Яра наклонилась к своей любимой яблоне и тяжко вздохнула.
«Нет никаких проблем. Просто я не знаю, что мне с этим всем делать! Саша. Саша…как же больно мне, когда я тебя не вижу! Я сама виновата. Взяла и всё бросила. Я не могла по-другому. Прости. Я замужем, ты женат. У нас дети. Господи, а что я скажу Арсену! Почему это всё со мной происходит? Боже, почему я?»
Горькие мысли одолевали Яру, и это так было не похоже на неё. Прирождённый борец за справедливость, она совершенно была не готова к тому, что оказалась по ту сторону баррикад, на этот раз несправедливость была именно в ней. Задумчиво опустив голову, Яра пыталась найти хоть какую-то точку на планете, где боль не прожигала бы её нутро.
- Жена, я как-то не могу понять, что у тебя с лицом?
Арсений бодрым шагом подошёл к Яре. Он был мужчиной крепкого телосложения, с подтянутой фигурой. Казалось, что годы совершенно не имеют власти над ним. Да и возраст его определить было трудно. Человек был вовлечён в жизнь. И это, пожалуй, было самой яркой его чертой. Смешанность кровей его предков явно выступала наружу. Смуглая кожа, чёрный волос и серо-голубые глаза под чёрными, как смоль бровями. Он не был красавчиком. Но явно был хозяином. Есть такие мужчины. Уверенные в собственных решениях ещё задолго до принятия этих самых решений. Арсений был успешным. На руке красовались дорогие часы, да и уже только по ним всё было понятно. И откуда такая уверенность в себе тоже понятно..
Хозяином в семье он тоже был. Принимающий поклонение визирь. Он так и говорил Яре
– Всё, завизирил! Прошу любить и жаловать!
И это совершенно не злило Яру. Она прекрасно понимала, что не сможет без этого.
Они встретились неслучайно. Так, по крайней мере, решила Яра. Она редко позволяла себе вспоминать те дни. Иначе, жуткая боль пронизывала всю её душу. В тот год вообще всё полетело кувырком. Как говорят в народе, пришла беда открывай ворота. Сразу после Нового года заболела кошка. Яра души не чаяла в своей любимице. И кошка это чувствовала. Утром Яра заметила, что Джес не притронулась к еде. Да и к ноге тоже. Хотя именно так они и здоровались. Кошка лежала безучастно на диване и в глазах её заканчивалась жизнь. Яра быстро схватила кофту, вызвала такси, присела рядышком на диван и начала гладить почему-то совершенно обмякшее тело животного. Кошка подняла голову, тоскливо посмотрела в глаза хозяйке, прикрыла глаза и её душа улетела в Кошачий рай. Даже такси не успело доехать. Яра не плакала. Она сидела и смотрела в одну точку, пока бабушка не прервала её раздумья окриком. И Яра заплакала. Вся в слезах и соплях, выливая всю свою боль на бабушку. Бабушка, бывшая блокадница, была сурового характера, но её суровость совершенно не касалась любимой внучки. Потому флакон с корвалолом пошёл в ход. Бабушка, как могла, утешала внучку.
А потом поступила ещё хуже, чем Яра могла бы принять. Бабушка тоже ушла в Райские врата. И утешать Яру было больше некому. Она сидела всю ночь над гробом бабушки и разговаривала с ней в своей голове. Как бы дико это не звучало, но умиротворённое лицо бабушки выглядело как-то торжественно и величественно. Это Яра часто вспоминала. Лицо бабушки в последние сутки перед погребением.
После смерти бабушки месяц Яра была невменяемая. По крайней мере, именно так она себя характеризировала. Надо было решать многие вопросы, связанные с жизнью уже без любимой бабушки. И Яра решала. Бегала по инстанциям, носилась с какими-то бумагами и не могла плакать. Она будто замерла в своём одиночестве. Ведь больше некому было пожаловаться, что живот болит, или соседка-дура опять косится волком, потому что соседкин муж сказал Яре «Доброе утро!» с улыбкой.
Больше никого ничего не касалось. Касалось только Яры. И её жизнь, и соседка. Яра почувствовала, что погружается в это беспредельное одиночество с головой. И это ей даже как-то даже нравилось.
