Побеждай тех, кто сильнее тебя... - 3

 
­ Глава третья из неоконченного романа "Век фарисеев".
Вскоре, перед самыми зимними каникулами, его на неделю освободили от школьных занятий в связи с подготовкой к чемпионату Москвы по боксу.
Стас уходил на тренировки в восемь часов утра и возвращался домой в восемь вечера.
Однажды, когда он с после тренировки трудом поднялся на третий этаж, в прихожей его встретила Глаша.
- Тебе звонил какой-то полковник… Трошкин или Трошин, я не разобрала, - сказала она. - Просил тебя срочно позвонить. Номер его телефона он тебе давал.
Несмотря на усталость, Стас сразу же набрал номер телефона Трошина.
- Здравствуйте, Станислав, - услышал он в трубке знакомый голос. – У меня есть для вас новости. Я хотел пригласить вам к себе, но ваша домработница сказала, что с утра до вечера вы пропадаете на тренировках. Если я подъеду к вам через час, мы сможем встретиться и поговорить у меня в машине?
- Да, смогу.
- Тогда жду вас ровно через час у подъезда вашего дома. Не опаздывайте, я ждать не могу, дел по горло.
- Хорошо.
Ужин уже стоял на столе, и он принялся торопливо есть, когда из спальни вышла мама, грустная и небрежно одетая.
- Ты куда-то спешишь? – спросила она.
- Да, но я очень скоро вернусь, - ответил он.
- Значит, ты идешь не на свидание с Алёной? – улыбнулась она.
- Нет, мне надо встретиться с одноклассником по поводу новогоднего вечера, - соврал он, потому что полковник Трошин просил никому не говорить о встречах с ним.
- Когда вернешься, зайди ко мне. Я сегодня что-то плохо себя чувствую и хочу, чтобы ты завтра утром зашел на минуту к Мещеряковым. Попросишь Нину Сергеевну, чтобы она навестила меня, прихватив с собой свой медицинский чемоданчик.
- Хорошо.
На часах еще не было и без четверти восемь, когда он выбежал на улицу. Но прямо у дома уже стояла черная «Эмка» с работающим мотором.
- Значит, так, - сходу сказал полковник, как только Стас нырнул в тёплый салон машины. – Сегодня слушалось дело о реабилитации вашего отца, Осколкова Валентина Александровича. По всем пунктам предъявленных ему обвинений он признан невиновным. Теперь ваша мама может начать хлопоты о возвращении вам фамилии настоящего отца. Не скрою, это будет сложно, а, может быть, даже невозможно. Документы подтверждают регистрацию брака вашей мамы с Шубертом Александром Карловичем, который и записан в метриках вашим отцом. Тот факт, что Анна Иннокентьевна жила до этого в гражданском браке с Валентином Осколковым, можно доказать лишь по показаниям свидетелей, а таковых почти нет. Кроме вашего нынешнего отчима Вячеслава Сергеевича Маркевича, который, скорее всего, скажет: «Я был не в курсе». Впрочем, здесь я уже вторгаюсь в сферу ваших личных взаимоотношений, что совсем не входит в круг моих служебных обязанностей. Я своё дело сделал, а дальше поступайте так, как вам заблагорассудится. Но одна сторона этого дела, может быть, самая главная, должна заинтересовать именно вас, юноша. И у вас, вероятно, уже возникал такой вопрос: «Так кто же написал донос на моего отца?» К сожалению, передо мной задачи выяснить это не ставилось. Но мне тоже было бы интересно узнать имя доносчика. Тем более, что, судя по всему, это был человек из ближайшего окружения вашего отца. А у меня просто не было времени перебирать их личности и мотивы. Поэтому вы можете заняться этим сами. Разумеется, с моей помощью. Вот вам фотокопия рукописного текста доноса. Обычно все стукачи пользовались в таких случаях машинками. Но этот человек был то ли неопытен, то ли слишком самоуверен, и написал донос от руки. Ваш отец и Вячеслав Маркевич работали в одном наркомате и вели переписку со многими его сотрудниками. Естественно, среди писем вашего отчима могли сохраниться их письма, отнюдь, не служебного характера. Такого рода документы были секретными, и к ним мне не добраться. Я отнюдь не понуждаю вас втайне от отчима копаться в его переписке. Это недостойно любого человека, даже одержимого самыми высокими помыслами. Но вы можете попросить отчима показать вам его переписку, например, с Шубертом, вашим отцом по документам, героем войны. Наверняка, у вашей мамы тоже есть архив старых писем, и я думаю, что она предоставит вам возможность ознакомиться с ними. А вы, читая все эти письма, держите под рукой эту фотокопию.. А вдруг…
Полковник не окончил, мельком взглянув на часы:
- Ого, я уже опаздываю! Пока! Звоните, если что…
Стас вернулся домой взволнованным и растерянным, и мама сразу заметила это и спросила его, улыбнувшись:
- Твой одноклассник сообщил тебе, наверное, что новогодний вечер отменяется? У тебя лицо, как у ребенка, у которого отобрали любимую игрушку.
