- Что ты наделал, Саша? Мы не можем уйти, не можем его там так оставить! Возвращаемся! - сказал Фёдор, подойдя к своей машине, но внезапно остановившись.
- Вы правы, простите, я не удержался... он оскорблял Сашеньку, ударил её, я должен был молчать? - всё ещё злясь, возбужденно воскликнул Саша.
- Нет конечно, но... будь он сыном простого человека, а так... ты знаешь, кто его отец? Он тебя за сына в порошок сотрёт, - спокойнее, ответил Фёдор.
- Мне по барабану, кто его отец. Ладно, пойдёмте, Федор Константинович, может и правда ему нужна помощь, - возвращаясь к воротам клиники, сказал Саша.
- Настоящий мужик... - подумал Фёдор, шагая следом за парнем.
Вернувшись, первым над Вадимом нагнулся Саша, не зная, чем он может ему помочь. Вадим был без сознания. Фёдор, присев, хлопнул парня по щеке, тот застонал и медленно открыл глаза. Кажется, не понимая, что с ним и где он находится, Вадим растерянно посмотрел на Фёдора и перевёл взгляд на Сашу.
- Ты! Я убью тебя! Ты за всё ответишь! - с трудом воскликнул Вадим, пытаясь подняться.
Фёдор помог ему встать на ноги и усадил на скамью.
- Послушай, Вадим... будь уже мужчиной, а не папенькиным сынком! Ну нельзя же всю жизнь прятаться за его спину! Согласись, ты оскорбил Сашеньку и ударил её, а поднимать руку на женщину, пусть даже на жену, вернее... тем более на жену, не по-мужски. Жаль, в Чечне тебя не было... ты бы понял и правду жизни и цену ей, - сказал Фёдор, сев рядом с Вадимом.
Саша садиться не стал, он стоял перед ними, сунув руки в карманы джинсов и с безразличием смотрел на Вадима, который, поглаживая затылок, морщился от боли.
- А если бы твою жену при тебе обнимали и целовали, а? Говорили гадости, а я должен был проглотить такое оскорбление? - воскликнул в ответ Вадим, со злостью взглянув на Сашу.
Он хотел было ответить, но Фёдор, подняв руку, дал ему понять, чтобы он не вмешивался.
- Видишь ли... мы с моей женой поженились по любви, в нашу брачную ночь, отец ей снотворного не подсыпал, я её насильно к близости не принуждал, поэтому мы с ней и женаты пятнадцать лет. Ты говоришь, что развода не дашь... а сможешь жить с женщиной, которая тебя не только не любит, Сашенька тебя ненавидит. Насилуя её, ты убил в ней все чувства и любви, и женщины, - говорил Фёдор.
Саша едва сдерживался, чтобы не схватить этого холёного папенькиного сынка и не вмазать по его красивому лицу. Он отошёл в сторону и закурил.
- Значит ты предлагаешь, чтобы я добровольно отдал законную жену в руки этого идиота? Ты сам то слышишь себя? - спросил Вадим, злость которого опять нарастала.
- Понятно... ладно, мы пойдём, а ты подумай, что ты делаешь с Сашенькой и заслуживает ли она этого. Да и себе ты жизнь ломаешь, куда приятнее жить с женщиной, которая любит тебя до безумия и ночами стонет от наслаждения. Ты можешь насиловать Сашеньку каждый раз, ложась с ней в постель... только удовлетворения от этого ты получать не будешь. В конечном счёте, вы возненавидите друг друга настолько, что... хотя, кому я это говорю... - произнёс Фёдор, глядя на Вадима, лицо которого не выражало ни сострадания, ни сочувствия.
- Пошли, отвезу тебя домой, меня семья ждёт, - подойдя к Саше, сказал Фёдор.
- Он ведь не отпустит её, да? - спросил Саша, с некой надеждой, хотя понимал, Вадим лучше будет мстить, нежели пожалеет Сашеньку.
- Не гони лошадей, Саша. Для начала, ты должен успокоиться сам и... ждать. Утром пойду к боссу, я так и не понял, что у него на уме и зачем ты ему понадобился, - ответил Фёдор, садясь за руль своей машины.
- Я Вам благодарен, Фёдор Константинович, правда и я понять не могу, зачем Вы это делаете. Это же навредит Вам, босс не простит такого, - сказал Саша, сев рядом с ним.
- За это не переживай, я сам разберусь со своими делами и с боссом тоже. Сейчас о себе подумай. Ты лицо его видел? Не только его взгляд, ты разбил ему лицо, а если от падения ещё и гематома образуется, даже не знаю, станет он терпильничать или нет, но от этого идиота, я ничего хорошего не жду, - сказал Фёдор, заворачивая к дому, проехав через арку и подъезжая к подъезду, где жил Саша.
- Откуда Вы знаете, где я живу... жил? - удивился Саша, взглянув на Федора.
- Должность у меня такая, всё про всех знать, кто работает в моём подчинении. Ладно, ты собери свои вещи и с хозяйкой рассчитайся. Здесь тебе оставаться не стоит, неизвестно, что у Вадима на уме, да и чего от тебя хочет Сергей Викторович, я должен узнать. Если что-то прояснится, я подъеду к сервису, выходи, - сказал Фёдор, кивая на дверцу машины.