Ей больше не надо было играть перед бабушкой легкомысленную и свободную барышню, бегающую на свидание с Колей. Потому что никакого Коли вообще-то в природе и не было. Нет, конечно где-то там существовали и Коли, и Пети, и Серёжи. Где-то там в параллельной Вселенной. Но в мире Яры их не было. Она просто бессовестно врала, бесконечно врала бабушке, что бежит на свидание, а сама покупала огромное мороженное, садилась в парке на скамейке и читала всякую беллетристику. Или шла на очередные курсы. То кройки и шитья, то массажа. Она и сама не могла объяснить, зачем ей сдались эти курсы. Но она любила учиться.
Бабушки нет. Изображать ничего не надо. И когда Яра думала, что теперь бабушка точно знает весь её обман, её тошнило. Было очень мерзко и стыдно. Хотя всегда, как по заказу, после таких мыслей Яры, бабушка приходила к ней во сне и улыбалась, и говорила что-то утешающее.
Вот тогда и появился Арсений. Молодой человек с неприкрытым любопытством смотрел на неё. Яре стало как-то неловко от этого взгляда. Она складывала покупки в пакет в магазине.
Для неё одной, как оказалось, мало что надо. Джесс нет, бабушки нет. Вернее, они есть. Обе. Только им уже ничего не надо. Они самодостаточны. В том существовании, в котором они, всё есть. Наверное. Потому Яра поняла для себя, что самодостаточность меряется не тем, что у тебя всё есть, а тем что тебе ничего не надо. Достаточно того, что продлевает твоё бытие. А про то, что бабушка, как и Джес, ушла в небытие, Яра не позволяла себе думать. Запрет, который позволял оставаться в живых.
Арсений крутил в пальцах какую-то бумажку и открыто рассматривал Яру. Это начинало злить.
Яра не любила это состояние. Она себя знала хорошо. Бабушка тоже знала. Арсений же и не подозревал, что его ожидает.
Потому, когда Яра показала ему язык, он глазам своим не поверил. Он аж дёрнулся. Чем рассмешил Яру. И смех вырвался наружу! Её смех, её молодой задор, её жизнь, которая после потерь еле теплилась в ней.
Вот именно тогда Арсений и сделал правильный ход. Он поддержал Яру. Сначала несмело, осторожно, будто проверял насколько ему это позволительно. Но видимо ему понравилось, и он от души начал хохотать. Люди со всех сторон оглядывались на эту парочку. И, наверное, никому в голову и не пришло бы, что они даже не знакомы.
И вот теперь они муж и жена. Давно муж и жена. Теперь у него исключительные права на смех Яры, у него дети, которых ему родила Яра, у него огромный дом, весь облюбленный руками Яры, и у него свой бизнес.
Они были хорошей парой. Он весь такой мужчина. Крепкий, уверенный в себе, разумный и расчётливый. Она вся из себя женщина, красивая, голубоглазая, высокая блондинка. Умная и спокойная. Двое деток. Идеальная картинка.
Правда, это была идеальной только картинка. За все эти годы Яра так и не почувствовала родства внутреннего с мужем. Не было никаких разговоров по душам, не было тёплых объятий, когда становилось тоскливо на сердце. Арсений всегда задавал тон. Есть проблема, есть выход и сухая констатация факта. Не было эмоций, было принятие решения. Это нравилось Яре. После пережитых потерь ей необходим был этот чёткий план бытия, с прописанными по пунктах делами. Именно это и вытащило её из пропасти депрессии, в которую всё хотели затащить воспоминания. И Яра была очень благодарна мужу за это. Так и жили. Он с ней потому, что удобная. Она с ним, потому что благодарная.
Это Яра поняла только теперь. Только теперь, когда в сердце настойчиво пытался поселиться другой мужчина. Это очень пугало Яру. Ведь она не привыкла врать сама себе. А учиться этому и не хотела.
- Арсений, мне нужно тебе кое-что сказать.
- Не проблема, я тебя слушаю, жена.
- Это долгий разговор. Предупреждаю заранее тебя,
- Ладно. Я уверен, что твой долгий разговор это просто не желание сказать коротко и понятно. Но я согласен. Давай, что там у тебя, женушка? Деньги надо?
- Арсений, ты как всегда! - Яра раздраженно отвернулась.
