Автор продолжает, после издания шестого тома "Меча Перуна", редакцию изданной в 2015 году второй книги романа-саги "Рок. И посох в песках оружие. Это первый том "Посохов..." всего их три. Книга очень объёмна. Необычайно закрученный клубок событий...о коих молчит ИС-КА-вер-КА-н-ная история. Отрывок из главы...для небольшого ознакомления...
...
Тактика, выбранная Матосом, приносила свои плоды. Армии не спускались с высоких предгорий, но постоянно тревожили отряды Льва, своими змеиными укусами. Беспрерывные нападения на фуражиров Гамилькара, причём со всех сторон, угнетало стратега. Кавалерия Теоптолема бросалась вдогонку, но нападавшие исчезали вместе с отбитыми обозами — бесследно! Местное население, страдающее от непомерных налогов карфагенян, симпатизировали мятежникам и скрывали их. Карфаген же не мог сбавить бремя налогов, так как выплачивал Риму затребованную им вторую контрибуцию… Это создавало иллюзию слабости торгового города и восстание, вновь стало усиливаться. Множество рабов, убежавших с фруктовых плантаций, примкнули к армиям мятежников, пополняя их ряды. Эти местности, в отличие от городов прибрежной Ливии, ещё не успели разобраться в перипетиях восстания, и им казалось, что мятежники бурятся за их права! И, поэтому, новые области оказывали поддержку Вождям, пряча и скрывая их отряды… Все это, вселило веру в победу, отошедшим от поражения у реки, Вождям мятежа, и они почувствовали, что могут вновь дать бой армии Льва. Матос обратился к вождям Нижней Нуммидии с призывом присоединится к мятежу и те решили помочь ему в этом, выделив ливийцу несколько тысяч всадников. От Нараваса не было никаких известий. Но по Ливии пошёл слух, что царь попал в засаду берберов и тяжело ранен… Матос, с сожалением, услышал эти новости, но планов своих не изменил и стал готовить льву ловушку… Для этого он, вновь, вернулся к соляным озёрам Тунесса…
…В лагерь Гамилькара прибыли разъезды с известием об остановке Матоса на холмах за одним из озёр. Гамилькар собрал совет, собрав в ставке всех военачальников и номархов последних дозоров. Гамилькар подал знак Теоптолему, чтобы тот озвучил данные последних разъездов разведки…
— Стратег, — начал Теоптолем, — Матос встал на высотах и уже второй день не движется с места! К нам пришли сведения, что он усилился нуммидийской конницей и, видимо, почуяв свою силу, хочет дать нам бой! Поэтому, — Теоптолем обвёл всех взглядом, — нам надо расположиться лагерем в месте, где мы можем развернуть своих слонов и конницу!
Гамилькар выслушал Теоптолема и, повернувшись к номархам дозоров, спросил:
— Кто был в разъезде на соляных озёрах?
На его вопрос отреагировал один из номархов, выйдя вперёд.
— Что Авторит? — спросил Гамилькар.
— Пока стоит лагерем на высотах! — ответил номарх.
Гамилькар переглянулся с Теоптолемом.
— Хорошо. — Заметил он. — Движемся в соляную долину! Там более чем достаточное место, чтобы развернуть и конницу, и слонов!..
…Армия, в этот же день, спустилась в долину. В течение короткого времени был возведён лагерь, у самого пригодного для сражения и защиты самого лагеря места! Вокруг лагеря стали сразу же возводить систему траншей и скрытых ловушек… Весь следующий день эти работы продолжались и только к вечеру все было закончено…
Все это время, разведка исследовала всю прилегающую местность к долине. В то же время, вёлся неусыпный контроль, за тем, чтобы не один из дозоров врага не смог приблизиться и рассмотреть систему укреплений… Разведка доносила, — «Матос стоит на месте и с места не двигается»… Стороны, явно, к чему-то готовились…
Наступила ночь, которая заставила карфагенян, уставших от беспрерывных работ в лагере, забыться крепким сном… Ночь выдалась лунной и свет ночных светил — звёзд и луны, заливал расположенные вокруг лагеря окрестности и высоты. Тишина укрыла лагерь и любой шум, возникающий в его расположении, хорошо отдавался в ночной тишине, расходясь по окрестным высотам, на которых дремали дозоры… Их ночное бдение, сопровождалось сменой конных разъездов, объезжавших определённый периметр контролируемых ими пределов местности. Конное одиночное ржание или топот копыт, то там — то тут предупреждали об их незримом присутствии…
На северо-восточном валу лагеря, командир такого ночного конного разъезда, принимал доклады от вернувшихся разъездов и отправлял новые, оставляя прибывшие отдыхать у костра… Бодрствующие, старались не бряцать оружием, чтобы не мешать отдыху своих спящих товарищей и вели, между собой, негромкую беседу… Этим номархом, исполняющим сегодня должность начальника дозора, был наш уже знакомый, по схватке у ворот Утики, Леонтий! Он что-то говорил, продолжая уже начатый, до нашего, с вами вторжения события ночи, разговор:
— … Вот только тогда я и вернусь на Родину! Гамилькар отпускал нас, ещё там, на Сицилии, но мы тогда не спешили расставаться со службой! И остались до наступления полного мира! Кто же знал, что все вот так замутится?! Но, даже, и тогда, когда мы прибыли вместе с ним из Сицилии, он предложил нам забрать расчёт и возвратиться домой! «Эта война не входила в мои планы, и началась неожиданно быстро, даже, для меня! Поэтому, те, кто решил отправиться домой, могут возвращаться, как я и обещал! Я не могу вас удерживать! Но, кто хочет, может остаться! Более того, я надеюсь на Вас! Потому-как у меня нет силы, на которую я бы смог положиться также твёрдо — как на вас!» — сказал он тогда. Нам произвели расчёт, и мы все единодушно согласились остаться под его знамёнами! Все… как один! Потому что, его знамёна стали и нашими! Как же мы можем оставить их, свои не попранные врагом стяги, необученным горожанам Карфагена?..