- Хорошо, а как же Сашенька? Она в таком состоянии... я должен её увидеть, поговорить наедине, понимаете? Она так напугана, бедняжка. А какая весёлая была... - с грустью произнёс Саша, не торопясь выходить из машины.
- Ты торопишься, Саша, сейчас тебе не стоит с ней встречаться. Нужно время, оно лучший советчик, нужно ждать. Всё образуется, иди, поздно уже, - ответил Фёдор, слегка улыбнувшись.
Саша, кивнув головой, вышел из машины, Фёдор тут же уехал.
Вадим уходить не торопился, ощущая злость и неудовлетворение произошедшим. Сашенька, поднявшись в свою палату, подбежала к окну, она видела, как вернулись Саша и Фёдор, как помогли встать с земли Вадиму и о чём-то с ним разговаривали. Слов она не слышала, но над скамьёй, на которой сидел Вадим, висел фонарь, освещая всё вокруг и Сашенька могла лишь следить за их лицами. Но понять и разглядеть внимательнее, не представлялось возможным.
Когда Фёдор и Саша ушли, Сашенька решила спуститься к Вадиму и поговорить с ним. Но думала она прежде всего о Саше, зная, что Вадим может ему навредить. Елена Владимировна должна была идти домой. Убедившись, что Сашенька в порядке и в своей палате, женщина ушла.
О том, что будет дальше, Сашенька долго не раздумывала, о себе девушка не волновалась, её мысли были о Саше и о последствиях, которые могли его ждать. Сашенька спустилась вниз и прошла по аллее к скамье. Вадим курил и видел, как она шла к нему.
- Сейчас будет просить за своего любовника, дрянь... - подумал он.
- Ты в порядке? Что с головой? В клинике есть дежурный врач, может покажешься? - стараясь говорить спокойно, спросила Сашенька.
Девушка волновалась, хотя раньше всегда управляла Вадимом, он её слушался, исполняя все её прихоти. Но он изменился, Сашенька это остро почувствовала, даже взгляд стал другим.
- А что это ты так обо мне беспокоишься? За любовника своего пришла просить? Зря стараешься, он сядет и надолго, обещаю тебе! - дерзко ответил Вадим.
- И что тебе это даст? Мы всё равно не будем вместе, я уйду от тебя, вернее, не вернусь к тебе. Ты прекрасно знал, что я тебя никогда не любила, как ты мог, скажи? Ты ведь никогда не был таким, Вадим! Думаешь после того, как ты цинично со мной поступил, я смогу тебя простить? Я столько месяцев тебя знаю... а оказывается и вовсе не знала. Ты жестокий, циничный и расчётливый тип! - разозлившись, бросала Сашенька в лицо Вадиму.
- А мне по барабану, что ты обо мне думаешь! И пусть мне это ничего не даст, но он сядет! Из принципа! Ты простить не сможешь, да? А как мне простить, а? Ведь я любил тебя, а ты со мной... да как ты могла полюбить этого босяка? Что есть в нём такого, чего нет во мне? Через два дня приезжает отец... первое, что он сделает, он посадит твоего любовника! Утром я напишу заявление в прокуратуру, сделаю экспертизу, сниму побои и всё! Можешь не возвращаться ко мне, но развода ты не получишь! - восклицал Вадим, размахивая рукой.
- Спрашиваешь, что есть в нём такого, чего нет в тебе? Я скажу... он человек, а ты зверь. И я ненавижу тебя! - бросила Сашенька и развернувшись, пошла по аллее в сторону здания клиники.
Но вдруг Вадим, вскочив, схватил её за руку и тут же повалил на траву. Сашенька закричала, отбиваясь изо всех сил. На её крики прибежали ребята из охраны клиники, схватив Вадима, они скрутили ему руки, один из ребят охраны вызвал милицию, которая приехала минут через семь. Сашенька, недолго думая, написала заявление на Вадима, что вчера он её изнасиловал, из-за чего она и попала в клинику и сейчас ударил и вновь пытался изнасиловать.
- Ты что, с ума сошла? Да не верьте ей, я её муж! К ней только что приходил её любовник, он нанёс мне удары по лицу, у меня травма головы, отпустите меня! Это я хотел написать на него заявление! Вы что, с работы вылететь хотите? Не знаете, с кем связались? Да мой отец вас в порошок сотрёт! - вне себя, кричал Вадим.
- Не шумите, молодой человек, разберёмся. И не стоит нас пугать своим папашей, видели мы таких. Везите его в КПЗ. А будет шуметь, посадите на час в камеру к борзым, больше он не выдержит, иначе, от его задницы и дырки не останется, - спокойно говорил капитан, принимая от Сашеньки заявление.
После его слов, Сашенька, усмехнувшись, посмотрела на Вадима.
- Тебе полезно посидеть и подумать. А мне нужно отдохнуть, мне можно идти? - мило улыбаясь, спросила Сашенька у капитана.