И тогда Стас, сам не понимая почему, признался:
- Я встречался не с одноклассником, а с полковником Трошиным. Посмотри, что он дал мне.
Он положил на стол фотокопию доноса, и мама начала читать, не беря её в руки. И с каждой минутой лицо её стало бледнеть, всё сильней и сильней.
- Зачем он дал тебе это? – глухо спросила она, закончив читать.
- Он сказал, что по почерку можно определить, кто написал этот донос. А это мог быть только человек из ближнего окружения отца. Мы можем с тобой просмотреть, например, твою переписку с его друзьями и знакомыми и отыскать доносчика.
Лицо мамы неожиданно посуровело, и она сказала твердо и решительно:
- Не надо ничего просматривать. Я хорошо знаю этот почерк. Пойдем со мной.
Они прошли в спальню, где она открыла ключом старинный шкафчик со множеством ящиков и достала оттуда связку писем в конвертах. Выдернув из под ленты первое попавшееся письмо, она протянула его сыну:
- Читай…
Мельком пробежав глазами первые два слова: «Здравствуй, Аннушка!», Стас сразу понял, что их написал человек, сочинивший донос. Ему даже не пришлось заглядывать в фотокопию, настолько одинаков был почерк в этих двух письмах.
Мама подошла к окну и раздвинула шторы. На улице шел снег, затихал шум на соседних улицах, где обычно весь день и полночи носились машины.
- Я знала, что Вячеслав стал ненавидеть твоего отца, когда я объявила о своем решении выйти замуж за Валентина. Но я не могла и подумать, что он может так подло поступить… Ведь они были друзьями…
- Так это, значит, Вячеслав Сергеевич?!- выкрикнул Стас.
- Не кричи! – строго остановила его мама . – Глашу разбудишь.
Она присела за стол, и накапала в стакан с водой лекарство. Стас заметил, как дрожали её руки. Потом вновь подошла к окну и сказала, стоя спиной к Стасу.
- Завтра я попрошу Нину Сергеевну, чтобы она положила меня в свою больницу. Последнее время что-то очень болит сердце. Думаю, пролежу там недели две. До моей выписки ничего не говори Вячеславу Сергеевичу о его доносе. Я тебя очень прошу… Я выйду из больницы и поговорю с ним сама… Ясно, что нам придется расстаться, и я уеду в Орджоникидзе. А ты должен решить, куда будешь поступать после окончания школы. До экзаменов осталось всего шесть месяцев.
- А когда он приезжает из командировки? – спросил Стас, заменив имя отчима ничтожным «он», так как ему было противно произносить это вежливое «Вячеслав Сергеевич».
- Послезавтра.
- Я буду ночевать в спортзале. Там есть мягкие маты, раздевалка и туалет. А что еще мне требуется? И не надо будет каждое утро ехать через весь город на тренировки.
- Не выдумывай… Вячеслав Сергеевич не должен ни о чем подозревать. А он обязательно почувствует что-то неладное, если вернется домой, а мы с тобой исчезли.