Леонтий вздохнул… Помолчал немного… Молчал и его собеседник…
— Все балканские иллирийцы и греки решили остаться! — продолжал Леонтий, — и не только греки и иллирийцы!.. Я тогда задал себе вопрос, как я смогу бросить своего стратега в беде, когда он всегда бросался вперёд, в прошлой войне, чтобы отбить кого-то из нас раненого и упавшего среди врагов? И, пока, не выносили одного или другого товарища по оружию, он не уходил с передней линии сражения, вселяя мужество во всех остальных! И, после всего этого, мы его бросим, в таком шатком положении?… Нет! — Леонтий снова замолчал, обдумывая свои следующие слова, — но, тогда была ещё надежда, что взбунтовавшиеся нас услышат, и до кровавых сражений не дойдёт?!
— Да… Если бы Совет Суффетов не собрал нас всех у Приона, где в лагерях, как быстротечная болезнь распространялось недовольство, так как там собрали стольких наёмников, что их и прокормить то было трудно?! Этого всего можно было бы избежать! — Подал, наконец-то, голос его собеседник.
Его голос, грубый и с каким-то непонятным акцентом, коверкающим немного греческие слова, (а беседа велась на греческом наречии), контрастно отличался от голоса Леонтия.
— …Даже, мы это понимали, находясь в лагере у Приона! — продолжил собеседник Леонтия. — А в лагерь все продолжали прибывать все новые и новые отряды гарнизонов городов Сицилии! Вот тогда-то и стала поднимать голову верхушка этих выскочек — Безерта, Спендий, Дуфф, Асторий, Матос, Авторит и другие… Именно, они, вдохновили бунт! «Нас приравняли, — кричали они, — к гарнизонным шлюхам! Гамилькар отказался от нас, оставив при себе иллирию и балканских греков, полу-которым является и сам! Мы, для него, нелюди!» Так орали они на общих сборах-митингах! Возбуждая и расшатывая дисциплину в наших рядах! А мы, стояли отдельным расположением от остальных, так как не хотели смотреть на разложение остальных! Но и мы, не сразу… а постепенно, прониклись язвой обиды и подчинились этим выскочкам!
— Безерта кончил плохо! Впрочем, как и Асторий! Они пали от руки Киферона, ещё там в Сицилии! Это, произошло близ Гелы!
— Да ты что?! — собеседник Леонтия, явно не обладал этой информацией и был крайне удивлён ей! — Получается, что Киферон все время был в Сицилии?! Значит, он выследил этих мерзавцев и совершил свой суд?! Да! Я этого не знал! Видно моё лечение от нанесённого ранения, отгородило меня от этой новости! Но как? Как они снова оказались в Сицилии? Они ведь были в лагере у Приона! — Глаза собеседника Леонтия, блестели огнём удивления и интереса, сквозь темноту мрака ночи.
— Мапурту, — в голосе Леонтия прозвучали нотки назидания, — пока одни баламутили вам головы в лагере?! Другие, совершали поездки за получением инструкций, по тому или иному вопросу, к наместнику Гелы Дециму Скрофе! Мне об этом рассказал сам Гамилькар как-то одной ночью, когда обходил дозоры! Гемиолы латинян, под вымпелами города Катаны, сновали между Прионом и Гелой!