- Яра, а что не так, моя девочка? Я же твой муж. Я должен на шпильки и булавки отмерять тебе.
- Я не ношу ни шпильки, ни булавки. И отмерять мне ничего не надо. Кто я для тебя?
- Жена! Ты для меня жена! Что за глупости?
Арсений достал из кармана паспорт, шумно пролистал его, нашёл нужную страницу и ткнул пальцем.
-Видишь, ты для меня жена! Или ты поменяла имя, а я не в курсе? Яра, у тебя ПМС? Ты меня пугаешь своим взглядом.
- Арсений, у меня нет ПМС. Я просто хочу понять, что ты чувствуешь ко мне?
- Всё! Я чувствую к тебе всё. Ты же моя! Самая лучшая, потому и моя. Мне не нужны абы какие! Мне нужна моя лучшая! Ты же моя витрина. А я твой мастер. Понятно? Жена, не дури!
Арсений рассмеялся и ущипнул жену за щеку. Яра удивлённо смотрела на мужа. Казалось она видит его впервые. Будто все эти годы совместной жизни куда-то улетели и осталось только удивление первой встречи.
- Арсений. А ты меня любишь? Я это имела ввиду. Мне нужно знать, что ты ко мне чувствуешь. Я читала у Толстого, что мы больше чувствуем, чем знаем. Вот я тебя и спрашиваю.
- Яра! Да, чёрт тебя побери, я люблю тебя, ты любимая моя, я чувствую к тебе уважение. Ты мать моих детей, ты хозяйка в моём доме! Что ещё?
- Хозяйка в доме, как обслуживающий персонал звучит. – грустно усмехнулась Яра.
Она растерянно теребила травинку в руке и немигающим взглядом смотрела на мужа.
«Я с жиру бешусь? Нет. Кажется, мы чужие! Да, нет! Этто я просто сошла с ума! Маразм!»- промелькнула мысль в голове и Яра будто проснулась.
Вся картинка перевернулась в голове. А вместе с ней появилось ощущение пропасти под ногами. Яру почувствовала тошноту и какое-то непонятное шевеление в области солнечного сплетения. Какая-то темнота начала захватывать её сознание. Страх, мерзкий и липкий полз по спине.
«Боже, что со мной? Стоп! Без паники, только без паники. Возьми себя в руки, ты же не тряпка!»
Яра вдруг поняла, что надо срочно выходить из этого состояния. Это уже явно было не смешно. Дыхание стало прерывистым и пульс бил по зубам. Во рту всё пересохло и Яра зашаталась, как пьяная. Арсений недоумённо смотрел на жену. Он точно не понимал, почему она побледнела так и молчит, как рыба.
-Мама! Маааам! - раздался вопль сына.
Яра всегда с лёгкостью угадывала по голосу сына, что происходит. И на этот раз его голос очень её напугал.
- Дениска, что случилось?
- Мам, рука болит.
Яра пристально посмотрела на сына и мгновенно всё поняла.
- Откуда упал? Куда тебя опять занесло, засранец такой?
- Мам, качели. Я не виноват. Это всё они, качели.
- Где болит, маленький лгунишка? Весь в отца, никогда ни в чём не виноват. А я что-то не заметила, чтобы качели бегали за тобой! Сам полез, сам свалился, а виноваты качели. Но ведь они не умеют ни ходить, ни сбрасывать! Руку покажи! Эта цела, показывай другую! Арсений, надо к доктору, похоже перелом!
Арсений тряхнул головой, будто прогнал какие-то мысли.
- Ну что, космонавт? Поехали к доктору? Мама сказала к доктору, значит к доктору! А то похоже, что я вообще мало, что знаю о твоей маме. Вдруг она сейчас нас отлупит? Яра, а я тебя похоже не знаю. И я не понимаю, что ты требуешь от меня. Но в этой семье решения принимаю я. Потому думаю нас с тобой ждёт разговор и не короткий, это точно!
- Ты закончил? Хватит, понимаешь, хватит мне команды раздавать! Нам надо в больницу! А ты тут опять свою шарманку завёл! Как же ты меня достал!
Арсений от удивления чуть не сел на траву. Это поведение жены совершенно не входило в рамки понимания семейной жизни, заведённой у них.
- Поехали.- только кивнул головой Арсений.