- Стерва! Ты очень пожалеешь об этом! Отпустите меня! Я жаловаться буду! - закричал Вадим, совсем не ожидавший такого поворота.
- Ваше право... только думаю, Вам Ваши права засунут в одно место, которое может покраснеть от Ваших слов, - засмеявшись, сказал капитан.
Сашенька ушла, довольная поворотом событий, но слышала вслед проклятия и угрозы Вадима. Она должна была защитить любимого и от отца, и от Вадима, и для этого она сделает всё.
В эту ночь, Сашенька уснула спокойным сном, чего нельзя было сказать о Вадиме. Его привезли в отделение милиции и посадили в клетку, где похрапывая, спал бомж, от которого неприятно пахло и ещё один мужчина, возраст которого и определить было трудно, он был в стельку пьян. Вадим стал кричать, угрожая всему отделению, что его отец разнесёт их шарашкину контору в пух и прах. Он угрожал и капитану и вышестоящим, обещая грозную расправу над всеми.
- Отведи его к борзым, они давно не ласкали таких уродов, надоели его крики, - сказал капитан своему помощнику.
Вадим, который до конца надеялся, что его угрозы и авторитет отца подействуют на милиционеров, был в панике, когда его скрутили и повели в камеру, где сидели более опасные арестованные, суд над которыми ещё не закончился. Вадима просто втолкнули в довольно большую камеру, с четырьмя шконками, где сидели четыре человека. Таких устрашающих, со злобными и свирепыми взглядами людей, Вадим никогда не видел. Обернувшись, он неистово стал колотить в железную дверь, стал звать капитана.
- А ну-ка, Кнут, успокой пассажира, что-то он плохо себя ведёт, - сказал один из сидельцев, смотрящий по камере.
Он сидел в чёрной майке, с оголёными плечами и руками, в наколках, с изображениями на одной лица женщины и дракона, на второй руке - кинжала с надписью "Я Зубр" и ниже, со словами, типа Не забуду мать родную". Упитанный, широкоплечий, лысый, с угрожающим взглядом мужчина, сидел на скамье, положив руки на стол. Более худощавый, высокий, с усмешкой, вразвалочку подошёл к Вадиму.
- Успокойся, малыш, чего раскудахтался? Зубр, а мне его куртка нравится, хочу её! - обернувшись на смотрящего, шепелява, сказал Кнут.
Зубр кивнул головой, разрешая снять с Вадима куртку, что Кнут и сделал. Вадим стал сопротивляться, но Кнут шлёпнул его по рукам, Вадим был в шоке.
- А у него кожа, как у девушки... нежная, хватай его, Хрящ, пусть его Зубр опробует, - сказал Кнут, крепко вцепившись в руку Вадима.
Несмотря на крики, Кнут и Хрящ схватили Вадима и согнув вдвоё, подвели к Зубру, тот показал рукой, чтобы парня повернули к нему задом. Вадим, которому казалось, что это страшный сон и он сейчас закончится, кричал всё, что приходило на ум, но его не слушали, видимо привыкшие к таким "развлечениям". Вадим понял, что от него хотят эти люди, понял, что его хотят опустить. Когда с него спустили джинсы вместе с трусами, парень завыл, прося о пощаде.
Зубр, получивший кличку от своей фамилии Зубарев, встал и похлопал Вадима по заднице. Но делать с ним то, что подумал Вадим, Зубр не собирался, его попросили просто попугать парня, что и удалось сделать Зубру и его соседям по камере.
Капитан, конечно, понимал, что парень не прост, что он сын влиятельного человека и рисковать не хотел. Но капитан, который не переносил времен, что наступили после перестройки, никак не мог принять изменения и просто ненавидел богатеев, которые наглели с каждым днём, считая себя хозяевами города.
Вадим охрип, умоляя и угрожая, когда дверь с шумом открылась и отпустив парня, все сели на свои шконки. Вадим с голой задницей упал на бетонный пол. Брезгливо поглядывая по сторонам, он кое-как поднялся со спущенными джинсами и быстро надев их, подошёл к двери.
- Выведи меня отсюда, завтра мне спасибо скажешь, я умею быть благодарным, - тихо сказал он молодому человеку в форме.
Тот, кивнув, вывел Вадима и отвёл обратно в клетку, Вадим понял, тут его не услышат и решил дождаться утра.
- Зря ты это сделала, Сашенька, ты очень об этом пожалеешь, я тебе устрою такой праздник... я по рукам тебя пущу, а сам буду наблюдать, как тебя будут рвать мои дружки. Стерва, я твоего любовника сюда посажу, чтобы ему тут задницу порвали, я... - строя разные жестокие и каверзные планы, с ненавистью и злорадством, словно это уже происходит и представляя себе, как это происходит, думал Вадим, сидя на скамье, так и не уснув этой ночью.
То, что произошло, на него произвело ужасное впечатление, всю ночь он придумывал, как отомстить Сашеньке и Саше, наконец, не выдержав, он так и уснул, лёжа на скамье, когда услышал лязг открываемого замка. Вадима вывели из клетки и провели в кабинет, в котором его ждал следователь.