну как. Через Хорватию, через Венгрию экспедиционный корпус прибыл в Дакию, откуда сел на корабли её флота и, при попустительстве Черноморского флота, высадился в Одессе, которую без боя оставила Русская императорская армия. Французы и британцы договорились о разделе Руси: французам - Новоруссия, Крым, некоторые губернии в Центральной Руси, Бессарабия; Британии - Кавказ, Область Всевеликого войска Донского, Север и Дальний Восток.
- А чего британцам больше, чем французам?
- А от того, что британцы раньше подсуетились. Ещё два года назад они оказали помощь Временному Русскому Республиканскому правлению Севера Руси, закавказским и горским республикам и Области Всевеликого войска Донского. Англичанка гадит. Ещё два года назад именно британцы вывели "бородатых" из-под руки нашего благоверного императора. Чаю дашь?
- Спрашиваешь!
Май-Майский нажал на кнопку на столе, зелёного цвета.
- Кстати, Владимир, я забыл упомянуть РДФР адмирала Молчака.
- Того, кого предали британцы?
- А чего б его не предать, раз проигрывать начал. Вывезли его из Читы и оккупировали Дальний Восток, сделав из него одним росчерком свою колонию.
- Позже предали Временное Русское Республиканское правлением Севера Руси, спешно выводя войска через Архангельск. Но Туменов... Знаешь Туменова? Был избран на Севере три года назад исполняющим обязанности президента Руси. Туменов решил остаться.
- Теперь французы. Кирилл Александрович сейчас в Херсоне, отдал приказ добровольно сдавать позиции дакийцам и французам, стягивать войска в Крым. Он сам на днях собирается в Симферополь. Наш император верит, что французы уничтожат зелёных, остановят поляков и отбросят красных. А так же пройдут в Кубань и соединятся с британцами. Финны выбьют красных из Александрграда, лишат красных Прибалтики. Таким образом, РСФР лишится выхода к морям, кроме северных.
- Дай Боже, Николай Петрович. Красные, хоть и сохранят власть над центральной частью страны, Уралом, Центральной Азии и Сибирью, но РСФР загнётся от экономической и мировой блокады. Но Руси, увы, уже не будет.
- Кирилл Александрович пытается сделать из Крыма неприступную крепость, но ясно как день, что французы его оттуда выкурят.
- А что дакийцам обещали?
Слуга в ливрее принёс серебряный поднос, взял расписной чайник и разлил зелёный чай по фарфоровым чашках, после чего удалился.
- Что обещали? Бессарабию и эту самую Одессу с окрестностями, где скоро французов сменят дакийцы - последнее ясно, как ясный день. А Георге-то гад какой, сам тесно связан с Кириллом Александровичем родственными связями, в Кишинёве два года прятался, когда венгры наступали.
Владимир Зенонович разлил чай по чашкам и протянул одну генералу Фундаменту. Отпили.
- Эх, Николай Петрович, Георге II - благо что немец по отцовской крови, но дакиец по духу, один из тех, кто готов Европам за шнапс и бутерброд служить холопом.
- И грозный бритт, и галл, презрительно лукавый...
- А чего ж они так поделили-то: французам - зерно, британцам - нефть?
- Не знаю, Владимир, я не разбираюсь в Большой политике, хоть и был одно время министром... Скажи, лучше, а офицеров не смущает, что их лидер - наркоман и алкоголик?
Май-Майский посмотрел на трубку.
- Это не моё. Ты знаешь, это не мой особняк.
- Чей же?
- Князя Тулупова. Он любезно предоставил мне кров, а сам переселился на время во флюгер.
- Рюрикович, блин.
Генерал Фундамент сплюнул на великолепный персидский ковер ручной работы. Май-Майский сморщился, но промолчал.
В этот момент комнату вошли синие мундиры.
- Ну, Владимир, засиделся я у тебя. Пора и честь знать.
Чашка выпала из рук Май-Майского и разбилась вдребезги. Чай тонкой струйкой потёк к персидскому ковру ручной работы.
- Переодеться дашь?
- Зачем? Май на дворе.
Двое жандармов взяли Май-Майского под руки и подняли с кресла-качалки.
- Николай Петрович, на мне лишь халат на голое тело и тапки. Не позорь старика!
- Тебе всего пятьдесят три.
Жандармский полковник Бернхард фон Плюйс зло упёр пистолет в спину Май-Майского и тот был вынужден подчиниться.
Май-Майского вывели из кабинета, провели сквозь помпезную анфиладу к лестнице, где им встретился проходящий мимо зуав, который, увидев шествие, спросил с удивлением:
- Ваше превосходительство?
Генерал Фундамент был в приподнятом настроении и поэтому, глотнув чаю, весело ответил:
- Его превосходительство вышел. Если что - звони.
Спустились по лестнице, прошли через коридор и вышли на улицу. Май-Майского посадили в карету с зарешеченными окнами, а генерал Фундамент с жандармским полковником Бернхардом фон Плюйсом разместились в отдельном фаэтоне. После кавалькада торжественно и чинно, соблюдая все формальности, тронулась в сторону Софийской крепости.
Примечание. Всё вышесказанное является вымыслом автора и не относится к реальной истории. Произведение является представителем жанра "альтернативная история"