Индус Мапурту, а это оказался он, разочарованно покачал головой…
— И как я не смог об этом догадаться? Ведь как-то раз, я, войдя в их палатку, увидел их делящих золотые слитки! Их было немало! Я спросил их тогда: «Откуда золото?» На что Безерта мне зло ответил: «Это золото из кладовых одного из прибрежных городов! Пойдёт на закупку продовольствия для лагеря! Так как снабжение пуннийцами почти закончилось!» Я тогда, даже не допускал себе мысли, что они продались кому-то? Меня распирала обида, что город, которому мы отдали столько и сил, и здоровья — не хочет нас кормить!? Хотя, задолжал нам огромную сумму вознаграждений! Значит, Безерта уже тогда, снюхался со Скрофой! Да! Как золото, меняет людей!
Мапурту помолчал немного…
— А ведь, знаешь, были в нем и хорошие качества! Были! — продолжил рассуждения Мапурту. — И честь когда-то была? Где грань того, что заставляет тебя перешагнуть твои вчерашние ценности?.. Вот послушай! Однажды, мы выполняли одну задачу Гамилькара — перейдя Сальсу мы исследовали подходы к Катане, городу секанов (одна из народностей Сицилии. Авт.). Гамилькар замыслил набег на провинцию, так как пришли известия, что Рим расположил там склады с оружием, для своих новых трёх легионов. Мы в количестве трёх сотен пехоты и сотни всадников, должны были отыскать самый благоприятный маршрут меж холмов, чтоб выйти на равнины, что ведут к Катане, ввиду дымящейся опять Этны! Места там, я тебе хочу сказать, глухие и полны тайн! Местные племена секанов, так запуганы действиями своих колдунов, что под страхом проклятья, не выдадут никакой дороги или прохода через непролазные, дикие леса, что изобилуют там! Этна своим видом и беспрерывными глухими раскатами внутри себя, действительно, наводит ужас на любое сердце, которое попадает в те неспокойные места! Я, у себя в Индии, знаю много страшных легенд и злых Богов, что наводят ужас на окрестности Гидаспа! Но таких ударов Бога, внутри земли, я никогда не слышал?! Здесь, слышны не только удары, но и виден дым этого самого горна Бога! Смертельное дыхание этого горна распространяется не только по воздуху, но и под землёй! Мы двигались меж тех глухих лесов, стараясь придерживаться берегов рек, что бегут со склонов Этны! Безерта вёл пехоту, а я всадников! Римляне тоже, не рисковали проникать в те глухие леса, без большого количества силы! И поэтому, встречи с ними мы не очень опасались, но опасались именно того, что нам передал один из проводников секанов! «Когда-то, — рассказал он, — в этих лесах проживало племя, поклоняющееся огню горы! Это было мощное племя, которое отражало даже набеги тиранов Сиракуз, и те, так и не смогли закрепиться в этой местности! Раз в году, племя совершало обряд в честь огня горы и, чтобы обезопасить все своё племя от жаркого дыхания горы, они заживо сжигали тех, на кого им указывал местный колдун-вождь! С течением времени, они чем-то прогневали бога, и огонь ночью извергся на их селения и большую часть племени уничтожил. Соседние племена стали выдавливать их с обжитых мест и вот они пропали совсем! Но, с этого времени у всех соседних племён стали пропадать множество людей! Люди просто пропадали и бесследно исчезали! Начали ходить слухи, что племя то, ушло под землю и перешло в услужение Богу огня! Внезапно, в одном из озёр, которое славилось обилием рыбы, вдруг она вся издохла! Вода стала безжизненная, взрослые особи лягушек остались лишь только в том озере! Воспроизводство лягушек пропало также! Старые особи старели и умирали! Молодь же исчезла совсем! Люди стали говорить, что тот вождь колдун, поселился на озере! Он изгнан богом за то, что недостаточно жертв принёс в своё время Богу огня! И теперь, преследуемый этим огнём, скрывается в водах озера, питаясь энергией всего живого, что было в самом озере и вокруг него! Воды этого озера, на вид были такими же, как и все другие! И люди, сначала не поверили в это и, наловив в достаточном количестве живой рыбы в соседних озёрах, пустили её в воды этого! Каково было их удивление, когда на следующий день, они увидели огромное количество черных ворон, что клевали безжизненные тела этой, запущенной ими в озеро, рыбы! Страх сковал людей! Пошёл слух, что те мужчины, которые искупаются в этих водах, навсегда утратят силу оплодотворять женщин! Тоже самое, говорили, касается и женщин! Эта местность опустела! Проклятье поселилось здесь! Вода манила людей своей растительностью, но зло поселилось меж зелёных, красивых берегов и поджидало каждого, кто прикоснётся к этой воде…» Мы прослушали этот рассказ, с замершими сердцами от ужаса! Но так как мы уже вошли в эту местность, нам пришлось смириться с рассказами о ней, но эта пустота земель на много миль поражала нас! Самое страшное, что озеро это оказалось очень большим и своими берегами омывало довольно большой холм, разбросав свои заливы вокруг него! Мы, со страхом приблизились к озеру и, действительно, его вода пахла чем-то неприятным! Но запах чувствовался только на тихих местах — в заливах, а на продуваемых местах озера, она совсем не отличалась от простой воды и никакого запаха в ней не ощущалось! Берега были необычайно зелены и красивы! Довольно длительный переход, который мы все совершили, заставлял нас мечтать о прохладном купании. Но мысль о проклятии, заставляла нас, из-за осторожности, забыть свои мечты. Тогда, Безерта, заявил, что не верит в то что Боги, создав такое живописное озеро, поселили в нем колдуна! «Пусть вынырнет ко мне, я угощу его сталью своего кинжала!» С этими словами он разделся донага и, подвесив кинжал на шею, бросился в воду!.. Мы в ужасе смотрели, как он плавает меж тех волн озера! А он, будто специально, вызывая гнев этого колдуна, выкрикивал разные неприличные возгласы в его адрес… Такой, он был, Безерта!..