На следующее утро маму увезли в Кремлевку, куда Нину Сергеевну недавно перевели из городской больницы. А к вечеру вернулся Вячеслав Сергеевич, вызванный из командировки телеграммой. Не заезжая домой, он сразу отправился в больницу и появился в квартире поздно, где-то в десятом часу. Он был встревожен и хмур, отказался от ужина и долго сидел за столом в тяжелом раздумье. Когда Стас вышел из своей комнаты и присел рядом, отчим посмотрел на него недоброжелательно, словно тот оторвал его от важного дела.
- Ты не знаешь, что могло так расстроить маму, что у нее не выдержало сердце? – спросил он, не глядя на Стаса.
- Не знаю, - ответил Стас, стараясь не выплеснуть на отчима весь гнев, накопившийся в нем, за прошедшие сутки, и не сказать ему всю правду.
- Завтра навести её и постарайся узнать, что случилось, - приказным тоном сказал Вячеслав Сергеевич и встал, давая понять, что разговор окончен.
- Я не буду ничего выяснять. Я не хочу, чтобы она волновалась.
- Как знаешь… Если мы будем в курсе происшедшего, мы сможем помочь ей забыть о прошлом. Ты, вероятно, не подумал об этом. Ты всегда думаешь только о себе самом. Это доказывают твои неблаговидные поступки, совершенные тобой за последнее время.
Отчим ушел, и Стас пожалел, что не сказал ему о своем намерении не приходить домой после тренировок и соревнований.
Следующий день был днем тренировочных спарринг – боёв, Стас очень устал и возвращаться домой у него просто не было сил. И тогда он решил позвонить отчиму.
- Вячеслав Сергеевич, я сегодня не приду домой ночевать, - робко произнес он в трубку. – И, скорее всего, всю эту неделю тоже. Дело в том, что послезавтра начинаются бои, и мне лучше оставаться на ночь во Дворце спорта.
- Хорошо, поступай как хочешь, - неожиданно согласился Вячеслав Сергеевич. – Не буду заставлять тебя делать то, чего тебе не хочется. Только не забывай навещать маму. Я сегодня был у неё, и она спрашивала, почему ты не приходишь.
- Я приду, как только закончится чемпионат. Бои бывают у нас до восьми часов вечера, а в это время в больницу уже не пускают.
- Я скажу ей об этом и думаю, что она поймет. Ведь она всегда хотела, чтобы ты стал чемпионом.
Последняя его фраза было откровенным укором и Стасу, и маме: сын не посещает больную мать ради каких-то соревнований, а она хочет видеть в нем не достойного человека, а просто чемпиона.
Он провел тяжелую ночь, ворочаясь на жестком мате в углу спортзала, а утром поймал на Ленинградском проспекте такси и поехал на Воздвиженку в Кремлевскую больницу.
Там был не приёмный день, но ему улыбнулась удача: у входа его увидела проходившая мимо Нина Сергеевна Мещерякова и провела его к маме.
Она лежала на кровати в одиночной палате, бледная и, как ему показалось, сильно исхудавшая за эти два дня, и, увидев её, Стас вдруг почувствовал, как у него страшно защипало в глазах. Он даже скривился, готовый расплакаться, но мама этого не заметила и сказала, слабо улыбнувшись:
- Как хорошо, что ты пришел… Я так по тебе соскучилась. Расскажи мне о себе… Как ты питаешься? Наверное, очень устаешь?
- Нет, мам, не очень, - ответил Стас, стараясь унять дрожь в голосе. – Боев еще не было, а тренируемся мы всего два часа в день. Бережем силы. Теперь я буду приходить к тебе каждый день.
- Не надо приходить, сынок. Меня завтра или послезавтра выпишут. А за это время у меня должны взять множество анализов. Так что тебе придется долго дожидаться.
- Хорошо, тогда я буду звонить домой. Как только тебя выпишут, я приеду.
В это время в палату вошла медсестра и сказала, что будет делать маме уколы.
На прощанье мама обняла его и шепнула ему на ухо:
- Держись, Стас… И не затевай разговора с Вячеславом Сергеевичем. Он не должен догадаться о том, что мы с тобой прочли его донос…