Мапурту замолчал. Оба собеседника помолчали какое-то время…
— И что, ничего не произошло? — через какое-то время, всё же заинтригованный рассказом индуса, спросил Леонтий. — Что стало потом?
— Мы выполнили свою задачу и уже через два месяца, часть корпуса с Теоптолемом во главе, прошла незамеченной, к окрестностям Катаны и захватила те самые склады с оружием! Римляне, так и не поняли, как мы исчезли обратно! Они и не думали, что мы ушли через те самые гиблые места! Но, на обратной дороге мы все же по тяги любопытства свернули к озеру — ну уж очень было интересно это и Теоптолему! Каково же было наше удивление, когда вместо озера мы увидели болото и только в середине, в самом глубоком месте, ещё была видна вода, которая почему-то бурлила и пенилась, выдавая всполохи серого тумана! Это выглядело так зловеще, что все решили что страшный колдун, рассвирепев за те выходки Безерты, решил изменить этот красивый ландшафт, превратив его в смрадное болото! Мы под впечатлением смотрели на все это превращение!.. Но с нами, тогда, уже не было Безерты! В этот раз, он оставался с Гамилькаром, и выполнял другую задачу! Но, выходит, что проклятье все же было! Как, теперь выяснилось, местность изменилась и сам Безерта, как мы сейчас узнали, тоже претерпел изменения!.. Но те, кто там был ещё через два года, сказали, что от того озера осталась едва ли десятая часть! А земля вокруг него высохла и превратилась в прекрасное зелёное пастбище!
— Что это значит? — задумчиво сказал Леонтий, — Безерта прогнал колдуна?
— Я вот, сейчас, подумал, Леонтий! А может тот колдун вселился в Безерту? Переменил среду обитания!? — Мапурту тяжело задышал. — В меня, тоже, совсем недавно попала стрела! Всегда пролетали мимо… Всегда… а тут… — Мапурту запнулся, поймав себя на какой-то мысли…
— Да нет! Мапурту! Брось!.. Это, скорее всего, просто совпадение! Я понял тебя! Не выдумывай... везение когда-нибудь кончается... Безерта же, сейчас, прислуживает Дису! А колдун, если таковой и был, вернулся на гору! А что касается опять того же Безерты, то склонность к стяжательству у него была! Правда, не сильно заметная! Хотя… Кто знает, Мапурту? Ведь, недаром, же рассказывают все эти легенды о золоте, проклятом Богами! Может ему, просто попался такой слиток и колдун здесь не причём?!
— А что это за золото? Я не слышал о нём? Расскажи, Леонтий? — с интересом попросил Мапурту.
Леонтий сел, поудобнее, и напомнил:
— Помнишь, мы взяли штурмом Метапонт! Тогда, в одном из хранилищ было найдено десять амфор серебра и два золота… Мы их притащили к гавани и хотели погрузить на галеру Гамилькара! Но вернувшийся стратег, посмотрев на кувшины, приказал тут же разделить меж воинов содержимое того хранилища! Так и сделали… Вечером, я заступил номархом стражи, так как только на следующий день мы собирались оставить захваченный город, и погрузка галер ещё не была завершена! И вот здесь я и услышал эту историю про один из двух проклятых сосудов с золотом консула Левина… Рассказал нам её старый служитель городских ворот! Он чинил и смазывал их механизм. Это был очень древний старик! Как-то странно… древний… Как оказалось, он уже считался старцем, во времена вторжения Пирра в Италию и помнил все, что было с ним связано! Вот его рассказ дословно, так как я много раз повторял его про себя, не веря в возможность такого о чем услышал от него?!
...
Продолжение в романе. Приветствую, Всех!